Время тянется

Время тянется. Неприятное, жидкое, утекающее сквозь пальцы… Разное. Каждый день разное. Эстера прожила уже столько, что скоро точно начнет забывать, с чего вообще началась ее жизнь. Она и сейчас это не особо-то помнит. Было бы, что вспоминать. Поселок. Из него не было выхода, и все они жили в нем, как осы в гнезде, рождаясь в нем и умирая в нем, чтобы после себя не оставить ничего, кроме надгробий на старых могилах. Да и те быстро обращались в пыль, не в силах выдержать давление длани беспощадного времени, сметавшего все на своем пути. Те, кто были до них, кем они были? Отец рассказывал ей, когда она была совсем еще девочкой, что жили здесь некогда люди. Не такие, как местные, а другие, прибывшие из иного мира, чье название давно уже забылось. Что были они исследователями и колонистами, а стали никем, когда связь между ними и их правителями треснула, разорвавшись. Мутная это была история. Не такая уж и интересная. Эстера помешала в воду в котле, подбросив в него пару птичьих перьев, и мельком нашептала что-то одной ей известное, чиркнув ногтями по воздуху. Огонь вспыхнул с новой силой, и знахарка довольно улыбнулась. День обещал быть удачным. Тех карать, этих миловать… все как учили ее, и как будет учить она. Даром, что внучка да поселковая девка Ная не из безнадежных. Они действительно пытаются постичь это изощренное искусство магии, раз за разом обжигая руки, ослепляясь и проливая на землю отравленный кипяток вместо чудотворных снадобий. Неприятная на самом деле это работа. — Вставай, дурная твоя голова! — еще более неприятная работа — будить Айри, дремлющую в своем шатре с распущенными угольными волосами по тощим плечам. Она все время напоминает Эстере саму себя. Ту, молодую, еще не покрытую сеткой морщин, словно битый горшок трещинами. — Работать кто будет, а? — Встаю я, встаю… — отмахивается внучка, накрываясь тигриной шкурой с головой. Не чета она Нае, что уже с раннего утра с одним луком в руках отправилась в лес на поиски зайцев или дичи покрупнее. Жаль только стрел не взяла — нечем стрелять-то, а самонадеянности вкупе с мастерством девке хватает только на то, чтобы подобраться к врагу как можно ближе и подпалить его хвост. Даром, что старается. — Я в твоем возрасте уже… Ай ладно, без толку трещать, вся ж в меня! На свежем воздухе находиться ей куда привычнее, чем в душном шатре. А компания старого тролля греет душу. Он практически не понимает их языка, но смотрит очень внимательно. Братец его обитает в пещере чуть дальше, но с ним так не поговорить — сразу же начинает невнятно бурчать на своем, явно намекая на то, что не сдались ему пустые разговоры. Да и ей не сдались, в общем-то. На треп у Эстеры времени не так много, львиную долю его съедает варка зелий, которые поселковый торгаш Бабур то и дело скупает за бесценок да меняет на стрелы. Вот и сегодня его подмастерье уже оббивает порог, ковыряя землю носком кожаного сапога. — Есть что? — А ты чего принес, мил человек? — едко улыбается ему знахарка, даже не слушая опостылевшие ей слова. Все как всегда. Кое-какие материалы, найденная в закромах основа для заклинания и немного денег. Она с радостью сбагривает ему товар, в котором парнишка даже ничего толком не понимает, чтобы Бабур, открыв туесок, смачно выругался, получив вместо доброй части ценных зелий лягушачью желчь. Это ему плата за то, что подсунул с десяток ломаных стрел. Одно радует — торговле это не навредит. Деньги Эстера через Наю обычно выменивает у бандитов на тигриные шкуры. Да и то редко и с осторожностью — местные с ними не дружат, а знахарка с ученицами все же причисляет себя к местным. Вот только к ним лесные братья хотя бы не лезут, держась от тролля на почтительном расстоянии, но побрасывая в него издали камнями, получая в ответ раздраженный рев. Привыкли уже давно все к их выходкам. Айри выбралась из шатра, привычно спрятав угольные волосы под кожаным шлемом. Чтобы ничей взгляд не касался этого неестественного для местных цвета. Достойное наследие передали ей предки, ни дать ни взять! Вернее, один предок. — Ба, что нужно? — Да много что… снилось что, душа моя? — На этот раз мне дикое-дикое приснилось! Будто бы пришел сюда кто… — начала было тянуть девочка, но Эстера вовремя