Ты - мои больные раны

«мы по маленьким, маленьким буквам собирали слово – семья…»

- Илюш, ну хватит, пора вставать, на работу опоздаем. – тихо пробормотала я, когда Соколов приблизился ко мне. Я всё же сказала ему о том, что не хочу афишировать наши отношения. Столько об этом думала и решилась. Но куда более значимым шагом были сами отношения. Просто я подумала, поговорила с Олей и решила, почему бы и нет. Мы любим друг друга, а любящие люди должны быть вместе. Да и судьба столкнула нас нос к носу, явно неслучайно, я уверена. За окном накрапывал мелкий дождик, поэтому было решено ехать на машине. Пусть и был риск того, что нас заметят вместе, другого выхода особо не было, да и тем более, может он просто подвёз меня. Всю дорогу меня терзали странные и порой нелогичные мысли, этому способствовала погода. Пытаясь отвлечься, я наблюдала за тем, как Илья ведёт машину. Обычно делал он это достаточно мягко, но сегодня словно подменили – резкие торможения, неожиданные перестроения, да ещё и кто-то подрезал нас. Одним словом – он был напряжён, на нервах. Причину я не понимала, но надеялась разобраться.

***

С самого утра пациентов было неимоверно, да так, что мы с Соколовым даже особо не пересекались. Только больную с асфиксией привезли, еле вытащили из петли. Второй такой случай за последнее время, а что самое интересное, и та, и та - известные личности. И именно поэтому за ней наблюдали всем отделением. Илья весь день ходил сам не свой, да ещё, как назло, Стёпа зашёл поговорить. - Тук-тук, Евгень Пална, можно? – заглядывает Королёв в ординаторскую. - Да, что-то срочное? По пациентке? - Спрашиваю я, не отрываясь от заполнения карт. - Нет, Жень, я по поводу нас. – ого, какие разговоры пошли. – Может всё-таки начнём всё сначала? Мы же столько всего вместе прошли. – буквально умоляет мой бывший муж, подходя сзади кресла. - Так, Стёп, я всё сказала. И, кажется, вы с Галей собирались свадьбу играть? Это всё или ещё что-то? – довольно резко произношу я. Хватит уже, оно мне не надо. - Ах, вот так да? Ну это не всё, ты как собираешься сыну рассказывать? – с наездом говорит он, будто предъявляя претензии. Но, помимо этого он опирается о стол, стоя сзади меня. Не самое приятное, лично для меня. Глупость придумал, сын-то уже большой, поймёт всё. Правду ему надо говорить. Едва я хотела сказать это Стёпе, в ординаторскую распахивается дверь и заходит Соколов. - Извините. – произносит он, сверля взглядом меня и Королёва. – Хотел узнать, что там с Мальцевой, а то мне уже звонят. – Илья подходит к столу, а я представляю, что он там себе надумал. - Новостей нет, она на ИВЛ. – в рядовом порядке говорю я, будто так и должно быть, мы же не должны всем показывать наши отношения. В ответ на это он с вызовом смотрит на Степан, а его рука на автомате сжимается в кулак, как я заметила. - Если что-нибудь изменится – сообщите. – сухо проговаривает Соколов и, оглядываясь на моего бывшего мужа, выходит. Надо будет поговорить с ним, а пока я просто провожаю его пристальным взглядом до двери. Но поговорить с Ильёй мне так и не удалось, и только я хотела пойти его искать, Ольга пришла, и мы стали обсуждать дальнейшее лечение Мальцевой. - Жень, была у Мальцевой, давление стабилизировалось. – произнесла она и закрыла за собой дверь. - Ну замечательно, слушай, значит лечение дало эффект. Экстубируем? – такие новости действительно обрадовали. - Думаешь пора? – я утвердительно киваю головой. – Ну давай попробуем. – Оля проходит дальше, чтобы положить карту, а я направляюсь к выходу и в двери сталкиваюсь с Ильёй. Вот почему так не везёт? Я же ему ничего не объяснила, чёрт знает, что он там надумал. - Что с Мальцевой? – спрашивает он после небольшой паузы. Мы с Олей начинаем говорить одновременно, но я замолкаю, пусть она скажет. - Давление стабилизировалось, все показатели в норме. – отчитывается она. - Молодец, Оля, я знал, что вы справитесь. – говорит Илья, а тут ещё и заходит Вячеслав. Только его здесь не хватало. - Да нет, мы с Евгенией Палной… - начинает оправдываться анестезиолог, я в свою очередь оглядываюсь на неё. - Вы знаете, я давно за Вами наблюдаю. Мне кажется, у Вас впереди блестящее карьера. – произносит Соколов, смотря мне в глаза. – Вы молодая, красивая. – продолжает он, видимо назло мне. - Можно замечу? Очень талантливая. – влезает в разговор Слава, чувствуя, что пахнет жареным. - А я с Вами соглашусь. Кстати, очень редкое сочетание, это необходимо ценить. – я нервно облизываю губы, пытаясь как бы сбежать оттуда. Со всеми сказанными