Лучшая пара

В восьмом отряде царили тишина и покой. Даже жужжание редкой мухи в этих краях было легко различить на фоне отсутствия других звуков. Все офицеры и капитан разлеглись, где могли, и их покой никто не нарушал. Это и казалось странным Кераку, который уже привык к тому, что Нанао сразу же возникала рядом с ним, стоило его пятой точке приземлиться на неположенном месте, то есть где-то помимо капитанского стола. Это очень сильно беспокоило его, поэтому Кераку все-таки поднялся на ноги со своего места на крыше и поплелся в их кабинет, в котором бывал отнюдь не часто. Осторожно приоткрыв дверь, Шунсуй просунул голову в образовавшуюся щель, слегка вытянув шею, чтобы было видно стол лейтенанта. Такую позицию он занял, чтобы успеть смыться в случае чего. Нанао дислоцировалась за своим столом. К удивлению своего капитана она не занималась отчетами или еще какой-нибудь работой, а просто сидела и смотрела перед собой, о чем-то задумавшись, при этом покусывая дужку снятых очков. В ушах Шунсуя зашумело от прилившей к голове крови. Он уже давно был влюблен в своего не в меру строгого лейтенанта, но даже не смел об этом заикаться, ограничиваясь пошлым шутливыми заигрываниями, которые, впрочем, Нанао сразу же пресекала одним взглядом, четко и ясно говорившим – нет! Только и оставалось наблюдать за ней исподтишка и отшивать всех, кто делал ей даже самые малейшие намеки на отношения. Нанао-тян только его, пусть сама об этом еще и не знает! Его размышления прервал тяжелый вздох оной. Кераку осторожно вошел в кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь, и открыто направился к столу лейтенанта, потому что та в упор его не видела, сверля взглядом пространство перед собой. Глаза слегка были прищурены, напоминая о ее близорукости. Нанао не заметила его, даже когда он стоял практически вплотную к ее столу. Перед ней лежал вчерашний выпуск «Сейретейского вестника», и Шунсуй прекрасно знал, что за статья на главной странице. Он и сам бы хотел поучаствовать, но только вместе с Нанао-тян, а та наверняка его отшила бы. Хотя… Что тогда делает на ее столе эта газета? - Нанао-тян, - умиленно улыбнулся Кераку, видя, как та вскочила и надела очки, - ты участвуешь в этом конкурсе? - Да, - ответила она, кивнув. - И кого ты пригласила? – Шунсуй поиграл бровями с коварной ухмылкой, но в душе был готов разорвать потенциального соперника на клочки. - Я думаю над возможной кандидатурой своего партнера, - ответила Нанао. - И-и? - Пока ничего, - удрученно вздохнула его лейтенант, сев обратно и подперев руками голову. Очки сползли на кончик носа, невольно делая ее по-детски милой, особенно в сочетании с надутыми губками. - Бедная Нанао-тян, - сочувствующе протянул ее капитан, присев на край стола. Обычно она ему этого не позволяла, но, похоже, эта проблема полностью заняла ее разум. – У меня есть одна кандидатура на примете. – Он хитро сощурился. - Кто? – Она взглянула на него полными надежды глазами. Шунсуй почувствовал какое-то замешательство, но все же продолжил дальше. - Единственный и неповторимый – я! – гордо заявил Кераку, чуть не свалившись со стола из-за величественного размаха руками. - Правда? – Глаза его лейтенанта радостно заблестели, что слегка озадачило мужчину. Он и не думал, что она так обрадуется. - Да, да, да, - закивал головой Шунсуй, улыбаясь не менее радостно. - Тогда я в четвертый отряд! – Она встала из-за стола и начала прибирать документы. Кераку слез с него, наблюдая, как проворно работают ее маленькие ручки, и невольно умиляясь этому. «Нанао-тян неисправима! Все так же суетится, стараясь все успеть. Я бы на ее месте уже давно бы рванул, чтобы записаться!» - довольно подумал мужчина, наблюдая за своим не в меру усердным лейтенантом. - Меня сегодня не ждите, мне нужно успеть сделать еще много дел по поводу этого конкурса, - сказала Нанао, поправляя очки. Шунсуй даже и слова сказать не успел, как она скрылась в шумпо. Это его слегка позабавило – Нанао-тян торопилась только если ей было нужно сдать годовой отчет в первый отряд. Это приятно согревало душу и давало надежду на ответные чувства с ее стороны. Напевая себе под нос, Кераку сел за свой стол и начал заполнять отчеты, чтобы она не беспокоилась о несделанной работе и не омрачала свое хорошее настроение этим. Территория одиннадцатого отряда в отличие от восьмого кипела жизнью. Отовсюду были слышны зычные крики офицеров, устраивавших тренировочные поединки, которых, однако, перекрывал капитан самого сильного отряда Готея-13. Кенпачи, как ни странно, находился в своем кабинете. Правда, работать он и не