Возрастная черта

— Однако, не стоит забывать, что Турнир может быть смертельно опасным, и поэтому к участию в нём допускаются только те ученики, чей возраст достиг семнадцати лет. Я лично проведу вокруг кубка возрастную черту, чтобы это проконтролировать. Дамблдор проигнорировал вопли негодования, доносившиеся со всех сторон, отметив, что больше всех недовольны подобным решением оказались близнецы Уизли. И их можно было понять, ведь до совершеннолетия им оставалась всего пара месяцев. Тем не менее, директор был уверен в своём решении, и не желал подвергать жизни учеников лишнему риску. Они ведь даже не понимают, что их ждёт. К счастью, Олимпия и Игорь согласились с внесённым им предложением, благодаря чему он смог вздохнуть спокойно. Уже собираясь продолжить ужин, Дамблдор к своему удивлению увидел, что один из учеников поднял руку вверх. Ему, конечно, говорили, что мисс Грейнджер любит показать свои знания, а Северус так вообще выражал это рвение совсем нецензурными словами, но даже для такой любознательной девочки это был перебор. — Да, мисс Грейнджер. Вы сейчас не на уроке, чтобы поднимать руку, но если вы хотите что-то сказать, то прошу. Студенты, наполнившие Большой зал Хогвартса, замолчали, услышав голос директора, после чего посмотрели на стол Гриффиндора. — Заучка совсем свихнулась. Хочет выпендриться, хотя ещё даже не начались занятия, — протянул Малфой, и несколько человек за слизеринским столом тут же поддержали его смехом. Гермиона, тем не менее, ничуть не смутилась от возникшей тишины и прозвучавшего комментария. — Скажите, профессор Дамблдор, а насколько надёжна эта возрастная черта? Предыдущие три года в школе лично у меня выдались довольно напряженными, — она бросила взгляд на Гарри, сидевшего рядом, после чего продолжила: — не хотелось бы обнаружить, что из-за какой-то ошибки я или мои друзья будем втянуты в этот Турнир. К примеру, что будет, если я воспользуюсь заклинанием Вингардиум Левиоса, которому учат на первом курсе? — Не стоит этого делать, — произнёс побледневший Дамблдор в гробовой тишине. Он посчитал, что провести черту и сообщить о ней всем студентам будет достаточно, но, похоже, четверокурсница Гриффиндора только что открыла ящик Пандоры. — А ведь и правда, братец Дред, — воскликнул один из близнецов Уизли. — Пожалуй, нам не стоит тратить ингредиенты на старящее зелье, ведь есть и много других, куда более простых вариантов. — Точно, братец Фордж, — ответил второй. — Например, посмотри какие тут высокие потолки. Думаешь эта возрастная черта будет достаточно высокой? Ставлю сикль, что смогу перелететь её при помощи метлы и кинуть своё имя сверху. — В этом случае вы будете наказаны за полёты на метле внутри замка, мистер Уизли, — попытался вмешаться Дамблдор, беспомощно оглядываясь на других учителей. Однако те не спешили вмешиваться, а Снейп так вообще явно наслаждался тем, как план директора идёт под откос. — Ах так, тогда я ставлю целый галлеон, что сделаю это так, что меня никто не поймает, — вновь сказал первый из близнецов. — Да у вас же всё равно в кармане ни одного кната, — вмешался Малфой, который, как и все остальные студенты, прислушивался к разговору, прокручивая в голове варианты, как именно можно обмануть кубок. — Вы придумываете какие-то трюки, и не подумали о самой очевидной веще – можно просто подкупить старшекурсника, чтобы тот бросил ваше имя. — Миллион очков Слизерину! — Хором выдали близнецы, ничуть не обидевшись на первый комментарий, в отличие от Рона, который реагировал на каждую реплику Малфоя: — Тебе лишь бы кого-нибудь подкупить, Малфой. Можно же просто попросить. Эх, жаль Перси уже закончил школу, тогда бы я точно смог участвовать. — К чёрту Перси! — Близнецы снова ответили хором, после чего один из них продолжил: — но попросить ведь действительно можно, не так ли? — Он упал на одно колено перед Анджелиной и театрально поднёс руки к своему сердцу. — О, моя несравненная Анджелина, не согласишься ли ты… Бросить моё имя в кубок? Джонсон только закатила глаза и махнула рукой, понимая, что она как раз может бросить своё имя без всяких хитростей, ведь уже достигла совершеннолетия. Ничуть не расстроившись отказу, Фред, а это, судя по всему, был именно он, вернулся на своё место и снова заговорил: — Но ведь необязательно просить. Профессор Грюм недавно научил нас одному заклинанию, благодаря которому можно заставить любого сделать то, что тебе хочется. — И сразу же отправиться в Азкабан, — парировал Джордж. — Тогда среди соперников по Турниру у тебя останутся только дементоры, а главным призом