I see Fire

Now I see fire, inside the mountain I see fire, burning the trees And I see fire, hollowing souls I see fire, blood in the breeze And I hope that you'll remember me...

"I see Fire", Ed Sheeran.

- Мы нашли запасы дикого огня, миледи, - мейстер поклонился хозяйке Винтерфелла, а сир Давос выжидающе посмотрел на неё. Санса выслушала их молча, нервно кусая губы. Новость о находке ошеломила её. Дикий огонь на нижних ярусах крипты Винтерфелла... Наверное, их сложили Таргариены, не сообщив об этом хозяевам замка, чтобы, в случае бунта, расправиться с Хранителями Севера. Сколько времени они лежали? Сколько поколений Старков даже не подозревало о такой угрозе, играя внутри крипты и хороня своих мёртвых? - Сколько их там? - Санса боялась представить длинные ряды горшков, несущие смерть всем домочадцам и гостям Винтерфелла. - Целы ли они? - Два десятка, миледи, - Давос с содроганием посмотрел на неё, - все целые и очень пыльные, им более двух сотен лет. Удивительно, что все ещё живы и замок цел. - Значит, делали на совесть, - поддакнул мейстер. - Что прикажете делать с ними миледи? - Нужно немедленно сказать Джону и королеве, - Давос с лёгким нажимом посмотрел на Сансу, - они должны знать. Особенно, Хранитель Севера. В его глазах плясал страх и ужас, а также затаённая скорбь. Санса вспомнила, что сир Давос Сиворт сражался в битве на Черноводной на стороне Станниса. Дикий огонь не убил его, но забрал с собой его сыновей. Санса раздумывала. Она не могла не согласиться с Давосом, но внутри неё скребли коготки сомнения. Если Дейенерис Таргариен узнает о запасе дикого огня в крипте Винтерфелла, не обратит ли она его против неё, Сансы, и других членов дома Старк? Арья также недолюбливала драконью королеву, считая её угрозой семьи, и что ей нет места на Севере. Джон был влюблен в Матерь Драконов, а вот Бран... Санса поёжилась. Её младший брат слишком изменился за своё путешествие за Стену и обратно. Что-то убило в нём мальчика с летними глазами и лёгким, весёлым нравом. Теперь вместо него на кресле сидел юноша с глазами старца и равнодушным сердцем. Как он относился к Дейенерис, Санса не знала, но надеялась, что он поддержит семью в независимости Севера. "Зима близко" - говорил отец. И он был прав. Зима всегда была близко. И теперь она пришла, поселившись внутри каждого из некогда великого, но несломленного Дома Старк... Смогут ли они пережить эту Долгую Ночь? Или им всем суждено пополнить собой ряды мёртвого воинства Короля Ночи? Затянувшееся молчание нарушил скрип двери, и в комнату вошла Мелисандра. Жрица Огненного Бога прошла мимо напрягшегося Давоса, застывшего в нерешительности мейстера, и остановилась перед Сансой. - Леди Винтерфелла, - негромко сказала она, - мой Владыка показал мне, что ваши люди нашли дикий огонь внутри вашего замка. - Это не ваше дело, - положив руку на меч, хмуро сказал Давос, сквозь зубы. - Это дело миледи и королевы Дейенерис. - Нет, сир Давос, - жрица посмотрела на Лукового Рыцаря прямо и внутри её глаз сквозило отчаянье наравне с решительностью. - Это знание не должно лечь на плечи Матери Драконов, ей предназначен другой путь. - Напомните мне, почему вы ещё живы, - Сиворт зло смотрел на Мелисандру, и его рука дрожала на эфесе меча. - Не беспокойтесь, сир, я умру ещё до рассвета, - жрица склонила перед ним голову, а затем повернулась к молча слушающей их леди Винтерфелла, раздумывающей как поступить. - В ваших руках оказался дар Драконов и Владыки Света, - Санса встретилась