работал – его никогда нельзя было застать за этим поистине важным занятием. Сейчас Зараки был занят тем, что командовал Мадараме и Арамаки, которые пыхтели под тяжестью шкафа на своих плечах. А все дело было в том, что вчера, когда к нему наведался в гости (точнее, по делам, но разве это когда-нибудь волновало Кенпачи) капитан шестого отряда, Зараки так рьяно уговаривал его подраться с ним хотя бы капельку, ну совсем чуть-чуть, что сломал пару предметов мебели в кабинете. Кучики же смылся под шумок рушащихся полок, чем неимоверно оскорбил Кенпачи, и тот клятвенно пообещал себе отомстить при первой же встрече. Появившийся следом за Кучики лейтенант первого отряда укоризненно посмотрел на него, сокрушенно вздохнул и покачал головой. А утром пришла записка о том, что новый шкаф и стол ждут капитана одиннадцатого отряда в казармах четвертого отряда. Подрядив третьего и десятого офицера, так удачно попавшихся под руку, идти с собой Кенпачи гордо вышагивал по Сейретею, пока в воротах, ведущих на территорию своего отряда, его не встретила Унохана, скорбно смотревшая на него. Воодушевление Зараки куда-то испарилось, и теперь он отыгрывался на подчиненных. - Левее! – командовал мужчина, сидя в своем кресле и положив вытянутые ноги на новенький стол. – Левее, это значит ближе к окну, ослы! - Да, капитан! – отозвались они, чуть не упав в эту сторону из-за накренившегося шкафа. - Макидзо, давай на меня! – крикнул Иккаку, пыхтя от натуги. - Что?! – отозвался тот, которому от этой самой натуги, кажется, заложило уши. - На меня, твою мать! На меня! – крикнул уже бордовый Мадараме. Бордовым был он непонятно из-за чего – то ли из-за напряжения, то ли из-за злости на своего напарника. – Да не так же сильно! – заорал он, когда на него навалился этот злосчастный шкаф, грозя раздавить. Кенпачи только хмыкал, да усмехался, наблюдая за своими подчиненными и даже не думая им помочь. - Кен-чан! – Радостный визг Ячиру заставил бедных офицеров подпрыгнуть и уронить предмет мебели, который они таскали на себе уже более получаса, обливаясь потом. Причем, упал он прямо на ноги Иккаку. - А-А-А-А!!! Твою жешь… - Остаток фразы ему пришлось проглотить под предостерегающе-угрожающим взглядом своего капитана, который выразительно кивнул на влетевшую в кабинет маленькую девочку. - Кен-чан! – Еще раз взвизгнула Ячиру, прыгая на него и обвивая могучую шею мужчины руками. – Ты мне срочно нужен, и даже не думай, что сможешь отказаться! - Что на этот раз? – поинтересовался он, приподняв брови. - Ты газету вчерашнюю читал? – поинтересовалась она, ерзая у него по груди, пытаясь удобнее устроиться. Макидзо и Иккаку, видя, что внимание капитана больше не направлено на них, решили устроить себе маленький отдых, развалившись на полу рядом со шкафом. - Хотя, чего это я спрашиваю? Ты, наверное, и читать-то не умеешь! Кенпачи поперхнулся от такой наглости. Взрослеет его маленькая девочка, взрослеет, раз уже такой язвой стала. При этом у нее еще такое невинное личико, как будто она ничего такого и не говорила. - В общем, скоро в Сейретее состоится конкурс на лучшую пару, - вкратце пояснила Кусаджиши. - Ты участвуешь вместе со мной. Позади них послышались приглушенные смешки. Иккаку и Макидзо, едва услышав это, чуть не разразились хохотом, но все же смогли сдержать себя. Их капитан участвует в подобном конкурсе? Это крах для его репутации! Впрочем, их выражения лиц вскоре сменились на печальные, потому что Зараки показал им огромный кулак за спиной у Ячиру. - Ячиру, по-моему, это… - Нет, Кен-чан, никаких возражений! – сказала девочка, тряхнув волосами. – Я хочу поиграть! Пожа-а-алуйста… - Ее глаза увлажнились, а губки очаровательно задрожали. - Ладно, - сдался Кенпачи. Он не мог видеть слез самого дорогого ему существа. – Я поучаствую! - Йеху-ху! – воскликнула Ячиру, оглушив мужчину. – Кен-чан, спасибо тебе огромное! – Она попыталась слезть с него. – Тьфу, блин, у меня опять руки в твоих волосах запутались! – Девочка подергала пальцами, чтобы высвободить их из "косматого" плена, чем вызвала шипение обладателя столь шикарной гривы. – Зачем ты прическу сменил? Позади них послышалось поистине лошадиное ржание, уже совсем не скрываемое. Дождавшись, пока его маленький лейтенант умчится из кабинета в казармы четвертого отряда, Кенпачи оскалился. Его кровожадная ухмылка не обещала ничего хорошего Иккаку и Макидзо, поэтому те, судорожно сглотнув, схватились за шкаф и резко дернули его вверх. - Грыжа, - констатировала Исане, прибывшая по вызову Кенпачи, когда двое его бойцов-удальцов свалились на пол и больше не встали.