будет максимум дополнительная порция похлёбки. Да и то не факт. Кстати, а обязательно ли, чтобы чемпион был студентом? Что будет, если я придумаю какую-нибудь другую школу, а в качестве её представителя напишу дементора? Альбус Дамблдор смотрел на происходящее расширенными от шока глазами, судорожно обдумывая, как предотвратить превращение древнего Турнира в фарс, и далеко не сразу понял, что этот вопрос адресован ему. — Участвовать должны только люди, учащиеся в одной из трёх школ, мистер Уизли. — Только люди? — Внезапно выкрикнула маленькая блондинка, сидевшая за столом Равенкло. — Это же дискриминация! Гигантский кальмар, между прочим, пробыл в Хогвартсе гораздо дольше всех нас, а значит, у него больше прав участвовать! — Я не думаю, что он этого хочет, мисс Лавгуд, — ответил профессор Флитвик, и директор немного расслабился, понимая, что хоть кто-то решил помочь ему урегулировать вопрос. Однако следующая фраза декана Равенкло снова заставила его напрячься: — а вот у Серой Дамы поинтересоваться точно стоит. Елена, насколько я знаю, раньше любила различные соревнования. Глаза ученицы засияли, и она выбежала из Большого зала, видимо, желая не откладывать этот вопрос в долгий ящик. — Попрошу внимания! — Громко произнёс Дамблдор, понимая, что скоро и остальные могут перейти от слов к действиям. — Данный турнир проводился уже сотню раз, и наверняка многие ученики тех лет, как и вы, пытались нарушить установленные правила, однако у них ничего не вышло. — Откуда вы знаете? — Спросила Грейнджер. — Я читала, что последний Турнир Трёх Волшебников проходил двести лет назад. Может, тогда и не такое придумывали. — Я ещё не договорил, — снова вмешался Фред, — да, разумеется, использовать Империо никто не будет, но ведь достаточно и Конфундуса! Ждёшь, пока к Кубку направляется какой-нибудь желающий положить своё имя, кидаешь в него Конфундус, и пока он шатается как пьяный, меняешь пергамент в его руке на свой. И вуаля! Несколько представителей Шармбатона вздрогнули, впервые услышав слово на родном языке. — К чему вообще эти сложности? — Заговорил Гарри Поттер. — Профессор Дамблдор сказал, что черта будет вокруг кубка, и к нему никто не сможет подойти. Получается, можно просто приманить кубок к себе, стоя за чертой. Очередной вздох удивления пронёсся по залу. Директор, к своему недовольству отметил, что несколько студентов за столом Равенкло уже активно записывают все произнесённые варианты. — Молодчина, Гарри! — Произнёс тот, кто, очевидно, был Джорджем. — И правда, зачем сложности? Если не получится с Левиосой, можно заколдовать пергамент анимироваными чарами, или просто швырнуть его. — Устроим турнир по баскетболу? — Увлечённо откликнулся Финч-Флетчли, и несколько магглорождённых студентов поддержали его одобрительными возгласами. — Что ещё за бакебол, — Малфой изобразил гримасу презрения. — Если кубок такой разумный, как говорят учителя, то не удивлюсь, если на него можно наложить Обливиэйт, заставив забыть, что кто-то кроме тебя вообще бросал своё имя. — Но ведь тогда ты будешь единственным чемпионом, и никакого Турнира вообще не будет! — Воскликнул Диггори, подключая к обсуждения стол Хаффлпаффа. — Вот именно, — протянул Малфой, всем своим видом демонстрируя собственное превосходство. — Выиграть главный приз ещё до начала соревнований?.. — Ещё миллион баллов Слизерину! Близнецы активно комментировали все звучавшие идеи, не забывая и о своих: — Хотя, возможно, что не всё будет так просто, братец Дред. Например, черта может и правда тянуться до самого потолка. — Тогда можно просто проломить пол в кабинете сверху, и оказаться прямо над кубком, — лаконично произнёс Гарри, привлекая несколько шокированных взглядов. — Вы будете исключены за акт вопиющего вандализма, — произнёс Снейп так, будто втайне надеялся, что Поттер всё-таки это сделает. Гарри в ответ лишь пожал плечами, всем своим видом демонстрируя, что эта угроза действует на него уже далеко не так сильно, как в начале второго курса. — Вы забыли о домовых эльфах, — подключился Ли Джордан. — Да, они подчиняются директору, но ведь не обязательно говорить им, что именно нужно. Достаточно просто сказать, что вас нужно перенести за черту. — Наш третий близнец умнеет на глазах, — Фред вытер несуществующую слезу, после чего попытался потрепать Ли по голове, отчего тот легко увернулся. — И кстати, если Малфой прав, — в разговор вновь вступила Грейнджер, — и кубок действительно разумен, то какого он пола? — Ищешь себе пару для похода в Хогсмид? — Насмешливо произнесла Паркинсон, но Гермиона её