Красавец и Чудовище

Душная безысходность окутывала его. Не было ничего, никого не оставалось в живых. Он в молчании смотрел на мертвые тела, лежащие перед ним, не в силах ни оплакать их, ни отомстить убийцам. Он застонал, опускаясь на пожухшую траву и пытаясь приподнять голову женщины. Рыжие волосы племенем горели в его руках. Он попытался стряхнуть это пламя и закричал, когда огонь, уже настоящий живой огонь побежал по его рукам и одежде…. -Робин, проснись! Сейчас же проснись! Он открыл глаза, ловя воздух мелкими трудными глотками, все ещё во власти кошмара. Большая ласковая рука осторожно обняла его плечи, отрывая от подушки, приподнимая. Он устало уткнулся мокрым от слез (надо же, оказывается, он плакал!) лицом в покрытую пятнами рубашку. -Тебе опять снился кошмар, - сказал Винсент, осторожно убирая с его мокрого лица пряди волос. –Ты стонал вначале, потом заплакал. Мне не нравится это твое состояние. -Думаешь, я от него в восторге?- Робин кое-как принял сидячее положение. – Мне страшно, как никогда в жизни, Винсент. Я начал что-то вспоминать из того, что было раньше. Но мне это не в радость. -Понимаю тебя, - кивнул Винсент, потянувшись к ночному столику, чтобы налить стакан воды из серебряного кувшина. –Но в твоем прошлом могут быть ответы на многие вопросы. В том числе откуда появились мы с тобой. И что из себя представляет запретная часть Холма. Робин сжал стакан в дрожащей руке, но пить не стал. Слезы все ещё непроизвольно катились у него из глаз, но он не удерживал их. -Я видел… женщину… - сказал он, глядя в глаза монстру. –У неё были рыжие волосы. -Что-то ещё?- Винсент придержал своей огромной ручищей руку напарника. -Другие… я не видел их лиц, но во сне знал, что это все, кто был мне дорог. Больше ничего. Я не помню, Винсент, почему я не помню? -Ну, кое-что ты все-таки помнишь,- успокаивающе произнес монстр, второй рукой осторожно поглаживая его худую спину. –Свое имя, например. -Всё, что помню, - Робин сделал глоток из стакана, закашлялся- вода пошла не в то горло. -Неважно. Если помнишь имя, значит, вспомнишь и все остальное, - Винсент похлопал его по спине, помогая выперхнуть воду. –А сейчас вставай, нам пора. Квартира, которую снял Робин, была в получасе езды от входа в подземелья. Здесь им было легче встречаться, и легче было выезжать на вызовы. Робин знал лишь, что вызовы поступали от друга Винсента, работающего в полиции. Он не пытался узнавать больше. Иногда они приходили на помощь без вызовов, просто потому что в них нуждался кто-то. Ветер, бьющий в лицо, запах ночного города – гулкий, яростный коктейль из безумия, страсти, тайных страхов – давал иллюзию жизни. Робин забывал в такие мгновения обо всем, кроме того, что ждало их в конце пути. Как правило, в конце был кто-то, кто нуждался в помощи. Они с Винсентом составили отличную команду… Память была далекой, и непроглядный мрак укрывал её. С того дня, когда его, полумертвого, утыканного арбалетными болтами, монстр нашел в запретной части подземелий, Робин пытался вернуть воспоминания. Странные снадобья исцелили его тело, теплота и забота, которой окружил его Винсент, медленно, но верно помогали ему выбраться из пучины безысходного отчаяния. Потом, когда он немного пошел на поправку и научился бегло говорить на странном английском, который был в ходу у здешних обитателей, Винсент взял его с собой на одно из дел. Это было самое первое их совместное предприятие. Тогда они вступили в битву с подлецами, поднявшими руку на самое святое, что может быть – выродками, занимавшимися похищением и продажей детей на органы. Робин помнил, как зашевелились волосы у него на голове, когда монстр вкратце поведал ему об этом. Он ничего не сказал тогда, но схватившись с одним