Don't Leave me/Не покидай меня

POV Ренесми Сумерки – это время суток, когда день уступает место ночи и наоборот. Сегодня же полутьма была постоянной. Почти чёрные тучи, как покрывало, накрыли лес до самого горизонта, надавливая на макушки деревьев всей своей массой. Внезапно вдали сверкнула молния, тонкой линией разорвав небо пополам. Промелькнувший яркий свет оставил шрам на том самом участке небес. Шрам… Я нанесла ему рану… Подобная погода совсем не редкость в наших краях, но как же порой хочется увидеть солнышко. Солнышко… Джейкоб всегда был моим солнышком... Он такой тёплый и добрый. А когда он улыбается, весь мир становится ярче и красочнее. А как Миа смеётся рядом с ним, малышка прямо заливается. Я не могу нарадоваться таким моментам. Ему так сильно не хватало этого… момента, периода жизни, когда бы он мог понянчить нашего малыша. Ещё одна рана… Почему я всегда приношу боль близким мне людям? И всё это из-за ревности. Моей глупой ревности, которую я сама иногда считаю необоснованной. Но мне тоже больно. Он делал мне больно достаточное количество времени. И даже не замечал этого. Он… - Несс, - тихий голос у двери прозвучал очень осторожно. Я лихорадочно вытерла слёзы и отошла от окна. – Я собрала вещи. - Хорошо, - хриплым голосом ответила я. – Ты уезжаешь сегодня? - Нет, - ответила Энди, стоя на пороге комнаты. – Ты… ты же сама сказала, что нам троим будет лучше пока пожить у Калленов. - А Ким и Крис уже… - Они тоже собрались. - Они сердятся на меня, - вздохнула я. Энди чувствовала себя неудобно. Она часто считала себя лишней, хоть я и относилась к ней как к своему ребёнку. Я причиняю боль своим детям. Мои дети… - Ты предупредила Сэта, что хочешь навестить Леа? – я скорее перевела тему, чтобы вновь не расплакаться. Миа сидела в своей кроватке, крутя в ручках погремушку и иногда пробуя её на вкус. У малышки уже режутся зубки. - Да, он знает. Папа сказал, что приедет к ней, когда… когда всё уладится. - От волков есть новости? – сразу же среагировала я. - Да, но… - Энди колебалась. – Папа сказал, что они чуют присутствие. Они слышат движение, но не могут уловить запах. Возможно, им просто кажется. - Это предчувствие. У волков оно есть. Неожиданно в голове промелькнул старый образ огромного рыжего волка, который так преданно и ласково смотрел на меня, даже когда я не заслуживала этого. Он избаловал меня своим вниманием, а потом взял и с лёгкостью отвернулся. - Ренесми! – грозный голос моей матери раздался на первом этаже. У меня дыхание перехватило. Я не ожидала её появления. Со скоростью молнии эта женщина возникла прямо передо мной. Наши глаза встретились: её – оливкового цвета и мои – светло-карие. Она была всё так же прекрасна, но взгляд её был грозным. Она злилась на меня. – Что ты творишь? – отчеканив каждое слово, спросила она. Энди поспешила оставить нас наедине. При виде своей бабушки Миа радостно взвизгнула. Белла обернулась, и её взгляд стал мягче. Казалось, мама тяжело задышала от переполняющих её эмоций. Но это невозможно. Она вообще не дышит. Я впервые подумала о ней, как о мертвеце. - Зачем ты пришла? – холодно спросила я прежде, чем она решила подойти к моей дочери. - С тобой поговорить, - её взгляд вновь был прикован ко мне. Я сложила руки на груди, чтобы они не дрожали, и пыталась не выдавать своих истинных чувств. – Ты что творишь? Какой развод? Что с тобой происходит, Ренесми? – чуть ли не кричала она. - Кто тебе… - нахмурилась я. В момент осознания моё дыхание вновь прекратилось и ревность накрыла меня новой волной. – Он рассказал тебе. - Ренесми, развод – это очень серьёзно. - Он рассказал тебе, - мой тон повысился от возмущения. – Почему он рассказал тебе? – схватившись за голову, я заходила по комнате. - Потому что я твоя мать. - Нет, нет, нет. Как он посмел? Даже сейчас. Он делится с тобой своей личной жизнью. - Ренесми, успокойся, - мама дотронулась до моего плеча, но я увернулась, как только почувствовала её холодное прикосновение. - Вы врали мне. – С отвращением в голосе произнесла я, а слёзы предательски катились по моим щекам. – Вы… за моей