Лето-дочь

- Что за?.. – не успела я опомниться, как оказалась в темноте, даже не открывая глаз. До этих секунд я пела с закрытым взором, проникшись песней. – Эй, ау, кто-нибудь есть? Ну вообще красота. Света нет, людей нет, смысла жизни – тоже, мать твою, нет! Пару раз чертыхнулась, каждое свое действие сопровождая отборным матом, пыталась найти выход из студии, перебиралась через усилители, гитары и многочисленные провода, чуть ли не грохнувшись на барабаны, пока проходила мимо стойки микрофона. Маленькое приключение в тесной звукозаписывающей комнате прошло с повреждениями – я успела отбить себе шишек обо что-то холодное и металлическое. Наверное, очередной музыкальный инструмент попался под мою тушку. Наконец, пальцами нащупав ручку двери, дернула ее на себя и вышла в коридор. Однако и тут было темно как… да неизвестно где! По-моему, если даже закрыть глаза и то виднее будет. Однако слабый проблеск полуночной луны все же мало-мальски освещал мне путь, помогая хотя бы на ощупь пробраться к месту обитания Лето. - Ау, семейка Адамс, есть кто живой?! – прокричала я на повышенных тонах, но никто мне не ответил, лишь эхо раздалось где-то вдалеке. – Черт, мужики, где вы шатаетесь… Вот на кой черт по всему дому расставлено многочисленное барахло из всяких статуэток, скульптур, картин, да даже гильотин и скелета, чтобы потом, в случае вот такой вот ситуации с отключением света, ходить и спотыкаться об них? У творческих людей и Джареда свои причуды, чтоб их не ладно. За бестолковым походом по дому я и не заметила, как оказалась в какой-то непонятной комнате, где мне раньше не приходилось бывать. Здесь было странно светло, повсюду расставлены свечки, в углу стояла даже масляная лампа. Присвистнув, прошла к стоявшей в углу гитаре. - Есть здесь кто? – сзади послышался шорох, и я резко обернулась, но вмиг пожалела об этом и отпрянула от того места, где стояла. – Твою ж ежик! Передо мной воззрилась длинная темная фигура, лицо которой освещалось длинным языком пламени, исходящим от свечи, и невеселая улыбка, но сразу сменившаяся после моего истеричного выкрика. Это непонятное нечто расхохоталось, да так звучно, что на это ржание сбежались Шеннон, Харвуд и Джаред. Я удивленно переводила взгляд с мужчин на фигуру, ловя ртом воздух и тыкая пальцем во всех подряд. А этот незнакомец продолжал ржать как умалишенный, колотя себя по животу. *** - Ну, вы все свечки вытащили? – спросил Шеннон, ставя очередной подсвечник на стол. Джаред огляделся, уперев руки в бока. Я разогнулась, садясь рядом с Харвудом на диван. - Да, все, - ответил отец, щурясь и корчась от запаха дыма. - Корвалола не найдется? – подала голос я, обратив на себя внимание мужчин. - Зачем это? – поинтересовался Харвуд, почесывая свой живот и зевая. Шеннон звучно плюхнулся на пуфик, из-за чего тот жалостно спустил воздух. - Да у меня сердце до сих пор стучит так, будто оно норовит вырваться нахрен, - для демонстрации приложила руку к груди, томно вздыхая и возводя глаза к потолку. Где-то рядом послышался смех хорвата в капюшоне. – Вот тебе смешно, а я чуть гитарой по твоей голове не съездила! - Темноты боишься? – весело поинтересовался Томо, снова хохоча во все горло. - Нет, всяких подозрительных личностей боюсь, - я сощурила глаза. – Особенно в доме, где живут такие ненормальные, как… - замолчала, переводя взгляд на непринужденного Джареда, ковыряющегося в своих ногтях и выслеживающего там что-то, - впрочем, вы и сами знаете. Томо снова засмеялся своим фирменным хорватским ржанием, заражая еще и меня с Шенноном. Посиделки в кругу Марсов и брата – самое необычное развлечение, учитывая то, что мы сидим в довольно-таки странной