Лето-дочь

Какого-то хрена я проснулась в девять утра, открыла глаза, вперила взгляд в белый потолок и тупо лежала, разглядывая погруженную в темноту комнату. Вставать мне не хотелось, я отчетливо ощущала слабость во всем теле, которая как раз и не позволяла вытащить свой зад из кровати. Нашарила на тумбочке пульт и включила телевизор. Бестолково пощелкав по каналам, поняла, что ничего интересного по зомби-ящику нет. Встать что ли… В соседней комнате послышался грохот и раздавшаяся мелодия звонка после осевшей тишины. Из спальни вышел недовольный и взъерошенный Макс с телефоном под ухом и футболкой в руке. Следом за ним выполз Антонио, смачно зевнув, он направился в туалет. - Да, Павел Сергеевич, хорошо, - прогнусавил Максим и сел на кресло, отключив аппарат и зевнув. Я приняла вертикальное положение и прислонилась спиной к мягким подушкам. - Что хочет Павлин с утра пораньше? - Нас хочет, как всегда, - ответил гитарист, сползая вниз. – Через час нужно быть на Тайм Сквер. - Зачем, не сказал? - Сказал только, что Марсы клип снимают, и мы должны принять в нем участие. Вау. Что-то воистину внезапное произошло утром. Слышала, что они снимают клип на песню из нового альбома, но чтобы мы стали частью съемочного процесса – вот этого я точно не слышала. Интересно, что нам приготовили… - Окей, я в ванную, - я шустро встала с постели и двинулась в комнату, чтобы Максим не успел очухаться и затребовать первое умывание. Как и надобно, мы появились на Тайм Сквер через час, обновленные, умывшиеся и с гитарами наперевес. Просто после съемок у нас репетиция, а переться обратно в отель за инструментами ни черта не улыбается. Раннее пробуждение сказалось на мне сразу же: я выползла из такси, попеременно зевая и прикрытыми глазами шагая к назначенному месту, пару раз чуть не столкнулась со столбом, людьми, машинами, вцепилась в руку Макса, координируясь на нем. - Я убью тебя, Даря, - бурчал Максим, когда мы подошли к съемочной площадке, сосредоточенным лицом разглядывая пятно на своей майке. Я фыркнула, ну подумаешь. - Bury me, bury me, - показала язык и поспешно ретировалась к Антонио, который уже о чем-то договаривался с Павлином. - Так, ребята, скоро к вам подойдет Джаред, он же и объяснит вашу задачу, - просветил нас продюсер. – А мне нужно бежать на студию, вам подыскали клавишника. Подмигнув нашим удивленным лицам, Павел быстренько, одним шажком убежал в сторону стоянки, оставляя после себя лишь шлейф своего парфюма. Без нас выбрали участника группы, а зато басиста приняли без проблем. Где логика? Вздохнув и закатив глаза, я принялась рассматривать царившую вакханалию на оживленной улице Нью-Йорка. Дорога была перекрыта специально для съемок, людей рядом практически не было, кроме марс-крю и нашей группы, только возле площадки собралась толпа разноцветных людей, в прямом смысле этого слова. Кто был с красными волосами, кто с синими, кто во что одет. Но видимо я, как самая красноволосая из всех красноволосых, не особо-то от них отличаюсь. Пройдя еще немного, я увидела тройку Лето и рядом снующего Томо. Подошла к ним и поздоровалась. - О, вы уже пришли, - скандировал Шеннон, подходя ко мне. Я улыбнулась и кивнула. - Ну, ты как всегда бесподобна, - протиснувшись между Шенноном и парнем из марсовых подопечных, встрял сияющий улыбкой Харвуд. Зря, ты это, мы же без пяти минут брат и сестра, подумалось мне, но озвучила я иное: - Спасибо конечно, но выгляжу я как обычно. И вообще, Лето, какого черта ты мне не позвонил? Аранжировка, между прочим, ждать не будет. - Упс, забылся. Сегодня же все организую, - он поднял вверх руку, будто закрепляя свое обещание этим жестом. - Ты все-таки не послушал меня и назвал свою фамилию, - Лето-самый-старший прищурился и скрестил руки на груди. - Ага, Ленноном быть как-то не айс, - выдал