Это она

      Слова миссис Нейт прозвучали словно гром среди ясного неба.       А самое удивительное, она оказалась права: Теодор, действительно, боялся того, что чувствовал. С каждым днём пребывания Гермионы в Нотт-касле ему всё сильнее хотелось дотронуться до её руки, когда они занимались в библиотеке, сидя совсем рядом, а желание запустить пальцы в её пышные волосы стало уже почти навязчивым. Он вынужден был постоянно контролировать свои взгляды, но не мог ничего с собой поделать — он хотел смотреть на неё, хотел любоваться ею, хотел большего, хоть и понимал, что не имеет на это права.       Ему нравилось, как она улыбается, смеётся, радуется, возражает, спорит. Ему нравились их неспешные разговоры во время прогулок, их беседы за столом. А пару дней назад он поймал себя на мысли, что ему комфортно даже когда во время пауз в разговоре она просто молча сидит с ним по вечерам в гостиной, смотрит на огонь в камине и думает о чём-то своём.       Он боялся того, что чувствует к ней, потому что подозревал, что не сможет с этим справиться. И с этим нужно что-то делать.       Гермиона беременна, у неё свои планы на жизнь, к тому же, где она и где он? Героиня и сын Пожирателя, вынужденный постоянно ловить на себе осуждающие взгляды.       Он не может открыться ей.

***

      Камин вспыхнул, и в комнате появилась Джинни, а сразу за ней Гарри. Еще через несколько минут появился Джордж. Объятия, поздравления, подарки, застолье и снова вопросы, вопросы, вопросы… Гермиона, совершенно отвыкнувшая в последнее время от шума, внезапно почувствовала, что голова идёт кругом. — Гермиона, ты побледнела, — тихо сказал ей сидящий рядом Гарри, — пойдём-ка во двор, на воздух.       Они вышли на крыльцо и присели на ступеньки. — Ты как? — спросил он и тут же наложил заглушающие чары. — Лучше. Я просто отвыкла от большого количества людей. Кстати, спасибо за подарок, Гарри. — Это Джинни выбирала. Рад, что тебе понравилось. — Гарри, я хочу попросить тебя съездить со мной в маггловский универмаг — мне нужна кое-какая одежда. Сам понимаешь, в Косом мне и шагу не дадут ступить. Ты сможешь уделить мне пару часов на следующей неделе? — Конечно. Хоть завтра, Гермиона. Я буду в Академии часов до двух, а потом всё сделаем. — Я бы справилась одна, но, думаю, что лучше это сделать с тобой. — Не вопрос. — Только сначала нам надо будет зайти в Гринготтс. — Я сам зайду в банк, сниму деньги со счёта и сразу обменяю на фунты. Сколько тебе нужно? — Нет, я не возьму твоих денег, Гарри! — Гермиона, как ты не понимаешь? Мне хочется сделать для тебя что-то приятное. — Я сниму деньги со своего счёта! — Гермиона! Это даже не обсуждается! — Гарри… Хорошо. Давай договоримся — я верну тебе их при первой же возможности. — Так сколько снять? — Галлеонов сорок-пятьдесят, думаю, хватит. — Вот и славно. Решили, — Поттер замолчал, но девушка поняла по его лицу, что он хочет о чём-то её спросить и не решается. — Говори, Гарри. Я же вижу, что … — Да, — перебил он её, — я хочу поговорить с тобой о Нотте. — А что такое? — Я наблюдал вчера за ним за столом. И Джинни, оказывается, тоже. Мы вернулись вчера от вас и обсуждали это, — нехотя произнёс Гарри. — Обсуждали что? — Не буду ходить вокруг да около. В общем, нам с ней показалось, что он к тебе неравнодушен. — Господи, Гарри, перестань! Ну хоть ты-то! — Нет, Гермиона, послушай. Я должен тебе об этом сказать. Я наблюдал за ним. Он… он постоянно смотрел на тебя. Даже тогда, когда мы с ним говорили о чём-то, а вы с Джинни в этот момент обсуждали что-то своё, он не сводил с тебя глаз.       Гермиона потрясённо смотрела на него, не зная, что сказать. Она ничего такого вчера за столом не заметила. — А потом, когда вы с Джинни ушли к тебе в комнату, мы с ним выпили и я … В общем, я напрямую спросил у него, что все эти взгляды значат.       Гермиона поднялась на ноги. Гарри последовал её примеру. — Зачем? — тихо спросила она. — Затем, что я и так не уберёг тебя летом! — взорвался Гарри. — С этой драккловой Академией! Я не видел, что тебе нужна помощь, нужно внимание! — Гарри, тебе не в чем себя винить! — воскликнула Гермиона. — Прости… — обнял её Гарри. — Я понимаю, что у каждого из нас теперь своя жизнь, но я чувствую свою вину за то, что не уделял тебе внимания все эти месяцы и…       Он отстранился и взял её за руки. — Так вот, Нотт. Знаешь, что он ответил? «Вы с рыжим идиоты. Особенно ты, Поттер. Быть рядом с такой девушкой столько времени и все эти годы видеть в ней только подругу? А ты знаешь, что она иногда плачет? Поттер, я не знаю, кто он — тот, из-за кого она плачет, но знаю одно: никто не стоит её слёз».       Гермиона молчала, не сводя с него глаз. — Выводы делай сама. Я только прошу тебя быть осторожной. Обещаешь? Вот и славно. Пойдём в дом, а то нас и так уже потеряли.       Не успели они вернуться к столу, как из камина, чихая и отряхиваясь, вышел министр. — Я, кажется, вовремя?       Гермиона бросилась к нему: — Кингсли! — Я тоже соскучился, Гермиона, — радостно сказал он, обнимая девушку. — С днём рождения! — Садись за стол, Кингсли, — засуетилась хозяйка. — У меня немного времени, Молли, не хлопочи, — сказал министр. — Вот ещё! Не отпущу, пока не поешь как следует.       Все засмеялись. — Артур, твой новый дом чудесен, — улыбнулся Кингсли, — где мы с Гермионой можем поговорить с глазу на глаз? — Да хоть на кухне, — подхватилась хозяйка, — пойдёмте-ка, провожу.       Кингсли с Гермионой вышли за ней.

