Благая весть

Самое первое воспоминание, одно из самых счастливых: она, маленькая, смеясь бежит навстречу огромному, с ее точки зрения в том момент, Марселю. Он такой теплый, мягкий, но у него ужасно колючее лицо. Она не ползала никогда, просто в один момент сидела, а в следующий уже побежала навстречу приключениям. Правда побег был недолгим, малышка, со всей своей маленькой силы ударилась о ножку стола. Джош был в ужасе, когда она после удара села возле той ножки и заревела во всю мочь своих детских лёгких. Пусть Марсель и застелил самыми мягкими коврами полы и надел заглушки на все острый углы она все равно умудрялась вечно ударятся. Именно из-за этой, присущей её детскому организму с ещё нестабильным вестибулярным аппаратом, черты, она и получила прозвище. Ураган. — Ведь самые сильные и самые разрушительные ураганы всегда называют женскими именами, — улыбался Марсель, поправляя теплое одеяльце, — а ты очень сильная и о-о-очень разрушительная, да, конфетка? — Да, — важно кивает девочка, — я всегда сбиваю все, что мне мешает, — мило шипелявя, добавляет она. Мужчина только рассмеялся на такой ответ: — Моя школа! А теперь спать.

***

Она снова не могла уснуть. Кошмары о странных тенях заставляли боятся даже сомкнуть глаза. Они тянули свои длинные когтстые пальцы к ней, будто пытаясь зацепить и вытянуть душу. Марсель снова вернулся с руками по локоть в крови. Он думает, что малышка давно уже спит, поэтому не сдерживает усталый вздох и достает из заначки бутылку виски. Марсель так устал, что хочется рычать. Бунты, ведьмы, Клаус и приезжие вампиры требующие его смерти. Ему так надоели все эти трудности, что, как будто никогда не кончатся, что он уже подумывает о том, чтобы взять малышку на руки и умотать отсюда к чертовой матери. Девочка смотрит из-за угла, ждёт, чтобы Марсель допил стакан до конца, ведь тогда он будет добрее, а потом идёт к нему с невинными глазами и просится на ручки. Только с ним она чувствует себя в безопасности. Только рядом с ним не снятся кошмары. — Эй, конфетка, ты чего не спишь? Ты ведь давно должна быть в кровати, — Марсель заставляет себя не смотреть на залитые кровью руки и раздвигает губы в улыбке против воли. Ради нее. — Кошмары. Тени пытаются утащить мою душу в Ад, — она трет маленьким кулачком глаза и прижимается ближе к надёжной груди Марселя. — Какие ещё тени? Кто посмел? Никто не смеет трогать мою маленькую конфетку! — легко щекочет девочку мужчина, а сам перебирает в голове всех возможных чудовищ, которые могут такое проделывать. — Ты опять грустный пришел. Что случилось, Марсель? — малышка удивительно четко проговаривает все буквы и серьезная взглядом смотрит в глаза названному отцу. — Плохие дяди опять выпендривались, пришлось преподать им урок, — грустно улыбается он на серьезный взгляд девочки, — Нужно твоим теням тоже урок преподать, да? Что на это скажешь? — Думаю, можно. Ты ведь самый-самый сильный. Они не приходят, когда ты рядом. — Конечно не приходят, они просто боятся меня. А больше они вообще не придут. Познакомимся завтра кое с кем, ты не против? — Нет. А с кем? — любопытно строит глазки она. — Ну, нет! Сначала здоровый сон, потом все остальное! — смеётся Марсель и несёт ее в свою огромную кровать.

