Дрянь такая!

На улице Красивых Молдавский Партизан истории происходят практически каждый день, не бывает и дня, чтобы не было какого-нибудь шумного события, которое объединит или рассорит соседей. Только вот редко бывает так, чтобы в дом въезжали новые жители. Очкарито, Бульдозер и Красавчик, сидя на лавочке, с интересом смотрели на головастого парня, который руководил процессом занесения шкафа, стульев, тумбочек и прочей мебели, пытаясь понять его возраст, а также думали — стоит пытаться сдружиться или нет. Взрослые же особо внимательно наблюдали за этим процессом через дверные глазки. Если Задов с Ниной переговаривались тихо и в целом, посмотрев на довольно скромное имущество, решили, что в этом парне нет ничего особенного, как собственно решили Пастушенко и Сморчковы, то вот Тракторенки не так встречали новичка, во всяком случае Зинаида Ивановна хмуро щурила глаза. Примерно через пять минут, взглянув на мужа своим «глубинным», снимающем скальп, взглядом, который всегда предзнаменовывал какую-то умную мысль, она произнесла: «Петя, похоже, к нам заселился неблагонадежный элемент». Было бессмысленно вскрикивать: «Ну, Зиночка, какое нам вообще дело?» или «Зиночка, это обычный молодой человек, с чего ты взяла, что нужно его опасаться?», ведь Зинаида Ивановна для себя все уже решила. Этим же вечером она пригласила в гости управдома и два часа потчевала его чаем, а также, используя дамские чары, помаленьку выпытывала информацию. Петра Семеновича пару раз даже просила выйти из комнаты, ведь обсуждались действительно важные дела, ради которых было не жалко никаких средств. Уже на следующий Зинаида Ивановна победно улыбается, докопавшись до сути. Нового соседа зовут Владимир, он не так давно приехал из командировки в США, где прославился как актер реалити-шоу, а эту квартиру приобрел за наличные. Управдом о нем отзывался в основном положительно: «Ибо воспитан, сдержан, с хорошим чувством юмора. Меня такие жильцы устраивают, ибо надоели хулиганы и алкаши». У Зинаиды Ивановны же мысли появляются совсем иные, потому что если уж кого она не взлюбила с первого взгляда, к тому она все равно найдет, за что придраться: «Вот крысюка. Смог обдурить даже Михаила Львовича. Со мной так не получится. Ты наверняка бабки нечестным путем стрижешь». Конечно же, зависть. Ничто другое не может так мотивировать Зинаиду на гадости, как самая простая, банальнейшая зависть. Мельком замечая сына в компании нового соседа, она поджимает губы, а уже вечером того же дня, изображая радушие, интересуется у того, как там поживает Владимир, и получает обескураживающий ответ: «Кто? Вовчик? Гы, так рубаха-парень». Злоба Зинаиды Ивановны крепнет, подводя ее под ужасающую ошибку. Она не знала, с кем связалась… Вовчик, смущенно улыбаясь, радовался тому, что встретил новых друзей. Очкарито — способный компьютерщик, Бульдозер предприимчивый, а Красавчик неплохо брынчит на гитаре. В основном эта была радость от того, что он наконец-то нашел, как он думал, тихую гавань, где сможет наконец-то зажить спокойно. Преследование мистера Ротвейлера для него ничем хорошим не закончилось: тот, узнав, что он, сам того не зная, участвует в шоу со скрытой камерой, возмутило его, и он натравил на Вовчика своих адвокатов, пытаясь отсудить положенные ему деньги. Шоу пришлось закрыть, хорошо хоть сам Вовчик ушел целым… Не хотелось вспоминать. Вовчик выпил с новыми соседями за знакомство, немного рассказал о своей успешной карьере, замалчивая ее суть, и уже направлялся домой, как его привлек странный шум со стороны лестничной клетки, тихие причитания: «Зиночка, ну разве можно так?» и грубые окрики: «Петя, на войне все средства хороши, прекращай ныть», сказанное таким тоном, что Вовчик даже на мгновение поперхнулся. Этот голос напоминал ему самый страшный кошмар его жизни, а именно матушку мистера Ротвейлера, монстроподобную мегеру с ее огромными сиськами и вечно недовольной миной. Вовчик даже на минуту забыл о том, что хотел посмотреть, что же там такое творится, ведь перешептывания доносились поблизости от его квартиры. Сморгнув, он все же, почему-то доверяя внутреннему инстинкту, на цыпочках пробрался поближе, и то, что он увидел, заставило его брови сойтись на переносице, а взгляд полыхнуть гневом. Мысль: «Как же я ошибся», не появлялась, сразу уступая место темному торжеству, которое тот