До свидания, сестрёнка

Следующие дни выдались для Гарри напряженными. Сидя в классе рядом с Роном и Гермионой, находясь в столовой, идя по коридорам — где бы он не находился, отовсюду Гарри слышал ехидные перешептывания и ловил на себе любопытные взгляды. С друзьями всё тоже было не гладко — Рон не верил, что Гарри не кидал своё имя в Кубок Огня и обижался, думая, что он нарочно не хочет рассказывать. Гермиона целыми днями рассиживала в библиотеке, пытаясь выяснить побольше о Турнире и прошлых заданиях. Гарри понимал, что она делает это ради него и был благодарен, однако постоянное отсутствие подруги ему не нравилось. А уж значки «Поттер — вонючка!», которые считали своей святой обязанностью носить не только слизеринцы, но и, что особенно обидно, гриффиндорцы? Последней каплей, переполнившей и без того полную чашу терпения, стали уроки у Снегга. И раньше не отличавшийся дружелюбием по отношению к Гарри, теперь у него появился повод вылить на него все свое остроумие, скопившееся за все эти годы и только ожидавшее момента, чтобы вырваться наружу.  — Я вижу, Поттер, вы недостаточно внимательно читали заданный мною параграф? — злорадно говорил он, и Гарри опускал голову, стараясь не слышать ехидные смешки со стороны слизеринцев. — Ах да, я совсем забыл, что у вас и без того хватает дел. Боюсь, однако, что участие в Турнире Трех Волшебников не дает вам право не выполнять домашнюю работу. То, что вы теперь являетесь чемпионом и участником, не является уважительной причиной для столь безответственного отношения к моему предмету. Поэтому минус пятнадцать очков Гриффиндору и двойное домашнее задание конкретно для вас, Поттер. Другие учителя на своих уроках были более сдержанны, хотя и они ясно выражали своё недовольство. МакГонагалл держалась с ним сухо и отстраненно, Флитвик придирался сильнее обычного, а профессор Бинс пытался «завалить» по теме восстания гоблинов. Одним словом, жизнь Гарри с того самого дня приобрела другие, куда более печальные обороты. Единственным лучом света в этой непроглядной тьме была, как ни странно, Ванесса. Новая знакомая слушала Гарри с самым настоящим, искренним интересом, и, что самое главное — она верила ему. Верила по-настоящему, без ложного сочувствия и лицемерия. Вечерами он приходил в ту часть замка, и всегда Ванесса была там. Ощущение было такое, будто она и не покидала этих мест и все время сидела тут, терпеливо дожидаясь его. Сперва Гарри это озадачило, однако почти сразу он успокоился. Возможно, эта девочка, как и он сам, сторониться общества сверстников, предпочитая ему одиночество этих стен, единственные обитатели которых — пауки. В большом Зале, на уроках, в гостиной Гриффиндора Ванесса не появлялась, хотя не исключено, что он просто не замечал её. Приходя вечерами к своей новой подруге, Гарри всё больше привязывался к ней. И ещё одна странность: Ванесса почти не рассказывала о себе, но охотно и с интересом слушала про самого Гарри, его жизнь и увлечения.  — Знаешь, мне иногда кажется, что ты вовсе не человек, — как-то сказал он ей. Ванесса, помнится, взглянула на него и хмыкнула.  — С чего ты решил? — спросила она.  — У тебя совсем нет интересов. Тебя не волнует ни квиддич, ни уроки, ни Турнир Трех Волшебников. Вообще-то я могу понять второе, но первое и третье — никогда, — задумчиво отозвался Гарри. Девочка улыбнулась и покачала головой. И ещё одна деталь: даже когда она улыбалась, глаза Ванессы оставались серьезными.  — У меня есть интересы, Гарри. Просто они отличаются от твоих, вот и всё. — Ты мне никогда про них не рассказывала. — Ты бы не понял. — Её зеленые глаза задумчиво блеснули, и на какую-то долю секунды в них мелькнула печаль. Об этом разговоре, крайне важном, хотя и совершенно неприметном на первый взгляд, Гарри почти сразу забыл. Мало ли среди его знакомых необычных — если не сказать, чудаковатых — личностей? Та же Полумна Лавгуд, девушка из Когтеврана [прим. автора: да-да, Гарри и Полумна были знакомы уже тогда. Небольшая AU-шка, не возражаете?]. Или тот же Хагрид, обожающий чудовищ тем сильнее, чем они кровожаднее? Иными словами, необычное поведение Ванессы ничуть не озадачивало Гарри в тот момент. Лишь много позже, сидя с книгой где-нибудь в кабинете или лежа в постели, он обдумывал всё это, воссоздавал в памяти все их разговоры и беседы и размышлял. Впрочем, об этом будет рассказано позже. Как бы то ни было, но уроки шли своим чередом, календарные листы сыпались на землю бурным водопадом. Приближалось первое испытание Турнира. С Роном они не то чтобы помирились, но соблюдали вооруженный нейтралитет, что не могло не радовать. Студентов с ног до головы заваливали домашним заданием, на которое уходила добрая половина ночи. Сначала Гермиона великодушно давала списывать, делая ставку на то, что Гарри готовится к испытаниям, однако вскоре взбунтовалась и перекрыла ему доступ к готовым ответам. Встречи с Ванессой стали значительно реже. Порой ему приходилось добираться до собственной кровати чуть ли не ползком — какая уж тут речь о ночных походах? Однако даже с таким сложным графиком он находил время и силы на общение с Ванессой. Хотя бы несколько раз в неделю он ходил к ней. Один раз во время таких ночных вылазок его едва не застиг врасплох Филч, однако энтузиазма это не убавило. И даже дало прекрасный повод поперемывать завхозу косточки.  — Он не заметил бы меня, если бы не миссис Норрис. Её очень удивило, что подсвечник упал со стены сам собой, — сказал Гарри.  — Хм… Миссис Норрис часто бывает здесь. По-моему, очень симпатичная кошка, — ответила Ванесса, щелчком пальцев сбивая с паутины двух ещё живых мух. Спрятавшийся в углу паук заскрипел от досады. Гарри взглянул на неё с недоверием.  — Эта кошка? Здесь? Новость, что миссис Норрис знает про это место, больно кольнула его в сердце. Если знает она, наверняка знает и Филч…  — Что она делала тут?  — Вот уж не знаю, — пожала плечами Ванесса. — Кажется, искала что-то. Пару раз сюда приходил её хозяин… видимо, она звала его. Весь следующий день Гарри обдумывал эту новость. Перспектива наткнуться ночью на Филча в этой части замка, в которой, как он думал раньше, почти никого нет, отнюдь не привлекала его. Однако время летело, не останавливаясь ни на миг, горы домашнего задания выросли до размеров Эвереста, поэтому эта мысль не смогла надолго остаться в его сознании. Смятая миллионом других повседневных, важных, а порой и неважных, она откочевала в застенки его головы. Тем более, что опасения были напрасными: Филч так ни разу и не появился, в отличии от миссис Норрис, от которой Гарри легко скрывался под мантией-невидимкой. А первое испытание неумолимо приближалось. Последнюю ночь перед ним Гарри провел в палатке, куда его положили вместе с другими участниками Турнира. В ту ночь он так и не заснул. Накинув на себя мантию-невидимку, Гарри отправился к Черному озеру. Первой его мыслью было пойти к Ванессе, однако отправляться в замок было слишком рискованно. И… неужели совпадение? Девочка стояла около берега, с какой-то отрешенной тоской глядя на луну. Заметив его, она ничуть не удивилась, будто ждала его. Хотя, если подумать, что ещё она могла делать ночью на берегу Черного озера?  — Рада, что ты пришел. Он подошел к ней и тоже взглянул на половинчатый диск луны, купающийся в промозглой глади озера.  — Я часто здесь бываю, — произнесла Ванесса, ответив на немой вопрос. — Здесь красиво. И почти нет людей.  — Тебя не ловил Филч? — спросил Гарри, никак не ожидавший этого. Мантии-невидимки у девочки явно не было.  — Нет, — не вдаваясь в подробности, ответила Ванесса. Они устроились около берега и долго сидели, глядя на озеро. Оба молчали, погруженные в свои мысли. Без слов они порой понимали друг друга лучше, чем с ними. Гарри думал о предстоящем испытании, на котором, как он выяснил, будут драконы. И о том, что, возможно, в последний раз видит Черное озеро, ночное небо с рассыпанными по нему звездами. Ведь неизвестно, как пройдет это испытание… О чем размышляла Ванесса, сказать было сложно. Её лицо было спокойным и мечтательным, но в глазах, помимо привычной серьезности, читалась печаль…  — Ты придешь завтра на турнир? — спросил Гарри, когда ночную синь уже начали окрашивать первые всполохи подступающего рассвета.  — Да, наверное. Пожалуй, я не позволю себе пропустить такое важное событие, — кивнула Ванесса. На следующее утро на трибунах собралась вся школа, в толпе людей он нашел Рона и Гермиону. Ванессы среди людей видно не было… Само испытание запомнилось Гарри как бесконечный кошмар. Венгерская хвосторога заняла удобные позиции и обстреливала его пламенем, стоило Гарри высунуть нос из своего укрытия. Её хвост, тяжелый и прочный, покрытый огромными, с ладонь, шипами, метался из стороны в сторону, превращая в пыль огромные булыжники. Гарри не мог даже выйти из своего убежища, что уж говорить про яйцо? Всё, что ему пока удавалось — не стать шашлыком, да и то неизвестно, как долго это может продолжаться. И в тот самый момент, когда отчаяние ледяной удавкой сдавило горло, в голове пронеслась мысль, быстрая и пульсирующая, как сгусток магмы: метла.  — Акцио, «Молния»! — крикнул он, выпрыгивая из-за камня и уворачиваясь от посланной вдогонку струи пламени. Запрыгнул на метлу, взлетел… Сотни людей с трибун жадно ловили каждое его движение. Вот оно, яйцо, совсем рядом, рукой подать… Гарри протянул руку и тут же вскрикнул. Струя драконьего пламени зацепила его на излете, опалила рукав мантии, обожгла ладонь. Вскрикнув, Гарри провалился в воздушную яму и… оказался прямо под драконом. «Это конец…», — промелькнула в голове паническая мысль. Хвосторога набирала воздух для новой, добивающей струи огня. Сил, чтобы отпрыгнуть, увернуться, у него уже не было… Трибуны в ужасе притихли. Совершенно отчетливо в наступившей тишине прорезался крик Джинни… Внезапно, когда Гарри уже прощался с жизнью, какой-то звук привлек внимание дракона. Казалось, он исходил из-за камня в дальнем углу «арены». Расценив этот звук как угрозу, хвосторога метнулась туда, совсем забыв о Гарри. Стараясь не закричать от боли, он с трудом забрался на метлу. Обожженная рука болела, ниже локтя она была как сплошной огонь. Он схватил золотое яйцо как раз в тот момент, когда одураченная хвосторога кинулась на него, поняв, что её обманули. От неё Гарри увернулся, использовав приемы полета, которые столько раз тренировал во время игры в квиддич. Рука отказывалась слушаться, но это было уже неважно, ведь он достал яйцо… прошел испытание… и выжил. Трибуны взорвались ревом. Но Гарри смотрел не на них, а на мелькнувшую в дальнем конце арены косичку…