Предначертанный судьбой

      В старой штольне пахло сыростью и плесенью. Когда-то тут добывали уголь, но работа в шахтах давно не привлекала молодёж и больше половины шахты пустовало. Нет, были конечно и такие упорные ребята как Лерой, кто не смотря ни на что день за днём спускался в шахты. Но Лерой он парень такой: способный работать хоть где. Продавать газеты? Не вопрос! Разнорабочим на стройке? Всегда пожалуйста! И вот уже который месяц он проводил время тут - в шахте.       Конечно работа шахтёра никогда не была простой. Во-первых, она весьма утомительна. Не везде можно применить новомодные электроинструменты, иногда ручками и киркой приходится поработать. Во-вторых, пыль и грязь тут сопровождают тебя буквально постоянно. Иногда ему казалось, что даже дома в ду́ше он не мог отмыться от накрепко въевшейся пыли. Но он терпел. Вообще, терпение было, наверное, самой яркой чертой характера Лероя. Он не отличался ни высоким интеллектом, ни умением увлечь собеседника с первых же минут разговора, но вот в терпении мало кто мог бы соперничать с ним.       Сегодня у него была другая работа. Наверное, то, что он сейчас делал было позорно и даже бесчеловечно, но...       А вы попробуйте прожить в комнатушке, где встав с кровати, запинается об стол. Собственно, больше запинаться там не обо что, другой мебели там просто не поместиться. Зато есть свой собственный душ, правда там холодно до того, что зуб на зуб не попадает.       Лерой любит книги. Чаще его привлекают сказки, у них яркая обложка, красочные картинки и крупные буквы. А ещё когда читаешь сказки не надо задумываться плохой этот персонаж или хороший. И так всё сразу ясно. Вот есть принцесса, она непременно хорошая, даже если у неё немного дурной нрав и странные привычки. А вот есть ведьма или колдун, они непременно злые и с ними нужно бороться. А ещё есть драконы, эти любят пару-тройку красавиц на завтрак... Драконов нужно убивать. Если бы Лерой жил в сказке то он непременно бы стал принцем, спас бы принцессу и жили бы они долго и счастливо. Вот только жизнь в его каморке на сказочную вовсе не походила, а потому он согласился на одно маленькое, но очень щепетильное дельце.       Лерой привычно переоделся в робу и пошел в след за другими шахтёрами. – А ты разве сегодня в смене? – удивился один.       Вот же, зараза. Не мог промолчать. – Да, заменяю МакАртура, – равнодушно ответил Лерой. МакАртур в прошлом месяце сломал ногу и на долго завис в качестве пациента доктора Вейла. А когда он выйдет, то никто и не вспомнит. Может быть. По крайней мере ему это обещали. А тот, кто это обещал, своё слово держит.       Как только любопытный парень отвернулся, Лерой свернул в сторону. Этот проход не использовался уже несколько лет, никто уже и не помнил когда и для чего он был нужен, да это было и не важно. Важно было чтобы его не заметили. Постояв и отдышавшись, он убедился, что никто его не ищет. А значит, можно было идти дальше.       Развернувшись, низкорослый и коренастый мужчина пошел вглубь заброшенной штольни. Там его ждали.       Девушка, наверное, была без сознания и на всякий случай связана крепко на крепко верёвкой. – Э... Не слишком ли?       Его тут же осадила мисс Миллс: – Дорогой мой, как там тебя? Напомни мне: тебя пригласили сюда для оценки наших действий? Или всё же у тебя иные задачи? Вот и мне кажется, что мы тебя вовсе не спрашивали.       Спорить с мэром стал бы только глупец, но всё же... – С ней точно всё будет нормально? Даже я не знаю куда ведёт этот тоннель. – Тоннель ведёт за пределы города, она и моргнуть не успеет как покинет город. И никто, слышишь? Никто не вернёт её сюда.       Последняя фраза была обращена к полнотелому мужчине, стоявшему чуть в стороне и кусавшему губы. Он кивнул и подошёл к девушке. – Это для тебя же, дорогая. Он нам не нужен...       Девушка застонала, на сколько позволял завязанный рот, открыла глаза и замотала головой. Он ошибся, девица была в полном сознании и прекрасно понимала, что с ней будет. Происходящее ей явно не нравилось. – Нет-нет, милая, ты мне потом ещё спасибо скажешь. Он больше не достанет тебя, так ведь госпожа?       Лерой перекинул девушку через плечо, перенёс её к вагонетке и с грохотом опустил туда. Запустить механизм было не сложно, благо, здесь он был самый элементарный. – Но-но! Поосторожнее! – предупредил мужчина и, посмотрев на мэра, пожаловался: – Посмотрите, госпожа, как он с ней обращается.       Реджина закатила глаза, демонстрируя вес идиотизм ситуации. – Морис, она тебя через двадцать минут не вспомнит. Не всё ли равно как её усадили? – До этого она всё помнила и даже как-то вернулась сюда. И вообще, если бы у вас были дети... – пробормотал он и моментально получил звонкую оплеуху. – У. Меня. Есть. Сын. – отчеканили Реджина.       Мужчина поёжился, мысленно прикинув, что может ему сделать ему эта женщина. – Боишься? А стоило бы, Морис.       Все повернулись на голос. В десятке шагов от них разместилась очень живописная группа, состоявшая из единственного на весь город офицера полиции, мистера Голода, собственно, кому и принадлежал голос и недавно прибывшей в город Эммы Свон. Чуть подальше стояли Руби Лукас и доктор Вейл.       Девушка отчаянно задёргалась, почувствовав, что помощь близка. – Морис, Морис... Сказал я тебе, чтобы ты отстал от неё, но нет же. – Голд подошёл к Белль и снял повязку с её рта. Она глубоко вздохнула и разревелась. Слишком долго копившиеся эмоции, страх и паника дали о себе знать. – Голд прижал её к себе и необычайно бережно для этого человека погладил по плечу – Ну же! Нет повода рыдать! Пока я здесь, тебе никто не угрожает!       Девушка всхлипнула и замерла, всё ещё не веря своё избавление. А потом потянулась вверх и вдруг поцеловала своего спасителя в губы. Поступок столь же неожиданный, сколь и странный.       Что-то произошло... Что-то неожиданное и загадочное. Люди стали оглядываться друг на друга, хватать друг друга за руки, обниматься, словно они не виделись многие годы. – Так, постойте-ка! Ну ведьму я, предположим, узнал, но что за тип этот Голд?       Все повернулись в сторону Лероя. Ворчун стоял, скрестив руки на груди. Он всё же попал в сказку, жаль, что не стал принцем, ну да ладно. Не всем же быть принцами. Люди качали головами, никто, кроме, пожалуй, доктора Вейла, не узнавал в системе Голде Румпельштильцхена, а он предусмотрительно помалкивал. Разве что ещё Реджина, но её мнения никто сейчас не спрашивал. – Сойдёмся на том, что меня зовут мистер Голд и этого достаточно, так ведь... Белль? – Надо же! Неужели поцелуй истинной любви? А ведь кто-то говорил о спасительнице, – вдруг сказала Руби.       Как ни странно, но ответил ей всё тот же Голд: – А спасительница никуда не делась. Она честно приехала в Сторибрук, вернула сюда Белль и привела её ко мне. Так ведь, мисс Свон?       Эмма только оглядывалась, глядя на происходящее как санитар на буйнопомешанных. Что тут происходит понять она пока что не могла, но обязательно планировала это сделать.

