Проклятье

Утро началось не с кофе, а с ожога на руке от этого самого кофе. Коричневое пятно растекалось по рукаву белой блузки Виктории, которая сжимала зубы, чтобы не начать материться. -Ну, вот и начались проблемы. – вздохнула Варя, усаживаясь на стул, но тут же вскакивая, ведь прямо на неё садиться хозяйка дома (и неприятностей). У рыжей невольно получилось пройти сквозь неё. -Брр!-обхватила себя руками, оглядываясь на ту, что когда-то чуть не задавила её. – Я чувствую столько злости в ней. Это так… Неприятно. Будто сквозь морозную тучку прошла. Бор задумчиво почесал затылок. -Мама, а можно я сегодня!.. – из комнаты выпорхнула довольная и выспавшаяся Алина в школьном сарафанчике и гольфах. -Дочь, не кричи, голова раскалывается. – она обессиленно положила лоб на край стола и через секунду почувствовала, как что-то холодное морозит ей колено. – Да что же за невезение!? На колено размораживаясь капала курица, которую Виктория приложила к ожогу. Её светлые джинсы покрывались розово-красными каплями крови замороженной птицы. Зло выкинула её в мусорное ведро и, громко топая, пошла переодеваться. Шипела от боли, ведь рука от кончиков пальцев до локтя покраснела и покрылась маленькими пузырями. -Алина, где у вас аптечка? – встревоженно спросила рыжая, выкладывая ингредиенты на бутерброды для девочки, ведь мама со своими проблемами совсем о ней забыла. В аптечке вскоре нашлась заживляющая мазь и Варя отправила малышку и домового (который сказал, что «это не ты меня отправляешь, это я сам себя отправил» ) помогать маме, а сама занялась приготовлением завтрака. Кот, почуяв новую хозяйку кухни, начал тереться о ее призрачные ноги, то и дело падая сквозь них. Когда женщина уже более менее спокойная вышла из комнаты, то удивилась: -Алина. Неужели ты сама всё сделала? Когда успела? Варя резво закивала головой, мол скажи – да! Не хватало ещё, чтоб она разозлилась, услышав о призраке. -Да, мамуль, но мне кое-кто помог. -Домовенок наш? – впервые за утро улыбнулась женщина. Алина промолчала, свой лимит вранья она уже исчерпала. -А ты не только пакостничать умеешь. – усмехнулся Бор. Ему было трудно признать, что девушка молодец. Но с этого момента он уже не считал её незваным гостем или вредителем. -Если это комплимент, то спасибо. – лучезарно улыбнулась рыжая, заплетая две французские косы на своей голове. И вот опять. Опять Бор засмотрелся. Пришлось срочно смыться на свое любимое место и сделать вид, что занят. -Ну всё, Алинк, побежали срочно. А то я на работу опоздаю, а ты в школу. Рыженькая вздохнула и поплелась следом за хозяйкой серёжек. Чего за этот день только не было – и порез обожжённого пальца, и падение со ступенек, начальник ещё этот, скотина… Всё время ему что-то да не нравилось. Варя не знала, как уберечь женщину от проблем. Где могла – там хватала тяжёлые папки, что хотели упасть ей на голову, а где-то придерживала дверь, чтобы та не прищемила многострадальные конечности. Но где же ей везде подоспеть. Да и она всего лишь призрак-полтергейст… Так что домой Виктория возвращалась злая, как тысяча голодных волков. Единственным счастьем было то, что завтра выходной и она сможет отдохнуть. А заодно… Избавиться от призрака. Она была уверена, что та самая призрачная девочка, о которой говорила дочь, виновна во всех её бедах. По хорошему вернуть обратно серьги. Да только она не могла с ними расстаться. Легче расстаться с надоедливым полтергейстом. Дома проблемы, увы, не оставили её. Под ней сломались все четыре ножки стула и если бы Бор вовремя не подложил под спину подушку, она точно