спиной… - У нас ничего не было. Сколько раз нужно тебе повторять? Как доказать это, чтобы ты поверила? - парировала мама, пытаясь достучаться до меня. Мне было нечего ответить. – Не лишай его семьи, - уже спокойней произнесла она. – Он этого не заслуживает. Боже, Ренесми, за что ты его так наказываешь? Слёзы вырвались новой волной. Я плакала навзрыд и не могла сдерживать свою ноющую, скрежещую по сердцу боль. Прикусив нижнюю губу, чтобы хоть как-то приглушить свои стоны, я старалась спрятать от неё свои глаза, но мама всё же поймала мой взгляд и, кажется, всё поняла. - Ренесми, - прошептала она так, будто я умираю. Я умираю. Я падаю в пропасть с того самого обрыва, у которого Джейкоб когда-то сделал мне предложение руки и сердца. – Что он натворил? Я замотала головой, крепко обняв себя руками, не желая говорить об этом. - Скажи мне, - умоляла мама. Она могла бы сейчас плакать. - Уходи, - выдавила из себя я. Меня будто ломало изнутри. – Не надо. Это наше с ним дело. - Ренесми… - Вон! – взвизгнула я. Всё пространство вокруг меня сжалось. То чувство сжалось в моей груди огромным комом, причиняя боль, становясь ещё больше, тяжелее, чернее… Но в то же время, оно было похоже на пустоту. Из колыбельки послышалось хныканье. Миа заливалась слезами, смотря на меня с Беллой. Я подбежала к своей дочери и прижала её к себе, начав укачивать. - Всё хорошо, малышка, - прошептала я, поцеловав её в рыжие волосы, которые уже начинали виться. Она чувствует свою мамочку. Она чувствует то же, что и я. А я чувствую то же, что и моя мама. Боль. *** Дом совершенно пустой. Как и раньше, когда Джейкоб пропадал в Сиэтле в своей грёбаной кампании, а я бродила по дому в одиночестве. Но сейчас со мной Миа. Моя малышка, которая после ухода Беллы так ни разу и не улыбнулась. Даже во время купания. Обычно её забавляет резиновая уточка и воздушная белая пена. Сейчас моя девочка была серьёзной не по годам. Когда я вышла из ванной с Миа на руках и положила её на широкую двуспальную постель, у неё был такой взгляд, что мне казалось, она хочет отругать меня за плохое поведение. Я скорчила рожицу в надежде развеселить свою малышку, но она была непреклонна. - Ну, улыбнись, - умоляла её я. – Ну, пожалуйста. И тут моя маленькая девочка заулыбалась, и глазки её засверкали, потом она и вовсе начала смеяться и вытягивать вперёд ручки. - Ну, вот, - радостно сюсюкалась с ней я. – Моя малышка снова улыбается. - Это она мне, - проговорил Джейкоб бархатным голосом, стоя за моей спиной. Я резко отошла в сторону, испугавшись. Брюнет снял свою мокрую (от дождя) кожаную куртку, оставшись в синей футболке и чёрных штанах, и отбросил её в сторону. – Привет, моя маленькая, - с тёплой улыбкой на губах он взял Миа на руки, дочь ещё больше повеселела и, ручкой схватив своего папу за нос, залилась смехом. – Ах, так? Ты моя проказница, - сказал Джейк и поцеловал малышку в щёчку. Всё это время я стояла в стороне и наблюдала за ними с улыбкой на лице. Я не должна этого делать, не должна лишать его семьи. Он ведь так долго хотел этого. - Я принёс все бумаги, - вдруг вернув меня в злую реальность, произнёс Джейкоб, даже не посмотрев на меня. Я отошла к окну, чтобы не смотреть на него. Я устала. Не хочу больше думать. Уже всё решено. И Джейкоб сам идёт мне навстречу. - Спасибо, - капли дождя, бившиеся о стекло окна, приглушали мой голос. Молчание. - Почему в доме так пусто? - Дети у Калленов. Снова молчание. - Ладно, малышка, - Джейкоб ласково обратился к нашей дочери. В первое мгновение мне показалось, что он меня так назвал. «Малыш», «Несси», «Моя Несси»… - Тебе пора в кроватку, а мне надо поговорить с твоей мамой. Я закрыла глаза, глотая ком в горле. «Прошу, не надо разговоров. Уже всё решено. Мы должны расстаться». Его шаги приближались, Джейк прилично сократил между нами расстояние, но не стал подходить ко мне слишком близко. Он понимал, что мне нужно некоторое пространство. - Несс, я не хочу ссориться. - Я тоже, - выдохнула я, крепче обнимая себя руками. – Договор положи, пожалуйста, на комод. Я потом его посмотрю. Немая