обстановке среди свечей и музыкальных инструментов. На стенах плясали темные силуэты, на полу стройным рядом разместились подсвечники и масляные лампы (откуда они взялись – понятия не имею), на журнальном столике валялась кипа бумаг с текстами песен, записками и прочей мелочью, и среди этой вакханалии расположились четверо мужчин и одна девушка. - Итак, чем займемся? – заговорил Шеннон, наклонившись вперед и оглядев нас. Я пожала плечами. - А есть предложения? - Можно сыграть в карты на раздевание, но тут дети… - задумчиво протянул хорват, почесывая свою бороду. Харвуд фыркнул и отбросил телефон в сторону. - Ага, те еще дети. - Тогда в бутылочку, - предложил Шенн, оживившись. - И мы не в детском саду… - Продолжая тему детей, прятки? – оживилась я, приподнимаясь на локтях. Джаред хмыкнул… - Салочки! – …и продолжил за меня. - Дебилизм! - Пессимизм! - Абстракционизм! - Кажется, мы уже поиграли, - после этой фееричной фразы Шеннона мы все дружно рассмеялись, заглушая друг друга и хватаясь за животы. - Зато у каждого лады с рифмой, - пожал плечами Томо, улыбаясь и поглаживая свою отросшую бороду. - Все хотела узнать, вот у тебя, - я указала на волосы хорвата, - они очуметь какие блестящие. А мягкие ли? – Томо пожал плечами. - Потрогай, убедись, - он подставил свою косматую головушку для терзаний мною. Я наклонилась, перегнувшись через Вуда, дотронулась до черных, как смоль, волос и тихо восхитилась. Показав ему большой палец, улыбнулась и вернулась на место. Томо снова осветился кривозубой улыбкой. Я времени даром не теряла и повернулась к следующей жертве – Джареду. Тот дернулся и вопросительно посмотрел на меня, я же пялилась на его волосы. - Первое правило: не трогать мои волосы, – предугадав мои мысли, сурово произнес он. Я выпятила вперед нижнюю губу совсем в его манере. – Нет, и это не сработает! - Ну и ладно, - буркнула я, строя из себя обидку, но тут же переключилась, увидев любопытные силуэты на стене, играющие от покачивания огня свечки. - О, придумал! – нарушил сладкую тишину Шеннон, бухнувшись с пуфика на пол, и попятился к комоду, тут же звучно отодвинув ящик. – Кто желает сыграть в лото? У сидящего рядом отца загорелись глаза, и он непроизвольно наклонился вперед, потирая руки. Харвуд зевнул, махнув рукой, мол, мне пофиг, делайте что хотите. Хорват показал большой палец. Шенн оживился, подполз к низкому журнальному столику и выложил содержимое небольшого мешка. - Так, Дэри, держи, - он протянул карточку мне. – Вуд, - брат меланхолично взял картонку. – Джа, - отец с энтузиазмом приземлился на пол. – Томо, - хорват сел на место Джареда, крутя в руках стащенный бочонок. – Все знают правила? Мы дружно кивнули, Шенн потер ладони и деловито размешал бочонки в мешке. - Мелочь у кого завалялась? – спросил Вуд, выпрямившись. Джаред пожал плечами и покопался в кармане, выуживая пару монет, я вытащила из кармана юбки рубль, непонятно откуда взявшийся, Томо не нашел ничего путного, а Шеннон, с грохотом обследовав стеллажи шкафа, сгробастал целую горку. - Приступим… Через час… - Бля, ну я так не играю! – воскликнул Джаред, возводя руки к потолку. Вуд гаденько ухмыльнулся, сгребая себе часть имевшейся на столе мелочи. - Удача отвернулась от тебя, Джа, - ехидно пропел он. Отцу ничего не оставалось, как испепелять своего племянника взглядом, на что тот не отвечал никоим образом. – Ты единственный из нас, кто смог проиграть. Заметь, в лото! - Да это… это… жопа какая-то! – выдал Джаред, стукнув кулаком по столу, отчего бочонки подпрыгнули и свалились на бок, перекатываясь к краю столешницы. - Полегче, Геракл, - Шеннон выставил вперед руку, как бы успокаивая брата. - А ты подыгрывал