Закаленные судьбами

Зира всегда была очень одинока. С детства она ходила исключительно только одна и дело не только лишь в её грубом, язвительном характере. Просто она помнила, как однажды её друзья завели её в болото и кинули с издевательским смехом в грязь. Просто отец её ненавидел за то, что она не мальчик, не его погибший старший сын Даму. Не зря ведь он дал ей имя, означающее «ненависть», потому что именно это она и чувствовала по отношению к нему и именно это он чувствовал к ней с её рождения, с первого взгляда на неё. Но это никак не мешало ему, даже вопреки укоризненных взглядов и упрёков жены в его сторону, тренировать свою дочь до такой степени, что подушечки лап её рвались до крови. А так же не помешало ему однажды оставить навеки своим когтем рану ей в виде оторванного кусочка от уха. Просто она не доверяла больше никому, кроме родной матери. Собственно только с матерью она могла с нежностью разговаривать и с улыбкой, хоть иногда притворной, гулять. Только с ней и не с кем больше, ибо остальным в прайде она не могла доверять, ведь она знала своего отца и знала, что в любой момент он мог приказать своим подчинённым сделать что нибудь плохое. Так было до определённого момента в её подростковом возрасте. До того момента, как отец, под очередным предлогом «тренировка», не повёл её к реке с мощным течением и не толкнул её туда. Она пыталась собрать все свои силы и попробовать выплыть или хотя бы зацепиться за что нибудь, но холодная вода скововала мышцы и ещё вдобавок в какой-то момент её потянуло на дно и тогда она внезапно головой ударилась об камень и потеряла сознание. Она не понимала, что происходит. В ушах звенело, в глазах была темнота, сердце бешено стучало от страха того, что она умерла и больше никогда не увидит свою добродушную, милую мать, что была единственной, кроме неё самой, кто заботилась о своей дочери и не была подвязана под контроль тирана-короля, который уже давно потерял рассудок и загнал прайд в засуху. А в теле чувствовался только лишь холод. Но что её удивляло — это то, что через довольно долгое время она всё же смогла вдохнуть в лёгкие свежий воздух. Она попробовала пошевелить когтистыми пальцами и у неё это получилось. Но напряжение снова вернулось, когда она пошевелилась всем телом и ощутила рядом с собой чей-то тёплый бок. В тот она ещё больше испугалась и смогла резко открыть глаза, но сразу же пожалела об этом, так как сразу же ощутила неприятную пульсацую в висках.  — Не бойся, малышка, всё будет хорошо. Сердце Зиры предательски сжалось, ибо этот голос невероятно сильно напоминал голос её матери, голос королевы Азолы, но к её большому сожалению, когда она повернула голову, то увидела, отнюдь, не её. Вместо неё была львица с блекло-зелёными глазами и рыжим окрасом шерсти, вместо ожидаемых голубых глаз и светло-песочной шерсти. Зира быстро на дрожащих лапах хотела встать, но дружелюбно улыбающаяся львица её остановила, сказав, что ей сейчас надо отдохнуть. Кровавоглазая её послушалась, легла и, с подозрением смотря на львицу, расспросила её, как она попала сюда и кто она вообще такая. Старая львица рассказала ей, что она королева Уру, жена короля Ахади и мать принца Муфасы и принца Таки. Собственно принц Така сегодня утром и нашёл её, Зиру, на берегу реки, лежащей без сознания и спас её от приблежающихся к ней гиен. Так же она немного рассказала о прайде и своих сыновьях. Зира слушала с интересом, но всё же всё ещё с недоверием, ибо по опыту жизни в прайде, где каждый практически сам за себя она ещё до конца не могла доверять ей. Но всё же слушала, пока не перебила Уру одним своим очень интересующим её вопросом:  — А Вы не знаете, где находится прайд короля Кузиму? Через пару минут задумчивого молчания последовал ответ:  — Извини, детка, но даже мой муж-король не знает, кто такой этот король Кузиму и где его прайд, — в её голосе звучало сочувствие, но всё же на её мордочке была лёгкая улыбка печали, явно немного сожалея о том, что у неё нету с надеждой ожидаемого Зирой ответа, — Вероятно твой прайд находится очень далеко и река занесла тебя оттуда к нам в прайдленд. Кстати, как тебя зовут? Сердце Зиры сжалось, а на глазах выступили слезы и если бы не её гордость и характер, то она бы уже разрыдалась. Она просто не могла поверить, что больше никогда не увидит самого дорогого существа в своей жизни. Свою маму, что буквально неделю назад заболела смертельной болезнью и где-то через