пауза. - Ты… - уверена, что сейчас Джейкоб провел по волосам правой рукой. Вырвав несколько волосков, его рука со шлепком встретилась с ногой. Он нервничает. – Неужели ты готова всё перечеркнуть? «Я не знаю» Как ему сказать это? Что ответить? В ответ на моё молчание Джейк что-то пробурчал себе под нос. Боюсь вникать в значение, а вдруг это адресовано мне? Дождь за окном начал лить с ещё большей силой, гроза усиливалась, оглушая своим грохотом, а молнии сверкали всё чаще и чаще. Но даже это природное явление не могло заглушить наши сердцебиения и прерывистое дыхание моего почти бывшего мужа. - Моя давнишняя любовь к Белле не единственная причина, верно? Я горько усмехнулась. - Несс, ответь мне, - требовал он. - Ты говорил с ней? Недавняя ссора с мамой не давала мне покоя. Сегодня она поняла кое-что и, должно быть, уже рассказала об этом Джейкобу. Как вообще так получилось, что два самых близких мне человека (не считая моих детей) предали меня ещё до моего рождения? Сегодня я прогнала свою маму, я лишилась её. А сейчас лишусь и возлюбленного. И в чем же смысл? - Нет, - коротко ответил Джейкоб. - Ты сказал ей о нашем разводе, - сказала я, делая вид, что мне уже всё равно. Но как же больно. Джейк промолчал. - Ты всегда докладывался ей о наших отношениях? - Несс, это глупо, - начал он. – Белла – мой друг… - А я? – я резко развернулась к нему. Мои глаза снова намокли. Надоело. – А я кто, Джейкоб? Подстилка? - Что? – нахмурился он, делая шаг ко мне. – Какая подстилка? Ты моя жена, Ренесми! Моя любимая жена. - Любимая? – усмехнулась я. – Уверен? - Да что за чёрт?! – не выдержав, он повысил голос. – С чего ты взяла, что я не люблю тебя? – всё так же кричал он. Я мигом посмотрела на Миа. Она лежала в своей кроватке и не видела нас. Я боялась напугать её нашими криками, но малышка, словно всё понимая, словно оставив нас наедине, ни разу не заплакала. - Потому что последние несколько лет я только и делала, что каждый день задавалась вопросом, чего же тебе не хватает? – Эмоции сами вырвались, я не хотела кричать, но снова не смогла сдержать себя. Рядом с ним я становлюсь слабой. – Ты не представляешь, что это за чувство, когда твой муж целыми днями пропадает, прячется от тебя на работе, а когда возвращается… - лёгкие сдавило, стало тяжело дышать, но я продолжала глотать горькие слёзы, пытаясь объяснить ему, чтобы он всё понял. – А когда возвращается, то имеет тебя, как последнюю шлюху. Это был край моих нервов, я упала с края обрыва, эмоции выплеснулись новой волной, и у меня началась истерика, какой ещё никогда не было. Джейкоб хотел обнять меня, но я отталкивала его. Он лез ко мне снова и снова – я била его в грудь, вцепилась в синею футболку, когда он попытался схватить меня за запястья. - Ренесми, - прошептал он, взяв моё лицо в свои руки и заставив тем самым посмотреть на него. В его глазах был страх и что-то ещё. Он боится. Боится сделать мне больно, боится потерять меня. Его глаза… Красивые карие глаза… они почти медовые. Я сейчас пропаду. Пропаду в его взгляде. - Я ненавижу тебя. Ты делал это так, словно мы не знакомы, - шептала я, теряя силы, чтобы сопротивляться. – А я терпела, я любила тебя и потому терпела. Я знала, что твоя кровь кипит, потому что ты больше не можешь превращаться в волка, и тебе нужна разрядка. Я давала тебе её, но это слишком затянулось, Джейкоб. - Несс, пожалуйста… Он почувствовал. Он почувствовал мою боль. Теперь он понял. Он знает. Я поняла это по его глазам. Он сожалеет. Он молит о прощении. - Я люблю тебя! - Ты дал мне это забыть. - Но я каждый раз напоминал об этом. - А потом трахал меня, - выплюнула я и вырвалась из его рук. Он стоял неподвижно. Мы оба тяжело дышали. Комната была наполнена гнетущей атмосферой, она душила нас, как вакуум без кислорода. Когда-то мы дышали друг другом. И ни в чём другом мы не нуждались. Ну, и где сейчас это ваше волчье запечатление? Что оно вообще из себя представляет? Сплошные мучения и боль. Оно приносит лишь боль. - Я ошиблась, решив, что я знаю, что тебе нужно, - не отрывая от него взгляда спокойно произнесла я спустя