Солнечный луг

Лалита никогда не считала себя импульсивной или взбалмошной, но этот странный и абсолютно нелогичный порыв она сдержать не смогла. Ее рука дрожала от волнения, но она все же решилась плавно положить ее на горло спящего Рагнара. — Развлекаешься? — тихо спросил он. — Ты несерьезно относишься к нашим тренировкам, — она испуганно вздрогнула, и мозг стал панически придумывать оправдания, — я просто проверяла, действительно ли ты уснул. Парень лениво глянул на нее своими пронзительно светлыми глазами и снова закрыл их. — И что бы ты еще со мной сделала, если бы я спал? Это был один из тех моментов, когда нельзя понять, шутит он, или говорит всерьез. Но она решила попытать удачу. Рука плавно перешла с шеи на середину груди, и Рагнар поверил, что она опустится еще ниже. Он был хорош собой и прекрасно знал, насколько нравится противоположному полу. Желание юной леди потрогать его целиком было бы предсказуемым и понятным. Он и сам не против трогать и быть потроганным. Однако рука остановилась примерно на уровне его сердца. Тишина затянулась, казалось, что в воздухе повисло напряжение. Конечно, Рагнар мог перевести все в шутку. Мог. Но не хотел. Он ждал, чем это кончится, то ли из любопытства, то ли просто привычно позволяя жизни идти своим чередом. Аромат ее парфюма накрыл его, словно морской прилив; ее тень скрыла его лицо от солнца; сначала он ощутил ее волосы на своем лице, и мгновением позже — прикосновение мягких губ ко лбу. Она отстранилась от него так же быстро, как решилась на этот жест нежности. Больше ни тени на лице, ни тепла руки на груди. Рагнар не удержался и все-таки открыл глаза. Лалита сидела рядом, на залитом солнцем лугу его мутарума. В легких шароварах, распущенной рубашке, в этом венке из полевых цветов, который он сам ей и сплел. На ее смуглом лице нельзя прочитать румянца, но она улыбалась — не хитро, не смущенно, скорее расслабленно. Странное ощущение защемило его сердце. В этот момент она казалось такой родной. Ровно насколько она не в его вкусе, ровно настолько она ему по душе. Такая его-его. И не любит. Из всех кванси она выбрала Рагнара, абсолютно искренне готовая следовать за ним куда потребуется (пусть и поворчит совсем чуточку для приличия). А он так и не сказал ей, что силу генея дает не своим осознанным выбором, а своими чувствами. И в чем загадка — что он так и не узнал за все это время, почему она с ним. Он не покорил ее сердца (что было странно), не покорил ее тела (что при его великолепии вообще возмутительно), но что-то в нем зацепило ее рациональный разум. И перед лицом всех коллег, она — полностью его собственность, а на деле ощущалось, будто рядом с ней даже он сам себе принадлежать не мог. Некомфортно. Он мог взять ее силой здесь и сейчас, мог соблазнить за пару дней, только это не передаст ему ее сердца. Чувствовать вообще не комфортно. Она вся его, кроме того, что она об этом не знает. Не соглашалась быть для него кем-то, кроме напарника. Ничего к нему не испытывает, кроме, возможно, очень призрачного интереса. Он мог сейчас же признаться ей во лжи, или соврать еще хитрее, дать ей понять, что без чувств тренировки не помогут. Или, скорее, дать ей понять, что она теперь его и только его, и ничья больше. Или он мог и дальше строить из себя великодушного хозяина экзотического питомца, дать ей еще больше времени привыкнуть к нему, еще больше времени проникнуться чувствами к нему. Еще больше времени, чтобы Рю или Виктор нашли путь к ее сердцу в обход него. — Ты любишь меня? — внезапно спросил Рагнар, закидывая руки за голову и глядя в небо. Она снова запуталась в том, шутил он или ждал серьезного ответа. Было бы странно спрашивать о таком всерьез. Не потому, что это слишком прямолинейно — Лалита ценила эту черту в людях. Странным вопрос был скорее потому, что сам Рагнар никого не любил. Между миссиями и тренировками — поиски вечеринки позадорнее, одни прекрасные леди в его руках приходили на смену другим. Когда она впервые это заметила, она даже немного расстроилась — при первой встрече в комнате для вечеринок шумный, но добродушный гигант показался ей едва ли не принцем. Но, в конце концов, он не предлагал ей отношения, или жить вместе долго и счастливо, он был свободнее ветра в поле, и она научилась принимать его таким. Из них ведь даже выходит неплохая команда. Вместе их держит практический интерес: ему — силы, ей — безопасность. Лалита верила, что он ее по-своему уважал, раз в первую же неделю знакомства не сделал ее одной из сотни своих «леди». И даже доверял — иначе она не могла бы так своевольно ловить его сонного за горло. Не нужно его любить, нельзя, запрещено — глупые эмоции только навредили бы их командной гармонии, подставили под удар взаимную выгоду их отношений. — Я тебя ценю и уважаю, — максимально честно ответила Лалита. Рагнар тяжело вздохнул, закрывая глаза. — Сойдет.