Повиновенный

Мия собирала чемодан с тяжёлым сердцем. Ноющее, зыбучее чувство поселилось в её груди с самого утра. Мия не знала причину. В понедельник она отправила редактору свежую статью, и в ближайшее время в издательстве дел не намечалось. В выходные Виктор собирался на охоту. Мие предстояло скучать одной в большом холодном доме. Перспектива казалась ей малопривлекательной. Но неожиданно Макс предложил присоединиться к его поездке. Старая семья оборотней, которую он собирался навестить, жила на другом краю страны, где Мия никогда не бывала. Не сомневаясь, она согласилась поехать. Виктор на её планы отреагировал равнодушно. Даже пусто. − Всё в порядке? − уточнила Мия накануне перед вылетом. Она чувствовала сгущающиеся тучи недосказанности в доме. − Разумеется, − скупо ответил Ван Арт. Даже для себя Виктор говорил очень холодно. Мия заглядывала ему в глаза, пытаясь прочесть в них мысли, что роились в загадочной голове Виктора. Напрасно. Легче было подвинуть стену, чем понять Ван Арта. В день вылета за Мией заехал Макс. − Готова? Взяв её чемодан, он направился к своей машине. Виктор воспользовался минутой наедине. Впервые за последние дни он прижал Мию к себе так, как делал это прежде. Горячо и трепетно. В его объятиях проявлялась слабость, оголённость истинных чувств, а не тех, что Виктор так старательно демонстрировал. Виктор поцеловал её пышную копну волос и погладил талию. Мия растаяла, наконец-то снова ощутив себя хрупкой драгоценностью. − Будь осторожна. Мие не понравились эти слова. Почему бы ей опасаться обычного отпуска? − Ван Арт, ты бы поел, что ли, − сыронизировал вернувшийся Макс. − Выглядишь неважно. Голодный какой-то. Виктор промолчал. Обычно он не уступал Максу в колкостях. И если подстёгивания Макса выходили хлёсткими и прямолинейными, то Виктор огрызался высокопарно. Даже его равнодушие получалось пренебрежительным, оскорбляющим. Но на этот раз молчание Виктора выглядело покорным. Мия поспешила вставить: − Виктор как раз сегодня отправляется охотиться. − Вот и отлично, − отметил Макс. − Завали крупного зверька. На тебя уже без печали не посмотришь. − Спасибо, Фолл. Я полакомлюсь каким-нибудь волком. На удивление Макса шпилька не взбесила. Слишком обречённо она прозвучала из уст Ван Арта. . Родственники Макса жили в городе с населением около четырёх тысяч человек. Никаких прямых самолётов туда, разумеется, не летало. Мию и Макса ждала ночёвка в ближайшем мегаполисе, а на следующий день − пара часов на машине. Весь полёт Мия ловила себя на мысли, что мечтает вернуться во вчерашний день и поговорить. Хотя бы попытаться. Она всё сжимала в руках телефон, порываясь набрать сообщение. Но решила подождать. Макс же безмятежно наслаждался прелестями бизнес-класса. Пил виски, флиртовал со стюардессой, тонув всем телом в уютном кресле. − Дакота, а ваши родители случайно не пилоты? − А как вы узнали? − Тогда откуда у них так… что? Серьёзно? Искренне удивившаяся Дакота не поняла мотив вопроса. Макс с сожалением простонал. − Такая шутка сорвалась. − Макс, − прыснула Мия в кулак. Макс поднял уже второй бокал виски. − За этот прекрасный полёт. И за Ван Арта, за чей счёт проходит сей прекрасный полёт. Не хворай там, парень. Мия с улыбкой ткнула Макса в бок. − Шампанское, мисс? − спросила вторая бортпроводница. Мия, мысленно находящаяся в другом месте, не сразу сообразила, что обращаются к ней. − Нет, спасибо. Макс скептично покосился на неё. − Может хотя бы чаю? − предложил он. Чай. Сладкое, нежное слово. Оно успокоило Мию. − Да. Пожалуй. Бортпроводница коротко улыбнулась. − Одну минуту. Чай оказался посредственным. Бездушным. Просто чай. Ничего особенного. . Длинный серый коридор. Бесконечный. Шаги. Шаги. Гулкие. Ещё. Здесь свершится что-то важное. Шаги. Шелест. Тени. А затем человека без лица настойчиво посадили на стул. Мужчина? Женщина? Человек ли? Перед осуждённым − вампиры в чёрных одеяниях. Палачи. Они образовали собой круг непрошибаемой стены. Судьба незнакомца в их руках. Ничего хорошего ему не сулит. Мия не успела понять, кто это. Что-то потрогало её плечо. Мия обернулась… И открыла глаза. − Мы приземляемся, − сказал Макс. Мия потёрла лицо ладонями, сгоняя остатки кошмара. В отель она шла как на пружинах. Хотелось поскорее позвонить или написать сообщение. В номере Мия сначала заметила свой багаж, а рядом на столе − вазу с цветами. Мия улыбнулась. Она ни минуты не сомневалась, что розы − вовсе не жест гостеприимства отеля. Это Виктор. Мия почувствовала, что преследующая её тревога наконец-то разжала свои пальцы. У них всё в порядке. Подойдя к букету, Мия заметила записку. ...то я люблю! И до того мне горько, Что вновь я, страж твой, не смыкаю глаз: Любовь стоит на страже в тишине, Пока к другим ты ближе, чем ко мне*. В. Мия быстро достала телефон. «Спасибо за цветы». После душа она снова проверила телефон. «Надеюсь, полёт прошёл хорошо. Добрых снов. Виктор». Сообщение скорее расстроило, чем обрадовало. Виктор не оставил предлогов позвонить ему. Мия ободрила себя. Во время охоты он предпочитал уединение. Всё дело в этом. Лишь в этом. . Родственники Макса занимались лесным хозяйством. Это была старая община: владельцы ферм и лесов из поколения в поколение. Днём Мия с Максом изучали окрестности немалых территорий. Вечером − прогуливались по крошечному городу. Здесь был старенький кинотеатр, парочка библиотек и единственный паб, недавно поменявший старое название на «модное» − «Грета Туборг». Судя по