несколько минут тишины. Всё это время мы просто стояли напротив и буравили друг друга взглядами. – Но я не знаю, - я пожала плечами, снова начиная плакать. Казалось, слёзы уже должны закончиться, но они всё текут и текут. И я не могу их остановить. – Ты был несчастлив. А когда выяснилось, что ты был влюблён в мою маму… - я прикусила подрагивающую губу на этих словах. От одной только мысли становиться сложно жить. Положив руки на пояс, Джейк внимательно вслушивался в мои слова, и, кажется, на его глазах тоже выступили слёзы. Он чувствует меня. - Возможно… возможно, с ней ты был бы счастлив. Всё тело съёжилось. Мне хотелось свернуться калачиком и исчезнуть. - Нет, нет, нет! Боже, Несс! – Кричал Джейкоб, закрыв глаза руками. Он стал нервно ходить по комнате, потом бросился ко мне с просьбой выслушать его. Он не пытался обнять, зная, что я увернусь, поэтому нежно прикоснулся к моему подбородку, чтобы я хотя бы посмотрела на него. – Ренесми, это ты… Слышишь? Ты дала мне то, что было так нужно мне. Это самое главное. На моём лице отражался огромный знак вопроса. - Миа! – проговорил он, обдавая меня тёплым дыханием. – Мне нужна была Миа. Несси, я нуждался в нашем ребёнке, и ты сделала это. Ренесми, ты подарила мне Миа. Мои слёзы стали не такими горькими. Мне же не послышалось? Он, правда, это сказал? - Я скучаю по тебе, - промямлила я и шмыгнула носом. - Я здесь, я рядом, Ренесми, - шептал он, кладя свою горячую руку на мою талию. По телу тут же побежали мурашки. - Нет, - я замотала головой. Джейк удивился моему ответу. – Ты здесь, но тебя нет рядом. Мне нужен мой Джейкоб. Который был моим лучшим другом, которого я искренне полюбила. Который всегда поддерживал меня и был рядом. Я скучаю по тому беззаботному парню. - Думаешь, ты не изменилась, а? – разозлившись, он отошёл от меня. – Тот беззаботный парень ушёл следом за своей беззаботной девчонкой. Им пришлось повзрослеть, Ренесми! Они оба изменились и были вместе до этого самого момента. Неужели ты хочешь всё разрушить? - А какого бы тебе было знать, что я люблю кого-то другого? – плакала я, теряя последние силы. – Ты только представь, Джейкоб, что на твоём месте был бы кто-то другой. - Я несколько месяцев жил, думая, что ты любишь его, а не меня. – Выкрикнул он, ударив кулаком по стене. Я дёрнулась от его неожиданного проявления ярости. - Ты не простил мне ту ошибку, - обессилев, выговорила я. Джейкоб смотрел в одну точку где-то на полу и молчал. Снова этот груз вины. Одним необдуманным решением я разрушила жизнь всем, кого люблю. Я обрекла свою дочь на сиротство, я заставила своего мужа ненавидеть меня. Лучше бы Сара тогда не спасала меня. Лучше бы я упала с того обрыва, который до сих пор является нашим с Джейкобом местом. Нет! Тогда бы я дала погибнуть своим детям. Нашим детям. Джейк все эти годы таил обиду на меня. Потому что я чуть не лишила его отцовства, потому что я усомнилась в его чувствах. Усомнилась тогда и усомнилась сейчас. Вот, что его злит. Он не знает, как доказать мне свою любовь. - Лучше бы ты убил меня при запечатлении. Это проклятье, - я закрыла глаза руками, не смея терпеть свою слабость и ничтожество. – Запечатление – это проклятье! - Ты всерьёз думаешь, что я полюбил тебя из-за запечатления? – усмехнулся он, продолжая стоять в той же позе, облокотившись рукой о стену. Я снова отошла к окну, не желая показывать ему свою слабость. – Оно всего лишь… указывает на твою пару, чтобы потомство было сильнее. – Джейк тяжело вздохнул. – Несс, моя тяга к Белле… в общем, это из-за тебя. Меня тянуло к ней потому, что ты была её частью. А потом эта самая часть «отделилась» и родилась ты, - кажется, на этих словах он улыбнулся. – Любовь… Смешно даже. Это чувство – ничто, по сравнению с тем, что я испытываю к тебе. Тишина раздавалась по комнате. Она стала такой легкой, как воздух после грозы, которая совершенно неожиданно прекратилась. Стало легко дышать. И когда моё сердце нашло покой, снова потянулось к своей половинке, я обернулась, чтобы подбежать к любимому и крепко-крепко обнять его. Но Джейкоба уже не было в доме.