***

      Открывать глаза совершенно не хотелось. Не хотелось вообще ничего. Пить он никогда не умел, и после застолий всегда чувствовал себя отвратительно.       Спешить сегодня, к счастью, никуда не нужно было, и Джейк попытался трезво — если это слово вообще уместно сейчас — проанализировать, что с ним происходит. А подумать было о чём — слишком много всего произошло за последние пару месяцев. С того момента, как он впервые увидел её на Дейл-стрит.       Джейк всё-таки заставил себя встать. День в самом разгаре — часы показывали начало четвёртого. Принял душ, почистил зубы. Прошёл на кухню и сделал спасительный кофе. В голове потихоньку прояснялось.       То, что случилось вчера вечером, было неизбежно. Ребята, конечно, всё знали про Элис и девушек, с которыми он пытался пережить её отсутствие, но у них в группе всегда существовало табу на обсуждение личной жизни друг друга. Тем удивительнее было то, что с недавних пор он чувствовал немое осуждение с их стороны после того, как в его жизнь вернулась Элис, вытеснив из неё Гермиону. И никто из них не проронил ни слова во время вчерашней стычки.       Значит, они все были согласны с тем, что сказал Курт? Получается, что все они видели то, что он сам тогда не видел?       Это было странно, ведь Гермиона практически не общалась ни с кем из них, всегда скромно сидела в углу на репетициях и ничего, в отличие от Элис, не комментировала и не высказывала своего мнения.       «Дураку ясно, что такие тексты просто так не пишутся». Слова Курта болезненно пульсировали в его голове, вызывая волнение в груди. Джейк обхватил руками голову и закрыл глаза.