всегда испытывал, когда в спешке с косой ухмылкой на губах набирал вещей для пакости мистеру Ротвейлеру. Дело в том, что Вовчик еще не успел толком распаковаться за первый день и некоторые вещи, особо крупные и негабаритные, пока оставил в прихожей. То же, что он увидел, вызывало у него гнев по двум причинам: первая — рыжая мегера и толстяк, в которых он сразу узнал своих соседей, наносили глубокие царапины на его мебель, в основном это делал толстяк, чуть ли не плача, рыжая же руководила процессом; вторая — рыжая приправляла эти действия такими комментариями, что хотелось вместо подсовывания петарды в толчок сразу спуститься в канализацию и подорвать ее к чертям: «Вы только посмотрите какой пижон, видите ли я такой занятой и доверчивый, поэтому я вам свою мебель на показ выставлю, а вы любуйтесь. Глупый наивный мальчишка». Вовчик мог бы и дальше кусать губы, но тут произошло чудо: вдруг успокоившись, он сверкнул озорным взглядом и тихо хихикнул под нос, заметив, что дверь в квартиру соседей открыта. Взглянув после этого на наручные часы, Вовчик покачал головой: «Ладно, тряхну стариной. Десяти минут должно хватить… Неплохо для второго дня пребывания на новом месте». Зинаида Ивановна продолжала свою мысль, не останавливаясь на мелочах, забредая порой в своей речи в такие дебри, что было страшно предположить, на что же она способна, если ее по-настоящему разозлить, если она так ведет себя по ее словам «в профилактических целях». Семен Петрович же смахивал пот и подпиливал ножки у тяжелого кресла, просто надеясь на то, что Зиночка хоть когда-нибудь успокоится. Примерно через пять минут после всех манипуляций с мебелью соседа Зиночка дала команду идти домой, а то «Этот щеголь еще вернется и скандал устроит, а скандал нам не нужен». Уже рядом со своей квартирой Зинаида ширит глаза, разворачивается к тяжело дышащему мужу, у которого несчастный взгляд, и спрашивает: «Петя, ты что, не закрыл дверь?! Сколько раз повторять…» Петр Семенович, оправдываясь и защищаясь от ударов, что-то лепетал во время долгого выговора жены, поэтому не мог заметить, как мимо них прошел тот самый новый сосед, чью мебель они только что портили. Та же заметила, натянула фальшивую, приветливую улыбку на лицо, пропела краткое: «Здрасте», резко прекращая говорить, тут же схватила мужа за шкирку и утянула в квартиру. Когда дверь захлопнулась, Вовчик, усмехнулся, а после побрел к себе, уже не думая о царапинах. Проблемы начались ровно с того момента, как Петя потянулся включать свет в коридоре, ведь Зина всегда велит его выключать, чтобы беречь электроэнергию, даже если ты вышел на пять секунд, все равно выключай свет. Зинаида Ивановна громко вскрикнула, когда лампочка в люстре громко лопнула, а потом осыпала ее осколками. Петр Семенович тут же потянулся к ней, испуганный ее криком, споткнулся на ровном месте и упал. Недовольно фыркнув и обозвав мужа идиотом, Зинаида Ивановна покачала головой и направилась на кухню, сказав тому, чтобы прекращал валяться, а она пока выпьет чаю и обдумает дальнейшие шаги. Не успела она войти на кухню, как снова вскрикнула: на косяке стояла кастрюля, доверху наполненная разбитыми яйцами, поэтому через секунду она была вся сверху донизу в яичных желтках и белках. Грязно выругавшись и накинувшись на мужа с обвинениями в том, что это он все подстроил, она, раздосадованная, спешит в ванную. Только стоило ей открыть кран, как вода сразу начала бить ей мощной струей в лицо. Отплевываясь от нее, Зинаида Ивановна закипает и тут же слышит крик Пети. Она, кое-как закрутив кран, даже не двигается с места и уже через минуту видит перед собой мужа, который держит в одной руке мышеловку, а другой свой гербарий. Зинаида не слушает то, что говорит ей Петя, она с ненавистью рассматривает его, а потом шипит: «Теперь ты понимаешь, почему стоит закрывать дверь?» Петя же вертит перед ее лицом бумажкой, которую та зло хватает, а после рассматривает во все глаза, ведь надпись на ней следующая: «Спасибо за мебель. Был рад знакомству с Вами. Ваш дружелюбный сосед 🙂» Нарисованная улыбочка так вообще прожигала Зинаиде Ивановне радужку. Интуитивно предполагая, что то, что случилось с ней в собственном доме, еще не все, она, бледнея, таращит глаза и охрипшим голосом цедит под нос: — Дрянь такая! Надо ли добавлять, что после этого дня она напрочь забыла о Вовчике?