фотографиям в навигаторе, паб с натяжкой носил звание «приличного». Но мерки маленьких городков отличаются от мерок мегаполисов. − Был ещё один бар тут, но дядя сказал, они разорились. − Макс хмыкнул. − Жаль. Там раньше по четвергам разливали грог. Куча народу сходилась. Мия улыбнулась. − Дай угадаю: поэтому ты теперь любишь четверги. − Почти. Мне тогда не наливали. Мелким был. Но четверги всё равно люблю. Четверг лучше воскресений. Воскресенье − это «завтра понедельник» и целая неделя впереди. А четверг − это «завтра пятница», а дальше пара выходных. − Пойдём хотя бы в эту «Грету Туборг». Выбирать всё равно не из чего. К удивлению, около паба они обнаружили Бенни Барта. Он морщил носик, сомневаясь, стоит ли заходить. Это было место не его уровня. − Бенни! − Мия-я-я! Привет, куколка, − Максу же Бенни вежливо улыбнулся. − Как ты тут оказался? − Я гастролирую. − И кто в этой дыре в состоянии заплатить за твой концерт? − вставил Макс. − Мы по пути заглохли. Пришлось заночевать здесь. До завтра Саймон обещал починить машину. После ночи кровавой луны Бенни неожиданно взял Саймона на работу. Он ездил за Бартом по турам в качестве помощника. Заодно снимал фотографии и продавал их в журналы о путешествиях. − А вы тут какими судьбами? − Макс пригласил погостить у своих родственников. − Так ты ориентируешься здесь? − обратился Бенни к Максу. − Ну и что у вас тут посмотреть можно? − Ну, можно посмотреть сюда, − Макс указал влево от дороги, а затем направо: − а можно туда. Бенни дёрнул красиво очерченной бровью. Он бы рассмеялся, если бы пошутил кто-то другой. Его нейтралитет в отношении оборотней иногда выходил чересчур подчёркнутым. − Видимо, отсидеться в отеле − лучшая идея. Ладно. Я тогда пойду. Увидимся. В пабе ждала новая неожиданность. За дальним столом сидел Данте. Элегантный вампир в стенах подобного заведения смотрелся вычурно. − Не много ли кровососов на один маленький городишко? − шепнул Макс, не заботясь о том, что вампир его всё равно расслышит. Данте поздоровался с Мией тепло, будто между ними старая крепкая дружба. А затем пригласил её вместе с Максом присоединиться к нему за столик. − Что будешь пить? − спросил Макс Мию. − М-м, − засомневалась девушка, и Данте поспешил предложить: − Позвольте угостить вас виски, − он с какой-то элегантностью стукнул пальцем по бутылке на столе. − Подозреваю, до сих пор бутылка красовалась на витрине этого любопытного заведения как красивый экспонат. Бармен переспросил дважды, точно ли я хочу именно этот напиток, прежде чем продал мне его. − Я буду пиво, − отказался Макс. − А я попробую, − согласилась Мия. Через минуту Макс вернулся с пинтой пива и пустым бокалом для Мии. Данте плеснул туда виски. − Вы слышали местные новости? − прошептал он. − Уже три жертвы с одинаковыми характерными ранами на шее. Такие может оставить вампир нарочно. Мия подумала. − Их найдут и будут судить, − продолжил Данте. − И если это до сих пор не сделали, не исключено, что кому-то это нужно. − А как в таких случаях реагирует полиция? Виктор говорил, у многих Князей есть связи в местных органах правопорядка. − Полиция дальше своего носа не видит. Мне вообще не нравятся методы правосудия у людей. А эта их презумпция невиновности… А какая полиция ленивая… Им неинтересно раскрывать мелкие дела вроде кто продаёт травку в университетском общежитии. И эта их выборочность меня крайне возмущает. Помню одну нелепую историю. Полиция одного крупного города долго не могла поймать извращенца. В метро подсовывал телефон девушкам под юбки и фотографировал. У полиции были отличные сведения для поимки, фоторобот и свидетели. Но они так и не сумели сложить два и два. Мия нахмурилась. − Не понимаю, зачем кому-то в наше время снимать такое. В интернете же голых фото пруд пруди. Макс неожиданно заговорил: − Так и в магазине рыбы тоже завались. А тут сам наловил. Мия закатила глаза и попыталась скрыть улыбку. − Я просто понимаю логику этих типов, − быстро добавил Макс. − Но не одобряю подобное занятие. Низко это. И не по-мужски. − Что значит, такие раны может оставить вампир только нарочно? − Неаккуратные, скажем так, − пояснил Данте. − Или убийца просто пытался выдать себя за вампира. − Кому нужно так рисковать? − А может кто-то хочет подставить вампиров. Выдать тайну их секретности. Уж очень нехарактерные раны у жертв. Либо нарочно оставлены, либо у вампира не рот, а пасть какая-то. Макс проскрипел зубами. − Простите, я не подумал, как это прозвучит, − с искренним добродушием вставил Данте. Мия покосилась на Макса. Его глаза сверкнули. Он повернулся к бару. − Очередь, что ли, займу. Кому ещё пива? Мия отрицательно покачала головой. План Макса она поняла без промедлений. Вампир не станет откровенничать в присутствии оборотня. Стоило Максу отойти, как Мия подалась к Данте чуть ближе. − А если честно, что делаешь здесь? Мне ты можешь доверять. Данте мягко рассмеялся. − Если бы я был причастен к этим убийствам, неужели стал бы так рисковать? Не находишь? − Это лишь интерес к причине твоего пребывания тут. Я ни на что не намекала. Данте меланхолично погладил свой бокал. Он хотел рассказать что-то. Не Мие. Любым ушам. − Влюблённому сердцу нет покоя вдали. Я приехал сюда вслед за одним юношей. И будь я проклят, если желаю ему зла. Мия подумала и вдруг: − Бенни? − воскликнула она чуть громче, чем следовало. Слишком её удивила собственная догадка. Данте кивнул. − В каком-то роде я коллекционер красоты. Кожа как фарфор, волосы как