***

      Гермиона выжидающе смотрела на министра, ожидая новостей о родителях. Тот, конечно, всё понимал и не стал томить её. — Гермиона, мы ищем их по всей Новой Зеландии и Австралии, но они то ли путешествуют, то ли ищут кого-то. Мы всё время отстаём на один шаг. Но я тебе клянусь — мы найдём их. Как только мы это сделаем, сразу же отправим тебя к ним. — Кингсли, спасибо тебе, — искренне поблагодарила министра Гермиона и тут же отвела глаза, — вот только я в ближайшие месяцы не смогу уехать из Британии. — Почему? Со школой проблем не будет, я поговорю с Минервой. — Не в этом дело. Я беременна. — О, — выдохнул Шеклболт, — Рон? — Нет. Мы расстались с ним почти сразу после битвы. — А я и удивился, не увидев его за столом. — Это только мой ребёнок, Кингсли. Его отец уже в прошлом. Так вышло. — Постой-ка, Минерва мне что-то говорила о досрочной сдаче экзаменов, это из-за беременности, да? — Да. МакГонагалл сказала, что ещё и Теодор Нотт попросил о том же. Нам поставили условие — сдавать в одни и те же сроки. Мы готовимся вместе, и я живу сейчас у него. — Не понял, — нахмурился министр. — Ну, нам же надо где-то готовиться — у нас почти все задания рассчитаны на совместную работу. Я на Гриммо, он у себя — как это было бы возможно? Да и Нотту надо семейные дела в порядок приводить, в общем, он предложил, я согласилась. — Неожиданно. Он нормально к тебе относится, я надеюсь? — Тео пылинки с меня сдувает, Кингсли. Он дал гарантии моей безопасности и Артуру, и Гарри. — Если что, сразу же сообщи мне, Гермиона. И если что-то нужно — не стесняйся. А по поводу родителей… Меняем план. Как только мы их обнаружим, доставим сюда. — Спасибо. — Гермиона, мы поможем и с жильём, обещаю. Береги себя и ни о чём не думай. Да, и ещё: Скитер уже получила за вчерашнее безобразие, завтра же «Пророк» напечатает про то, что ты жива-здорова и спокойно учишься по индивидуальному плану. О, и с днём рождения! — Кингсли извлёк из кармана небольшой свёрток. — Посмотришь потом, ладно? А то нас и так заждались. — Спасибо, Кингсли.       Министр пробыл в Норе всего полчаса и ушёл, шепнув что-то Гарри на прощание. Гермиона немного поболтала с Джинни, поговорила с Джорджем о том, как дела в магазине, перекинулась парой слов с Артуром и почувствовала, что смертельно устала от переизбытка эмоций. Было уже около пяти часов.       Выйдя в коридор, она наколдовала патронус Нотту, сообщив ему, что собирается возвращаться в замок. Обнявшись со всеми и поблагодарив Молли за шикарный обед, Гермиона шагнула в камин и произнесла «Нотт-касл».       Патронус Гермионы настиг Нотта в Косом переулке, где располагалась одна из его аптек. За несколько минут до этого Теодор закончил разговор с управляющим и уже собирался отправиться дальше, как дверь вдруг открылась, и в аптеку вошла Пэнси Паркинсон. — Тео, какая встреча! — улыбнулась она. — Рад тебя видеть, Пэнс, как поживаешь? — Нотт тоже был рад увидеть однокурсницу. — Не жалуюсь, — как всегда уверенно произнесла Паркинсон. — Вникаю в семейный бизнес. В школу решила не возвращаться, не вижу смысла. А ты как? — Тоже вникаю в семейный бизнес, и готовлюсь к экзаменам. Думаю, сдать всё до Хеллоуина. — Даже не сомневаюсь, что сдашь. Ты всегда был таким. — Каким? — Ты умеешь ставить цели и добиваться результата. Как и Малфой. Не зря же вы были лучшими на нашем курсе. — Лучшей была Грейнджер, — поправил её Теодор. — Не напоминай мне об этой выскочке, — брезгливо поморщилась Пэнси. — Она раздражала меня ещё в школе, а сейчас вообще бесит. Героиня, чтоб её, — закатила глаза Паркинсон. — Я хотела сказать, что на Слизерине вы с Малфоем были вне конкуренции. Кстати, я слышала, его оправдали? — Да. Он бывает у меня иногда, по вечерам. — Вот как?       