наш басист и махнул рукой. Я рассмеялась. - Леннон? Серьезно, что ли? – меня накатила новая волна неконтролируемого смеха, и я взорвалась, хватаясь рукой за живот. - Ну да, отец предложил… - осекся и отвел взгляд в сторону. Я расценила это, как будто он нечаянно ляпнул не то. - Расслабься, я знаю, кто ты, - прозвучало как-то странно, как детектив рассекретил преступника. Шеннон и Харвуд переглянулись. – Ну, Джаред сказал. Судя по их расслабленным лицам, я, сама того не подозревая, ответила на немой вопрос, который они уже собирались озвучить. К нам как раз подошел рассказчик вселенского секрета (утрирование – мое второе «я») – Джаред Лето. - Отлично, вы уже тут. Пойдемте, я покажу вам место съемок, - кратко, без предисловий и приветствия отчитал мужчина и развернулся к проезжей части. Мы с Харвудом поплелись следом. Наша задача оказалась не очень-то и сложной: нам всего-то нужно было вести себя непринужденно и иногда петь строчки песни. Странная стратегия, но она пришлась нам четверым очень даже по душе. Как потом сказал Джаред, клип похож на «Closer to the edge», поэтому вытворять несусветную бредятину можно было безоговорочно, но главное в стиле Эшелона – с триадами, глифами и даже антидэнсами. Что мы охотно и вытворяли: парни поочередно таскали меня на руках, Максим вообще отважился пробежаться по Тайм Скверу со мной наперевес, Антонио оккупировал один из столбов, вися на нем как боксерская груша, Харвуд колесил рядом с нами на велосипеде, выполняя разнообразные кульбиты. Не забывали также выполнять главную задачу – орать припев, при этом показывая руками триады. Весело. - Time to do or die! – скандировала я, смачно плюхнув найденную где-то мягкую игрушку на мохнатую голову Антошки. Тот взвыл и обернулся, воинственно двинувшись на меня, я же с воодушевлением ринулась к камерам, перепрыгивая провода, и скрылась за спинкой режиссерского кресла, где, к слову, сидел Джаред. - Реванш за мной! – сообщил Антошка, пытаясь переорать гул машин. Я показала ему язык и хитро заухмылялась. Сдал позиции, как только увидел Лето? Слаба-а-ак! - Детский сад, - буркнул себе под нос Джаред, но я все равно услышала и села на кресло помощника режиссера, устроив у себя на коленях ту самую игрушку, недавно служившей мне орудием пыток. - Да у нас каждый день война, привычное дело, - я заулыбалась и потянулась к стаканчику с водой. - Я уже заметил, - ответил он и проорал в мегафон о перерыве, отчего у меня в ушах заложило. – Кстати, результаты пришли. Я чуть не поперхнулась водой и округлила глаза, таращась на Джареда. Твою мать, я и думать забыла о тесте. Мужчина полез куда-то и вытащил буквально из воздуха белый конверт. - Ты его не открывал? – исследуя взглядом бумагу, спросила я. - Еще нет. Решил, что нужно это сделать вместе, - ответил он и протянул мне конверт. Я оживилась и запротестовала. - Ну уж нет, мне инфаркта не надо! Сам открывай, - буркнула и отвернулась, выжидая, пока Джаред откроет заветный документ. Послышался шелест бумаги, сердце моментально ухнуло в пятки, грузом навалившись внизу, я затаила дыхание и закусила губу. Че-е-ерт, это слишком для меня волнительно. - Смотри, - я послушно повернулась и с нескрываемым интересом навалилась на подлокотник, пытаясь разглядеть желаемое. - Ну сколько, а то я не вижу, - нетерпеливо сказала я, даже не стесняясь своего любопытства. Какая к черту разница, если мы с ним в данной ситуации на равных? Он молча протянул мне бумагу, и я чуть ли не вырвала ее из рук. Пробежавшись глазами по ненужному мне тексту, уткнулась взглядом в заветные цифры, решающие многое: вероятность отцовства 99,9%. Ну что же, все-таки он мой отец. Не, я конечно рада и все такое, но чего-то мне все равно хреновато. Подняла глаза на Джареда: тот, честно говоря, просто сиял от счастья, готовый