с тёмными глазами Мелисандры. - Долгая Ночь накрыла нас всех, и лишь огонь может её развеять. - Вы предлагаете мне выдать дикий огонь защитникам Винтерфелла? - скептически подняла бровь Санса. - Я неуверена, что они могут использовать его правильно в бою, чтобы не взорвать замок. - Решать вам, миледи, но в ваших руках возможное спасение этой ночью. Ведь смерть - это не всегда избавление. Порой куда страшнее, что бывает после... Санса подняла глаза, изумленная последней фразой жрицы. Та, не мигая, смотрела в глаза леди Винтерфелла, затем, поклонившись, направилась к двери. И тут в голове Сансы появилась ужасная, но невозможная идея. Безумная, но которая спасёт их, в случае победы Короля Ночи в предстоящей битве жизни и смерти. - Никто из присутствующих не должен рассказать другим о моем решении, - услышав слова Сансы, Мелисандра остановилась и повернулась к ней. Кивнув, Санса остановила свой взгляд на сире Давосе, - и также новость о диком огне не должна покинуть пределы этой комнаты. - Что вы задумали, миледи? - Луковый Рыцарь почувствовал её решение раньше, чем сказал. - Если Король Ночи одержит верх в битве, я и другие жители Винтерфелла не пополним собой ряды его воинства, - взгляд Сансы стал стальным, а голос - твердым, - разложите эти горшки под всем Винтерфеллом и Богорощей. И, по моему приказу, подожгите их. Мейстер и Давос охнули, даже жрица удивленно вскинула глаза на леди Старк. Сложилось впечатление, что не такого решения она ждала от дочери Старка. - Миледи, - это... - начал было сир Давос, но Санса остановила его жестом руки. - Я знаю, на что иду, и, видят Боги, я не хочу, чтобы это случилось. Но наш враг реален, и, после смерти мы не упокоимся и станем марионетками в руках Короля Ночи. Вы этого хотите? Пойти к столице с голубыми глазами и желанием разорвать всех на кусочки? - она обвела взглядом всех присутствующих. - Я не хочу такой судьбы для своей семьи и советников, и для всех жителей Севера. И потому, мой приказ не обсуждается. Мейстер, дрожа, кивнул, как Мелисандра, лишь Давос, не мигая, смотрел на Сансу. - Это тяжёлое решение, - сказал он. - Несомненно, - согласилась с ним Санса, ожидая его согласия или опротестования её приказа. - И я с ним согласен, - выдохнул старый рыцарь. - Но Джон должен знать, он наш предводитель. Это было бы разумно. Санса, скрепя сердце, покачала головой. - Мой брат ничего не должен знать об этом. Если мы выживем, это станет известно Дейенерис Таргариен, и она, несомненно, захочет воспользоваться этим запасом. - Дейенерис Таргариен - наша королева, - возразил ей Давос, - и она будет достойной правительницей. Верный пёс Джона, сменив его на Станниса, после смерти последнего, он разделял его мнение о Матери Драконов. Как же её достали эти мужчины, которые, увидев красоту Дейенерис, тут же считали, что раз она красива, значит и добра, забывая о том, что она сотворила на Эссосе и Вестеросе. Любовь - это, конечно, хорошо. Но она не должна быть слепой. Дейенерис - это дочь своего отца, Эйриса Таргариена, Санса видела это ясно, подозревая, что безумие королевы ещё даст о себе знать. А ещё Дейенерис отняла у неё Джона - единственного, кто поклялся её защищать, но уступившим её драконьей королеве... - Это покажет время, - ответила Санса, стараясь не выдавать своего явного неприятия к Матери Драконов. - А пока - пусть это будет тайной. И, если мы победим, тогда я решу, что делать. Она отпустила их, и напомнила: - Запомните, Джон и Дейенерис ничего не должны знать.

