To be in love

Кудрявые волосы по шею, сухая бледная кожа и суровый ветер, развивающий запутанные локоны. У тебя неестественно-красные глаза. Конечно, у кого они не станут красными, проведи он ночь, не смыкая глаз. Возможно, этой ночью ты ласкала взглядом мои черты лица на тех старых, покоцанных фотографиях, а возможно, просто плакала. Третьего не дано. Ты слаба передо мной и я это знаю. Что есть у тебя, кроме никому не нужных воспоминаний, тонких(безумно) рёбер и отрезков бумаги с нашими лицами на них? Ты глупа, ведома своей любовью. Ты любишь, поэтому и беззащитна. Лучи солнца играют бликами на белоснежных сугробах, рассекая темноту вечной ночи. За окном - мирная картина спокойствия, окутавшая суровый и мрачный север на недолгие часы. А ты всё смотришь и смотришь мне в спину, так наивно полагая, что я не чувствую взгляд твоих зелёных глаз. Тебе не интересно пение птиц, тебя не трогает капающая с крыш домов оттепель, тебя не впечатляет приход весны. Ты слепа и всё, за что ты можешь уцепиться - мой затылок и моя спина. Наверное, ты любишь, когда я мою посуду. Когда мы сидим вдвоём вот-так. Ты просто любишь меня. Я знаю, что ты любишь мои пальцы, готовая вечно поклоняться моим рукам, как древним идолам. Как зависима от моего запаха, будоражащего в тебе всё самое потаённое. Я чувствую, как быстро бьётся твоё сердце и как ты скучаешь по моим прикосновениям. Мой голос, наверное, слышится тебе ангельской песней. Ты - бардак, сущая аномалия. Приливами нежности, я снова вернусь к тебе. А дальше - по улицам, серым и тусклым, по аллеям и театрам. С отблеском безумного счастья в глазах с поволокой. Наше счастье живёт на тонких страницах старых, пыльных книг. В тягостной тоске друг по другу. Во мне, в тебе. Счастье - это ты. Слишком просто, чтобы радоваться так скоро, верно? Но хочется. Так, чёрт возьми, хочется. После долгой ночи небо всегда такое ясно-голубое. Ты чувствуешь мои пальцы на своей изящной шее и медленно таешь на глазах. Такая хрупкая, мягкая передо мной. Только не сломайся.