серебро. Смотреть, нельзя трогать. К тому же, однажды обжёгшись, будешь осторожнее впредь. − Ты уже пытался с ним сблизиться? − Нет. Это был другой юноша. Тоже красивый. И недосягаемый. Коим восхищаться легче, чем смертному дышать. Будь я поэтом, то сказал бы, что его улыбки наполняют солнцем каждое помещение, куда он входит. И окружавшие благодаря ему начинают улыбаться. Но я, по понятным причинам, ненавижу солнце. А лучшего эпитета, чтобы описать своё восхищение, я пока не знаю. − Так ты уже что-то предпринимал? − Хм? − Чтобы сблизиться, открыть свои чувства. Данте задумался, будто такой вариант он не рассматривал. − Я бываю на каждом его концерте теперь. На каждой рауте, который он посещает. Мия вдруг кое-что вспомнила. − Ты мне однажды сказал, что вы с Бенни давно друг с другом знакомы. Ты так долго скрываешь свои чувства? Данте заметно удивила память Мии. − А знаешь, как говорят: хочешь что-то спрятать − спрячь на видном месте. Понимаешь, к чему я клоню? − Почему ты просто не скажешь ему? − Что мне сказать? Что я всё это время преследую его? − Нет. О чувствах. − Только та любовь справедлива, которая стремится к прекрасному, не причиняя обид. К тому же, у меня был печальный опыт, как я уже упомянул. Я признался. И ни одна мышца на его лице не дёрнулась. Словно перед ним кто-то уронил вещь, а не достоинство. Словно подобное происходит с ним каждый день. Он посмотрел на меня, одолённого попытками вести светскую беседу, как на что-то незначимое, что отнимает его время. Я не повторю такой ошибки впредь. Не всегда в нашей воле быть любимыми. Но всегда от нас самих зависит не быть презираемыми. Данте своими поэтичными манерами, архаичностью и любовью цитировать напоминал Виктора. Мия вдруг ощутила, как сильно соскучилась. − Тебе разве не хочется быть ближе? Собственный вопрос взволновал её. Она будто задавала его не Данте. Другому. Данте подумал, пробуя эту мысль на вкус. − Мне нравится чувство ожидания. Вера, что однажды я смогу заговорить, сблизиться, уже приносит мне удовольствие. Я не спешу. Это как с коллекционным виски − лучше смаковать. − Так ты в пабе из-за Бенни? − Да. В этом городишке только одно заведение, где бы он мог появиться сегодня. − Бенни ушёл в отель. Мы видели его у входа. Данте смиренно кивнул, будто и так это знал. − Что ж. Значит, моё присутствие тут напрасно. Он допил остатки виски на дне бокала. − Наверное, мне стоит оставить вас со спутником наедине. Очевидно, ему не по душе моя компания. Рад был повидаться, Мия. − И я. Данте поднялся. Галантно поцеловал её пальцы. Едва он скрылся за дверями паба, за стол плюхнулся Макс. − Разговорила его? − Разговорила. − Умница, − зубасто, по-волчьи улыбнулся он. − И что? − Он тут из-за Бенни. − В смысле? Преследует? − Влюбился. Макс не успел ответить. С улицы послышался крик. Они вскочили и вместе с другими людьми выскочили на улицу. . У мусорных баков лежал труп. Его обнаружила парочка, решившая уединиться. − Четвёртая жертва? − шепнул кто-то в толпе. Мия прислушалась, используя весь свой дар. В сторону леса кто-то бежал. Мия взглянула на Макса. Тот тоже смотрел в ту же сторону. − Туда. Они догнали беглянку очень быстро. Только подойдя ближе, Мия разглядела, что она вампир. − Смертная! И волк! − рыкнула девушка. Она поспешно вытирала рот от крови. «Поздно же ты спохватилась», − подумала Мия. − Я знаю, что ты вампир. − Ты знаешь? − оскалилась незнакомка. − А ты знаешь, что я должна убить тебя за такую осведомлённость? Мия надавила на неё своей силой. − Как ты это… Глаза вампирши помутнели. Сила Мии за последнее время заметно выросла. Перед ней была новообращённая. Поэтому подавление воли подействовало на неё как цунами. − Говори, − приказала Мия. − Рассказывай всё. − Пусть волк уйдёт. − Бегу и падаю, − фыркнул Макс. − Не разговаривай с ним в подобном тоне, − вскипела Мия. − Будь к нему уважительна. В считанные минуты девушка сломалась под её силой. − Пожалуйста, не убивайте. Они заставляют меня. Они внушают мне делать это. − Кто они? − Я не знаю. − Чего они добиваются? − Не знаю! − Врёшь. − Не вру. Мне передают указания через пособника. Они не доверяют мне ничего. − Ладно. Дальше. Мия надавила на неё сильнее. Девушка почти взывала. Мия тут же смягчилась. − Меня взяли в качестве слуги. Приказали убивать. Потом обратили, чтобы я могла выполнять более сложные задания. История повторялась. Нечто похожее произошло с парнем, на место которого Мия пришла в «Сверхъестественное сегодня». Похоже, у вампиров есть работающая схема, которой они с удовольствием пользовались. − Помогите мне. Я не хотела убивать. У меня не было выбора. − Что будем делать? − спросил у Мии Макс. Мия вновь повернулась к девушке. − Как с тобой связаться? . В тот же вечер Мия позвонила Виктору и рассказала обо всём, что произошло. Виктор холодно выслушал её. − Ты хочешь остаться там и устроить охоту? Исключено. − Но… − Каков твой план? Мия хотела пошутить насчёт импровизации, чтобы немного снизать градус разговора. Но Виктор был непреклонен.  − Раскрытие убийств − не ваша с Фоллом забота. Мия, я жду тебя завтра дома. И ни днём позже. Он потребовал с неё обещание, что она не обманет и выполнит его волю. Под его несокрушимым давлением Мия поклялась завтра же сесть на самолёт. . Фигуры, вытянутые тени. Кого-то введут по длинному коридору. Сажают на стул. Сейчас будет суд. И теперь Мия откуда-то знает, что осуждённый − не человек. − Вы раскрыли тайну существования вампиров. Сотням смертных известно о нас. Вы проговариваетесь к казни. Мие удалось рассмотреть. Мужчина. Подбородок мужской, определённо мужчина. Едва Мия поняла, что он кажется ей знакомым, как села в постели. Она проснулась с громким всхлипом. На часах было 6:27. Поняв, что больше не уснёт, Мия начала готовиться к отъезду. Семья оборотней позавтракала на широкой веранде с красивым видом на лес. Все обсуждали загадочные нападения. Глава семьи посетовал: вампиры совсем распоясались. С той же беззаботностью обсуждают погоду или планы на день. Макс сделался задумчивым. После они с Мией поехали в аэропорт. − Как думаешь, она соврала? − спросил Макс уже в самолёте. − Она бы не смогла под гипнозом. Макс хотел обсудить тему. Но после вчерашней ссоры с Виктором Мия чувствовала себя выжатой и не могла поддержать разговор. − Подозрительно, что в таком маленьком городе мы встретили сразу двух знакомых вампиров, − рассуждал Макс. − Данте сказал, что приехал за Бенни. Он ему нравится. − А чего не подкатит-то? − Предпочитает любить на расстоянии. Макс недоверчиво усмехался. − И в чём смысл? − Просто плохой опыт в прошлом. − Мутная история. Ещё и его намёки на подставу. Не нравится мне всё это. Мия пожала плечами. Она однажды услышала из уст Данте: он не романтик и от сентиментальных дел держится в стороне. Но сейчас она ему верила. Всё могло измениться. . Виктор энтузиазма Макса и Мии не разделил. Он так и сказал: − Я не разделяю вашего энтузиазма. Охотой и правосудием займутся те, кто должен. Князь на тех землях вынесет справедливое наказание за подставленную под удар тайну существования вампиров. Фолл не сильно жаждал влезать в это дело. Но озвучить это − всё равно, что поддерживать Ван Арта. Поэтому Макс отмолчался. После недолгого спора они так ни к чему и не пришли. − Ладно. Бывайте, − Макс двинулся к выходу. Мия ушла его провожать. − Ты поможешь мне, если я решусь туда поехать? − спросила она уже на улице. Мия знала, что до чуткого уха Виктора долетят её слова. − Помогу. Попрощавшись, она вернулась в дом. Холод атмосферы почти звенел в воздухе. − Мы можем выходить из дома только по ночам, чтобы ты мог присоединиться к нам. − Мия, дело не в том, что я не смогу бегать за маньяком под солнцем, − строго оборвал её Виктор. − А в разумности вообще за ним гоняться. Я не собираюсь никуда ехать. Ты тоже не поедешь. Мия подавилась воздухом от возмущения. − Просьба или приказ? − Приказ, если понадобится. Виктор говорил сильным голосом, давил аурой, как стихией. Мия барахталась в ней, не соглашаясь так быстро подчиняться. От ледяного взгляда по спине побежали мурашки. Мия стойчески сложила руки на груди. − В чём дело? − Что ты имеешь в виду? − Что с тобой происходит? − Ты впутываешься в неприятности, вот что происходит. И какая причина? Тебе скучно? Виктор резко, даже как-то порывисто растерял всю свою сталь. Следующее прозвучало уже спокойнее: − Мия, ты согласилась стать моей женой, но всё ещё продолжаешь делать выбор, который только отдаляет нас. И ты спрашиваешь у меня, что со мной? Я боюсь за тебя. − Это не опасно… − Ты заблуждаешься. Зачем тебе вмешиваться в это? Кто тебе эта девушка? Зачем тебе помогать ей? Мия рассеянно открыла и закрыла рот. Он был прав. И это бесило. − Со мной будет Макс. − Нет, − отчеканил Виктор. − Однажды я сказал, что убью любого, кто встанет на нашем пути. Но ещё я убью любого, кто будет втягивать тебя в опасности. − Меня не втягивают. Это моя инициатива. Виктор отвернулся. Разговор был окончен. − Я предупредил тебя. Воспитание не позволяет мне силой добиваться своего. Мне не хочется запирать тебя. Но придётся... Чтобы ты осталась жива. − Куда подевался Виктор, который говорил: «Я не смогу тебе отказать»? Это было всё равно, что дать Виктору пощёчину. Бесполезную в физическом плане. Зато обидную. Мия знала и сделала это нарочно, в сердцах. Они сверлили друг друга взглядами. На удивление Виктор первый сдался, сделав это добровольно. − Я не отпускаю тебя. Но и не смогу удержать. И смею просить тебя лишь об одном: перед тем, как сбежать, удели хотя бы пару минут вопросу своих приоритетов. Пару минут, я прошу лишь это. А дальше поступай как знаешь. . Виктор почти не пересекался с Мией до конца дня. Мия могла бы вынести его равнодушие, его холод, грубость. Но то, что она увидела в его глазах, заставило страх в её желудке ожить. Виктор выглядел разочарованно. «Нет, пожалуйста. Только не это». Следующий день Виктор просидел в своей студии. Мия взяла себя в руки и решила поговорить. Она постучала в дверь и вошла, не услышав ответа. − Привет. − Здравствуй. − Можем поговорить? − Если тебе есть о чём. Мие сразу же расхотелось что-либо обсуждать. Спустя несколько часов Виктор и сам попытался сгладить конфликт. − Примешь со мной ванну? На этот раз холодной осталась Мия. − Нет. Я пишу статью. Когда закат высосал из неба весь свет, Мия закрыла крышку ноутбука и вышла в гостиную. Перед большим окном стоял он − Виктор. Расправив плечи навстречу ночи, он ждал. Словно с её наступлением для него начнётся война. Он слушал, как кончается его догорающее время. Мия стояла позади. Она знала, чего Виктор ждёт. Знала, чего он опасается, но чему заставит себя не сопротивляться. − Я не сбегу. Виктор немного повернул голову к ней, но не поднял взгляда. − Я рад это слышать, − сказал он без особой надежды. Лишь немного веры было в его голосе. Он хотел верить Мие. . Атмосфера знакомого помещения была давящей. Страх сползал по стенам. − За раскрытие тайны