словами я согласна на сто процентов, даже на двести, но Илья говорил это ещё и пытаясь досадить мне, а это неприемлемо. - Илья Анатольевич, я Вас очень попрошу, знаете, когда Вы оцените все достоинства нашей прекрасной Олечки, отпустите её к пациентам, умоляю. – саркастично говорю я, улыбаясь. После этого я просто ушла. На мои слова Соколов кивает. Потом поговорю с Олей, а уже потом и с Ильёй. Спустя время я решила зайти к нашей пациентке. Шмелёва была уже там. Я чувствовала, что она испытывает чувство вины за произошедшее, но и с собой я ничего поделать не могла. - Жень, Жень, послушай, я не знаю почему Илья Анатольевич так говорил, правда, мне так неудобно. – виновато говорила она, хотя может и понимала в чём дело. - Оля, ты совершенно не должна передо мной оправдываться, ты действительно очень красивая, очень талантливая, замечательная. – говорю я, стоя спиной к ней и к кровати больной. - Жень, ну прекрати, ну пожалуйста, послушай, мне кажется, он просто говорил, потому что хотел тебя задеть и всё. – подруга подходит ко мне, а я разворачиваюсь. В принципе, она права, но неприятный осадок всё же остался. - Это ерунда… - начинаю говорить я, но в этот момент пациентка просыпается и начинает задыхаться. - Спокойно, спокойно, лежите, Вам нельзя волноваться. – проговаривает Оля, а в этот момент я краем глаза замечаю, что в палату заходит Слава. – Дышите глубоко, медленно, вот так, глубоко, медленно, вот. – успокаивает анестезиолог Мальцеву. И сразу же наигранно захлопал аплодисменты Мамин. - Наш заведующий был прав насчёт тебя, Оленька. У тебя даже висельники оживают. – он смотрит на неё с восхищением, неудивительно. А на меня направляет свою фирменную ухмылку. - Слава, что тебе надо? – спрашиваю я на берегу, чтобы не тянуть время - А я по поручению. – улыбается Мамин во все зубы. – Наш Илья Анатольевич желает немедленно видеть перед собой самую обаятельную, привлекательную женщину нашего отделения – мадмуазель Шмелёву. – говорит он, постепенно подходя ко мне, а в конце смотрит на Ольгу. Как же мне это неприятно. Соколов хоть не так противно это говорил, и не с желания мне испортить жизнь, по крайней мере я надеюсь на это. - Слав, хватит ёрничать, тебе это правда не идёт. – отвечаю я ему, отрезая, чтобы не зазнавался. – Оль, давай иди, я сама. – перехожу на другую сторону, где стояла подруга. - Хорошо. – смущённо отвечает она. - Иди, иди, Оленька, если тебя устраивает роль очередной фаворитки. – Ольга смотрит на него с непониманием и желанием поскорее уйти от него. - Слава, хватит. – пытаюсь я успокоить, а он лишь зло улыбается и разводит руками. Анестезиолог ушла в смятении, а я продолжила делать процедуры, набирая в шприц лекарство. - Евгения Пална, ну зачем вы так со мной? Мы же с вами по одну сторону баррикад. – Спрашивает Мамин, пытаясь чего-то добиться. - А я, знаешь, Славочка, ни с кем не воюю и ни в какие коалиции не вступаю. – прямо говорю я и сбрызгиваю шприц вверх, от чего терапевт дёрнулся. Молча развернувшись, делаю укол, а Мамин уходит с ехидной улыбкой на лице. На самом деле я уже начинаю жалеть о том, что всё по новой закружилось. То, что было в прошлом, там и должно было остаться. Вдруг я вспомнила как сказала, что он мне нужен именно как любимый человек. Тогда у Ильи была девушка – Лиза, училась на параллельном курсе. По случайности мы с ней начали общаться, а точнее, она сама мне написала, как только я познакомилась с Соколовым. – Ух, я ему устрою... - Лиза снова психовала из-за какой-то девушки, с которой гулял Илья в парке рядом с институтом. Вот не мог подальше быть, а. – Лиз, спокойно. – успокаивала я её, хотя в глубине души мне было обидно. Не за себя, а за Илью, ведь как мне рассказывала Лиза, она не сразу его полюбила, и вообще не особо любила. Даже сообщения с подобными текстами мне скидывала. – Опять он с кем-то гулял, и говорит, что любит. Ладно бы это была ты, но это – непонятно кто. – возмущённо произносит Лиза, а я про себя ухмыляюсь. – Лиз, ты не хуже меня знаешь, что это манера его общения, что ему элементарно нужно внимание. – пытаюсь как-то успокоить её, но не сильно прощать Илью. Да, знаю, так по-тихому нельзя, но сердце подсказывает поступить именно так. А ещё я написала об этой ситуации Насте, сестре Ильи. «Надо Илюхе посоветовать, чтобы подумал насчёт их отношений. Ревновать ко всем, это бешенство. Тем более это была просто девочка, новенькая, он рассказывал ей что-то про преподавателей, сам мне об этом сказал.» - тут же прилетел ответ от Насти. Это хорошо, она имеет на него