проигнорировала. — Не поймите меня неправильно, я не имею каких-то предубеждений, но ведь вы, очевидно, частично вейла? — Спросила она, обращаясь к девушке из Шармбатона, сидевшей за столом Равенкло. Та только настороженно кивнула, не понимая, к чему она ведёт. — А вейлы известны тем, что способны очаровать любого мужчину, заставив его делать всё, что ей хочется, так? Гермиона не стала договаривать, но все и так поняли, к чему она ведёт. Ослепительная блондинка из Шармбатона начала смотреть на кубок с явным интересом, явно предполагая, насколько подобное предположение может оказаться правдой. — Соблазнить кубок Трёх Волшебников! — Воскликнул Фред, вскакивая со своего места. — Два миллиона баллов Гриффиндору! — А что, если позаботиться не о себе, а о своих конкурентах? — Вмешался Роджер Дэвис, староста Равенкло. — Мне, например, не нужно придумывать какие-то идеи, как положить своё имя. Но если я смогу сделать так, что против меня будут самые слабые представители других школ, значит я значительно повышу собственные шансы, не так ли? — У нас ни одного слабого представителя, мистер, — прошипел Каркаров, а мадам Максим подтверждающе кивнула головой, оскорблённая подобным предположением. — Да я верю. — Дэвис поднял руки в защитном жесте, не желая создавать конфликт с иностранными делегациями. — Но учитывая некоторые из уже озвученных вариантов, это вообще может быть не студент вашей школы. На это директорам Шармбатона и Дурмстранга ответить было нечего, и они перевели свои взгляды на Дамблдора, как главного виновника в случившемся балагане. — Я попрошу всех успокоиться. — Директор развёл руки в стороны, привлекая всеобщее внимание. — Не забывайте, что Турнир смертельно опасен… — Тысяча галлеонов и вечная слава, — моментально парировал Рон, и его тут же поддержали многие студенты. — Смертельно опасен, — повторил Дамблдор громче, делая вид, что не заметил последней реплики. — И тот, чьё имя, вылетит из кубка, уже не сможет отказаться от участия. — Подождите-ка, — выкрикнул Фред, не давая директору продолжить. — Правильно ли я понимаю, что от человека вообще не требуется согласие на участие? То есть я могу кинуть в кубок любое имя, вне зависимости от того, согласен этот человек участвовать или нет?! — Вы не можете кинуть никакое имя в кубок, потому что вам нет семнадцати! — Практически выкрикнул Дамблдор, желающий как можно быстрее отправить студентов по своим спальням, дабы они перестали генерировать общие идеи. — А что, если кинуть в кубок имя преподавателя? — Вновь раздался голос Гарри Поттера. — Мне почему-то кажется, что профессор Снейп совсем не отказался бы от вечной славы. Упомянутый учитель заскрежетал зубами, но директор не дал ему что-либо ответить, буквально выгоняя всех из Большого зала. К его ужасу, студенты сразу начали кучковаться друг с другом и продолжили обсуждать способы обмана кубка Огня, не обращая никакого внимания на возраст и факультет своего собеседника. Ему даже на мгновение показалось, что Грейнджер начала что-то обсуждать с Малфоем, пока те не скрылись за дверьми. Когда все студенты покинули зал, Дамблдор повернулся к директорам других школ и Барти Краучу, заверяя их, что он позаботится обо всём, что только могут придумать студенты, и никаких неприятных сюрпризов ждать не стоит. *** — Тихо! ТИХО! — Дамблдор пытался перекричать шум в Большом зале, но не помогал даже Сонорус. Отчаявшись, он поднял руку с палочкой вверх и выпустил заклинание хлопушки. Из-за его нервного состояния заклинание вышло несколько более сильным, чем он планировал, и сейчас несколько студентов отчаянно тёрли уши, пытаясь вернуть себе слух. Тем не менее, это сработало, и все взгляды вновь устремились на директора. — Я повторяю, если кто-то не расслышал! — Он вновь прочитал содержимое тех кусков пергамента, которые вылетели из кубка. — Чемпион Дурмстранга – огромная коробка навозных бомб! Чемпион Шармбатона – Арагог! Чемпионы Хогвартса – дементор, которому очень грустно в Азкабане, и Гарри Поттер! — С какой стати у Хогвартса два чемпиона? — Возмутился Каркаров. — К сожалению, так решил кубок, — ответил Дамблдор, пытаясь не задумываться об абсурдности ситуации. — Что вы можете сказать в своё оправдание, мистер Уизли и мистер Уизли? — Это какая-то ошибка, сэр… — Мы не кидали в кубок имя Гарри Поттера… — Арагог должен был стать чемпионом Хогвартса… — А за Шармбатон должна была выступать карета, в которой они прилетели. Кубок Огня, много веков служивший беспристрастным судьёй на множестве подобных турниров, в последний раз мигнул синим пламенем, и завалился на бок.