Десять свиданий

Они с Пасификой были знакомы несколько лет. Впервые парень столкнулся с блондинкой в 12-летнем возрасте, в своё первое лето в Реверс Фолз. Девочка, бежавшая откуда-то, обернулась, из-за этого не заметила Ламаника прямо перед собой, на всей скорости врезалась в него и сбила с ног. Кинув ему смущённое «Прости», она подскочила как ошпаренная и побежала дальше – Ламаник даже сказать ничего не успел. Он до сих пор не знал, от чего она так яростно убегала. Их знакомство состоялось примерно через неделю после этого случая: девочка вбежала в Хижину Чудес – дом его дяди – и захлопнула дверь, словно за ней неслась толпа диких кабанов. Она, прижимая что-то к себе, аккуратно выглянула в окно, а дверь тем временем что-то атаковало: оно рычало и скреблось изо всех сил. – Снова ты, – сказал маленький Ламаник вместо приветствия, увидев блондинку. – Это ты меня сбила пару дней назад. Пасифика испуганно обернулась. – Да, – кивнула она, узнав его. – Прости. – От кого ты прячешься? – Там какой-то бешеный кот, который хочет сожрать Ханну, – девочка снова с опаской выглянула в окно. Кот продолжал царапать дверь и рычать. – Ханну? Вместо ответа Пасифика показала ему свои ладошки: там сидел маленький жёлтый цыплёнок, испуганно пищавший на своём языке. У них с Пасификой даже было что-то общее: блондинистость и страх в глазах. – Где ты его взяла? – спросил Ламаник, поморщившись. Птенчик почему-то не вызывал у него приятных чувств. Его писк был противнее, чем даже вопли зверюги, бушевавшей на улице. – Её, – поправила блондинка. – Это девочка. – С чего ты взяла? – По глазам видно. Ламаник усмехнулся, но промолчал. – Я выиграла её на ярмарке, хотела отнести домой, но за нами увязался этот бешеный кот, – девочка кивнула на дверь, всё ещё терзаемую голодным животным. – Он хочет её съесть. – Ну так отдай свою птицу ему, и дело с концом, – пожал плечами Ламаник. Пасифика посмотрела на него с ужасом. – Ни за что! – воспротивилась она. – Ханна – мой друг, а ты очень злой мальчик, если хочешь так поступить. Лучше бы помог, – нахмурившись, упрекнула его девочка. – Я помогу, – сказал Ламаник. – Но только потому, что мне не нравится этот писк, – он кинул презрительный взгляд на цыплёнка. На самом деле Ламаник хотел показать девчонке, как надо решать проблемы: не убегать, а смотреть им в глаза. Мальчик не раз видел, как дядя Стэн гоняет зверей, и поступил по его рецепту: взял метлу, распахнул дверь и одним движением смёл кота с порога. Тот зашипел, шерсть на его спине встала дыбом, и кот изогнулся, явно готовясь к атаке. – Пошёл отсюда! – прикрикнул на него Ламаник и помахал метлой, намекая, что будет, если кот ослушается. Зверь, рыкнув что-то напоследок, скрылся в кустах. Мальчик обернулся и посмотрел на ошарашенную Пасифику, прижимавшую к себе… Как она там назвала птицу? Ханна? – Проводить тебя домой, что ли? – предложил Ламаник. – Это ещё зачем? – напряжённо спросила девочка. А вдруг кто-то увидит, как она идёт по дороге рядом с мальчишкой! Позор! – Может, кот просто притаился в кустах, – мальчик усмехнулся, увидев, как блондинка испуганно вздрогнула. – И тут же выскочит и съест этот комок, – он кивнул на цыплёнка. – Ладно, – неохотно буркнула Пасифика. – Проводи. Как тебя зовут? – спросила она, решив, что нужно знать имя своего какого-никакого, но спасителя. – Ламаник. А тебя? – Пасифика. Всю дорогу до дома девочки Ламаник то и дело её поддразнивал или пугал – это его жутко веселило. Постепенно блондинка достаточно разозлилась, чтобы осмелеть и обрушить на него всё своё негодование. Вскоре после этого они подошли к небольшому фургончику, где Пасифика и жила. Бросив парню «Спасибо», она радостно убежала хвастаться родителям своим птенцом. С тех пор они сталкивались постоянно, и зачастую – в буквальном смысле. Пасифика обладала удивительной способностью врезаться во всё на свете. Они общались не очень часто (у каждого были свои близкие люди), но с интересом. Пожалуй, их отношения можно было назвать дружбой, хоть и специфичной. Оба привыкли называть друг друга по фамилии, язвить и дразниться, но, если требовалось, один обязательно приходил на помощь другому. Всё поменялось тем летом, когда Ламанику и Пасифике было по 17 лет. Именно в этот год Ламаник обнаружил, что, во-первых, блондинка стала очень хорошенькой, а во-вторых – что с ней гораздо интереснее, чем со многими. Не прошло и месяца, как он понял, что Пасифика ему нравится, и готов был поклясться, что это взаимно: блондинку выдавал слишком радостный блеск в глазах, когда они общались. Пасифика не могла сдержать улыбку, когда видела его. Это очень льстило его самолюбию. Дело было за малым, и парень начал действовать. Первый раз Ламаник пригласил её на свидание просто так, между делом. Это даже не было приглашением на свидание, скорее, просто очередным предложением вместе провести время. Парень целенаправленно шёл к фургончику хиппи – дому Пасифики. Его ждал приятный сюрприз: девушка была на улице и в гордом одиночестве красила двери в голубой цвет. К счастью, её подружки Ханны рядом не было, Кэнди и Грэнда тоже отсутствовали. Такой шанс упускать было нельзя. – Эй, Нортвест, – окликнул он девушку. – Пойдём в кино? Блондинка вздрогнула от неожиданности и обернулась. На миг в её глазах мелькнуло удивление, но ему на смену тут же пришла усмешка. Губы Пасифики растянулись в улыбке. – А что, больше некого позвать? – спросила она. – Некого, – признал Ламаник. – Все друзья меня кинули и до завтра будут заняты. Я бы и один сходил, но это жутко скучно, поэтому я не возражаю против твоей компании. – Сочувствую, – усмехнулась Пасифика, покручивая в руках кисть. Сочувствия в её голосе не ощущалось ни капли. – Ну, так что? Пойдём? – Ещё чего, – фыркнула девушка, после чего повернулась к нему спиной и продолжила красить дверь как ни в чём не бывало. Ламаник был немного обескуражен: он был уверен, что она согласится. Они уже не раз ходили в кино раньше. В чём дело? Неужели ошибся? Что ж, тем интереснее. «Впрочем, наверняка всё гораздо проще. Родители заставили красить дверь, вот и отказывается. Мне ли не знать, что этот цыплёнок не способен ослушаться взрослых». Парень не подал вида, что ответ удивил его, и молча удалился. Не сегодня, так в другой раз. Он почти не был разочарован. Почти. А Пасифика тем временем докрашивала дверь и чрезвычайно собой гордилась. Она знала, что наступит день, когда Глифул пригласит её куда-то, и теперь была безумно рада, что отказала ему. Девушке даже не верилось, что это произошло на самом деле. Она почти не испытывала сожаления. Почти.