***

— Так ты моя мама? — с вопросом склоняет девочка голову к плечу таким знакомым жестом. — Да, солнышко! — плачет Давина. — Да, я назвала тебя в честь благой вести, что ты принесла — Эванджелина. — Какой благой вести? — Что мне есть за что бороться, — грустно улыбается девушка, — Когда я начала терять веру и боролась из упрямства и слепой надежды, я узнала, что у меня появишься ты. Ты сама и есть благая весть. — Ты такая красивая. И такая молодая. Ты точно моя мама? — Точно, не сомневайся, — засмеялась Давина, — у тебя мой нос. Это семейная черта Клэр. Маленькая горбинка на носу. Жерар смотрел на диалог со стороны и понимал, что нужно было привести её раньше. Он просто боялся, сам не зная чего. Они смогут увидется ещё много раз, он найдет и нужных ведьм, и артефакты, в конце-концов, король он этого города или нет? Но в этот раз, они здесь не только ради знакомства. — Давина, мы здесь не просто так. У нас к тебе вопросы. — Что случилось, Марсель? — У Эвы очень странные сны, скорее даже кошмары. Я не хочу сразу паниковать, но ты ведь знаешь, в этом городе даже обычные сны — необычные. — Какие кошмары? Расскажите, — начала волноваться девушка. Эва вопросительно посмотрела на Марселя, будто спрашивая, можно ли доверять этой девушке, называвшейся её матерью, и рассказывать все без утайки. Он склонил к ней голову и серьезно кивнул. В этот момент Давина точно уверилась, что оставила дочь в надёжных руках.

***

Они все пришли забрать Клауса. Ну, как все. Кол пришел за дочерью, которую не смог вырвать у Марселя до предполагаемой смерти и комы. В этот раз он не собирался сдаваться. Тогда, пять лет назад, когда Давина смогла его воскресить, он не знал, что его, кроме этой удивительной женщины ждёт ещё кое-кто маленький, кто очень хочет с ним познакомиться. Кол понятия не имел, как быть отцом, тем более хорошим, но когда Давина, с запухшими от слёз счастья глазами, протянула ему в руки маленький комочек с такими знакомыми любопытными глазами, он просто не знал, что сказать. — Это Эва. Она очень хочет с тобой познакомится. — Эва? — вопросительно протянул он, с осторожностью беря на руки малышку. — Так просто? Давина помогла ему правильно взять ребенка, а девочка, на удивление, даже не плакала, хотя переходить на руки незнакомцам, раньше отчаянно не хотела. — Нет, — улыбнулась девушка, — Эва это для нас. Полное имя: Эванджелина Николь Клэр-Майклсон. Но фамилию Майклсон записывать не захотели, так что она Клэр, — озорно сверкнула глазами Давина. Кол так заворожено смотрел на ребенка, на своего ребенка, что даже и не сомневался, что она Майклсон. Его маленькая девочка. Его сокровище, которое он обязан защищать. — Это почему это они не захотели записывать её фамилию? — Чтобы претендовать на двойную фамилию, нужно присутствие обоих родителей, а, поскольку я тебя уже вернула и никуда не отпущу, то у нас как раз есть время в этом разобраться. — Конечно есть, — кивнул Майклсон, —Пускай я тебя и люблю, но моя малышка будет носить мою фамилию, — не отрываясь взглядом от дочери сказал он. — Только двойная и я не собираюсь спорить. У неё мой нос, и без всякой фамилии видно, что она Клэр, — помотала головой девушка опираясь на его плечо, — Она наша дочь, и я хочу чтобы люди сразу понимали, что она не просто одна из Майксонов, а ещё и под защитой одной из самых сильных ведьм. — Скромность, я так понимаю, она не унаследует ни от одного из нас? Да? — улыбнулся Кол, целуя Давину в лоб. — А кто его знает, может она ей и не понадобится. С та-а-акими-то генами, — засмеялась Клэр. Фамилию они так и не поменяли.

