Над прочими

      Фэш открыл глаза, еще не до конца сбросив кружево сна. Тело сработало само, и только потом к нему подключился разум. Внутренние часы говорили, что сейчас никак не больше трех ночи, а значит за окном только золотился рассвет.       Драгоций выхватил стрелу, сжав ее в кулаке так, чтобы если что использовать как стилет. Острый наконечник, отлитый из металла вполне мог перерезать артерию, если для часодейства не будет времени. Фэш прислушался. Внизу кто-то крался. Точнее… не крался, а полз? Он слышал шаркающие звуки.       В доме было спокойно. Обманчиво спокойно.       Драгоций начал спускаться по лестнице, обходя скрипящие ступени. Они были тут специально как раз на случай незваных гостей, сам-то зодчий прекрасно мог обойти их, а вот посторонние бы точно выдали себя. Звуки усилились, но теперь они скорее напоминали шелест. Шелест, какой бывает на приемах от женских платьев. — Застынь! — первым выкрикнул Драгоций, посылая эфер.       Тот снопом зеленоватых искр сорвался с наконечника, озарив комнату неприятным болезненным светом. Все звуки стихли, даже извечные настенные часы прекратили свой бег. Драгоций выглянул и чертыхнулся сквозь зубы.       Василиса Огнева в шелковом бальном платье застыла прямо посреди ковра с чуть приоткрытым ртом. Ее волосы зависли в воздухе рыжими змейками — видимо, девушка как раз собиралась обернуться на голос. Фэш секунду приходил в себя, а потом отменил эфер. Василиса резко выдохнула и пошатнулась. Драгоций едва успел поймать ее, придержав за локоть. — Закрой проход, — она вцепилась ему в руку, — быстро…       Нуль-зеркало разбрызгивало голубоватый свет кольца перехода, и невидимая нить между домом и местом, откуда прибыла Василиса, все еще была натянута. — Оно не слушается меня, — Василиса отошла за его плечо, подальше от перехода. — Я старалась. — Кто там? — Фэш нахмурился. Здесь, в своем доме он чувствовал себя уверенно и был готов принять любых гостей. Пускай и самого Эфларуса. — Кто идет за тобой?       Василиса скривилась. Зодчий отметил грязь на подоле, растрепавшиеся кудри и красноту на щеке… ей дали пощечину или она сама куда-то влетела? Драгоций понял, что теперь точно встретит гостей. — Встань за мной.       Василиса послушалось, тоже стянув с запястья стрелу. Они оба застыли перед светящимся зеркалом, похожим на раскрытую пасть огнеящера. Фэш припомнил парочку особо пакостных эферов, изученных в Змиулане, и усмехнулся. Кто бы ни шел за Василисой — ему лучше остаться по ту сторону стекла.       Гладь перехода задрожала, как водопад, через который пытаются переступить. Слабый ветер пронесся по комнате, подхватив шторы и заскользив по волосам. — Не выходи, — шикнул Фэш на Василису, — и встань чуть левее…       Правая рука у него была рабочей, и не стоило ограничивать ее в маневренности. Наконец, в голубой глади показалось знакомое лицо человека, с которым Фэш ни разу не перекинулся даже парой слов, но все равно люто ненавидел. Нортон Огнев. Явился забрать свою дочь. Но получит лишь обломанную стрелу. — Отец… — Василиса еще крепче вцепилась ему в плечо. — Сделаешь шаг, Огнев, и я отдеру тебя на законных основаниях, — холодно предупредил Фэш.       Перейти по зеркальному кольцу в чужой дом без приглашения хозяина было серьезным нарушением. Названных гостей разрешалось гнать полным арсеналом боевых эферов. Огнев не мог не знать этого, но это его ни разу не смутило. — Подтолкни к переходу мою дочь, чтобы я мог достать до нее, не пересекая границу.       Василиса прижалась к его спине всем телом. — Перебьешься. Она в отличие от тебя моя гостья. — Ты доставляешь столько проблем, — он устало потер глаза, — Василиса, подойди к проходу. Не заставляй меня применять силу там, где того можно избежать. — Я не подпишу этот договор, — голос девушки прозвучал твердо, — ты не заставишь… — Не обсуждай дела семьи при посторонних… — Семья у тебя в другой параллели!       Фэш поднял стрелу, и стекло переливчато затрещало. Взмах, и оно распадется на сотни осколков, а Нортон Огнев испытает все прелести блуждания по разорванному коридору. Он, конечно, вернется в Черновод, но перед этим хорошенько поплутает по безвременью. Огнев побледнел, видимо, ощутив, как уязвим сейчас. — Тут тебе не РадоСвет, облизывать туфли никто не будет, — усмехнулся Фэш.       Нортон прищурился, осматривая Драгоция, как вынутый из ножен клинок. Оценивающе хмыкнул. — Понимаю, почему он хочет вернуть тебя обратно… таким материалом не разбрасываются. Отошли мою дочь и давай кое-что проясним, Фэшиар Драгоций. — Василис, — Фэш кивнул девушке, — сту… — Нет! Я помню прошлый раз. Нет, — девушка до боли сжала плечо — я останусь. — Пусть так, — Нортон остался невозмутим, — значит, приготовься слушать то, что вряд ли будет приятно.       Василиса тихо послала его, но Фэш все равно расслышал. По прищуру Огнева стало ясно, что и он тоже. — Это я посоветовал Лиссе обратиться к тебе, — Нортон коротко улыбнулся, наслаждаясь воцарившейся тишиной, — Лисса это ее мать, чтобы в дальнейшем не было путаницы. Она вышла на тебя через знакомую фею, а дальше все было проще, чем устройство цепа. — Так ты знал, что я хочу уйти? — его прервала Василиса. — Знал и… — Не встревай в чужой разговор, — у Нортона дернулась губа, — да, я знал. Даже больше я бы всячески поспособствовал этому, так как у нас с Лиссой были определенные… договоренности на твой счет. Но она их нарушила, скрыв от меня некоторые… детали. Теперь эти договоренности и поломанной стрелы не стоят.       