вампирского существования вы проговаривайтесь к казни. Вы, защищая смертную, раскрыли древнейший секрет и подвергли опасностей других вампиров. Ваше последнее слово? Мия будто вырвалась из вязи ловушки, пробурила выход на поверхность и наконец-то увидела лицо осуждённого. Виктор. Его напряжённая челюсть раскрылась. С губ сорвалось холодное: − Я сделал бы это снова. Виктора подняли под руки и схватили за шею. Его оторванная голова покатилась по полу. Крик застрял у Мии в горле. С громким всхлипом она села, прижав руки к груди. Сердце заполошно частило, как рвущаяся на волю птица. Огромный зал казни сузился до размеров спальни. Мия пощупала щёки. Мокрые. Тяжело дыша, она приходила в себя. Раньше её мучил другой кошмар. Во сне Мия снова и снова попадала в ночь кровавой луны. И каждый раз она пробегала мимо тела раненного Виктора. Убить Итана Вуда было важнее. И пока она делала это, Виктор умирал в одиночестве. Мия просыпалась с болью в груди. Она считала, что его убила именно она. Её бездействие и приоритеты. В новом кошмаре она убила Виктора снова, но уже другим оружием. Своим безрассудством. Она поставила себя под лезвие опасности, и у Виктора не осталось выбора. Мия не знала, что именно произошло в том кошмаре. Но Виктор спас её ценой своего наказания. Его с любимыми разлучает лишь смерть. И в этот раз Виктор выбрал свою. Дверь спальни резко открылась. Виктор не постучался, ему было не до церемоний. − Мия? − он обеспокоенно заглянул ей в лицо, сев на кровать. − Девочка моя, что случилось? Мия потрясла головой. − Я был внизу и услышал твои всхлипы. Пальцы Виктора опустились на ладони Мии. Их холод успокаивал. − Это был ты. Виктор вопросительно посмотрел на неё. − Кошмар. Мне который раз снится один и тот же кошмар. Ты спас меня. Но для этого тебе пришлось раскрыть тайну вампирского существования. И тебя за это казнили. Виктор погладил её руки, коротко сжал их. А затем стёр с лица Мии слёзы. − Это был просто сон. Я здесь. Сон − это маркер мыслей. Страхов. «Я боюсь убить тебя». − Не хочу, чтобы это случилось на самом деле. Я… прости меня. Я вела себя как дура. Виктор погрустнел. − Прости, что не был рядом, чтобы сразу обнять тебя. И что грубил тебе последнее время. Сердце Мии стучало так, что Виктор наверняка его слышал. В Викторе тоже что-то рушилось. Она знала его, чувствовала. Сейчас он не держал нарочную дистанцию. Он был по-настоящему растерян, но стеснялся это показать. Так сильно, что даже не мог по обыкновению прикрыть глаза и скрыть это. Из последних сил Виктор держал свои стены. − Я не могу объяснить то, что чувствую сейчас. Это не просто страх потерять. Я волновался за тебя всегда. Но всё только ухудшилось с тех пор, как… Мия поняла, о чём Виктор давно догадывался. − С тех пор, как выпил моей крови. − Да, − выдохнул он с несвойственной себе слабостью. − Это похоже на… − Связь. Виктор поднял на неё тёмные глаза. − У меня никогда такого не было… Даже… Он быстро отвёл взгляд. Его сомкнутые губы побелели. − Ты можешь называть её по имени. Меня это не обижает. Виктор не ответил. − Может, всё дело в связи? Ты попробовал моей крови и теперь одержим. − Я пробовал и её кровь. Но никогда не чувствовал такого. Я так сильно боюсь потерять тебя, как никогда не боялся потерять её. Я боюсь, что однажды не успею спасти тебя. И это меня уничтожит. Сильнее, чем в прошлый раз. − Ты пробовал её кровь? Ты ведь не пьёшь кровь людей. − Я сделал исключение. Это были несколько капель. − Возможно, дело в количестве. − Нет, − припечатал Виктор. Так, чтобы Мия не сомневалась − он уверен в своих словах. − Иногда мне кажется, что я готов выйти за все существующие рамки, только бы уберечь тебя. Он тут же смягчился, жалея о грубости. − Я запретил тебе уезжать, потому что ты ещё плохо знакома с миром вампиров. Ты не знаешь, какими сильными и хитрыми могут быть старые опытные вампиры. У тебя не получится защититься в одиночку. − Со мной был бы Макс. − Я не доверяю ему. − Вик. Стоит признать, он довольно силён. И сможет меня защитить. − Не в этом дело, − бросил Виктор с каким-то злым сомнением. − Бесспорно, у него отлично развиты защитно-сторожевые способности. Но ещё он… может отобрать тебя у меня. Последнее Виктор сказал надрывно. Он сам не ожидал от себя такого. Мия впервые наблюдала за его неуверенностью. Как маска холода слетела и под ней обнаружилась ранимая душа со своими рубцами и тревогами. Виктор собственноручно разорвал свою грудь и показывал голое беззащитное сердце. «Я боюсь тебя потерять. Я слаб перед этим». Мия улыбнулась. − Ты ревнуешь? Он неодобрительно фыркнул. − Виктор Ван Арт, не знала, что ты можешь быть не уверен в себе. Ей захотелось обнять его. И она не стала себе отказывать. Слабость Виктора спровоцировала прилив невероятной нежности, какую Мия не испытывала к нему с тех пор, как узнала, что Виктор собирает все статьи Исака** из «Сверхъестественного сегодня». Мия потянула Виктора за собой на кровать, и он послушно опустился на бок. Ей всегда нравилось находиться рядом с ним. Мия была влюблена в его твёрдый характер и холодность, рассыпающуюся в особенные минуты его нежности к Мие. Но неуверенный Виктор понравился ей тоже. Эта его новая аура напоминала кружевную салфетку. Тонкая и хрупкая. Он никогда не был настолько оголён перед ней, настолько близок. И эта новая близость Виктора оказалась мягкой, податливой, похожей на вату. Мия ощущала себя подушкой: чем больше она наполнялась этой ватой, тем прочнее становилась. Сердце