ему, я уверен! – гениальнее контраргументов у отца, похоже, не нашлось. У Вуда вырвался нервный смешок. - Да у тебя паранойя! – подпрыгнул Шенн, как отчего-то кольнувшего в одно место. - А у тебя хитрожопство! – парировал отец. Рядом раздался неповторимый ржач Томо, за ним покатилась со смеху и я, наблюдая за этой милой перепалкой из-под руки. – Даже Томо выиграл, а я еще ни разу! - Эй, что значит даже? – поперхнулся смехом хорват, взвившись. - Не цепляйся за слова! – моментально выкрутился Джаред, продолжая сокрушаться. Я уже не выдержала и откровенно заржала, утыкаясь в плечо содрогающегося от смеха Харвуда. - Да ты как маленький ребенок, Джа, ей богу, - вздохнул дядюшка, укладывая карточки в мешок. Отец подорвался. - Нет, я хочу реванша! – он вцепился в руку изумленного барабанщика, у которого лицо в тот момент было и удивленное, и озадаченное. С этого зрелища я чуть не задохнулась в истерике, колотя кулаком по обивке дивана. Не выдержал и Шеннон, сначала его лицо исказилось, а затем он рассмеялся, ослабив хватку, и мешок полетел на пол. К ржачу троих Лето присоединился и хорватский. Один Джаред был недоволен жизнью и сидел, пуская флюиды обиженности и злости. - Фу, давно я так не смеялась, - проскулила я, стирая с ресниц подступившие слезы. Харвуд, на которого я все это время упиралась, вздохнул и кое-как оправился после волны смеха. - Не смешно, - укоризненно буркнул Джаред, вызывая новый ураган ржача. – Так, хватит! - Обижааашкиии, - весело протянул Шеннон, продолжая издеваться над братом, за что в него полетел бочонок, отскочивший от живота дядюшки и покатившийся по полу. Все снова разразились смехом, только местами поменялись Шенн и Джаред. - Господи, семья, вы чеканутые, - простонала я, наваливаясь теперь уже на Джареда. Вот что за привычка во время невыносимой истерики мне обязательно надо на кого-то упасть/прислониться/свалить на пол, ну и прочее? Хотя, лишь некоторые возникают по этому поводу, так что нет причин для беспокойства. Отец же тоже не против, вон сам с хохоту помирает в моих объятиях, причем, чуть ли не задыхается, уткнувшись в мое плечо. Что ж, мы оба хороши. - О да, семейка Лето и хорват Милишевич – что может быть лучше? – подхватил Харвуд, вызывая новый приступ удушающей истерики. Внезапно нас ослепил яркий свет ламп, светильников, бра… да сколько у них осветителей?! - О, свет пришел, - задумчиво произнес Шеннон, уставившись в потолок, как вдруг он вскочил. – Бля, горим!! Все повскакивали со своих мест, озираясь по сторонам. Шенн попрыгунчиком проносился мимо нас, размахивая одеялом и полотенцами, за ним паравозиком мчались Джаред и Томо, что-то истерично верещащих, а я и Харвуд пытались найти источник предполагаемого горения, так как вообще не видели огня и дыма. Я увидела что-то слишком яркое в углу комнаты и, подойдя, поняла, что это всего лишь на всего на максимальную мощь была включена настольная лампа. - Отставить панику, мужики, все нормально! – громогласно провозгласила я, поднимая руки вверх. Все мигом остановились: Джаред врезался в спину Шеннона, Томо – в Джареда, Харвуд – в Джа… Подняв лампу, показала на нее пальцем, мол, вот причина истерии. - Бля, ты космический идиот, Шеннон! – отец дал подзатыльник дяде, тот виновато вскинул брови. Все снова рассмеялись. - Да вы все тут идиоты! Видели бы свои лица! – сквозь смех проскулил Харвуд, держась за живот и дверной косяк. Да, и так каждый день и вечер, а порой и ночь, когда я и отец, как самые постоянные и частые жертвы бессонницы, сновали в студии. Я ни за что не променяю такую придурковатую, но любимую семью! P.S. Я просто сильно вас люблю, ребята, так что вот спешл! Я ВАС ОБОЖААААЮЮЮ!