Фэш слушал и молчал. Пока это он не видел повода встревать в чужой разговор. — То есть? — Ты остаешься в этом времени. Если не будешь упрямиться, то судьба твоя сложится лучше, чем ты заслуживаешь. — Я не… — Избавь меня от детского упрямства. Я займусь им позже.       Фэш слегка наклонил голову к Василисе и произнес одними губами. — Если все в силе, то сожми мне руку.       Девушка вцепилась в запястье, и стало ясно — менять свое решение из-за отца или кого бы то ни было еще она не собирается. — Василиса останется тут, — глядя в зеленые глаза, размеренно произнес Фэш, — ты уйдешь и не будешь вмешиваться. Иначе весь Астроград узнает, что пригрел на себе змею моего дяди.       Василиса вздрогнула, а вот Нортон только покачал головой, словно имел дело с неразумными детьми. — Подумай, стоит ли этот город дочери, с который ты и так хотел распрощаться, — закончил Фэш, стараясь не смотреть на девушку. — И выплати свой долг перед ней хотя бы так. — Ты разгадал, что я бываю в Змиулане? Похвально… тогда я не стану долго водить тебя за нос, — Нортон достал стрелу, Фэш подался вперед, но мужчина всего лишь приманил к себе скрученный лист пергамента. — Это те условия, на которых я согласен отпустить Василису… жаль, что Флер так бездарно пропадет, но он появится через пару поколений.       Фэш взял зависший перед ним свиток и постучал ногтем по печати. Летучая мышь — герб его семьи. Значит, ничего хорошего там быть не могло. Василиса постаралась заглянуть ему через плечо, но Драгоций не дал. Печать надломилась, и свиток сам распрямился, змеей зашуршав в руках. Астрагор хотел заключить с ним новый договор на своих условиях. Хотел, чтобы он вернулся и вступил в Орден. Фэш выдохнул, прикрыв глаза. Над успокоиться… Надо… — Что такое Флер в сравнении с благодарностью великого Духа, да Огнев? — Подумай до завтрашнего дня. Если решишь отказаться, то верни мне дочь… и подумай, как лучше скрыться самому. Второй раз снисхождения к тебе никто не проявит.       Фэш усмехнулся. Он не видел своего лица, но видел, как попятился Огнев. Слишком поздно. — Звон!       Зеркало жалобно задрожало, медная рама изогнулась, и сотни осколков брызнули, как солнечный свет через призму. Там, где недавно застыло лицо Огнева, сияла пустота. Фэш взмахнул стрелой, и битое стекло послушно зависло в воздухе, не достигнув пола. Еще взмах, и эти же осколки полетели в противоположную стену, раскрошившись в хрустальные пылинки. Они поблескивали в темноте, как горстка росинок. Фэш обошел растерянную Василису, упал в кресло и вновь пробежался глазами по договору.       Девушка стояла в размазанном лунном свете, бледная и похожая на рыжую мару в своем длинном платье. Она застыла, словно боялась пошевелиться или произнести хоть звук. Только ее взгляд перебегал с пустой рамы на Драгоций и обратно.       Фэш поманил ее рукой, говорить не хотелось. Василиса приблизилась на негнущихся ногах и села прямо на ковер. — Мне не стоило приходить, да? — она подняла взгляд, — я не знаю, что на меня нашло… просто, когда я поняла, что он обо всем догадался, то рука сама… — О каком договоре шла речь?       Василиса непонимающе прищурилась, но потом усмехнулась. — Не берите в голову… это мои проблемы. Завтра же я вернусь и больше не буду впутывать вас в них.       Фэш не сдержал вздоха. Складывалось впечатление, что его письмо она не получила, а если и получила, то читала через строку. — Ты ничего не ответила и не пришла ко мне, — с расстановкой произнес он, — почему? Передумала уходить?       Василиса встрепенулась, и ее глаза сверкнули голубым пламенем. — Мне показалось, вы так намекнули, что вам не хочется во всем этом участвовать.       Фэш оцепенел. Секунду он молчал, потом откинул голову и тихо рассмеялся в пустоту. Смех получился резким как первый зимний ветер. Но Драгоций ничего не мог поделать. Грудь разрывало хлеще, чем на одной из тренировок, когда он сломал ребро. — В одном твой отец прав, — успокоившись, произнес Драгоций, — упрямства в тебе достаточно… наверное, поэтому ты мне и понравилась.       И прежде чем Василиса успела раскрыть рот, Фэш притянул с пола один из крупных осколков. Думать было нельзя, он обдумает все потом, после того, как примет решение.       Тонкая струйка крови заскользила по пальцу. Фэш колебался лишь миг, чтобы в следующий оставить на бумаге красный отпечаток, скрепляя невидимые путы.       Ну вот и все. Метка на шее вновь пробудилась, и уже забытая тянущая боль прошлась по мышцам. Фэш стиснул зубы, чтобы не застонать, но боль все усиливалась: заползала ножом под кожу, била в висок и окутывала тело, словно шелковым платком. Договор вступал в силу. Надо перетерпеть.       Краем глаза Драгоций заметил какое-то шевеление — Василиса застыла перед ним, и ее белое встревоженное лицо запрыгало перед глазами. Терпеть стало капельку легче. — Что ты…       Продолжение Фэш уже не услышал, так как сознание потонуло в густом липком мраке, разбавленном запахом луговых трав.