***
Полупанова несла постельное белье из химчистки, когда к выходу направлялся следователь. Передав вещи Кате, она догнала его и стала расспрашивать о последствиях их с Лизой разговора. — Сергей Никитич, — подходя ближе, позвала его. — Что случилось, Вита Игоревна? — спросил он, готовясь к очередной атаке медсестры. — Как Филатова? Все нормально? — с нетерпением расспрашивала Полупанова Добротина. — Всё нормально. Не переживайте, — он перевёл дыхание и продолжил: — А гормоны, однако, большую роль в настроении женщины играют. А я не верил. — Точно все в порядке? — Точно, — Сергей слегка улыбнулся и исчез за дверьми холла. Полупанова так и продолжила бы стоять и смотреть ему в след, если бы не Катя. Она что-то спросила про простыни, а Вита, ответив невпопад, поспешила к Филатовой.***
Лиза размышляла о жизни, поглаживая живот, когда в помещение, словно гром среди ясного неба, влетела Полупанова. — Вита, — кинув удивленный взгляд на медсестру, произнесла она. — Вит, что случилось? — Это я хочу спросить, что случилось? — тяжело дыша, ответила та. — Что от тебя хотел Добротин? — Про Платона рассказывал, — на её лице заиграла улыбка. — Знаешь, оказывается, он мне не врал. — Так, давай-ка, пожалуйста, с самого начала, а то я ничего не понимаю, — попросила Полупанова, восстановив дыхание. — Сергей Никитич ведёт дело о случившемся. На самом деле, эта Людмила не беременна, она просто подделала эту справку, также как и свидетельство о браке, — Филатова заметила непонимающее выражение лица Виты. — На неё работал Ракитин, который и подкупил работников ЗАГСа, чтобы зарегистрировать брак. А историю с тем соком подтверждают камеры видеонаблюдения в номере, на них хорошо видно, как в сок, который выпил Платон, подмешали какое-то вещество. Судя по всему, снотворное. — То есть, этот монгол тебе не врал и ничего не скрывал от тебя? — дослушав до конца, спросила медсестра. — Нет. Вита, почему монгол? — Лиза обиделась за прозвище Земцова. — Он же не в Монголии жил, а просто работал некоторое время. — Всё, поняла. Не монгол, а Платон, — исправившись, она заметила, что её подруга снова стала улыбаться. — Значит, белая полоса вернулась? — Почти. Надо ещё с Платоном поговорить, помириться, а потом, может, и белая полоса, — она положила руку на живот. — Ладно, если все хорошо, то я пойду. Филатова кивнула и продолжала думать, как начать бы разговор, когда придёт её любимый. А Вита, тем временем, удалилась из помещения.***
Платон сидел на жёсткой кровати камеры и думал, что ему дальше делать. Как помириться с Лизой, наладить отношения и сохранить семью — это самые главные вопросы, которые не оставляли его целый день. Меряя шагами маленькую комнату, он настолько погрузился в свой внутренний мир, что не заметил, как на дворе стемнело. Лежа на твёрдой поверхности, Платон услышал звук открывающейся двери. Открыв глаза, Земцов увидел на пороге Добротина. Мужчина встал и подошёл к следователю. — Отпускаю тебя по просьбе одного человека, — включив свет в камере, произнёс он. — А что за человек? — Платон не знал и не догадывался, о ком сейчас говорит Сергей. — Я сегодня был у Лизы, — заметив заинтересованный взгляд, продолжил: — В общем, я рассказал ей все. Она, кажется, поняла и хочет тебя видеть. — Ты не врёшь? — он не верил свои ушам. Неужели она захотела его увидеть? — Нет. Так что, давай, иди навстречу своему счастью, — на лице следователя появилась улыбка, а затем она озарила и лицо Земцова. Платон, крепко пожав руку Добротину, выбежал из помещения и поспешил в больницу.***
Когда он сделал шаг в реанимацию, она уже спала. Тихо подойдя ближе и присев на край кровати, Земцов аккуратно взял Лизу за руку. Филатова сразу почувствовала тепло и распахнула глаза. Рядом с ней сидел Платон. Её Платон. — Привет, — мужчина решился первым заговорить спустя минуту молчания. — Как ты себя чувствуешь? — Привет. Нормально, — она приподнялась на локтях и нежно коснулась лица Земцова. — Когда ты решил, что ссадины на лице украшают мужчину? Он тихо рассмеялся. — Я и не решал. Это само собой получилось, — заглянув в любимые глаза, Платон не заметил там ненависти и злости. Там было что-то другое. — Прости меня, пожалуйста, за все. За то, что я хотел сам решить эту проблему, а не обратился в милицию. За то, что причинил тебе столько боли за последнее время. За все прости. — Ты меня тоже прости. Надо было выслушать тебя и во всём разобраться, а я… — она запнулась. — Я устроила скандал. Ведь подумала, что ты меня просто разлюбил. Услышав такое признание, Земцов смахнул слезинку с её щеки и нежно поцеловал. — Ну разве можно тебя разлюбить? Ведь ты меня научила жить. Я без тебя не могу. Мне трудно и больно без тебя. Я люблю тебя. Лиза крепко обняла Платона, понимая, что это жизнь им устроила испытание, которое они прошли. Уткнувшись в его грудь, она прошептала: — Я тоже сильно тебя люблю.Но разве можно тебя разлюбить? Ведь ты меня научила жить Но разве можно забыть тебя? Любовь моя бесценная Олег Винник — «Разве можно»