Над Магдалой

       — Над Магдалой встаёт иудейское горе-солнце, с ним встаёт и Мария: волосы, что червонцы, пахнут вереском, мёдом и хмелем уста-гранаты — о тебе мне напели птицы, чей клёкот сладок. Говорили они: за тобою — толпа ревнивцев, но тебе ближе к сердцу каяться да молиться. Я и сам иудей, но ведь, право, помилуй, Яхве! Невозможно всю жизнь прожить без пиров и пьянок, слыть святой и просить, чтоб Господь даровал нам милость: мы под римской пятой, но от Господа Бога тихо.       Над Магдалой встаёт иудейское горе-солнце… Подожди же, Мария, куда ты так рьяно рвёшься? Я приехал с востока, везу тебе тмин да ладан. Неужели меня ты видеть совсем не рада? Обними же меня, прикажи приготовить раков, сельди с моря, трески и прочих магдальских лакомств! Прикажи застелить ковры и взбивать кровати: наши ночи с тобой будут ярче, темней и слаще. Отчего ты молчишь? Мария, скажи хоть слово!       — Не пущу я тебя, не найдёшь ты в Магдале крова! Развернись от ворот!.. Или, впрочем, иди, как знаешь: в этом городе нынче много других красавиц, они будут тебя лобзать, рассыпая кудри, но возьмут золотым — не за даром же, не подумай. Ну, а я отрекаюсь от имени и от дома.       — Неужели твоя душа избрала другого?.. Ах, Мария, скажи, отчего ты бледна и хмýра, на лице только слёзы — нет ни кóхли на нём, ни пудры; платье кружевом сшито, желтó, что твои барханы, по которым плетутся вúзири, караваны, да шагают в конце три волхва под звездой на небе… Те идут к Вифлеему: вкусить там вина и хлеба, поклониться Царю, но ему всего три седьмицы, если верить всем этим сказкам да небылицам, что еврейский народ пускает по миру гордо, мол: «Грядёт Царь Царей, и Давид одного с Ним рода!». Только этим сказаньям минул уж десяток третий — мне об этом сказал плотник из Назарета.       Вот, опять ты дрожишь! Что ты шепчешь? Его ты знаешь? Для чего же, Мария, милая, так лукавить? Этот плотник улыбчив и добр, но свят, как агнец, разве стал бы он знаться с девушкой из Магдалы? Или ты его любишь?.. Полно, Мария, глупость! С этим чувством тебе будет жить тяжело и туго. Поезжай же со мной, с купцом из резного града: я тебе подарю акации и алмазы, я женюсь на тебе, как велит мне закон Моисея — не прогонишь же ты доброго иудея!..       Про тебя мне, Мария, напели стрижи-сестрицы да, увы, не сказали: хочешь водой креститься, хочешь слыть ты святой и в глазах твоих слёзы Яхве. Долго знала меня, только плотник тебе приятней. Я ходил под твоими ставнями год четвёртый, продавал кардамон, торговал янтарём холодным, но меня ты, Мария, милая, не хотела, хотя я покупал тебе платья и украшенья.       Ты покинешь Магдалу, Господу дашь обеты,       И поднимется Божье солнце над Назаретом.