перебила ее: — Кто пришел-то? Говори давай! — Человек! Красивый-красивый! Не из поселка… — Из этих, что ли? Лесных? — И не из них! Будто из ниоткуда! — Ай, сказочница! — махнула на нее рукой знахарка, довольно улыбнувшись где-то в душе — раз за разом их с внучкой мутные видения сходились воедино, образовывая цельную картину. На этот раз Айри даже увидела, что человек пришел не с привычных земель Гипата, а с чего-то… иного. Эстера мысленно назвала это Ингосом, хотя и понимала, что это совсем не он. Оттуда еще не возвращались… к ее печали. Да и некому было вернуться. Ная притащила за уши мертвого зайца с обожженной шерстью, бросив его к костру и устало опустившись рядом, стряхнув с плеч бесполезный лук. — Тебе, — знахарка протянула ей полный колчан, и девушка благодарно кивнула, положив его на свои колени и достав одну стрелу, вперив в ее каменный кончик взгляд. Маленький огонек блеснул на наконечнике и тут же погас. — Спасибо. — Не разбазаривай силы, дурная твоя голова! Практика — самое то, но не тогда, когда приходится драться голыми луками от безнадеги, — сплюнула Эстера в костер очередное нравоучение. — Поняла меня? — Поняла. — Скоро Избранный явится. — Избранный?.. Слышала о нем. Но как-то неспокойно. Помогать придется? — Ная проглотила привычную веселую нотку, словно бы и ей сегодня снилось что-то неприятное, темное и злое. — Избранному-то. — Попросит — поможешь. Но тебе и здесь дел достаточно! Не влюбилась бы. Старая знахарка точно знает, что все беды приходят вместе с иноземцами. Ей сразу вспоминаются Кания и случайный человек, некогда появившийся на Гипате. Он носил шкуру снежного тигра, но отдал ее ей, когда понял, что влюбился. А после погиб. — Да. Так и сделаю. Это, конечно, поинтереснее ловли зайцев будет… — Ты помнишь, что я тебе и Айри не раз говорила? От любви одни проблемы и несчастья. — Чего о ней тогда трепать? — непонимающе выгнула бровь Ная, сердито цокнув языком. Нет, не было в ней еще того дара великого предчувствия, который пришел к Эстере после смерти любимого и передался ее внучке после пропажи матери. Даже Эйла, такая же поселковая девка, озлобленная на жизнь — и та была наделена слепыми видениями, но из-за злобы, поселившейся в ее душе, едва ли могла их верно трактовать, то и дело принимая белое за черное, но никогда наоборот. Поэтому брать ее в ученицы знахарка отказалась наотрез, за что дикая женщина едва не пырнула ее кинжалом. Дурная она была. Слишком. — Ты сон не видела? — Эстера покосилась на Айри, что уже вовсю чертила на маленьких каменных плашках руны. Сначала кончиками пальцев, а после острием ножа. С внучкой ей и правда повезло — вся в бабку пошла. Такая же себе на уме, но старательная. — Видела. Будто цветок в горах расцвел, а вокруг него змеи вьются. — К беде это. — Кто знает. — Ты должна знать. Сколько уже в голову твою это вбиваю… Тьфу! Но ничего, придет еще твое время. Готовь пока, — знахарка поспешила направиться к своему котлу, в котором уже вовсю кипело зелье. Искупав в нем балахон банши, она повесила его на веревку сушиться, после чего выплеснула остатки колдовского варева на траву. Сизый дым пронзил воздух — и был таков. Время тянулось. Эстера не любила поселковых. Они были всего лишь глупыми, жаждущими наживы людьми, похожими друг на друга. Словно бы чья-то рука вылепила с сотню глиняных големов и расселила их по домам своей глупой волей. То, что должен был прийти кто-то новый, она восприняла с надеждой, но чутье упорно подсказывало, что и он не так прост. Троллей этот парень и правда смог обойти, украв ключи от ловушек, которые подмастерья раз за разом милостиво возвращал на свои места. У самой знахарки с ученицами были свои пути. А искал этот беловолосый человек свое прошлое, которое, к сожалению, так просто не завалялось в старухином котле. — Красавец… видела, да? — Айри шепнула несколько слов Нае на ухо, и та быстро кивнула, едва не залившись краской, стоило только незнакомому им путнику покинуть этот лагерь. Эстера только махнула рукой в их сторону. Глупые еще. Что одна, что другая. Впрочем, и сама она была когда-то такой же глупой. Когда время не тянулось, а бежало вперед, родители были живы, а о магии никто и не слышал. Впрочем, это было уже и правда давно. Слишком давно.