***

« Она умерла» — пульсировало в голове. « Это я ее убил» « Я оставил нашу дочь без матери» Кол обессиленно опустился на колени перед кроваткой с ребенком и с нежностью провел по мягкой щеке. — Прости меня, дорогая, прости меня…— он беззвучно глотал слезы смотря на спящую дочь. — Я всё исправлю, я обещаю, я всё исправлю. Мне нужно все исправить… Не исправил. Не смог. Его прекраснейшая сестра с его драгоценным братом заставили Давину вернутся к предкам. Назад она больше не пришла. Кол решил забрать дочь и уехать куда-нибудь подальше от своей семейки. Но не все были согласны. — Это ты убил Давину! Это ты виноват! — кричал ему в лицо Марсель. И был прав. — Я знаю, чтоб меня! Я знаю, что это я виноват! Я просто хочу её увезти подальше, пока моя семья не навредила ещё и ей, — умолял Кол. — Вы, Майклсоны, только вредите. Я не отдам её самому психованому из них. Она маленький ребенок, что вообще знаешь о детях, кроме как убивать их? М? — не на шутку разошелся Жерар. — Она моя дочь, она моя кровь и плоть. Пожалуйста, Марсель. — Давина просила позаботится о ней если с ней что-то случится, ещё до твоего воскрешения и ее… — он запнулся и тяжело сглотнул, прежде чем продолжить, — ее смерти. Я смогу ее вырастить, а ты не сможешь отравить ей жизнь. Как Кол ни пытался, он не мог ни переубедить, ни победить его и отнять малышку силой. В итоге, Фрея отправила всех в спячку ещё до того, как он смог ее выкрасить. Но сейчас он не отступит.

***

Марселя заковали. Кол был счастлив и выражалось это в напоминающей Чеширского кота улыбке. До того пока Марсель с волнением не начал говорить: — Меня ребенок ждёт. Я обязан вернутся к ней. — Какой ещё ребенок? — высокомерно прошипел Клаус. Он, просидевший здесь пять лет, не купится на такую дешёвую уловку. — Так ты им не сказал? — удивлённо посмотрел Жерар на Кола. — Похоже у тебя все-таки есть какие-то мозги. Или намеки на них. Конечно же он им не сказал. Давина не просто так пряталась от его родственников большую часть беременности, она не просто так умоляла его молчать. Ведь они, знаменитая семья Майклсонов, знаменитое «Всегда и Навечно», вот только не для него. Единственный, кто заслуживал доверия на счёт ребенка, это его сестра Ребекка. Фрее он до сих пор доверял не до конца, жизнь и безопасность его ребенка уж точно не стояла его колебаний. Но сейчас, к сожалению, у него нет выбора. Ему придётся рассказать о дочери и надеется, что их безмерная любовь к одной племяннице распространится и на другую. — Какой ребенок Кол? — сцепив зубы спросила Ребекка. — О каком ребенке говорит Марсель? — Он говорит о моей дочери. Давина родила дочь за несколько месяцев до моего воскрешения, — максимально кратко объяснил Майклсон. — А ты уверен, что это твой ребенок? — раздражённо уточнил Клаус. — Как она так долго скрывала её? И зачем? — немного оскорблено проговорила Ребекка одновременно с Ником. — Конечно же я уверен, что она моя дочь, — отмахнулся Кол, — А насчёт второго… Думаю вы сами догадываетесь. Она не считала, что вы не будете представлять угрозы для Эвы, и правильно сделала, что не рассказала вам. Ведь именно Майклсоны свели ее в могилу и принудили остаться там. — Эва? Это так зовут мою племянницу? — впервые вмешался в разговор Элайджа. — Эванджелина, — усмехнулся Кол, — Благая весть. — Марсель, скажи нам где она. Мы сможем о ней позаботится, — попросила младшая из первого поколения Майклосонов, — Ты ведь знаешь, я никогда не наврежу ребенку, тем более своей племяннице. Марсель с подозрением окинул взглядом каждого. Наверное увиденное его убедило, раз уж он сказал следующее: — Если хоть волос упадет с её головы, то когда я отсюда вырвусь, я лично разорву каждому глотку. А начну с тебя, юный папаша, — кивнул он на Кола. — Не переживай, я не позволю этому случиться, — серьезно кивнул тот. — Похоже наша семья растет день ото дня, — усмехнулся Элайджа, — Уверен, твоя дочь красавица, как и все мы, но надеюсь она переняла характер от матери, ведь иначе нам не сдобровать, — остальные вымученно улыбнулись на такую жалкую попытку разрядить обстановку. Марсель самодовольно покачал головой, ведь он знал, что характер малышка переняла от него. Уж об этом он позаботился.

