Дождь

      Кап, кап, кап… Идет дождь в организме. Но не обычный… Собственно, где вы видели в организме обычный дождь? Это гистамин капает с крыши, стекает по водостоку, хлюпает под ногами, попадает на кожу, заставляя чесаться и чихать попавших под него случайных прохожих. Опять тучная клетка перестаралась… и опять она устроила истерику.       АЕ-3803 стоит под козырьком и ждет, пока кончится дождь. Мимо пробегают клетки, суетятся, кричат, ругаются и чихают. Вот к ней спешит госпожа менеджер с распухшей физиономией, она встает под козырек рядом с АЕ и костерит тучную клетку, не стесняясь в выражениях. АЕ только «агакает» и со всем соглашается, хотя понимает, что тучная клетка всего лишь выполняет свою работу. Совсем рядом проносится эозинофил, спеша образумить ту и заставить отменить подачу. Она очень добрая и отзывчивая клетка и потом поможет убрать лишнюю сырость.       Над головой гремит гром. Это нейтрофилы дерутся с какой-то странной бациллой, поразившей клетки Лангерганса после укуса комара. О, это был настоящий ужас! АЕ сама не знала, как не умерла со страха. Ее бы засосало в жуткий хобот насекомого вместе с другими эритроцитами, если бы не тот старичок. АЕ надеется, что с ним все будет в порядке, хотя знает, что зараженные клетки должны быть уничтожены. Но всегда ведь хочется верить в лучшее.       Тем временем мимо пробегает В-лимфоцит. Он уже обработал антителами всю площадь и теперь, как обычно, жаждет выяснить отношения с тучной клеткой. Они всегда с ней ссорятся, а иногда даже дерутся. Та так усердно лупит его по голове толстой книжкой! Видимо, неравнодушна к нему.       АЕ-3803 провожает взглядом В-лимфоцита и других прохожих и вяло обсуждает с госпожой менеджер последние новости. Обеих клонит в сон под мерный стук капель о козырек крыши. Неожиданно менеджер извиняется и спешит к знакомым парням-эритроцитам, чудом спасшим от потопа ее посылку. Она рассыпается в благодарностях и строит им глазки. АЕ же чувствует, как ей становится одиноко. Она рассеянно трет горящую щеку и наблюдает, как важно шествует базофил под своим зонтиком. Он тоже поучаствовал в том, чтобы вовремя дать отпор антигену, и может гордиться собой.       Вскоре шум понемногу утихает, но дождь все никак не перестает. АЕ-3803 от бесконечного капания впадает в транс и погружается так глубоко в свои мысли, что уже не замечает ничего вокруг. Из такой глубокой задумчивости ее внезапно выводит треск и плеск, а перед ней неожиданно появляется знакомый лейкоцит.       — Привет, Красненькая, не помешал? — спрашивает он.       — Лейкоцит-кун, — завидев его, АЕ начинает сиять.       Он улыбается в ответ одними уголками губ и встает рядом с ней, чтобы переждать дождь.       — Мы справились со всеми патогенами, — сообщает он, — и подкрепления больше не требуется, но тучная клетка все никак не прекращает подавать гистамин. Наверное, опять сильно разошлась… — говорит он, словно оправдываясь за ту, и почесывается.       АЕ замечает это и предлагает ему платок, хотя вряд ли это поможет. Она говорит ему о том, что тучная клетка хочет как лучше, что она выполняет свою работу, пускай и не идеально. Что ж, всем свойственно ошибаться. АЕ и сама толком не знает, почему она это говорит, но уверена в одном: благодаря тучной клетке и устроенному ею потопу они с лейкоцитом-куном сейчас вместе под этой крышей, и это прекрасно.       А дождь все не унимается, жидкость достает уже по щиколотку, уже залила всю обувь, заставляя ноги нестерпимо чесаться. Нейтрофил, выполнив свою часть работы, теперь с чистой совестью может позаботиться об АЕ, ну и о себе тоже. Он выуживает откуда-то из-за угла пустые ящики и вместе с мисс эритроцит сооружает из них возвышение. Они забираются на него вместе и, сидя спиной к спине, обсуждают нелепую ситуацию, в которой оказались.       На самом деле их ничто здесь не держит. Каждый может отправиться дальше по своим делам, мигрировать туда, где спокойнее. И дождь в этом не помеха, не сахарные же они, не растают. Но им совершенно не хочется уходить и расставаться друг с другом. И они сидят так и болтают обо всем на свете. АЕ-3803 интересуется буквально всем, а лейкоцит рассказывает ей о лихорадке Денге, которую они только что предотвратили, и том, что ее еще называют «лихорадкой жирафов». АЕ смеется и просит рассказать, почему ее так назвали. И он объясняет, заставляя смеяться ее еще громче и забыть и об этом дожде, и об утомившем их зуде, и обо всех прочих неприятностях.       А дождь все идет и идет. Кап, кап, кап…