поймала бы много синяков. А потом лопнула лампочка и, так как в доме нет мужчин, кроме домового и кота, она полезла сама на стул, чтобы вкрутить новую. Внезапно стул зашатался и Варя поспешила придержать. Вместо благодарностей на неё посыпались оскорбления. Мол такой сякой призрак, зачем свалился на её голову, да чтоб у него… Слышать девушке это было обидно, но она понимала, что женщина её не знает, поэтому так к ней относится. Это нормально бояться и не любить призраков. Если бы ей тогда, 10 лет назад, сказали, что за ней ходит приведение, то она тоже хотела бы избавиться от него. -Мамочка, Варя не плохая, она вот сейчас даже стул просто придерживает , чтобы ты не упала.- пожалела девушку Алина. Виктория просто хмыкнула. Она не верила. Лампочка была вкручена и надо бы слезать , да только ноги, словно чужие, подвели её. Оступившись брюнетка начала падать и прямо на призрака. К ней кинулись все. Бор успел придержать хозяйку дома, в то время, как девушка, сквозь которую снова прошло тело Вики, отскочила, держась за плечо. Она отвернулась от других, но домовой успел увидеть, как её лицо искривилось в гримасе боли, как она закусила губу по привычке. -Эй, что с тобой? – растерялся парень и пошёл за ней, убедившись, что хозяйка твёрдо стоит на своих двоих. -Всё нормально. – она убежала в комнату девочки, лишь бы не показывать свою слабую сторону. Так странно. Но мёртвые души тоже умеют плакать. Ну или может это только её мёртвая душа так умеет? -Так, всё, Алина, в ванную и спать! – строго объявила Виктория и первая потопала в указанном направлении. Алина же побежала за бедным призраком, пока домовой застыл на месте, думая о своём. -Женщинам надо иногда побыть одним, чтобы успокоиться. – с видом знатока протянул кот, облизнувшись после молока. -Много ты в женщинах знаешь, рыжий. – съязвил Бор в ответ. -Много. – мурлыкнул он. – С двумя такими живу-с. На плече красовался маленький ожог. Когда Виктория падала, то одна из серёжек прошла сквозь него, больно обжигая. Но ведь так нечестно. Она же не трогала. Она не хотела их касаться. Ожог больно пульсировал, боль отстреливала в пальцы и сердце. Обычная такая рана даже не стала бы беспокоить своего хозяина, но эта… Будь проклято это проклятое проклятье! (Как бы это глупо не звучало). -Не плачь, всё скоро заживёт. – утешил тихий детский голос. Алина присела рядом с девушкой на мягкие подушки, что лежали у кукольного домика для удобства в игре. -Ну раз ты так говоришь… - она совсем не была в этом уверена, но не хотела расстраивать девочку. Если бы эти ожоги так легко заживали, то её пальцы не украшали б шрамы. Наспех вытерла слезы и попыталась отвлечься. – Раньше у меня была такая же куколка. -Эта моя самая любимая. – просияла девочка, хватая светловолосую Барби в пышном синем платье. – Её подарил мне дядя Андрей. Я скажу по секрету… - она понизила голос до шёпота. – Дяде Андрею нравится моя мама. -Потому что твоя мама очень красивая. – улыбнулась Варя. Как то незаметно боль начала стихать. Хоть всё также нестерпимо пекло призрачную кожу, но в сердце больше не отдавало. И на этом спасибо. А это утро началось со страданий совсем другого существа. Если прошедший день заставил понервничать новую хозяйку серёжек, то новый день накинулся на узницу этой проклятой ювелирки. Когда домовой и Варя о чём-то увлечённо беседовали, в дом позвонили. Виктория вся сеяла, а глаза блестели маниакальным блеском так, что даже кот с Алиной поспешили спрятаться в комнате. -Потомственная ведунья – Глафира Прокопьевна. – деловито представилась гостья. Женщина