***

Долгая Ночь давно уже вступила в свои права, окутывая Север своей тяжкой пеленой, лишь слегка разгоняемая огнями Винтерфелла, устрашая его тени. Весь замок готовился к битве, смолкли песни и говор детей, повсюду слышались лишь звон стали, скрип сапогов по снегу и тихие перешёптывания людей. Санса следила за приготовлениями в крытом переходе, выходящим на обе стороны двора Винтерфелла. Внешне она оставалась спокойной и невозмутимой, но внутри её жгли страх и сомнения в собственных решениях. Стоящая рядом с ней Арья, чувствовала, что гложет её сестру и ободряюще сжимала ей руку. После встречи с Давосом и Мелисандрой Санса зашла к ней и всё рассказала, считая, что кто-кто, а её сестра Арья должна знать. Та обещала не выдать её секрет и приняла её решение. - Это лучше, чем быть живым мертвецом, - сказала она. После её слов Сансе стало легче, но теперь, видя столько людей внутри дворика, она горько думала о том, сколько их сгорит в ловушке, что она приготовила для Короля Ночи. Как после этого она может называться их леди? Но в тоже время, Старк понимала, что принятое ею решение, спасёт многих от страшной участи. Но это всё не мешало винить себя и чувствовать себя последним человеком в глазах подданых. И что сказали бы её родители и Робб, если бы узнали, что их дочь и сестра решила собственноручно сжечь их родовой замок вместе с тысячами людей лишь для того, чтобы облегчить их участь? Было страшно и холодно думать об этом. Внизу железнорождённые, возглавляемые Теоном, сопровождали Брана в Богорощу. Внезапно, брат посмотрел на Сансу снизу вверх, его холодные глаза за миг прожгли леди Винтерфелла насквозь, а затем он кивнул. И тогда Санса поняла, что он всё знает. И одобряет её решение. Даже понимая, что это грозит ему смертью. Санса поёжилась. Скольких она убила? Она подписала приговор отцу, из-за неё его схватили и казнили. Потом Робб и мама подняли востание и их тоже убили. Она не смогла спасти даже малыша Рикона, хладнокровно оставив его у Рамси, понимая, что тот у него долго не протянет... Она убила всю свою семью... И этой ночью уничтожит то, что от неё осталось... Проводив Брана взглядом, Санса посмотрела на Арью. - Пойдём к Джону? - Он со своей королевой, - испытующе сказала Арья. - Это не имеет значения. Он наш брат, - Санса направилась к лестнице, Арья согласно пошла вслед за ней. Они нашли Джона около крипты, он о чем-то хрипло разговаривал с Дейенерис, и их лица были очень напряжены. "Очередной неприятный разговор, - подумала Санса, подходя к ним, - наверное, королева снова жалуется ему, что Север не хочет принимать её, свою спасительницу". А вот и нет. Спасительницей Севера будет она, Санса Старк, Леди Винтерфелла. Пусть и самой жестокой и тяжёлой ценой. Но останутся ли после этого те, кто будет помнить об этом? Встряхнув головой, она отогнала эти мысли, уступив на лице место вежливой холодной улыбке. - Брат мой, Ваше Величество, - называть её Её милостью или своей королевой у Сансы не было ни сил, ни желания, и она склонилась в лёгком приседании. - Леди Санса, - Дейенерис прохладно улыбнулась, но уходить не стала, - Леди Арья. Арья скривилась. Она никогда не была леди и не стремилась ею быть. Но возражать королеве не стала, воздержавшись от бессмысленного диалога. - Джон, - Санса посмотрела прямо в глаза брата, - мы пришли попрощаться. На его лице тут же отобразилась боль, и он выдохнул: - Санса... - Джон, - на миг в Сансе проснулась та испуганная девушка, которая только прибыла в Черный Замок и увидела брата-бастарда после долгих лет разлуки. Ей тут же захотелось, как тогда, броситься к нему на шею, обнять его и зарыться в его тёплые живые объятия, словно весь жестокий мир оказался позади. Наверное, её лицо выразило все её эмоции, потому что она заметила, как сузила глаза Дейенерис Таргариен, и как нехорошо она окатила их с Джоном потемневшим взглядом. Но сейчас Сансе было не до этого. - Оставь нас, - Джон перевёл взгляд на возлюбленную королеву, и тихо добавил, - пожалуйста. - Не забывай, впереди у нас битва, - предостерегла его непонятно от чего Дейенерис, и гордо удалилась. - Санса, Арья, - Джон обвёл их взглядом, а где Бран? - Он уже в Богороще, - ответила ему Арья. Тот кивнул и несмело предложил: - Прогуляемся? Санса кивнула и они втроём направились