И в этот момент в воздухе завертелись серебристые вспышки. Они быстро приняли очертания красивой пушистой выдры, заговорившей приятным женским голосом: "Тео, я возвращаюсь. Буду через несколько минут".       Патронус растворился в воздухе, а Паркинсон с улыбкой посмотрела на Нотта и произнесла: — Вижу, что и в личной жизни у тебя всё в порядке.       Тео пожал плечами и отвёл взгляд. — Ну, не буду тебя задерживать, Тео. Надо бы как-нибудь встретиться, чтобы поговорить нормально, не на бегу. — Непременно, Пэнси. Если выдастся свободный вечер, заглядывай.       Теодор попрощался с Паркинсон, вышел из аптеки и аппарировал домой.       Гермиона появилась в гостиной Нотт-касла через пару минут после его возвращения. Выйдя из камина, она остановилась, прислушиваясь к собственным ощущениям, ожидая тошноты или головокружения. Заметив это, Нотт тут же встал с дивана и быстро направился к ней. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, непроизвольно взяв её за руку. — Да, всё хорошо. — Уверена? — Абсолютно. Просто меня раньше иногда подташнивало от перемещения через камин, а сейчас нет, и это странно, — улыбнулась она. — Думаю, что дело в чудо-зельях мистера Локсли. — Хозяин Теодор, ваша почта, — Мор протянул Нотту несколько писем.       Тео вдруг понял, что до сих пор держит Гермиону за руку и стоит слишком близко к ней. Ближе, чем позволяют правила приличия. Он отпустил её руку и сделал шаг назад. — Я просмотрю письма позже, Мор. Отнеси их в кабинет.       Гермиона тем временем сняла мантию и села на диван. — Ты выглядишь уставшей, — Тео сел напротив неё. — До ужина есть время, может отдохнёшь? — Устала немного, да, — согласилась Гермиона. — Отвыкла от больших застолий. — Я как раз собираюсь подняться в кабинет, пойдём, провожу тебя, — поднялся Нотт.       Оказавшись в своей комнате, Гермиона переоделась в удобный домашний костюм и легла на диван. Две вещи насторожили её сегодня: то, что сказал Кингсли о перемещениях родителей с места на место, и предупреждение Гарри насчёт Тео. Было над чем поломать голову.       Почему родители постоянно переезжают? Хорошо, если они просто путешествуют, открывают для себя новые места. Они всегда любили активный отдых, и Австралия всегда была их мечтой. А если их преследуют? Кто? Почему? Кому могли понадобиться её законопослушные родители сейчас, когда все Пожиратели схвачены? Или не все?       От всех этих мыслей становилось не по себе. Она встала и прошлась по комнате. Надо что-то предпринять. Но что она может сделать? Кингсли заверил её, что этим вопросом занимаются его лучшие люди.       Гермиона поняла, что не может быть сейчас одна. Надо выговориться и успокоиться. Выйдя из комнаты, она прошла пару метров по коридору, оказалась перед дверью кабинета Нотта и, не раздумывая, постучала. — Тео, можно к тебе?

