30 дней до самоубийства

      Голубоволосая девушка оторвала взгляд от книги на несколько секунд и посмотрела на стену. Она помнила, что было у нее тогда внутри. Она помнила, как залила этот самый дневник слезами, когда писала этот текст. Но её всегда успокаивала фраза: "Что в прошлом — то в прошлом. Время не вернуть назад". Она сама не знала, почему эта фраза её успокаивала. Наверное, потому что, когда она была маленькой, эти слова говорила ей мама.       По щеке голубовласки скатилась слеза, но она взяла себя в руки и продолжила читать. "День шестой. 5 сентября 2015г.       Утро. Очень странное и непонятное утро. Папа не пьёт. Я плачу. А Оли просто нет.       Возможно, у тебя, дневник, сложилось плохое о ней впечатление. Просто я не всё тебе рассказывала. Бывали моменты, когда она не пила и даже пыталась уговорить отца бросить эту дурную привычку. Но у неё ничего не получалось. Наверное, это из-за того, что она сама не смогла пересилить себя и перестать употреблять алкоголь. Но самое главное, что в эти моменты она была очень доброй и милой женщиной. В эти моменты она могла поддержать меня как-либо, помочь.       Я помню, как в седьмом классе влюбилась в мальчишку. Мы даже начали с ним встречаться и пробыли в "Отношениях"(просто думаю, что это были не совсем отношения. Скорее детская влюблённость двух тринадцатилетних детей) около месяца. А потом он ушёл от меня к моей лучшей подруге. Я ревела днями и ночами, и в один из таких дней ко мне в комнату зашла Оля. Она попросила рассказать ей, что случилось, и я рассказала. В тот момент мачеха смогла подобрать правильные слова, чтобы поддержать и утешить меня(от автора: я знаю, что я сейчас не в тему, но когда я это пишу, на первом этаже играет грустная музыка. Совпадение?).       Отец сказал, что она умерла от цирроза печени.       Я думаю, ты уже понял, что я не могу думать о чем-то хорошем. И, скорее всего, не смогу ещё несколько дней... От мыслей об Оле меня отвлекло сообщение, внезапно высветившуюся на моем телефоне: Мэйк Лав 8:48 Мэй, ну ты где? Мы сейчас опаздаем. Мэйби Бэйби 8:48 Да, я сейчас, уже выхожу.       Я вытерла слёзы рукой и, взяв портфель, спустилась вниз. – Ну почему ты так долго? – спросил Мэйк, когда я подошла к нему. Я не знала, что ответить. Мысли о внезапной смерти Оли снова вернулись, и я заревела. – Я ч-что-то не так сказал? Эй, принцесса, не плачь. – Оля ум-мерла... – сказала я и еще больше заплакала. – А кто такая Оля? – спросил явно расстерянный и ничего не понимающий Мэйк. – Это м-моя мачеха, – я продолжила реветь, а клетчатый всё так же непонимающе смотрел на меня. Но через несколько секунд я почувствовала, что шатен подошёл ко мне и обнял. Я, недолго думая, обняла его в ответ.       Я не знаю, сколько мы так стояли, но больше десяти минут точно. Тут я услышала знакомый мужской голос: – Мэйби? Почему ты не в школе? И кто это? – он указал на Мэйка. – Н-нууу... – Впрочем, мне сейчас не до этого. Я вернусь под утро, так что не жди меня, – как будто раньше я ждала его... – Хорошо.       Мужчина сел в машину и уехал, а Мэйк спросил у меня: – А, кто это был? – Мой отец. – А, понятно. Ну раз уж в школу мы всё равно опоздали, может, съездим ко мне домой, чайку попьём? Ты немного отвлечешься от всего этого... – Почему бы и нет. – Ну вот и отлично.       Мы сели к Лаву в машину и поехали к нему домой. ***       Шатен повёл меня на красивую, бело-бирюзовую кухню. – Ты какой чай будешь: чёрный или зелёный? – Да мне как-то без разницы. – Ну, хорошо, тогда выбери число: один или два? – Два. – Окей, наливаю чёрный.       Через несколько минут Мэйк поставил передо мной чашку чая, сказав: – Вот ваш чай, принцесса. – Хватит меня так называть! – на мои слова шатен лишь усмехнулся и продолжил наливать себе чай. ***       Мы с Лавом уже попили чай и сейчас сидели на кровати в его комнате. Вдруг шатену пришла в голову "Гениальная" мысль: – Может, потанцуем? – А ты умеешь? – Ну да, а что такого удивительного? – Н-нет ничего... – Отлично, тогда я сейчас выберу песню.       Через несколько минут в комнате заиграла какая-то иностранная песня. Я не знала название этой песни и тем более исполнителя. Но при этом песня была довольно приятной. Мэйк подошёл ко мне и протягивая руку спросил: – Можно ли пригласить вас на танец? – Можно, – я протянула руку в ответ, покрываясь лёгким румянцем.       Он приобнял меня за талию, а я положила руки ему на плечи, и мы закружились в лёгком танце.       Когда песня закончилась, мы присели на кровать и начали что-то обсуждать. В какой-то момент я отвлеклась на что-то, поворачивая голову в строну. Когда я повернула голову обратно, то увидела лицо Мэйка, которое было в паре сантиметрах от моего. Он хитро улыбнулся и начал сокращать и без того малое расстояние между нами. Через несколько секунд я уже могла почувствовать его тёплое дыхание на своей коже. Он уже хотел меня поцеловать, но я наклонила голову назад и сказала: – Знаешь, уже поздно, я, пожалуй, пойду, – это звучало крайне глупо, поскольку сейчас не было даже часа дня. Но Мэйк, походу, понял, что я просто хочу уйти и разрядить эту неловкую обстановку. – Д-да, конечно, иди, – он наклонился ко мне и поцеловал в щёку. Я шла домой, понимая, что он хотел меня поцеловать. Но почему и зачем. А может... Да, нет, бред какой-то! Так я дошла до дома полностью погружённая в свои мысли." Как я уже сказала, дневник, я не в силах искать что-то хорошее. А полностью исписывать тебя плохим мне тоже не хочется. Так что, споконой ночи..."