осветить весь мир, если вдруг тот потухнет вмиг. Я проглотила осевший в горле ком и криво улыбнулась. - Если честно, я думала, ты не будешь так рад, - задумчиво протянула я и прикусила нижнюю губу. - Да как я могу быть не рад своей дочери? – с придыханием ответил тот и встал со стула, моментально заключив меня в свои объятия. Я опешила и тупо уставилась в одну точку. Ничего себе сентиментальности! После этой откровенной сцены меня под каким-то неясным предлогом увели в дальний от площадки павильон, как потом поняла, то это были парни из группы – Макс и Тошка. Похоже, меня ждет допрос с пристрастием. Смирившись со своей участью, я прошествовала к дивану и села, закинув ногу на ногу и скептически окинув парней с ног до головы. Первым не выдержал Максим, что, в принципе, не удивительно. - Ты обещала нам секрет раскрыть. - Да, по-моему, тут и так все ясно, - равнодушно ответила я и прищурилась. Парни напряглись. – А Харвуд – сын Шеннона! Ляпнула, не подумав, честное слово! Ну вырвалось, реально вырвалось. - Нашла чем удивить, - а вот теперь мое время охреневать. - То есть? - Мы знали это еще до того, как приняли его, - просветил меня Антонио и ухмыльнулся. Ну вот как всегда я узнаю все последней! – Ты это хотела нам сказать? - Нет, но… - я замолкла. Стоит ли вообще сообщать им такую новость? Вдруг Джаред решил пока не делать это достоянием общественности? Но ведь эти парни не просто общественность, а мои друзья и коллеги по работе, должны же они знать. Противоречивая ситуация… А, была не была! - Короче, я, как оказалось, дочь Джареда, - на выдохе выдала я. Повисло молчание. - Который Лето? – сморозил тупейшую тупость Антонио, и мы с Максом согласно приложили руку к лицу. – Не, ну просто уточнил. - Даш, ты не стукнулась случайно? Может Харвуд зацепил великом? Или я где-нибудь приложил тебя лицом? – осторожно осведомился гитарист, вперив в меня недоверчивый взгляд. Я вздохнула и прошла к рюкзаку, вытащив оттуда документ с результатами тестов трехлетней давности. Да, я до сих пор его храню. Отдав бумажку парням, они с оживлением принялась изучать тесты. Глаза ребят повылезали из орбит, а челюсти поздоровались с полом. Ну, другой реакции я и не ожидала. - Мы можем теперь называть тебя Лето? – хмыкнул Максим, не очень кстати высказав свою колкость. Я нахмурилась и опустила взгляд вниз. - Он пока что меня не признал официально. Доказательство нашего родства только в этих цифрах, - с грустью сказала я. - Всему свое время, не торопись, - подбодрил меня Антошка, похлопав по плечу и улыбнувшись. Я криво улыбнулась в ответ. В дверь постучались, и в щели появилась светлая макушка ассистента: - Ребята, съемки начались. Отставить размазню, Дарья, тебе еще работать надо! С этой мыслью я и провела весь оставшийся вечер, который мы угрохали сначала на съемках, потом на репетиции, а затем на фотосессии (внезапно). В номер все трое взвалились, без сил упав на кровать. Харвуд ретировался от нас еще после репетиции, оставив фотосессию на наши плечи. Я не знаю, что дальше делать после того, как все стало известно. Вроде должно встать на свои положенные места, но получилось почему-то наоборот: я только больше погрузилась в сомнения. Но радостный вид Джареда при виде результатов придавал храбрости, однако не в таком количестве, чтобы быть абсолютно уверенной в наших родственных отношениях. Вопросы, вопросы, вопросы. Они донимали, донимают и будут меня донимать, пока я не забудусь, не отмахнусь от них или же не попытаюсь что-нибудь выяснить. Однако, чего тут выяснять… Короче, завтра же встречусь с мамой, расскажу ей все и попрошу совета. Она уж поможет. Наорет, может быть, за мою самостоятельность в действиях, но скоро успокоится и разъяснит ситуацию хотя бы частично. Заснула я с мыслью о предстоящем разговоре с мамой.