сжималось в радостном предвкушении. А ещё был покой. Безопасность. Отныне, где бы Мия ни находилась, тревога над ней невластна. Это её новый дар, как Дар Крови и Луны. Ничто ужасное до неё не доберётся, пока она под покровительством этого сильного мужчины. Быть под его защитой − это как наблюдать за штормом через защищённое от любых крушений окно. Мия погладила Виктора по щеке, забралась пальцами в чёрные волосы. − Я напоминаю тебе её? Виктор хмыкнул, как если бы слова являлись общепризнанным абсурдом. − Вы с ней похожи как свет и сумрак, как богач и бедняк. Как безрассудность и осмотрительность. − Кто из нас безрассудный спрашивать не имеет смысла, − Мия хихикнула. − Она была… − он задумался, точно ему действительно стоило труда вспомнить. − А ты боевая. Нежная, но сильная. Смелая и дерзкая. Мия поцеловала его лоб, как делал обычно Виктор. − Прости, что хотела уехать. Мне стоит потратить время на то, чтобы лучше узнать своего будущего мужа. − Только если это то, чего ты хочешь. − И извини, что притягиваю проблемы. − Нет. С моей подачи ты сделала неверные выводы. Это моя вина. Ты не притягиваешь проблемы. Ты просто хочешь помочь. Я всегда поражался твоему желанию помогать. Из уст Виктора это звучало хорошо. Хотя Мие не нравилось её негласное звание. Она и правда бежит на помощь любому. Какая тогда из неё уравнительница тьмы и света? − Я просто хочу, чтобы иногда ты была осторожнее. Мия улыбнулась, нежно обведя его взглядом. − Скажи так, как ты хотел сказать это с самого начала. Виктор тоже улыбнулся. − Чтобы ты иногда выбирала меня. − Я всегда тебя выбираю. Извини, что заставила сомневаться в этом. − Ты сказала за вечер больше «извини», чем за всё время, что я тебя знаю. Мия потянулась ближе. Едва губы Виктора раскрылись, она просунула язык в его рот, столкнувшись с его языком. А затем вобрала его одним ловким всасывающим движением. Она знала, что это чертовски приятно. Мия отстранялась и, пользуясь его секундным замешательством, выпалила: − Возьмёшь меня на охоту в следующий раз? Виктор резко открыл глаза. − Зачем? − Это та твоя сторона, с которой я ещё не знакома. А я хочу узнать тебя поближе. − Вопрос всё ещё висит в воздухе. Что тебе делать со мной на охоте? − Наблюдать за тобой. Это кажется мне горячим. Виктор вопросительно помолчал. − Твой запах будет меня отвлекать. − Я встану подальше. − Мия, тебя я чувствую за сотни футов. Ты пахнешь восхитительно. Я всегда точно знаю, что ты поблизости. − Чем это я пахну? − Собой. Запах твоей крови и тела перебивает все запахи вокруг. − Виктор, − Мия переплела руки на его шее. − Это звучит сексуально. Виктор сделал вид, что сразу понял её. Что она говорила несерьёзно, а просто заигрывала. − Полагаю, в данный момент тебя заведёт что угодно. − Почему ты отказался от крови людей? − спросила Мия, снова пользуясь эффектом неожиданности. − Это вечер откровений? − Узнаю тебя поближе. − Прозвучит банально: не хочу быть монстром. − Почему вампиры, которые не хотят убивать, не покупают кровь в банке крови? − Кровь нужна свежая. И она должна быть температуры человеческого тела. Иначе нет насыщения. Кровь будто пустая. Это всё равно, что всю жизнь питаться брокколи. − Я люблю брокколи. Виктор улыбнулся, посмотрев на неё с теплотой. − Ты невыносима. И необычна. Спустя минуту он добавил. − Если пить такую кровь, то со временем становишься рассеяннее. Злее. Глупее. В конце концов срываешься. − Что насчёт моей крови? Виктор сглотнул. Разговор давался ему нелегко. − Это как пить воду после нескольких дней жажды. И одновременно испытать оргазм. Только умножь всё это на тысячу. − Это и правда заводит. Мия недолго сомневалась, прежде чем сказать: − Хочешь ещё попробовать? − Что? Она протянула ему руку, раскрыв запястье. − Нет, − Виктор даже коротко вздрогнул. − Я принял решение. У меня есть причины питаться исключительно кровью животных. Нависнув над ним, Мия провела ладонью по его скулам. Скользнула ко рту. Виктор быстро поцеловал подушечки её пальцев. Мия надавила на его губы. − Покажи мне. Виктор удивлённо моргнул. − Ты видела. − Я хочу ещё. Виктор неуверенно открыл рот, обнажив свои клыки. Мия провела пальцем по его зубам. Острые как бритвы они с лёгкостью могли оставить порезы. − Ты поранишься, − предупредил Виктор, поцеловав её палец. Надавив чуть сильнее, Мия остановилась на клыках. Виктор обхватил её запястье, останавливая. − Ты играешь с огнём. − Я не боюсь. Наоборот, завожусь. Это снова заставило Виктора нервничать. Никогда раньше Мия не напирала таким интересом на его вампирскую сущность. Тем более она никогда не признавалась с таким жаром, что её это заводит. Выдержка Виктора крошилась как старая краска. − Виктор, это шутка, − успокоила Мия. Ей стало жаль его. Если ему нужен его панцирь, она не будет настаивать избавиться от него сразу. Виктор смотрел на Мию, ища в её словах подвох. − Ты когда-нибудь смеёшься с шуток? − Мне много лет. Я мало что нахожу смешным. − Я всегда смеюсь с шоу Эллен Дедженерес. Виктор хмыкнул. − Есть что-то, что способно рассмешить тебя? Какое-нибудь кино. Шутка. Анекдот? − Анекдоты − это апофеоз глупости. Смеяться над ситуациями, которые никогда бы не произошли в жизни, но которые отчего-то выдают за реальные. − Наоборот, анекдоты рождаются в жизненных ситуациях. − Тем не менее, смеяться с абсурда глупо. Если случается что-то смешное неожиданно, это одно. Но если объявить, сейчас будет анекдот, это то же самое, что сказать: готовьтесь