Лунная песнь

Рози и Мириам, продав все цветы, решили немного развеяться в лесу. У мамы еще не окончился ее рабочий день — она все еще торговала шляпками. — Давай немного посидим, передохнем, — предложила Рози, и девочки сели под шатер высокого старого дуба. Приятная вечерняя прохлада освежала лицо и руки после нестерпимого летнего зноя. Соловей все еще пел свою неподражаемую, задевающую струны души песню. Рози, сидя на траве, наблюдала, как ветер колышет листву деревьев. Мириам сидела, обхватив руками колени и устремив взгляд прямо на полную яркую луну. Она думала о том, как бы она отреагировала, если бы с ней произошли чудеса. Как это, должно быть, прекрасно, когда чувствуешь в душе волнение, но не просто волнение, а волнение перед чем-то необыкновенным… Мириам вспомнила строчки из книги мистера Хэвишема «…и невозможное может стать возможным для людей, у которых сердце открыто для чудес…». Эта книга осталась у девочки с тех пор, как их еще продавали, пока философию профессора не отвергли. Многие говорят что мистер Хэвишем чудак и что его философия просто невозможна. Так они просидели полчаса. Мириам очень захотелось пройтись немного; она посмотрела на сестру. — Рози, не хочешь немного пройтись по лесу? — спросила она у сестры. Рози, отведя взор от лесной красоты, ответила: — Нет, дорогая, можешь сама прогуляться, а я хочу просто посидеть и полюбоваться ночью. Мириам поднялась и направилась протоптанной узкой тропинкой. Стало темно, соловей затих, и только легкий шорох деревьев нарушал это безмолвное царство тишины. Лес освещала только луна, как всегда загадочная и прекрасная… Благодаря ей Мириам различала знакомую ей тропу. Тени деревьев падали на лицо девочки, и глаза ее сверкали в темноте. Сейчас она походила на одну из сказочных жителей волшебного леса, который описывал мистер Хэвишем. Он описывал лес города М… и придумал ему свою историю… Мириам шла и мечтала, пока не поняла то, что тропа, на которую она свернула, совершенно ей незнакома. Но какая-то неведомая сила мешала остановиться, заставляла идти дальше. Отодвинув руками ветки, загораживающие путь, она вдруг услышала странный звон каких-то колокольчиков или чьих-то нежных, не людских голосов — ангельских. Это была незнакомая девочке мелодия. Она была и невеселая и не грустная, а уносящая в мир гармонии. Так не может петь простой человек, так могут петь только неземные существа. Внезапно в голову Мириам пришла мысль, и она посмотрела вверх на луну и увидела, что ее лучи переливались, будто состояли из блестящей рассыпающейся пыли. Мириам принялась идти дальше и увидела, как на дорогу откуда-то упал луч, но уже не от луны. Луч стал увеличиваться и рассыпаться на мелкие блестящие лучики, которые, как солнечные зайчики, запрыгали по лесу. Они сверкали, искрились, и будто решив побаловаться, падали на волосы и лицо восторженной Мириам. Чем дальше она шла, тем сильнее было слышно нежное прекрасное пение. Девочка нетерпеливо отодвинула мешающие ей на пути ветки, цепляющиеся за платье, волосы; сердце билось сильно-сильно в ожидании какого-то чуда. И вот это чудо предстало у нее перед глазами, когда Мириам освободилась от цеплявшихся за одежду и волосы ветки кустов. Сначала она увидела открытое пространство, тень чьих-то изящных фигур с крыльями. Много блестящих лучиков плясало, переливалось всеми цветами радуги. Мириам подняла голову, и из ее уст вырвался восторженный возглас. За метр от земли в воздухе кружились прекрасные белые создания и пели… Мириам не раз видела нарисованных ангелов, но еще ни один художник не смог передать их такими, какими они есть на самом деле. Это были девушки-ангелы с прекрасными нежными лицами, в белых светящихся платьях, с белыми пушистыми, как у лебедей, крыльями. Ангелы были такими легкими, невесомыми, полупрозрачными… Их блеск отражался в сверкающих глазах Мириам. Это