Тройка мечты или почему нельзя смешивать благородство, похоть и алкоголь

- Кто вы такие?! Где мы?! Что, черт возьми, произошло?! - звонкий и громкий голос отскакивал эхом и это все же заставило Зигмара открыть глаза. На удивление, он не чувствовал ни опьянения, ни похмелья. Такого в его жизни не случалось уже довольно давно. Он медленно сел и постарался найти источник звука. Небольшая комната с фресками на стенах освещалась едва уловимым голубым сиянием. Мужчина толком не мог рассмотреть даже фрески, но зато быстро нашел ту, кто кричала. Высокая эльфийка уже стояла на ногах и прижимала к себе свой рюкзак, возмущенно и с отвращением смотрела на него и на тифлинга, что сидела рядом. - Зигмар. На другие твои вопросы я не знаю ответа, - мужчина покачал головой и теперь уже осмотрелся в поисках своих вещей. На удивление, его старая сумка лежала рядом с ним. Быстрая проверка позволила ему убедиться в сохранности и целостности всех его вещей. А потому, не медля ни секунды, Зигмар зажег факел с помощью огнива. Встав на ноги, он стал осматривать комнату. - Мое имя Молох, - тифлинг ответила, уже изучая свои вещи. - Насколько я помню, мы все по абсолютной случайности упали с обрыва… - Ты называешь свой хвост случайностью? Если нет, то прекрати лгать, тиф! - Иммераль недовольно фыркнула. - Из-за тебя мы очутились здесь! - Вот не надо тут искать крайних! - бардесса недовольно нахмурилась, повесив лютню себе за спину. Благо, за счет своих глаз, она могла видеть в темноте, а потому и эту заносчивую особу, и комнату вокруг могла осмотреть и без всякого факела. - А если уже и искать, то виноват только он! Он назвал меня грибом! Тифлинг указала на ходящего по периметру комнаты человека и стукнула хвостом по полу. - И правда, ты не гриб, ты сука, - Зигмар на выражения не скупился никогда. В этой ситуации он не стал изменять своим привычкам. - Вы можете хотя бы не орать? Или раз две женщины в одной комнате, то обязательно нужно переходить на ультразвук? Впервые Иммераль и Молох были солидарны. Солидарны в том, что этот человек заслуживает хорошего тычка. Но они обе решили не делать этого. Еще руки об этого идиота не хватало марать. - Со мной в одной комнате женщины обычно стонут, но, думаю, тебе это совсем не знакомо, - тифлинг хмыкнула и решила осмотреть выход из комнаты. Он тут был один, небольшая арка, над которой подсвечивалась надпись на неизвестном ей языке. - Эй, особа высшей расы, это не твои письмена, случаем? Еще краснеющая после пошлого ответа Молох эльфийка встряхнула головой и подошла к арке. - Нет, это не эльфийский. Я не знаю тот язык, что тут представлен, - Иммераль вздохнула, понимая, что пока нет никакого намека на то, где они. Фрески были слишком потрескавшимися, чтобы разобрать на них хоть что-то. - Ладно, я тут оставаться не собираюсь. Если хотите, идите за мной, - Зигмар прошел мимо девушек и направился вперед по темному коридору. - И с каких пор это человек тут главный? - тифлинг недовольно насупилась. Но не успела она даже до конца возмутиться этим, как услышала: - Иди следующей, тиф. Я не собираюсь идти туда, не проверив, что это безопасно, - Сианнодель гордо подняла голову. - А с каких это пор я должна слушать тебя?! - бардесса посмотрела зло уже на эльфийку. И почему это вдруг все решили, что могут ею командовать. - Я сказала, иди, - Иммераль лишь хмыкнула в ответ, еще и сложив руки на груди. Она успела заметить, как тяжелый и длинный хвост несется в ее сторону и отпрыгнула от него. - Иди! Тифлинг рыкнула и, надев на руку малый арбалет, направилась за человеком. Лишь тихий инфернальный мат теперь был от нее слышен. Едва эльфийка покинула комнату, раздался приглушенный стук позади нее. Обернулись все трое и увидели, что прохода за ними больше нет. - Ну охуеть теперь, - Зигмар выдохнул. Он достал из сумки трубку и прикурил прямо от факела, пока девушки догоняли его. Но не успел он ступить дальше, как вперед полетел огненный шар, освещая длинный, точно такой же каменный коридор на много футов вперед. - Эй, особа, ты можешь как-то поосторожнее здесь с огнем? - тифлинг недовольно нахмурилась. Ее серебряные глаза чуть светились в