смеяться. Рассмешить может лишь неожиданность и логичность шутки или смешной ситуации. А если речь идёт об анекдоте, эффект неожиданности отпадает. Остается второй пункт − логичность шутки. Но и тут провал. Ведь в анекдотах ситуация доведена до абсурда. − Нет. Смех − это реакция на положительный раздражитель. В нас это запрограммировано. Нам что-то нравится − мы смеёмся. Нам может нравиться, как подаётся информация, как звучит голос рассказчика − мы смеёмся, восхищаемся, получаем удовольствие. И неважно, что именно говорит рассказчик. Виктор странно на неё посмотрел. − Как журналист, я читаю много научных статей. Чтобы потом на это ссылаться. Круче и авторитетнее же звучит: «как говорят ученые…». − То есть, хочешь сказать, смеются даже если просто испытывают симпатию к рассказчику? И даром, что он говорит величайшую глупость. − Именно. − Это объясняет, почему девушки смеются, даже если я не шучу. − Ах девушки, значит? Виктор улыбнулся, оставив на её губах целомудренный поцелуй. − Это такой механизм запускания − нам просто нравится то, что мы слышим, − продолжила Мия. − Не обязательно у шутки должен быть глубокий смысл. Младенцы ведь тоже смеются. А они не понимают значение слов, но механизм такой же. Им нравится поцелуи, игры, кривляния. − Я отказываюсь смеяться с кривляния. − Шутка может и отсылать к воспоминаниям, которые ты считаешь смешными. Часто высмеивается парадокс, игра слов и несуразность. И та самая неожиданность, о которой ты говоришь, тоже важна. Именно поэтому во второй раз шутка не так интересна. Мозг уже её проработал. Ему неинтересно на ней топтаться. А вот в первый раз даже нелепица может показаться смешной. − Именно поэтому анекдоты не могут быть смешными. Ты заранее объявляешь, сейчас будет смешно. Ты предупредила меня о том, что мне нужно засмеяться. Мой мозг уже проработал это и уже сопротивляется. − Ладно. Давай на примере. Итак, − Мия попыталась быстро вспомнить хоть один анекдот. − Сейчас. Виктор подавлял улыбку. − Чем больше ты тянешь, тем меньше у тебя шансов рассмешить меня. − Эй! Не отвлекай меня. − Хорошо-хорошо. Я подожду. − Ладно. Кхэм, − Мия приподнялась на локте. − Едут как-то в автобусе одноглазый и однозубый. − Это невероятно жизненная ситуация. Браво. Что я и говорил... − Подожди, это ещё не всё. − Искренне на это рассчитываю. − Вот. Едут в автобусе одноглазый и однозубый. − Кажется, мы выяснили, что повторяться нельзя… − Ты! Прекрати! − Прости. Продолжай, пожалуйста. − Так вот, едут они в трамвае. − Они ведь ехали в автобусе. − Помолчи минуту! Это неважно, где они едут. Я же сказала, суть не в деталях. Хоть на космическом корабле они едут. − Ты же знаешь, что в космос берут только при отличных показателях состояния здоровья? Маловероятно там оказаться одноглазому и однозубому. − Ты зануда! От такого заявления лицо Виктора немного вытянулось. Но он быстро взял себя в руки. − Ладно. И? − Вот. Едут. И тут одноглазый случайно толкает однозубого, и у того вываливается зуб. − Бедняга. Но частично он сам виноват. С таким добром нельзя разъезжать по городу. И что же сказал на это одноглазый? Он же что-то сказал, надеюсь? − Да. Он сказал «Извините». − Мия… − Что? − Это ужас какой-то. − Да это ещё не всё! − Я не могу больше это слушать. Ладно. Заканчивай. − И тот говорит: «Извините». А однозубый ему отвечает: «Что извините? Спокойной ночи», − и Мия ткнула пальцем Виктору в глаз. Конечно, Виктор успел прикрыть его. Но одно зрелище, как он после этого ошарашенно уставился на Мию, заставило её расхохотаться. Перевернувшись на спину, она смеялась так, что скручивало в животе. − Мия, − обманчиво опасно протянул Виктор. − Ты мне сейчас в глаз ткнула? Мия не могла успокоиться. − Но ты же смеёшься. − Я не смеюсь. − Смеёшься. Ты улыбаешься. − Ты бы ещё поспорила со мной, что я не расплачусь. А потом бы ткнула мне в глаз. Мия снова расхохоталась. Виктор наблюдал за ней с удивлённым восхищением. − Я думал, ты преследовала цель доказать силу шутки, а не проверять на прочность мой глаз. Давай. Я дам тебе ещё одну попытку. Мия решала, хватит с неё анекдотов. Новый шанс был вызовом. Ничего не придумав лучше, она резко села и начала щекотать Виктора. Виктор впился в неё совершенно растерянным, почти беззащитным взглядом. Прекрасное выражение лица. Просто изумительное. Почему он раньше скрывал это от неё? − Мия, что происходит? − Последние отчаянные меры. − Перестань. Нет. Всё. Я смеюсь, смеюсь, − взмолился Виктор, уворачиваясь от неё и улыбаясь. − Ура. Я победила. Ловким движением Виктор опрокинул Мию на спину и навис над ней. Взгляд его был хищным, изучающим. Он пленял и подчинял себе. Виктор погладил её рыжие волосы, открывая её лицо. − Ты наедине с опасным существом и начала просто его щекотать? Да я ведь могу перегрызть тебе шею, ты знаешь об этом? − Я тебя не боюсь. − Я сильнее тебя. − А я могу и сдачи надавать. Это прозвучало многослойно. Виктор тоже это понял. Они снова вернулись к прежнему разговору. − Тебе не придётся меня спасать. − Я пожалею о том, что скажу сейчас. Но мне нравится твоя смелость, твоя неиссякаемая энергия. Виктор выглядит так, будто признался в чем-то возбуждающем. Он заглядывал Мие в самое дно её глаз. Склонялся всё ниже, приглядывался. Кончики волос коснулись лба Мии. Она задрожала. На ней так сосредоточены, что это почти неприлично. Мия знала, что тоже могла подчинить его. У неё есть оружие. Она заставила Виктора лечь на спину и расстегнула его рубашку. Затем потянулась к поясу