лет 45 с вызывающим макияжем, платьем, а-ля мешок для картошки, и морем побрякушек, что позвякивали при каждом её движении. -Если сейчас не Новый год, тогда откуда ёлка? – усмехнулся Бор. Кот выглянул из-за угла: -Ой, не к добру всё это, Борушка. В прошлый раз тебя такая же из дома выгнать хотела. -А вот просто хотеть мало. Такого, как я… - вздёрнул нос парень, но осёкся, когда ведьма произнесла: -Даа, чувствую тут призрака. Не волнуйтесь, сейчас мы его быстро отправим в мир иной. Варя пискнула и спряталась за спину домовому. Тот хмурил брови и думал как бы так покрасивее эту шарлатанку выгнать. Неведомо откуда появился бубен и веник из пересохших сорняков. «Новогодняя ёлка» пустилась в пляс, напевая странную песню на непонятном языке. -Бор, а это больно, когда тебя изгоняют? – спешно спросила девушка, держа его за рукав. -Никто тебя отсюда не изгонит без моего разрешения. – руки в боки и вот он уже знает, в какой позе «потомственная ведунья» полетит из их квартиры. -Может не надо было? Сделали б вид, будто Варю изгнали и всё. А хозяйка наша теперь ещё кого-нибудь приведёт. – уныло протянул рыжий, наблюдая, как ведунья спешит покинуть их подъезд. Рыжий был прав. За ведуньей последовал поп. За попом – ведьма. Ведьма позвала на подмогу коллег. -Бор, не надо. Давай сделаем, как котик сказал? Просто подождём. – умоляла девушка. Но было поздно. Ведьм-самоучек сменила опытная дама. Не смотря на то, что не видела призрака, она с точностью могла сказать, где он стоит и что делает. -Ишь чего. Схватилась за домового, трусиха. – ухмыльнулась она, поправив зелёную косынку на голове. Первую атаку Варвара почувствовала на себе сразу. Если предыдущие магини пугали её своим видом, то эта особа пугала делом. Тело пронзила острая боль. Тонкие пальцы выпустили ткань рубахи парня и легли на грудь в области сердца. Бор успел подхватить девушку в миллиметрах от пола. -Борушка… Миленький… Давай, ты её также выкинешь, как и первую ведьму? – рыжая часто дышала, а глаза закатывались. -Мама! Ей же больно! – вскрикнула Алина, бросившись к матери. -Иди в свою комнату. – отрезала женщина, а после закрыла собственную дочь в её же спальне. -Это вам не Каспер. Добрых приведений не бывает. – зло усмехнулась ведьма, набирая в ладони странный синий песок. Домовой попытался остановить распоясавшуюся старушку. Только она совсем не чувствовала его действий. Стоило сдуть песок с рук, как сердце девушки отпустило. Но облегчение было не долгим. На смену боли пришёл холод. Она сжалась на диване, натягивая покрывало на себя. Бор резко подхватил её на руки, вместе с ним. Но если его квартира могла отпустить, то девушку нет. Красные нити, что связывали запястья, натянулись и отказались выпускать её. Виктория издала тихое «ой», хватаясь за новое украшение. -Что у тебя там? – к её ушам тут же потянулись морщинистые руки ведьмы. – Дай-ка… -Моё! – воспротивилась женщина отступая. -Дай погляжу, малахольная! – взревела старуха и кинулась за ней. -Убирайся! Моё! Не дам. Теперь уже не ведьма выгоняла призрака, а Вика выгоняла ведьму. Но ведьма не спешила отчаиваться: -Тьфу, дурная. Кому нужны твои побрякушки. – и скрылась, хромая на правую ногу. Варвара прижималась всем своим призрачным телом к теплу. Ей было совершенно плевать, что этим теплом являлся саркастичный и язвительный, хоть и добрый, домовой. -Как быстро вы подружились. – хитро сощурил глаза кот, облизывая усы, пока его хозяйка просила прощения у испуганной дочери. А Бор смотрел на обладательницу густой рыжей шевелюры и сам понять не мог, когда успел к ней привыкнуть.