по дворам Винтерфелла, разговаривая друг с другом, возможно, в последний раз в жизни. Санса по большей части молчала, оглядывая замок и стараясь незаметно запомнить и разглядеть все черточки лица брата и сестры. - Я видела Смерть, - сказала вдруг Арья, - у неё много лиц. Но я не боюсь их. И мне не терпится увидеть это её лицо. Санса с ужасом посмотрела на сестру. Нет, она знала, что Арья была одной из Безликих, но чтобы так говорить о Смерти... Она покачала головой. А Джон хмуро посмотрел на Арью: - Уверен, увиденное тебе не понравиться. - Как знать, - пожала плечами та и стала играться валирийским клинком, оставшимся ей от Бейлиша. - Когда я была в Королевской Гавани, моим первым учителем был Сирио Форель, первый меч Браавоса. И он сказал мне, что есть только один Бог, и имя его - Смерть. А что мы говорим Богу Смерти? Не сегодня! Санса невесело усмехнулась, как и Джон, наблюдая за ловкими руками сестры. - Уверен, этого Бога Смерти ты не видела, - сказал ей Джон. - И ему такого не скажешь. - Уверена, что я это проверю, - Арья резко остановилась и посмотрела на них с суровостью и любовью, и её взгляд напомнил им обоим взгляд отца, - и я не буду прощаться с вами. Уверена, мы переживём эту ночь. Но знайте, что я люблю вас и сделаю всё, чтобы Смерть для нас пришла не сегодня! Она порывисто обняла их двоих, и Джон с Сансой ответили ей тем же. Сердце Сансы колотилось как бешеное, когда она отпускала сестру. Прощай, Арья, маленькая сестричка... Санса надеялась, что она переживёт эту ночь. А потом повернулась к Джону. Они стояли уже на стене замка, в том самом месте, где они разговаривали после того, как вернули Винтерфелл. Их сестры уже след простыл, так быстро она покинула их после обьятий. - Я не разделяю уверенности Арьи, - сказала она, и потому даю тебе вот это, - она протянула Джону белый платок с вышитым на нём серым лютоволком. Романтический жест, но теперь он нёс в себе другой смысл. Санса надеялась, что Джон сохранит его, и этот небольшой кусок материи будет напоминать ему о доме, Винтерфелле, и о ней, Сансе, если они выживут и он вернётся в обьятия королевы Таргариен. Джон принял платок и посмотрел на Сансу. Они не были Таргариенами или Ланнистерами. Они были Старками. И их связывал всего один поцелуй, опьяненный победой над Болтонами и пролитой крови, и слова Джона навеки остались между ними. "Мы не можем, - горько сказал он, отстраняясь от неё в тот вечер, - нам нельзя, отец не поймёт нас". Санса понимала, что он прав, но уже тогда влюбилась в собственного брата, такого дикого в бою и так похожего на их отца. Джон подарил ей дом, но не мог дать ей тепла, которого она так отчаянно от него ждала тогда. - Мы не можем, - повторил вдруг Джон свои слова. - Мы не можем сейчас, но... - Не надо, Джон, - Санса покачала головой, даже не собираясь его слушать. - Мы всё уже выяснили уже тогда. Сейчас у тебя есть Дейенерис и возможность совершить все те ошибки, как отец и Робб. Просто будь умнее, - она посмотрела ему прямо в глаза и поцеловала в щеку. - Прощай, Джон. Она секунду наслаждалась губами теплотой его щеки, а потом ушла, не оборачиваясь. Сердце твердило ей, что это их последняя встреча, и что они могли бы многое ещё рассказать друг другу, но Санса не хотела всё усложнять. Для неё всё уже было решено.

***

В маленькой кухне было темно и тесно. Женщины, дети и все те, кто не могли сражаться сидели тихо, и боялись даже шевелиться, не то, чтобы дышать. Над ними слышался топот множества ног, крики умирающих и вопли мертвецов. Битва у ворот постепенно превратилась в резню в самом замке, и ужасающие, стынущие кровь в жилах, крики эхом раздавались в стенах Винтерфелла. Санса потеряла счёт времени, сколько они тут сидят и ждут, когда смерть придёт за ними. Она мысленно распрощалась со всеми, ожидая знака Мелисандры или Сиворта. Если они ещё, конечно, живы... Страх топил внутри всё, он опьянял и таил в себе опасность. Леди Старк боялась, что ещё чуть-чуть - и она сойдет с ума от этих криков и томительного ожидания победы или смерти. Никто не пытался заговорить с ней, Тирион молча пил, Варис вспотел, и капли пота сверкали на его лысине при свете тускло чадящего факела. Лишь Миссандея рассказывала тихим шёпотом слушающим её детям про милость драконьей королевы, и что она всех