***

— Эва, открой пожалуйста дверь, мы не желаем тебе зла, — в который раз проговорил Кол. — Не желайте мне зла где-то в другом месте. Марсель сказал никому не открывать, а у него есть ключ, — воинственно, в который раз, ответила девочка. Конечно же Марсель нашел прекрасную квартиру, которую переписал на Эву, чтобы в непредвиденной ситуации никто не мог войти и навредить его малышке. Конечно же Кол уже об этом догадался, но не хотел отпугнуть дочь ещё больше, потому смиренно упрашивал открыть ему дверь добровольно. — Эва, пожалуйста открой нам дверь и пригласи войти. Я твоя тетя Бекка, а вот он — твой отец, — устало протянула Ребекка, — У нее точно упрямство Майклсонов, любой другой ребенок уже хотя бы расплакался или спросил чего мы хотим, а она нет, настойчивая, — добавила она, тише, обращаясь к Колу. — А если мы… — Колу пришла в голову гениальная идея, — а если мы позвоним Марселю и ты сама с ним поговоришь? — Ты серьезно? — Если она доверяет только ему, а он сам скажет нас впустить, то почему бы и нет. — Вы знаете где Марсель? — удивлённо прошептала Эва. — Тогда ладно, звоните, — продолжила она уже громче. Ребекка устало подняла глаза к потолку. Наконец-то она сдалась, хотя ещё не известно, поможет ли им Марсель и сколько десятков лет Ник будет издеваться, что они не смогли упросить ребенка открыть им дверь. — Да, Элайджа, дай ему пожалуйста трубку, — тем временем Кол уже успел позвонить брату и все объяснить. — Что, не впустила? — насмешливо протянул Жерар. — Да не впустила, не будь таким самодовольным, это мои гены сделали ее такой умной. А теперь будь добр, убеди её что нам можно доверять и нас нужно впустить. — Конечно, — засмеялся Марсель, — Дай ей трубку. — Милая, открой дверь, мы дадим тебе телефон, — постучала Ребекка. Эва открыла замок и медленно оттянула дверь на себя. С подозрением смотря на обоих незнакомцев, она отметила, что оба выглядят больше устало, чем раздражённо. — Покладите на порог, пожалуйста, и подтолкните. — Она умна, — пожала плечами Ребекка, — Любой другой вампир, попытался бы вытянуть её за руку. Она взяла телефон из рук брата, поклала на порог и легко подтолкнула со своей стороны, улыбаясь. Девочка взяла телефон и уверенно начала разговор: — Что случилось, Марсель? Почему ты отправил за мной этих людей? Кол скривился, когда она сказала «этих людей», как будто Марсель её отец, а не он. Хотя учитывая, что последние пять лет она прожила с ним и не помнит ни одного момента проведенного с ее настоящим отцом, это и неудивительно. Девочка тем временем только серьезно кивала на слова Марселя. — С тобой точно все будет хорошо? — напоследок уточнила она. — Конечно будет, — усмехнулся он, — я ведь самый сильный, помнишь? — Хорошо, — ничуть не сомневаясь в его словах ответила Эва. Она отключила звонок и посмотрела на них обоих. Словно с интересом, как они отреагируют, девочка наклонила голову к плечу. — Ребекка, ты можешь войти. — Эй, а я? — удивился Кол. — Марсель сказал, низачто и никогда тебя не впускать. Ребекка улыбнулась. Пускай черты брата проскакивали в ее поведении, но то, что ее растил Марсель было видно невооружённым глазом. — Ну что, малышка, давай собирать вещи? — весело подмигнула она, замечая оскорбленный вид Кола.