***

      Лерой любил сказки. В сказках всегда было понятно кто благородный рыцарь, а кто злой колдун. В жизни выходило сложнее и когда злой колдун спасал на его глазах свою любовь, которую его же Лероя руками едва не погубил сэр Морис, в сказках он окончательно разочаровался. – Вот пойми их этих Тёмных магов. Вроде сволочь сволочью, а смотри-ка ты, как за свою любовь печётся. Или вот ты, Руби, ты же красная шапочка, так? – Так, – соглашалась Руби. – Значит, ты должна бояться леса. А ты всё свободное время по нему шастаешь.       Руби поставила перед ним кружку холодного пива. – А в жизни всегда так, даже если живёшь в сказке. Говорят, что нет идеальных героев и абсолютных злодеев. Вон чего наш Прекрасный наворотил и ничего, истинная любовь, все дела. Вот и у Тёмного тоже, оказывается, есть истинная любовь. – Какой ужас. Живёшь вот так себе живёшь и вдруг выясняешь что ты истинная любовь Румпельштильцхена, – проворчал Лерой. – Ужас это когда живёшь себе живёшь и вдруг отец решил тебя спровадить из города, лишить памяти и всё это для твоего же блага. Бррр! – поёжилась Руби       Сказки на проверку всегда оказываются куда сложнее чем кажутся. Этакая шкатулка с двойным дном. Вот вроде бы драконы... Что с них взять? Злыдни и тираны. А посмотреть с другой стороны – твари редкие и древние. Хоть в красную книгу не заноси. И так за что не возьмись, то принцы какие-то с придурью, то феи с таким характером, что хоть караул кричи. Нет, решил для себя Лерой, родился гномом, так ему и гномом не плохо. Всяко лучше чем Прекрасному сейчас с Белоснежной разбираться и за весь свой кардебалет оправдываться.