спасёт верхом на своём огромном чёрном драконе. Спустя вечность ожидания, скрипнула дверь в кухню, сведя с ума всех, кто в ней находился. Крики уже давно переместились в дальние комнаты. И в этой половине замке было зловеще тихо. Но нежданным гостем оказалась всего лишь Мелисандра, остановившая свой взгляд на Сансе. И этим взглядом она дала понять - надежда на победу угасла. Выдохнув от напряжения и тяжести своего решения, Санса поднялась со своего места, и все взгляды устремились на неё. - Всем быть здесь, - ровно сказала она, боясь даже посмотреть на всех, кого она только что обрекла на смерть, - скоро всё закончится. И направилась вслед за Мелисандрой, стараясь держать спину ровно. Её не остановил даже возглас Тириона, позвавщего её по имени и почувствовашего неладное. Санса боялась, что им встретятся мертвецы, но в замке никто не встретился на их пути - ни живой, ни мёртвый. Зато, когда они вышли во двор, тот полыхал от огня и дыма, последние защитники бились в неравном бою против полчища мертвецов. Увидев их, сердце леди ушло в пятки. В реальности они оказались ещё омерзительнее, чем в воображении. Полузамёрзшие, с горящими голубыми глазами, гнилые и полные нечеловеческой силы и злобы, они бросались на живых, вцепляясь в них зубами и когтями на покрытых струпьями руках. - Не бойтесь, миледи, я помогу вам, - Мелисандра ободряюще посмотрела на неё, и первая двинулась к крипте. Их заметили в ту же секунду. И к ним бросились сразу два мертвеца. Одного Мелисандра прожгла насквозь горящим в руке факелом, другого уложил кто-то из защитников замка, пустив обсидианувую стрелу в глазницу. Они двинулись дальше. Санса, как в бреду видела, что твориться вокруг и смерть, много смертей. Около задней стены сражались Бриенна и Джейме, и на них наседал мёртвый Подрик с одной отрубленной рукой и вывороченными кишками. Рядом с ним рвали на части Сэма последний Лорд-Командующий Ночного Дозора вместе с двумя мёртвыми дотракийцами. Вот пробежал Джон, весь в крови, он прорубал себе дорогу к воротам, где бесновался ледяной дракон с порванными челюстями и крыльями. Запнувшись о тело, Санса вдруг осознала, что это леди Лианна Мормонт, её хрупкое тело разорвал напополам лежавший рядом труп великана, в глазу которого торчал обсидиановый нож храброй леди. А около крипты её ждало ещё одно потрясение и рвотный позыв - мёртвый Рикон с остатками кудрявых волос на облезлом черепе рвал кого-то из защитников вместе с женщиной в остатках голубого платья и вывернутым наизнанку чревом. - Как мы проберёмся внутрь? - дрожащим голосом спросила Санса у жрицы. По её щекам текли слёзы. Бедный Рикон... Та дала ей знак подождать. И Санса ждала, когда стихнут крики умирающего, и только тогда Рикон и его спутница, угрожающе рыча, промчались мимо них прямо в гущу боя. Проход в крипту был открытым, и Санса с Мелисандрой без труда пробежали к вывороченным дверям усыпательницы Старков, и заторопились вниз по лестнице. В самой крипте было тихо. Видно, её ожившие обитатели устремились наверх, повинуясь зову Короля Ночи. Пахло плесенью, гнилью и кровью. Но на нижних ярусах было гораздо тише и запахов почти не было. Только давящая на уши и сердце тишина. Их путь закончился тупиком, возле стены которого примостилось пять горшков с диким огнём. Сердце Сансы пропустило удар, когда Мелисандра крайне осторожно распечатала их, протягивая последней леди Винтерфелла ярко горящий факел. - Леди Санса! - она вздрогнула и повернулась, чтобы увидеть ужас в разномастных глазах Тириона Ланнистера. - Что ... что вы ... задумали? - Простите, Тирион, но это единственный выход, - сказала она с грустью смотря на карлика. Тот отступил от неё, и тогда она отвернулась, остановив свой взгляд на переливающейся зелёной жидкости. Ланнистер что-то говорил ей, рядом, с завываниями, молилась своему богу Мелисандра, но Санса не слушала их. Сейчас она представляла Джона, Арью, и Брана, прося у них всех прощения. Может, они все спасутся, может погибнут в этом огне, а может они уже мертвы... Сейчас это было неважно. Важным было то, что Санса занесла факел над одним из горшков, закрыв глаза и собираясь с духом. Прощайте все... Мама, папа, Робб, Рикон, Арья, Бран и Джон, простите меня... Где-то горестно наверху завыл Призрак... И она опустила факел...