темноте. - Мы, знаешь ли, в закрытом пространстве и впереди могла быть стена, или магическая завеса и тогда мы бы все весело получили ожоги. - Тебя забыла спросить, что мне делать, - Иммераль недовольно закатила глаза и пошла вперед. Зигмар решил не встревать в разговор между этими двумя и молча направился за эльфийкой, затягиваясь трубкой. Бардесса только и смогла в ответ тихо рыкнуть: - Ох, прошу прощения, я совсем забыла, что эльфы не умеют думать ни о чем, помимо своей задницы, - тифлинг сняла со спины лютню и заиграла легкую, но крайне навязчивую мелодию. - И это я опасна для нас? - эльфийка недовольно хмыкнула, услышав музыку. - Песня еще никогда и никого не приводила к опасности, - Молох покачала головой, продолжив играть. Они шли несколько минут. Песня бардессы все не заканчивалась, как и темный коридор, как вдруг вдали все трое заметили свет. Тифлинг спрятала лютню вновь за спину, так как понимала, что тот, кто может быть в свету, может услышать ее. - Наконец-то, - Зигмар тихо прошептал, устав от назойливой мелодии. И как бы было хорошо, если бы та не продолжала играть у него в голове. Все трое остановились у прохода. Несмотря на странный голубоватый свет, рассмотреть что-либо, что было за аркой, было невозможно. Эльфийка взяла факел у мужчины. - Нужно кое-что проверить, - она кивнула, после чего кинула факел через свет. Тот развеялся и троица смогла увидеть небольшую пещеру со сталактитами и сталагмитами. - Вроде пусто… - Молох чуть нахмурилась, понимая, что они видят буквально все помещение. - Но выхода нет… - Надо пробовать, - Иммераль покачала головой и направилась к факелу, поднимая его. Когда так ничего и не произошло, за ней зашли и Зигмар, и Молох. Но едва они очутились в пещере, вновь раздался тот самый приглушенный стук. Но оборачиваться на пропавший проход времени не было. С потолка упали четверо пауков - красный, синий, зеленый и коричневый. Их жевалки хищно клацали, все глаза были направлены только на непрошенных гостей. Иммераль завизжала от ужаса и бросила в ближайшего паука факелом. Красный загорелся, но добил его Зигмар, одним точным и сильным ударом моргенштерна. Единственным же оружием, которым привыкла пользоваться Молох, был ее язык. Да и арбалет она спрятала ранее, когда решила поиграть на лютне. Времени доставать его у нее попросту не было. - Какой же ты жалкий и отвратительный паук! - бардесса, гордо вскинув голову, смотрела прямо в глаза коричневому. - Посмотри на себя! Ты цвета дерьма! Еще и глаз у тебя явно меньше, чем у остальных. Тебя потому к барду отправили, что ты самый слабый из всех, не так ли? Жалкий паук, который только и может, что таращиться на меня! Ты еще и воняешь! Девушка продолжала оскорблять паука, который, похоже, был обескуражен тем, что вместо оружия, на него направили злословие. Она отвернулась, едва одна из магических стрел, пущенных все еще визжащей эльфийкой, достигла коричневого и тот упал замертво. Бардесса тут же бросилась к стене за ней, надеясь найти хоть что-то, что могло бы вновь открыть проход. Две других магических стрелы, что были выпущены Иммераль, так и не прекращающей визжать от страха, так же попали по зеленому и синему. И если первый лишился половины своих глаз, то второй остался почти без ног. И они оба плюнули и, если Иммераль успел оттолкнуть от синей кислоты Зигмар, то зеленая попала прямо в руку Молох. Взмыв, она направилась прямиком к пауку: - Да как ты посмел?! Сраный инвалид, недопаук! Как ты посмел ранить мою руку?! Как я буду играть?! Ты ничтожество! Гадкий! Отвратительный! Уродливый паук! Твоя мать ненавидит тебя! Твой отец погиб только затем, чтобы никогда в жизни не увидеть твою жалкую морду! - девушка явно разошлась, отравляя сознание зеленого настолько, что он упал замертво еще до того, как Зигмар ударил и его моргенштерном. Синего добила Иммераль - болт, пущенный из ее арбалета, пронзила один из его глаз и прошла сквозь голову, не оставляя ему ни шанса на спасение. Пещеру наполняло лишь тяжелое дыхание троих, что стояли пока неподвижно. Пауки медленно растворились в воздухе, оставив по себе только болт из арбалета эльфийки и факел, лежащие на земле.