Родосские рыцари

      Честно говоря, было даже забавно насколько этому новому Доктору некомфортно.       Платинум валяется на диване в его кабинете, а Доктор пытается заполнять бумаги, не обращая на нее внимание. Его ассистент, волчий ребенок Кальцит, каким-то образом не замечает повисшего напряжения в кабинете. Ну и хорошо. Отвоевывать право находится в этой комнате на близкой дистанции было бы конечно интересно, но утомительно.       Она не взяла с собой лук. Было бы грубо брать столь громоздкое оружие в гости к другу. Особенно если у друга каждый раз аневризма от его вида.       (Платинум помнит холодный оценивающий блеск этих глаз при первой встрече. Как он продолжая стоять на мушке спокойно спрашивал о модели, жёсткости тетивы и оптическом прицеле. На ее встречный вопрос о страхе смерти, он впервые отвёл почти голодные глаза от лука и посмотрев на нее с вызывающей ухмылкой сказал что она его не убьет.       И Платинум, Рыцарь-ассасин, опустила лук.)       - Ты не хочешь кофе? Я бы сейчас не отказался от чашки. - резко обретает голос Доктор, наконец-таки отрываясь от бесконечных бумаг.       Он все ещё смотрит ей прямо в глаза, но твердость и чарующий холод исчезли из этого взгляда.       - Я бы предпочла чай, - с широкой ухмылкой произносит она. Доктор нервно кивает, подрываясь со своего места.       Ред спокойно сидит на освободившемся стуле без особого интереса осматривая бумаги. Если бы это был кто-то другой Платинум бы уже начала задавать доводящие до дрожи в коленях вопросы. Но девочка скорее умрет, чем предаст Родос или Кальцит. Да и вряд ли на нее подействуют угрозы. Мало кого из ветеранов можно было напугать.       (Доктор с силой вжимал ладонь в свой кровоточащий бок, продолжая спокойным голосом отдавать команды в рацию. Один из операторов пропустил дрон и тот успел дважды выстрелить в него, прежде чем корпус пробила черная стрела.       "- Если решила помочь, иди сюда и страхуй Гарда. Наш снайпер кажется забыл для чего ему выдали арбалет." - сухо отозвался он даже не оглянувшись. Все его внимание было сконцентрировано на поле боя.        Платинум вообще оказалась здесь случайно. После выполнения своей миссии, она заметила дым над пустошью и решила проверить. Это был Родос. Родос и ее хладнокровный знакомый, звучащий и ведущий себя так будто бы, был рождён для войны.       Платинум шагнула вперёд, заняла стойку, подняла лук и сделала выстрел.)       Чашка чая с тихим стуком опускается на столешницу прямо перед ней. Собственный напиток Доктора чернильного цвета и кажется способен вызвать сердечный приступ у любого кроме него. Ассистентке тоже досталось исходящая паром чашка и судя по цвету жидкости она так же предпочла чай, кофе.       - Спасибо, - лениво благодарит Платинум, беря чашку в руки.       - Не за что, - впервые за утро весело произносит Доктор, проводя рукой по своей голове, - Мне даже нравится заботиться о людях. Я же все-таки врач.       Ей почти хочется выплюнуть чай после этих слов.       (- За мораль и заботу отвечает Кальцит. Я здесь что бы принимать тяжёлые решения.       Тембр голоса ни капли не меняется, а глаза все так же впиваются в план здания, для которого нужно было придумать несколько базовых стратегий.       - Как такой человек как ты вообще стал врачом? - задумчиво спрашивает она, лежа на одном из столов в офисе. Пару часов назад они потеряли примерно два боевых отряда, но получили право продавать свое лекарство в Колумбии без посредников и завышенных налогов. Кальцит не считала это равноценным, но большинство остальных из совета согласились с Доктором.       Пару секунд ничего не менялось и Платинум уже решила, что этот вопрос будет проигнорирован, как и многие другие, но вдруг Доктор резко отходит от модели и заваливается в кресло.       - Орипатия, - в звуках впервые за долгое время слышится что-то живое, что-то горящее. Хотя Платинум пока не знает, чем именно, - я хотел изучать Орипатию. Выучить и исследовать как можно больше. Сорвать стигматизацию. Черт, я даже мечтал о том, чтобы создать лекарство.       Это почти шокирует. Искренность и страсть в голосе, который казался не способным на это. Платинум хочет услышать больше. Она медленно поднимается пока не оказывается в сидячем положении. Теперь она может видеть его. Облокотившегося на спинку кресла с закрытыми глазами и сцепленными на животе руками.       - И как же ты перешёл на тактическое планирование?       - Оказался паршивым врачом, - с хриплым смешком отвечает он, - ни опыта Варфайн, ни таланта Кальцит. Больше страсти направленной на враждебный мир, чем в лаборатории. Зато после первых боевых миссий оказалось, что я прирожденный тактик. Возможно, намеки были и до этого, но полностью мой потенциал раскрылся на поле боя. Я оказался полезнее отбирая жизни, чем спасая их.       - Тебе нравится это?       - Иногда, - раздается тихий ответ, - чаще всего я не чувствую ничего. Просто принимаю к сведению новые потери и приобретения.       От этих слов в районе солнечного сплетения сжимаются мышцы. Платинум снова смотрит на него, но на этот раз по-другому. Не рождённый для войны, а созданный в ней. Человек не чувствующий ничего при убийстве.       Как и она.       - И ты продолжишь делать это? Посылать людей убивать и умирать? - в ее голосе нет осуждения. В нем даже нет любопытства ведь она знает ответ.       - И даже больше, пока это приносит пользу, - его голос срывается, становясь все тише и тише, и ей приходится изо всех сил напрягать слух что бы уловить последнюю фразу, - Все ради Родоса.       "Все ради Казимиржа" произносили рыцари в своей клятве в разы громче и чувственней. Но она больше верит этому ломкому шепоту.)       Платинум со вздохом делает ещё один глоток, а потом поднимает глаза на Доктора. Тот уже выпил свое кофе и погрузился в мир бумаг и цифр слишком сосредоточенный на работе что бы отвлекаться на Платинум.       Он изменился. Он чертовски изменился. Судя по реакции Кальцит и Варфайн даже в свои лучшие годы он не был таким.       Но он все ещё любит Родос.       Это наивная, идеалистическая любовь к чему-то великому, мало напоминает родительскую страсть к несовершенной организации полной плохих решений и странных компромиссов. Этот Доктор, кажется, не до конца понимает, что вообще собой представляет это место для всех, особенно больных. Как он может? Не помня и не зная на что, был похож мир для заражённых до основания Родоса? Но он научится. Лунмэнь с его классическим отношением, злобное отчаяние Реюниона, трупы в трущобах и отвращение в глазах и жестах гражданских. Он увидит все это и полюбит свое детище ещё больше.       А тогда не важно вспомнит он или нет.