Третья сторона

      Седрик не стал противиться, надеясь получить ответы позже. Как оказалось, Андре — продавец и изготовитель мороженого, и случайно его встретить это большая удача. Сейчас его фургончик стоял в тени деревьев на углу улицы и не привлекал много внимания, девушка заметила его лишь за счет удачного ракурса. Также ходила байка что парочка, что вместе купила у него мороженое, никогда не расстанется. В последнее парень конечно же не верил. — А, Маринетт, добрый день. — поприветствовал он. — Как мое мороженое может тебя порадовать? — с приветливой улыбкой спросил мороженщик. — Как всегда, на ваше усмотрение, я ценю ваше мнение, — также, вежливо ответила она. — А вы, юноша, как вижу здесь впервые, позвольте мне все сделать по высшему разряду, — уже взял он свою лопатку в руки, но Седрик его остановил. — Не знаю, может у вас так не принято, но могу я сам выбрать? — спросил парень холодно, настолько что даже мороженое бы замерзло. — Вполне можно, что вам угодно? — Андре немного опешил от резкой реакции парня. — Мне ванильный пломбир в вафельном станчике, в меню есть такое? — сдержанно спросил он. — Да, конечно, сейчас все будет. — будучи немного раздосадованным, принялся мороженщик готовить десерт. Когда угощения были готовы, и Седрик уже протянул купюру, девушка опередила его, заплатив за двоих и спешно потянула за угол здания, где их бы не видели. — Зачем? — лишь спросил он в ответ на её щедрость. — Я же обещала, что отблагодарю тебя и вот еще что… — Маринет отвела взгляд, а потом резко поцеловала его в щеку и снова отвела взгляд. — Это тоже часть благодарности, или я что-то не понимаю?! — это было неожиданно и не сказать что неприятно, но к такому он был не готов. — Я знаю что было вчера, спасибо что спас Алью, я видела ее тогда и если бы не ты… Ты молодец. — посмотрела она на него очень благодарным взглядом. — И ведь ради чего, ради пары фоток пошла в самое пекло! Оно вообще того стоило? — С некоторым раздражением спросил он, вспоминая вчерашнее приключение. — Для нее это важно, я конечно тоже не очень разделяю эту ее одержимость, но она такая, какая есть, можно лишь смириться и постараться помочь. — позиция Маринетт в этом плане была более снисходительной. — Намек понял, если она снова полезет в гущу событий, привяжу ее покрепче к столбу. — Отшутился он, прогоняя определенные мысли, ведь щека от поцелуя все еще горела. — Ты и сам будь осторожен, Герои не всемогущие, они не могут за всеми уследить, — даже с некоторой грустью сказала Маринетт, мысленно она понимала свою ответственность и это был здоровый страх за друзей. — Знаешь, и без ваших героев справлюсь, я могу за себя постоять!— отрезал он. — И вообще, откуда они взялись, почему все так, у вас тут чуть-ли не война, и никому нет дела, все сидят и ждут пока за них разберутся! — Седрик все спрашивал, и все больше закипал. — Никто не знает кто они, и откуда взялись, они появились в ответ на угрозу, они защищают нас, а мы простые люди, у нас не хватит сил противостоять этому. — своим уверенным тоном пыталась она успокоить друга. — Ты не права, чего бы эти злодеи не добивались и как бы не действовали, если бы вы, все вы поднялись на защиту города, то все бы давно закончилось, и герои были бы не нужны! А вообще, может злодей и не злодей вовсе, чего он хочет? Я так ни от кого не услышал внятной причины всей этой войны. — с подозрением на грани паранойи высказался он. — Злодей хочет отнять источники сил героев и использовать их в своих корыстных целях. — ответила Маринетт, в это она верила, да и другой версии попросту не было. — Ааа, так вот в чем дело, ну теперь то все ясно, эти ваши герои не вас защищают, а себя, свою силу, свою власть, они лишь прикрываются благими намерениями! — раздосадованно воскликнул Седрик. — Нет, ты ничего не знаешь, ты же тут недавно, почему ты так говоришь, ты же еще ничего не видел! — Маринетт была обижена и даже оскорблена такими заявлениями. — Я видел достаточно… Хватит уже... Лучше бы они реальными делами занимались, есть не только Париж, мир большой, много кому нужна помощь, и нужна была мне... Извини, но лучше нам пока пойти в разные стороны. — Седрик оборвал разговор, до того как он окончательно перерастет в ссору и, развернувшись, направился примерно в сторону дома. Она не стала препятствовать этому, да она и не хотела, а хотела лишь понять, за что он так невзлюбил героев, а для нее это, по понятным причинам, было важно, а претензии были вдвойне обидны. "Может не стоило его отпускать, мало ли… Хотя, еще наговорим друг другу, потом извиняться будем, нет, лучше так, нам надо остыть, но я не понимаю, почему он так, надо будет убедить его, что мы на стороне граждан и не хотим этой войны, а лишь защищаем город". — В подавленном состоянии она пошла домой, в родных стенах и думать легче. "Ну разве я не прав, не может быть все так ванильно и светло… Герои просто так защищают город, так я и поверил, научены уже, ну разве я не прав? Какой-то хренью тут занимаются, пока во всем мире происходит столько несчастий, да если бы они были там в ту ночь..." — Седрик сидел на скамейке и размышлял, то и дело отгоняя воспоминания. Домой идти не хотелось, хотя погода, судя по тучам, намекала на скорый дождь. На его мысленный риторический вопрос ответило одно существо. Мимо пролетавшая бабочка необычного окраса села ему на руку. "А ты что думаешь об этом? — спросил он мысленно у мотылька, между делом рассматривая это чудо природы. Насекомое действительно было необычного окраса, темно фиолетового, почти черного, и только края крыльев были посветлее. — И у кого я спрашиваю, тебе бы нектар собирать, да в паутину не попасть, вот и все планы на короткую жизнь. Хотя может и не короткую, никогда таких не видел, кто же ты…? — Седрик аккуратно потянулся за телефоном, чтобы сфотографировать бабочку, которая все так же сидела на левой руке и лишь покачивала крыльями. — Вот и все, потом поищу про тебя в интернете, ну давай, лети уже, а то мешаешь мне думать. — парень вытянул руку, однако мотылек и не думал улетать, и как казалось, лишь сильнее вцепился лапками в его тонкую черную куртку. — Чего же тебе от меня надо? От меня вроде цветами не пахнет, а если ты решил разбавить мое одиночество, то брось это, я слишком ценю личную свободу и пространство" — продолжал он мысленно общаться с не то с мотыльком, не то с самим собой. С этим всем парень совсем забыл про недавний разговор и уже почти остыл морально, мотылек еще пару секунд посидел у него на руке, и резко взмыл, исчезнув так же быстро как и появился. И хотя он по пути домой снова вспомнил про разговор, сейчас эмоции поутихли и разумный вывод напрашивается сам собой - лишь время определит кто окажется прав. — ...Какого черта?! — гневно размахивала тростью темная фигура, — Он уже был у меня в руках, почему я не смог подчинить его, я чувствовал эти эмоции, гнев, обида, и даже щепотка ненависти, но что пошло не так, он мог бы стать моим величайшим оружием, хмм, я должен должен узнать больше…