***

— То есть это, — Клаус кивнул на девочку, сидящую на руках у Ребекки, — твоя дочь? — Да, — Кол устало потёр лицо, — Да, она моя дочь, и пока мы не уберемся от сюда к чертовой матери она будет жить с нами. — Не ругайся при ребенке, — оддернула его Фрея. Кол лишь отмахнулся. — Сколько тебе лет? — улыбаясь спросила Хейли. — Пять с половиной, — ничуть не стесняясь сидеть на руках тётушки, гордо проговорила Эва. — Я думаю, можно поселить её вместе с Хоуп. Там большая комната, и именно это помещение будет самым защищённым в доме, — все ещё улыбаясь, сказала Хейли обращаясь ко всем сразу. Кол благодарно кивнул. Все как будто зашевились, стоявшее лёгкое напряжение спало. Ребекка не могла нарадоваться появлению ещё одного ребенка в их семье и ни на секунду не спускала племянницу с рук. Клаус удивлённо смотрел на девочку. Она была такой маленькой, даже младше его Хоуп, но не пугалась и вела себя предельно вежливо. Слишком вежливо, как любит вести себя Марсель, когда что-то задумал. Да, он определенно хорошо её воспитал. Кол смотрел на дочь, как на предателя в каком-то смысле. Ведь она, вместо того, чтобы обрадоваться и бросится к нему в объятья, смиренно исполняла все, что сказал ей Марсель, и сидела на руках у Бекки даже него не взглянув. Во двор вышла Хоуп, с интересом смотря на новую девочку, что так удобно устроилась на руках у её тети. Не то чтобы она ревновала, вовсе нет, просто не совсем понимала, что происходит. — Милая, ты уже проснулась? Давай к нам, тут есть кое-кто, с кем тебе нужно познакомится, — поднимая дочь на руки, сказала Хейли. — Хоуп, это Эва, твоя кузина, — обращаясь к Хоуп проговорила Ребекка, — Эва, это Хоуп, тоже твоя кузина, как ты уже поняла, — повернула блондинка голову к девочке сидящей у нее на руках. Девочки с лёгким прищуром осмотрели друг друга и, будто читая мысли друг друга, почти одновременно протянули руки для рукопожатия. — Приятно познакомится, — улыбнулась Хоуп. — Мне тоже. Ты первая кузина, с которой я познакомилась. Ты не знаешь, у нас есть ещё? — отзеркалила улыбку Эва. — Вроде бы нет, но кто его знает, — озорно подмигнула старшая, — Вдруг дядя Элайджа тоже где-то спрятал дочь, — она наигранно увеличила глаза, — Или, не дай Бог, сына. Обе засмеялись, а взрослые подхватили смех. Элайджа в притворном недовольстве качал головой. — Мальчики не такие уж плохие, знаете ли. — Конечно не плохие, — подтвердила Эва, — Когда им за сотню лет, то они очень даже хорошие. Элайджа аж поперхнулся от такого ярко выраженного сарказма. Не ожидал он от малышки такого. — Я тебе это напомню, когда подрастешь, — улыбалась Бекка, — Думаю, ты уже не будешь в этом так безоговорочно уверена. Все снова засмеялись. Эве нравилась Ребекка и Хейли, в остальных она ещё не была уверенна, но ничего дурного то них не чувствовалось. Атмосфера была дружеской, даже семейной, в какой-то степени. Хейли готовила кофе, Никлаус разговаривал с Хоуп, сидящей у него на коленях. Наверное, это и есть то чувство, которое описывал Марсель. — Я всегда буду твоей семьей, но однажды ты окажешься с теми людьми, рядом с которыми будет просто хорошо и спокойно. Не факт, что они будут твоими родственниками по крови, но ты поймёшь, когда это почувствуешь. Тебе будет комфортно просто сидеть и ничего делать рядом с этими людьми, ты не будешь вслушиваться в слова, ты просто будешь знать. Ты почувствуешь это вот здесь, — он указал пальцем на маленькую впадинку между ребрами. Наверное, она почувствовала.