***

- Почему мы здесь, мама? Девятилетний и гордый как его мать, мальчик с серыми глазами Старка с удивлением рассматривал оплавленные камни и остатки стен замка, поросших зелёными вьюнками с белыми и синими розами. Как сказала ему мама, это было единственное место, где росли такие цветы. Он хотел было нарвать их и сделать для неё венок, но она запретила ему это делать, сказав, что это место священно. Недовольно закусив губу, он пнул один из камней и пошел вслед за матерью, тонкая фигурка которой скрылась за огромным остатком стены. - Что мы здесь делаем, мама? Что это вообще за место? Ты же обещала, что покажешь мне нечто важное! Она нашёл её за поворотом, стоящей около небольшого, но широкого холма, на котором возвышалась белая плита в окружении многих белых столбов. - Подойди сюда, Джейк, - тихо сказала ему мама и ласково взяла его за руку. Её рука, такая тёплая и мозолистая впервые дрожала на памяти Джейка. Такого ещё ни разу не было, отметил он. Руки у его матери всегда были уверенными и ловкими, даже когда держали её смешной меч - Иглу, или же скалку, чтобы раскатать тесто. Дрожа, мама подвела его к той белой плите, на которой он прочитал аккуратно выгравированные буквы, складывающиеся в надпись:

"Вечная память последней Леди Винтерфелла, Сансе Старк, и защитникам Винтерфелла, что стали щитом царства живых во время Долгой Ночи".

- Старк? - он удивлённо поднял глаза на маму, в глазах которой блестели слёзы. - Она была Старком, как мы? Справившись со слезами, мама ответила ему: - Да, Джейк. Здесь похоронен прах твоей тёти, моей старшей сестры, Сансы. Джейк удивленно расширил глаза. Он и не думал, что у мамы была семья. Для него она всегда была мамой, и только они вдвоём носили имя Старк. - А что с ней случилось? Почему она умерла? Её убили, да? - Джейк не был бы удивлен такой судьбе. Путешествуя с матерью по морю и суше, он многое повидал за свои девять лет. - Нет, сын, никто её не убивал. Это был её выбор. Раньше тут был огромный замок Винтерфелл. Тогда была страшная битва с Королём Ночи, и очень многие погибли. Здесь, на этих столбах, - она указала ему взглядом на белые камни, стрелой уходящие в небо, - указаны имена всех погибших защитников Винтерфелла. Тут есть и имя твоего отца. Сердце Джейка затрепетало. Мама раньше никогда не рассказывала ему об отце. Говорила только, что он умер, и ей не хочется вспоминать об этом. Признаться честно, Джейк думал, что он был пиратом и бросил её, и потому перестал им интересоваться. Но правда оказалась совсем другой. - А как его звали? - затаив дыхание спросил он. На что она указала ему на одно из имён, написанных поблекшими золотыми чернилами - "Джендри Уотерс". - Его звали Джендри Уотерс? - спросил он. - Да, - кивнула ему мама и встала с колен. - Пойдём, наберём хвороста, разожгём костер и поедим. Тогда я расскажу тебе всё. - Но ты же сказала, что это священное место, - нахмурился Джейк. - Нас не наругают? - Не бойся, король сам разрешил мне. - Король? - ахнул её сын. - Какой король? Зачем? - Я же сказала, что расскажу тебе обо всём позже, - деланно-сердито ответила ему мама. И отправила его искать хворост. А потом, немного позже, когда искры костра взлетали в тёмное ночное небо, сытый и уставший Джейк, по привычке, положив голову на мамины колени, слушал её рассказ, пока она перебирала ему его жёские непослушные волосы. Она рассказывала ему о Винтерфелле, о своём детстве в окружении братьев и сестёр, о дедушке Неде, бабушке Кейтилин, и о том, что случилось с безоблачным небом детства их семьи. Он слушал, затаив дыхание, и перед его глазами вставали Королевская Гавань и Битва Пяти Королей, Красная Свадьба и далекий Браавос, он плыл вместе с мамой по её воспоминаниям и представлял их себе - других Старков, тех, кто были до него - хмурого и справедливого Неда Старка, добрую и рьяную бабушку Кэт, умелого Робба, весёлого Брана, маленького Рикона и рыжеволосую Сансу. И ему казалось, что он слышит их голоса в трещании костра, они тоже вели свой рассказ вместе с его матерью, Последней