несколько дней должна была погибнуть. Зире было очень плохо на душе, а сердце начало медленно постепенно наполнятся ненавистью к отцу, к тому, что лишил её детства, а так же теперь и возможности попрощаться с матерью перед её скоропостижной смертью. Но всё же… Она не смогла сдержаться и молча, иногда со всхлипами, из её глаз текли слёзы, клыки её дрожали, а губы содрогались. Уру одной лапой обняла её и, подадвинув поближе к себе и положив подбородок ей на голову, начала что-то утешительное говорить и ласково поглаживала лапой её по спине. Так прошёл где-то час или два прежде, чем молодая львица-подросток смогла успокоиться. Тогда Зира неловко улыбнулась, поднялась и сказав, что ей наверное пора уходить, но старая львица её остановила, с улыбкой сказав, что она может оставаться в прайде. Зира немного подумала и всё же согласилась, ибо перспектива снова голодать и ощущать жажду во рту ей не очень нравилась. Затем она встала, вышла и пошла немного прогуляться по прайдленду. Уру предложила ей составить компанию, но Зира прекрасно видела, что она устала и поэтому вежливо отказалась. Молодая львица, конечно, не знала, где что находится в прайдленде, но всё же от этого ей было больше интереснее обследовать всё самой. Она долго ходила туда сюда, пока в один момент, глядя в другую сторону, случайно не споткнулась обо что-то или кого-то и не упала на землю на мягкую траву. Сзади послышался хриплый стон и, резко обернувшись, она встретилась взглядом с ядовито-зелеными глазами, гневно сверлящими её насквозь. Она быстро поднялась и начала извиняться перед львом, старше её где-то на год, — а это значит, что он был совершеннолетним — ибо по нему было видно, что до её прихода он мирно спал, а по внешности она поняла, что он принц, ибо был до ужаса похож на королеву Уру.  — Извините меня, пожалуйста, ещё раз, принц… Эм… принц… — попробовала она ещё раз извиниться перед ним, но забыла, как зовут младшего сына Уру. А лев же просто молча смотрел на неё. Через некоторое время она всё же вспомнила его имя, — Извините, принц Така. Молодой лев раздраженно фыркнул.  — Значит мама опять представила меня Такой, верно? Зира лишь недоуменно на него посмотрела и он коротко рассказал, что с недавних пор он, по причине битвы с родным братом за сердце одной молодой особы, что в итоге досталась принцу Муфасе, в то время, как на глазу его младшего брата на всю оставшуюся жизнь остался шрам. Именно поэтому он, желая вечно напоминать Муфасе о той ошибке, что он совершил, поменял своё имя на Шрам. А затем он рассказал, как утром сегодняшнего дня случайно нашёл её на берегу реки без сознания, спас от двух гиен, с голодным взглядом подходя к ней, и унёс на скалу предков, где её осмотрел их шаман. На этом моменте Зира улыбнулась и поблагодарила его за спасение, на что он лишь хмыкнул. Несколько минут молчания львица предложила ему прогуляться по прайду, ведь заодно она смогла бы узнать за разговорами с принцем побольше о нём и о прайдленде.  — Поверь, я не самый лучший компаньон, — усмехнулся он в ответ.  — Поверь, я тоже, — так же усмехнулась Зира. Принц долго вглядывался ей в глаза, как будто пытаясь в них что-то увидеть, но через несколько минут его губы расплылись в ухмылке, он поднялся и они вместе неспешно направились вперёд. Так и проходили дни, в течение которых она всё больше узнавала прайд, познакомилась там со всеми и удивлялась тому, что в этом прайде все такие добрые и милые. Так же она и всё больше привязывалась к младшему принцу. Она не понимала, что с ней происходит, ей просто было очень хорошо и приятно находиться рядом с ним, а так же в присутствии него её сердце начинало отплясывать радостно-быстрый танец, а в душе каждый раз приятно разлмвалось тепло от его улыбки в её сторону. Летели ещё дни и их отношения оставались такими же дружескими отношениями, пока в один день во время их очередной прогулки внезапно они споткнулись и кувырком не понеслись вниз по склону. А когда они наконец приземлились, то оказались в обьятиях друг друга. Они с минуту смотрели в глаза друг друга, а затем рассмеялись и просто крепко обнялись, блаженно закрыв глаза и улыбаясь. Для них это было очень неловко, но всё же они поддались порыву искушения, чтобы так обняться. Прижимаясь щекой к груди принца, Зира слушала, как громко и ритмично стучит его сердце, как ровно работают лёгкие. В его сильных лапах она казалась себе такой маленькой. Такой… беззащитной. Они окружили её каменной стеной, и было ничего, что могло бы нарушить это убежище. Шрам же немного приподнял голову и зарылся носом в её мех. Медленно вдохнув, он улыбнулся.  — Ты так вкусно пахнешь… — прошептал он ей на ухо. Зира в ответ лишь улыбнулась. Тепло его дыхания почти обжигало. Через несколько секунд они слились в долгом и страстном поцелуе, всё так же держа на своих мордочках улыбку. Им было очень хорошо вместе. Только вот… Жаль, что это не продлится вечно. Поначалу всё было прекрасно, они стали новой парой, но в какой-то момент всё изменилось. Старушка Уру, с которой она любила гулять и проводить время наравне с Такой, внезапно заболела и скоропостижно умерла. Это произошло достаточно быстро, никто даже и не понял, как это произошло. Просто в один день рано утром всех разбудил рык, а когда все проснулись, то увидели, как Шрам отчаянно пытался разбудить бездыханное тело матери. И только, когда старый Ахади прикоснулся к телу жены и ощутил холод, то с горечью в голосе сообщил о том, что теперь с этих пор его жена будет приглядывать за прайдом с неба. Зире было очень больно, теперь она ощущала ту же боль, что и когда попала в прайд — она не успела попрощаться. Тогда она не успела попрощаться со своей родной матерью, так как отец бросил её в реку, а теперь она не успела попрощаться с Уру, так как она умерла неожиданно и быстро. С тех пор Шрам стал более дерганным, нервным и неуравновешенным. Зира всеми силами пыталась быть рядом с ним, успокаивать и так далее, но каждый их разговор приводил к одним и тем же ссорам, причину которых были непонятны ей и которые были очень больны для неё. Но один раз их ссора зашла слишком далеко…  — Ты хочешь убить Муфасу ради этого трона?! — переспросила она, после короткого диалога со своим возлюбленным. Сейчас они находились одни в пещере на границе прайдленда, так что их никто не услышит, — Ты совсем из ума вышел?!  — Закрой свой рот, — спокойно сказал черногривый, — Ты сама сказала, что он должен умереть, чтобы я стал королём.  — Ты действительно думаешь, что я говорила всерьёз?! — вновь громким тоном спросила она его, — Ты серьёзно хочешь убить родного брата ради трона? Твоё правление разрушится! Прислушайся к голосу разума! Шрам громко и раздраженно вздохнул.  — Ты меня нервируешь, Зира, — сказал он, — Заткнись уже наконец! Молодая львица изумленно на него посмотрела.  — Ч-что? — дрожащим голосом спросила она.  — Я должен ещё раз это повторить?  — Нет, но я повторюсь, что твоё имя показывает тебе твоё будущее, — ответила Зира, — Своей собственной болью ты причиняешь ещё больше боли и страдания другим. Я тебя очень люблю, но в твоём собственном мире тебе нужно лишь только одиночество, Шрам! Уру бы это уж точно не понравилось бы! Лев гневно и ненавистно на неё посмотрел, замахнулся лапой и с рыком ударил её. Она чуть не отлетела в сторону, но всё же устояла на лапах.  — Убирайся и никогда — слышишь? — никогда больше не появляйся на моих глазах! — зарычал он, — Лучше бы я никогда тебя не спасал! Лучше бы тебя не принесло течением в наш прайд и лучше бы тебя тогда сожрали гиены! Зира быстро встала и, чувствуя, как по щекам её рекой течёт горячий поток слез, выбежала из пещеры. Она продолжала бежать, всё больше отдаляясь от пещеры. Сердце её больно щемило, а глаза были затуманены от слез, но ей было абсолютно плевать и она продолжала бежать. Пришла она в себя только тогда, когда она остановилась, чтобы отдышаться, и с удивлением заметила, что вместо мягкой травы под её лапами сухая от палящего солнца земля. Оглянувшись назад она увидела где-то в километре от себя прайдленд. Она уже хотела пойти обратно туда, но мгновенно нахмурилась и решительно направилась в обратную сторону прайдленд.  — Пошло всё к черту, — сказала она себе вслух и дальше пошла со словами, выглядившими больше, как какая нибудь мантра: — Не оглянусь назад, не оглянусь, ни в коем случае не оглянусь… Но она всё же оглянулась назад, но мимолетно, после чего снова продолжив идти. А вернётся она обратно только лишь через пару лет и удивится тому, насколько она была права в своих словах «Твоё правление разрушиться!». Она снова испытает любовь к Шраму, снова будет в нём разочарованна, но ни на миг не перестанет его любить. А затем она будет мстить вернувшемуся Симбе за его смерть даже убьёт ради этого Копу, чтобы причинить ему половину той боли, что испытает она сама от потери любимого. Не зря же говорят, что любовь предательски сильна…