от них исходил тот свет с блестящими лучиками. Они сверкали, танцевали… Вот бы Рози и мама увидели! Мириам внезапно очень захотелось, чтоб и Рози увидела ангелов. Наверное, сестра уже волнуется за нее. Она повернулась и последовала тем же путем, что и шла сюда (Мириам помимо того, что восхищалась чудесами, запоминала дорогу). Она уже не шла — бежала, и даже кусты не так мешали на пути. Вот она уже вышла на знакомую тропинку и побежала к знакомому дубу, где оставила Рози. А Рози в это время задремала… Мириам, тяжело дыша после быстрого бега, присела возле сестры отдышаться. Пение ангелов уже не было слышно, разноцветные лучики не плясали здесь, только лунный свет все еще сверкал и падал на белое личико Рози. Мириам показалось, что сейчас она так напоминает ей тех ангелов, разве что без крыльев и не в белом легком платье. Мириам хотела было придвинуться ближе к стволу дуба, но ветка под рукой с хрустом сломалась, и Рози проснулась. Увидев возле себя Мириам, она встревоженно посмотрела на сестру. — Мириам, мы все еще в лесу? Мама, наверное, очень волнуется, — сказала она обеспокоенно и стала стряхивать с себя листья, а потом, заметив загадочный блеск в глазах сестры, спросила: — Что-то случилось? Мириам, не сдерживая порыва радости и восторга, схватила Рози за руку и воскликнула: — Рози, если бы ты только видела то, с чем я столкнулась, ты бы пришла в восторг! Посмотри на луну! Рози подняла голову и увидела, что от луны исходят блестящие лучи. — Как прекрасно! — только и смогла вымолвить сестра. Она еще никогда не видела в их любимом лесу луну такой красивой. Мириам лучезарно улыбалась. — Да, прекрасно! Но то, что я хотела бы тебе показать еще чудесней. Ты глазам своим не поверишь! — торжественно заявила Мириам, и уже взяла было Рози за руку, чтобы повести за собой, как вдруг услышала чей-то голос. — Девушки, стойте! Мисс Мириам, мисс Рози! Девочки повернулись и увидели какого-то скромно одетого мужчину, направлявшегося быстрым шагом к Мириам и Рози. Догнав их, он остановился, тяжело дыша. — Ваша матушка заболела… Ей вдруг стало плохо, когда она закрывала лавку. Какие-то добрые люди вызвали доктора. Я его помощник и прибежал сообщить вам, чтоб вы немедленно шли домой! — срывающимся голосом сказал он. Мириам и Рози испуганно переглянулись и быстро побежали к дому. Переступив порог, они сразу почувствовали запах камфоры, каких-то трав, лекарств и их охватила тревога… На кровати лежала без памяти миссис Лавернс. Лицо ее было бледно, только на щеках горел лихорадочный румянец, а черные смоляные локоны разметались по подушке. На стуле возле кровати больной сидел доктор лет шестидесяти. У него было приятное доброе лицо, обрамленное короткой седой бородкой. Оно было напряженное, встревоженное. Заметив на пороге девочек, он обратился к ним: — Ваша матушка заболела, но, думаю, благодаря вашей заботе и любви, которые вы ей подарите, она, несомненно, поправится. А я буду наведываться к вам по вечерам. Вы должны будете давать ей все те лекарства, которые я пропишу, чай с медом, ну и, конечно, отвлекать ее от грустных мыслей. Последнее, я думаю, у вас выйдет лучше всего остального, — доктор попытался улыбнуться, но в его глазах Мириам прочла что-то, что не давало ей покоя. Он подошел к двери, кивнул девочкам на прощание и вышел, закрыв за собой дверь. С ним ушел и его помощник, который сообщил Рози и Мириам страшное известие. Присутствие доктора вселяло в душу девочек надежду, заставляло верить в лучшее… Но как только дверь за ним закрылась, стало невозможно тоскливо, тревожно, страшно… Зловещая тишина, как кинжал, врезалась в сердце. Мама все еще лежала без сознания. Мириам побледнела… Она попыталась собраться с мыслями, но ужас сковал сердце, ноги дрожали… И когда нервы были на пределе, она упала на стул и закрыла лицо руками. Но Мириам не плакала… Нет, не плакала…