Волчицей из Старков. Возможно, он слышал и голос отца, мама так задорно про него рассказывала, и с такой грустью... И так тепло становилось ему на душе, так хорошо... А потом мама стала рассказывать о мертвецах и Короле Ночи, и о той битве, что унесла тысячи и тысячи жизней. - Я знала, что она задумала, и не могла не согласиться в правоте её слов. Это было бы ужасно - умереть, а потом встать с голубыми глазами, чтобы убивать всех живых. Но я надеялась, что дело до этого не дойдёт... А потом прогремел взрыв и крипта вместе с Винтерфеллом взлетела на воздух. Так я потеряла сестру. А когда разлетелась и Богороща, я поняла, что потеряла и брата. Меня и Джона лишь слегка задело взрывом - мы были за стенами Винтерфелла и пытались убить дракона. Он тогда тоже загорелся и его здорово расплющило от падающих камней... Джон тогда сразился с Королём Ночи, которого не взял огонь Сансы, и сумел победить его своим валирийским мечом. И едва он это сделал, как вся магия вихтов исчезла, и все мертвецы попадали уже окончательно мёртвыми. Так мы одержали самую великую победу в истории. И если бы не Санса... Нас бы всех тогда перебили, просто задавили числом, а её огонь уничтожил большую часть мёртвого воинства... Дейенерис Таргариен тогда сильно сердилась на мою сестру - один из взрывов убил одного из её драконов, зелёного Рейегаля. А потом она направилась к Королевской Гавани вместе с Джоном. Но до Серсеи я добралась первой, и стала свидетелем того, как Дейенерис сжигает Гавань на своём чёрном драконе. Они тогда победили, но эта победа была со вкусом пепла на губах. А потом выяснилось, что Джон и есть законный наследник Железного Трона, ведь его родителями оказались Рейегар Таргариен и Лианна Старк. Она умерла, рожая Джона, и твой дедушка Нед пообещал ей, что никому не расскажет, чей он сын, и назвал его своим бастардом. Эту весть принёс Сэм Тарли, чудом выживший в Битве за Рассвет. Его слова подтвердили записи одного септонов, и Дейенерис обьявили незаконной захватчицей. Отчаявшись в надежде доказать, что Железный Трон принадлежит ей по праву, она решила сжечь Джона, своего племянника. Я не позволила ей это сделать и убила её, а воины Севера и Ланнистеров во главе с Джейме усыпили и уничтожили её дракона. Народ провозгласил Джона королём и он не смог отказаться от наследия предков... Безупречные требовали моей головы, ведь я убила их обожаемую королеву. Но Джон попросил меня уплыть за море, обьявив, что ссылает меня из Вестероса. Это было его вторым указом. А первым - это расплавить до основания Железный Трон, из-за которого и началась эта жестокая история... Джейк слушал во все уши, представляя себе описываемые мамой события. Подумать только, мама всё это видела! Она всё это пережила! - Увы, Джон так и не женился. Многие думают, что не смог забыть Дейенерис Таргариен, но он однажды мне признался, что помнит только одну женщину, которая подарила ему перед битвой с мертвецами платок с лютоволком, который он хранит около сердца всё это время... - А ты знаешь её? - спросил любопытный Джейк, образ Джона которого он нарисовал себе и незамедлительно сделал своим кумиром. Мама ласково улыбнулась ему и погладила по волосам: - Она погибла в огне Винтерфелла, Джейк. И лишь самые близкие Джону люди знают, как Джон на самом деле дорожил ею. Тот вздохнул. Воображение нарисовало ему прекрасную незнакомку в голубом платье, похожую на свою мать (а как маленький мальчик, он считал свою маму совершенством женской красоты), которая протягивает атлетично сложенному Джону белый платок и просит помнить её. Картинка очень ему понравилось, и он сказал: - Надеюсь, что она похожа на тебя, мама. Ты у меня самая красивая! На что мама хмыкнула и поцеловала его в лоб: - Как знать, мой родной, как знать. Но я скажу, что никого не знала храбрее и умнее её... А потом он уснул на маминых руках под её тихую и любимую песню:

Я вижу жар в горных отрогах, Вижу жар в кронах дубов, Я вижу жар, души в ожогах, Вижу жар, воздуха кровь, Теперь вспомнишь ли меня ты вновь?