влияние. В эту же минуту мне пишет Илья, что было бы неплохо поговорить после пар. Думаю, время пришло. После всех занятий мы встретились в небольшом сквере. Это наше любимое место. Находился он и недалеко от моего дома, и недалеко от института. Уже издали вижу его и безумно нервничаю. – Илюш, привет. - аккуратно целую его в щёку и обнимаю, наш небольшой ритуал. – Привет, Женька, ты чего такая загруженная? – сразу же замечает он. Ох, сколько предстоит узнать ему. А может не надо? Нет, соберись. – Я считаю, что тебе нужно знать. – перевожу дыхание, не в силах дальше говорить. – Знать что? – с недоверием спрашивает он. Господи, дайте мне сил собраться с мыслями. – Лиза ревнует тебя ко всем, абсолютно. Но это не всё. – молодец, хоть что-то сказала. – Стоп, в смысле? – будто он маленький и не понимает происходящего, хотя кто там знает. – Она видела тебя с какой-то девочкой рядом с институтом и взбесилась сразу. Вот. - говорю я, направляя взгляд в пол. – Как же мне надоело, что она все всем рассказывает. Пора заканчивать этот спектакль. – в смысле, какой спектакль, я не понимаю. Но, похоже они расстаются, Илья сразу же взял телефон и позвонил ей. Сказал, как отрезал и положил трубку. – Илюш, слушай, тут есть ещё кое-что. – надо же рассказать всё, я просто не могу держать его в неведении. – В общем… Лиза тебя не сразу полюбила и… держи, посмотри сообщения. – я даю ему телефон с пересланной перепиской. – Почему ты сразу мне ничего не сказала? Мы бы с ней ещё тогда расстались. - Говорит он с непониманием. Но вроде не злится. – Я боялась, боялась того, что ты во всём обвинишь меня. Что мы перестанем с тобой общаться, а ты мне очень дорог. – по-прежнему смотрю в пол, главное – не смотреть ему в глаза. - А сейчас зачем ты вообще решила рассказать про всё это? – немного раздражённо спрашивает Илья. – Да потому что не хочу, чтобы ты обманутым ходил! Не хочу, чтобы ты страдал, потому что мне важно, как ты себя чувствуешь! Как прошёл твой день, что с тобой вообще, потому что я люблю тебя! - Я уже практически кричала, срывая голос, ибо это было невыносимо. – Эм… – Я сказала, серьёзно? Стоп, мне кажется или он недопонял. – Не как друга, понимаешь? – прикусываю губу, отводя взгляд в сторону. – А как? – ну ей Богу, как маленький. – Как человека, с которым я хочу быть рядом, понимаешь? – в надежде я всё же заглядываю в его глаза. – Неожиданный поворот. – Илья стоит в полном недоумении. Зря я это сказала, надо уходить. И я ушла, точнее убежала. Мы игнорировали друг друга, старались не оставаться один на один. Оля, конечно, всё знала. Она решила поговорить с ним, в тайне от меня. Об этом я узнала после. – Соколов, объясни мне пожалуйста, зачем ты Женю избегаешь? – с упрёком подошла Шмелёва к столу, за которым сидел Илья. – Я избегаю? А по-моему, это она от меня бегает. – возмущаясь проговорил он, хотя понимал свою ошибку. – Ну ты же мужчина, возьми всё в свои руки. Вот представь, да, что Женя, когда решила тебе признаться, на свой страх и риск - она прыгнула с парашютом. А парашют берёт и не раскрывается, что ты чувствуешь? Правильно, ты упадёшь. И тебе будет больно, очень больно. А теперь представь как сейчас ей. Соколов, цени её, она единственная, которая никогда не отворачивалась от тебя. Ни разу. Сколько вы там всего знакомы? Полгода? А теперь, подумай и, пожалуйста, осознай наконец, что она желает тебе только хорошего, чтобы ты был, счастлив, дурак. - Оля встаёт из-за стола и уходит. Оставшись наедине с собой, Илья, наверняка много думал. Вечером он, переступив через свои эмоции, зовёт меня погулять. В тот день мы много говорили, и он открылся мне на все сто процентов. Воспоминания, это конечно хорошо или не совсем, я пока не поняла, но нужно идти, однако перед этим пробегает мысль. Просто, знаете, такое чувство, когда не по себе из-за того, что плохо твоему близкому человеку. А ты элементарно не можешь как-то воздействовать на это, вы же поссорились. И лишь через время приходит осознание, что все ваши ссоры – пустяк. Они не стоят того. Ведь в жизни, в принципе есть всё, для счастья. И даже трудности, например навязчивость бывшего мужа, вы преодолеете вместе, потому что по-другому нельзя. Стоило бы вспоминать эти слова почаще и осознать их раз и навсегда. Просто я всё ещё надеюсь быть счастливой, хоть капельку. Думаю, это можно исправить. Ведь всё строится на маленьких шажках, которые предстоит сделать, аккуратно собирая своё счастье. Только нужно срочно помириться, а то порушится то, что строилось так долго, усердно и с любовью.