его брюк. Теперь она охотник. Мия медленно опустила лицо ниже, поцеловала живот Виктора. Стоило ей потянуть резинку белья, Виктор задрожал. − Я соскучилась по нему. Губы Мии опустились к его паху. − Что ты… Подожди. − Хочу тебя. Она была влюблена в это выражение лица. Смятение, даже неловкость. Трепещущее ожидание. Он всегда так реагирует на подобную ласку. − Позволь лучше я? − Ты предлагаешь поменяться? В чём логика? Мия погладила его член успокаивающе. Снова опустилась, обхватила губами. Одеяло в кулаке Виктора затрещало. Затем он коснулся её волос, останавливая. − Куда подевалась ваша выдержка, Ван Арт? Виктор под очередным прикосновениями её рта крупно вздрогнул, сам изумившись своей реакции. − Я его не съем. Расслабься. − Не в этом дело. За сотню с лишним лет у него не было той, которая бы была так сосредоточена на нём? Поглощена им и исключительно его удовольствием? Это возбуждало Мию сильнее. Никто не видел его таким. Никогда. Ни одна душа. − Очень сложно сдерживаться, когда тебя дразнят, не так ли? Почувствуй то, что всегда чувствую я. На этот раз Виктор успел удержать её. Хотя Мия видела, что ему хочется продолжения. Его горячее истекающее «желание» упиралось ей в подбородок. − Так боитесь передать мне контроль, мистер Ван Арт? Боитесь, что я увижу, как вы трепещете под моими руками? На этот раз рот Мии опустился ниже. Но Виктор, не в силах терпеть это, выбрался из её захвата. Теперь он нависал над ней. Футболка и пижамные штаны Мии быстро оказались на полу. Рука Виктора прошлась по её груди к животу. Мия была готова. Она знала, он ей отомстит. Он будет дразнить её до рассвета. − Мне нравится твоя бледная кожа. Почти прозрачная. − А мне нравится твой упирающийся мне в бедро член. Виктор заткнул её поцелуем. − Хорошо мистер, Ван Арт, − смеялась Мия в его губы. − Как скажете, мистер Ван Арт. Смотря ему в глаза, Мия подняла пальцы к своему рту и облизала их. Затем её рука нырнула вниз и обхватила член. Мия удивилась реакции Виктора. Она снова и снова заставала его врасплох. − Кто ты и что ты сделал с моим холодным вампиром? Раскрыв ноги, Мия потёрлась животом о живот Виктора. Затворник своих же установок − будь твёрд, сдержан, − он едва держался. − Давай уже сюда свой хорошенький член. Виктор облизнул пересохшие губы, прикрыл туманные глаза. «Хорошенький член» скользнул Мие между ног. − Осторожнее, − предупредила Мия, скорее дразня. Виктор понял её неправильно. Он остановился, беспокойно заглянул ей в лицо. − Я не хочу делать тебе больно. − Нет, всё в порядке. Я просто пыталась сказать, что ты большой мальчик. Виктор сделал совершенно неожиданную вещь: он спрятал лицо в изгибе её шеи. − Перестань, − прошептал он, умоляя. Его сила воли трещала по швам. Ещё чуть-чуть, и он будет извиваться под её властью. А уязвлённым он чувствовать себя не привык. Он не привык настолько отдаваться в сладкие объятия подчинения. − Перестать? − Мия поднимала бёдра навстречу, вбирая в себя больше длины. − То есть, мне не говорить тебе всякие грязные вещи? Он был совершенно потерян от перемены ролей. От своей реакции на это. Мужчина, который рассыпает по постели лепестки роз, не привык к таким по-новому острым ощущениям. Но вдруг Виктор сделал вторую неожиданную вещь. Он поддался. Подчинился Мие. Сам сунул руки в её оковы. Это было слишком личным, нехарактерным для него. Но он доверял. Как никогда и никому прежде. − Нет. Продолжай, − прошептал он так тихо, будто боялся спугнуть самого себя. Мия сжала его задницу в руках. − Тогда трахните меня, мистер Ван Арт. Она впервые слышала, чтобы он так громко стонал. Оказавшись сверху, Мия покачивалась, выворачивая наизнанку того, кто так ей отдался. Ей не приходилось выжимать из Виктора эту чувственность по каплям. Она брызгала из него неиссякаемым потоком, накопленным за годы. Виктор был пьян, пленён, не сдерживался, не стеснялся. Он разрешал себя брать. Возможно, он пожалеет об этом позже. Зато у Мии до конца её веков останется воспоминание их настоящего единства. Виктор распахнул глаза и жестом попросил Мию склониться к его губам. Это была почти мольба. Мия поцеловала его требовательно. Её языка коснулись зубы, а затем засочилась кровь, заставившая зрачки Виктора стать огромными. Раны быстро затягивались, боли и тем более страха не было. − Посмотри на меня, − едва она расслышала ещё одну мольбу Виктора. И Мия посмотрела. Внизу живота сгустилось удовольствие, а затем вспыхнуло, заставив её приподняться на коленях и сжаться. Придя в себя, она опустилась грудью на грудь Виктора и снова задвигала бёдрами. − А теперь кончите, мистер Ван Арт, − приказала она. − Очень сильно. Его руки сжались непривычно крепко на её талии. Последние барьеры сдались под хлынувшей нежностью и чувств Виктора к ней. В момент удовольствия его красивое лицо преобразилось совершенно по-новому. Мие показалось, что если бы Виктор мог отключиться, то сделал бы это. Ощущение непривычной лёгкости засосали бы его в расслабляющую тьму. Наверное, Мия впервые пожалела, что Виктор вампир и не в состоянии потерять сознание. − Что ты делаешь со мной? На секунду Мие показалось, что Виктор зол. Она ошиблась. Он был сокрушённым, но абсолютно довольным. Мия устроилась под его боком. Вся страсть в ней, утробно пророкотав, уснула. С готовым повиновением Мия утихла. Хранительнице равновесия было пора передать власть другому. Мия позволила позаботиться о себе. Виктор укрыл её, что-то колыбельно мурлыкая ей на ухо, пока Мия не уснула.