***

      Джейку только сейчас стало казаться странным, что она ничего ему не говорила о своей семье, о родителях, о том, где — хотя бы в каком районе — живёт. А он и не спрашивал.       «Потому что ты сам себя убедил в том, что тебе никто, кроме Элис не нужен», шептал ему внутренний голос.       Лондон — многомиллионный улей, и где-то в нём живёт восемнадцатилетняя Гермиона Грейнджер, которой Джейку нужно кое-что сказать.       А лучше просто молча обнять и никуда больше не отпускать.

***

      Дверь сразу же распахнулась и удивлённый Нотт молча посторонился, впуская её. — Мне нужно поговорить с тобой, Тео. Ты очень занят сейчас? — Я разбирал почту, но это всё ждёт, — он жестом пригласил её сесть.       Гермиона села в кресло у камина, Тео расположился напротив. — Я говорила сегодня с Шеклболтом, — начала она. — Он сказал, что мои родители постоянно переезжают с места на место, как будто путешествуют. А вдруг они скрываются от кого-то? — Скрываются? — переспросил Нотт. — Да. И это меня очень беспокоит.       Нотт пристально смотрел на неё, как будто пытался проследить за ходом её мыслей. — И ты думаешь, что их преследует кто-то из Пожирателей? — Да, — с отчаянием сказала Гермиона. — Но Кингсли ещё летом говорил, что все они схвачены. — Я думаю, что так и есть, — медленно, как бы размышляя вслух, произнёс Теодор. — Во всяком случае, все ключевые фигуры уже нейтрализованы: кто-то в Азкабане, кто-то мёртв. А мелкие сошки, если они и остались на свободе, неопасны. Они ничего из себя не представляют без предводителей. Гермиона, я всё же склонен думать, что твои родители просто путешествуют. Наберись терпения, не переживай — скоро всё выяснится.       Он по-прежнему изучающе смотрел на неё, и Гермиона вдруг осознала, что и она всё это время не сводит с него глаз. А ещё почувствовала, как успокаивается: его невозмутимость понемногу начала передаваться и ей, как это часто происходило в последнее время. — Прости, Тео. В какой-то момент я подумала, что этот ужас ещё не закончился. Накрутила себя и… — Это не пустяки. Ты переживаешь за родных, но помни, что говорил мистер Локсли — никаких волнений. Тем более, как я понимаю, министр всё держит под контролем, не так ли?       Гермиона кивнула. — Ты говорила об этом с Поттером? — Нет ещё.       Хлопок, и в кабинете появился Мор. — Хозяин Теодор, ещё одно письмо.       Тео взял у эльфа красивый конверт и, к изумлению Гермионы, тут же бросил его в камин. Перехватив её удивлённый взгляд, он пожал плечами и сказал: — Некоторых людей стоит оставить в прошлом. Пойдём ужинать?       За ужином к ним присоединился Малфой. Он вручил Гермионе подарок — изысканный, ручной работы набор шёлковых закладок для книг, и извинился за вчерашнее отсутствие на ужине. Нарциссе стало хуже, и он провёл вечер и ночь в Мунго.       После разговора с Ноттом Гермиона почувствовала, что страхи ушли, но, несмотря на это, подсознательно всё равно думала о родителях, хоть и поддерживала беседу за столом. А ещё она убедилась в том, что Гарри был прав — Теодор, действительно, часто бросал на неё внимательные взгляды. Но обдумывать это сейчас не хотелось.       После ужина Гермиона извинилась и, сославшись на усталость, поднялась к себе. Мужчины переместились в гостиную. Нотт разлил огневиски по стаканам и передал один из них Драко. — Я говорил с Поттером, — немного помолчав, начал Малфой. — Попытался поблагодарить его за помощь. — Попытался? — переспросил Тео. — Именно, — ответил Драко. — Потому что сделать это он мне не дал. Перебил и сказал, что не ждёт от меня никакой благодарности, и что помог мне потому, что считал это правильным. А ещё предложил доказать моё раскаяние делом. — И как? — не понял Теодор. — Министерство пытается помочь магглорождённым детям-волшебникам, чьи родители были убиты. Сейчас разрабатывается специальная программа для таких детей. Вот как раз в этом мне и предложил участвовать Поттер. И деньгами, и личным участием. — И что ты намерен делать? — Конечно, я соглашусь. Этим детям нужно помочь, а я должен реабилитировать репутацию Малфоев. Но, прежде всего, мне надо сдать в этом году экзамены. Я напишу МакГонагалл завтра же.       Нотт кивнул. Он прекрасно понимал Драко. — Как ваша с Грейнджер подготовка? — поинтересовался Малфой. — Отлично. Намерены разделаться с экзаменами ещё до Хеллоуина. — Не сомневаюсь, — улыбнулся Драко, — Грейнджер — отличный напарник, да, Тео? — Я сегодня встретил Паркинсон, — сменил тему Нотт. — Чем она занимается? — А ты разве не в курсе? В Хогвартсе мне казалось, что у вас всё серьёзно. — С моей стороны так и было, но мы с ней по-разному понимали значение слова «верность». Так как у неё дела? — Она сказала, что не стала возвращаться в школу. Решила окунуться в семейный бизнес. — Пэнс — умница, — задумчиво произнёс Драко. — Всё у неё получится.       Малфой ушёл, а Теодор поднялся в свою спальню и лёг на кровать прямо поверх покрывала. Сегодня был насыщенный день, и он устал, но спать не хотелось. Он ещё раз прокрутил в голове сегодняшний разговор с миссис Нейт.       К пророчествам он всегда относился настороженно. Прорицатели не вызывали у него доверия, и чудаковатая Трелони отчасти была тому виной. Но миссис Нейт — другое дело.       «Рискните. Не сомневайтесь». Нет. Он только всё испортит своим признанием, разочарует её, и она не захочет его больше видеть.       «Рискните. Не сомневайтесь». Нет. Она до сих пор любит того парня, ведь не просто так она плачет так часто?       «Рискните. Не сомневайтесь». Нет. Она скажет, что ей сейчас не до этого, надо думать о ребёнке, об экзаменах, да и вообще у неё своя жизнь.       «Рискните. Не сомневайтесь. Пришло время жить сердцем, а не разумом». — Лики, — позвал он, и эльфийка тут же появилась. — Мисс Гермиона уже легла спать? — Ещё нет, хозяин Теодор, мисс Гермиона сидит на диване и о чём-то думает. — Хорошо, можешь быть свободна.       Нотт поднялся с кровати и вышел из спальни. Дойдя до комнаты Гермионы, он уверенно постучал в дверь: — Гермиона, я могу войти?