Ошибка бога

      Сотворив ангела, бог вправе ожидать от него преданности. Сотворив демона, бог вправе ожидать от него предательства. Иглс Анс вполне соответствовала ожиданиям своего создателя. И Ивлис… тоже вышел таким, каким и должен был. Именно за это Сиралос и не мог его простить.       Раздавленное, униженное нечто у его ног не заслуживало даже взгляда. Однако Сиралос всё равно останавливался взглянуть. Слегка склонял голову. И раздельно, с видом полного превосходства объяснял своему бракованному творению, почему оно не достойно существовать. Он никогда не мог просто пройти мимо.       В своём доме, где всё подчинялось ему, Сиралос наслаждался беспрекословным служением Иглс Анс. Она никогда не спрашивала его, почему он поступает так или иначе. Она никогда не выходила за установленные границы их отношений. Ангел, который знал своё место. Что, в общем-то, было нормально для ангела. Она справилась бы с любым поручением и не колеблясь рискнула всем ради Творца. Чего ещё он мог пожелать?       Но порой Сиралосу так не хватало Ивлиса.       Там, где всегда было двое, теперь осталась одна. Сиралос остро чувствовал пустоту на месте изгнанника. Нерассуждающая вера Иглс не могла заменить его роковой пытливости. Отказавшись от него, Сиралос как будто выбросил часть себя. И тогда он возненавидел потерянную левую руку за то, что она всё ещё что-то значила.       Бог солнца не допускает ошибок… В своё время он слышал, как Иглс Анс убеждала в этом Ивлиса, и оценил её благоразумие. Наивные: они всерьёз надеялись сохранить свой разговор в тайне — в мире, где всё вокруг было его глазами и ушами.       Бог солнца никогда не ошибается.       По крайней мере, в это должны верить его подданные.       Но себе он солгать не мог, понимая: неправильным было всё, что касалось Ивлиса.       Каких трудов стоило вырвать эти мятежные крылья. (Бог непогрешим.)       Как долго отдавался эхом крик падения. (Бог всегда прав.)       Он ошибся уже тогда, когда создал кого-то, способного обвинить его в ошибке. Круг замкнулся — по его собственной вине.       Бог солнца никогда… не допускает…       Кто бы не возненавидел на его месте?       Сиралос никогда не мог просто пройти мимо. С отвращением отталкивая ногой тянущуюся к нему руку, он хотел бы наступить на пальцы отступника, раздробить каблуком суставы — и увидеть эти сладкие, сладкие слёзы отчаяния на побелевшем лице. Что заставляло его предпочесть слово действию? Раз за разом равнодушие уступало место испепеляющему презрению солнца. Раз за разом пустовавшее место по левую руку от него взрывалось фантомной болью.       Точно ли сотворение Ивлиса стало его злейшей ошибкой? Или…       Неправильным было всё, что касалось Ивлиса. Под тяжестью заблуждений шёл трещинами и рушился стройный замысел.       Но даже Иглс Анс не следовало об этом знать.