Поющая без голоса.

Дни летели одни за одним. Они пролетали так быстро, что я даже и не замечала. Каждый день Йен, Брент и Грета находили для меня какие-то развлечения, это был нескончаемый поток веселья. Прошло достаточно много времени с того злосчастного дня, когда я потеряла голос. Однако, он ко мне не вернулся. О этого настроение было плохим, в голову не лезла ни одна рифма или стоящая идея для песни. Концерты Йена, конечно же, проходили безупречно. Однако я понимала, что ему мало сцен Лос-Анджелеса. Он привык выступать в огромных залах, он привык покорять миллионы людей, а не те несколько тысяч, что собираются на концертах здесь. Я понимала это, как никто другой. А еще я понимала, что он застрял в Лос-Анджелесе из-за меня. Именно по моей вине он сейчас не в Нью-Йорке, Лондоне или еще каком-то огромном городе, который кишит фанатами. Я грустила по этому поводу, сидя в гостиной с чашкой уже остывшего чая, который невозможно было пить. - Эмили, что-то случилось? - Спросил Йен, усаживаясь рядом со мной. Он убрал чашку из моих рук и поставил ее на столик, а затем обнял меня за плечи. - Ты грустная. - Случилось. - Честно ответила я. Йена было трудно обмануть. По крайней мере, для меня. Я никогда не умела врать ему. - Прошло два месяца. Мой голос не возвращается. Но это не самое важное. Гораздо важнее то, что ты застрял в Лос-Анджелесе из-за меня. Я вижу, что тебе не достаточно того, что ты получаешь на этих концертах. Я знаю, что ты хочешь большего, но из-за меня ты здесь. Я думаю, что тебе нужно ехать и выступать дальше. Строить свою карьеру и забыть обо мне. Я справлюсь и сама. Голос вернется, и я снова буду петь. А ты должен ехать. Йен слушал меня внимательно, не перебивая, давая полностью высказаться. Именно своим умением слушать он всегда удивлял меня. - Ты правда так считаешь? - Спросил Йен, отстраняя меня от себя и глядя мне в глаза. Я кивнула и опустила голову. - Ты такая глупая, Эмми! Ты хоть понимаешь, сколько ты значишь для меня? Думаешь, мне важны эти концерты? Важны все эти люди, что тащатся от меня? Нет, Эмми! Ничего этого мне не надо без тебя! Если ты несчастна, то грустно и мне, понимаешь? Эти концерты — просто так, развлечение или что-то вроде того. Да, это не то, что было в других городах, мегаполисах. Но здесь есть ты. А если есть ты, все остальное не важно. Я расплакалась. Вот просто взяла и разревелась, как маленькая. Его слова так задели меня, они глубоко засели ко мне в душу. Ну, нельзя же быть настолько идеальным и замечательным другом! Йен прижал меня к себе, давая выплакаться. Я обняла его и крепко прижалась к его груди, давая волю слезам. Ну, а смысл сдерживать себя? Только ради того, чтобы он не видел моих слез. Я буду искренна с ним, так же, как и он со мной. - Не плачь, Эм. Все же хорошо, ничего не случилось. А голос вернется, и мы будем петь. Вместе. Я подняла на него заплаканные глаза. - Я плачу не из-за голоса, а из-за того, что ты такой хор... Стоп! Что ты сказал? - Резко остановившись, спросила я. - Что именно? - МЫ будем петь?! ВМЕСТЕ?! - Спросила я, выделяя наиболее важные слова. - Да. Ты знаешь, я тут подумал... В общем, я понял, что я не могу жить там, где нет тебя, Брента и Греты. Вы все мои друзья, самые лучшие. И я решил, что я останусь здесь, и мы будем петь вместе, если ты не против. - Ты что, шутишь?! - Воскликнула я, тут же перестав плакать. - Йен, ты не должен этого делать. Ты слишком добрый. Неужели ты готов отказаться от всемирной славы ради нас? - Вы — мои друзья, Эмили, - повторил друг, - это намного важнее всего остального. От этих слов, сказанных им, радость захлестнула меня. Я кинулась ему на шею и крепко обняла, вдыхая манящий аромат его волос. - Йен, это лучшее, что я когда-либо слышала от тебя. - Прошептала я, прижимаясь к нему. Он коротко посмеялся и обнял меня. - Ты — самый лучший друг в мире! - А ты — самая лучшая в мире подруга, Эмми. Без тебя я никогда бы не добился всего, что имею. И у меня не было бы такой подруги, как ты, а это плохо. Я улыбнулась и прижалась к другу еще сильнее. По щеке скатилась слеза. Моя сентиментальность давала о себе знать каждый раз, когда происходило подобное. Я всегда не любила это качество в себе. Йен отстранил меня от себя. - Эмми, мне нужно сказать тебе кое-что. Понимаешь, когда я уезжал из Италии, у меня остались там незаконченные дела. Я очень спешил и не успел кое-что сделать. В общем мне нужно будет уехать ненадолго, примерно на два-три дня, и я сразу же вернусь, обещаю. - Конечно, Йен. Я понимаю. - Ты не обижаешься? - Нет, конечно! Как я могу обижаться на тебя? Вообще, как можно на тебя обижаться? - Ты такая милая, Эм. Я не перестаю удивляться, хоть и знаю тебя с шестнадцати лет. Помню, ты боялась выступать и не хотела писать мне песни. - Потому что ты был гадким. Как ты мог взять мою тетрадь без спроса и украсть песню? Тебе должно быть стыдно! - Мне стыдно, правда. Йен сделал щенячьи глазки, которые всегда действовали на меня. Я толкнула его, а он засмеялся. - Когда ты уезжаешь? - Спросила я. - На следующей неделе. Кстати, если хочешь, ты можешь поехать со мной. - Правда? - Да. Мы погуляем там с тобой, я закончу свои дела, и мы поедем обратно в Лос-Анджелес. И мне будет там не так скучно без тебя. - Ну... - Замялась я. С одной стороны я жутко хотела поехать. Во-первых я ни разу не была в Италии, а во-вторых не хотела расставаться с другом. - Ладно. Если только тебе это не причинит никаких неудобств. - Эмили, хватит уже. Какие могут быть неудобства? Для тебя все, что угодно. Значит, решено. Ты едешь со мной!