из бандитов, пытавшихся скрыться с места, где они с Винсентом их настигли, сделал то, о чем впоследствии не жалел. И в самом деле, стоит ли жалеть существо, способное разрезать ребенка, чтобы продать его куски? Он сказал об этом Винсенту, когда они вернулись в подземелье, забрав с собой пятерых спасенных малышей. Монстр тогда бросил на него задумчивый взгляд. -Мне хотелось бы сказать тебе «нет» но я не скажу, - покачал головой Винсент. –Я могу лишь молить небеса, чтобы с моим ребенком не случилось подобного. -Не моли, - ответил ему Робин, ощутив вдруг острый приступ сердечной боли, - небеса пусты. Они не услышат тебя. -Робин! Вынырнув из пучины горестных воспоминаний, человек взглянул на монстра. Винсент стащил с головы мотоциклетный шлем и натянул капюшон. -Это там, в здании старой фабрики, - сказал он, кивнув на тусклое свечение в одном из темных оконных провалов. Вокруг было глухо. Фабрика находилась на отшибе, и до неё было прилично пешком. Когда-то здесь в бараках жили рабочие, но потом предприятие обанкротилось, и рабочих выселили, а бараки снесли. Также вынесли всё оборудования из здания, и оно стояло теперь пустое, похожее на мертвый скелет какого-то зверя. Они обошли здание с внешнего угла, протиснувшись в дыру между сеткой и металлическим столбиком, и забрались в одно из выбитых окон. Откуда-то сверху доносились странные звуки, Робин закусил губу, его вдруг начало трясти так сильно, что пришлось ухватиться за плечо Винсента. Внушительный мужской голос читал нараспев что-то вроде заклинаний. Ему вторили голоса послабее, повторявшие конечные слова фраз, и жалобный плач. Стараясь не шуметь, они поднялись на второй этаж и очутились перед выломанной дверью. Видимо, обычно тут ночевали бомжи, повсюду были следы человеческой жизнедеятельности, какие-то рваные матрасы, газеты, остатки еды и пустые бутылки. Голоса доносились из прилежащего с другой стороны помещения. Винсент достал из сумки несколько дымовых шашек и сжал плечо Робина. Тот кивнул, скрипнув зубами в попытке подавить внезапно всплывшее воспоминание о подземелье и тонкой фигурке, прикованной к железной пентаграмме. А потом был грохот, звериный рык Винсента, вопли отчаянного ужаса и дрожь гибкого девичьего тела в его объятиях. Всё смешалось в какой-то безумной карусели, мимо пробежал обезумевший от страха парень и выпрыгнул из окна. Ещё двое лежали неподвижно, Робин споткнулся о тела. Он двинулся через помещения, держа на руках потерявшую сознание девушку. Неимоверно тяжелое для своих размеров тело оттягивало руки. Потому Робин просто приостановился и закинул его на плечо. Возле мотоцикла его ждал Винсент. -Надолго запомнят, идиоты, - буркнул монстр, седлая байк. –Ты цел? Робин кивнул. До самого дома он не промолвил ни слова. Только держался одной рукой за куртку Винсента, другой же обнимал безвольное тело девушки. -Мне пора, управишься сам?- спросил Винсент, когда они поднялись в квартиру. –Не надо, чтобы она видела меня. Нам хватило хлопот с детьми тогда. -Да, иди, я справлюсь, - вымученно улыбнулся Робин, держа спасенную девушку на руках. –Будь осторожен. -И ты. Позвони, если будут новости, - монстр бросил взгляд на неподвижное тело. Когда за ним закрылась дверь, Робин торопливо пронес девушку в ванную и уложил, открыв душ. Одежда бедняжки превратилась в лоскуты, залитые кровью. По счастью, это была не её кровь, Робин успел заметить в клубах дыма черную тушку какой-то птицы. Видимо, вода привела в себя девушку. Она вдруг заметалась и застонала. Робин едва успел повернуть рычаг и прикрыть ей рот. -Тише, ты в безопасности, - увещевал он, заглядывая в расширенные от ужаса темные глаза. –Тише, не кричи, ты созовешь весь дом. Сейчас ты смоешь с себя кровь и грязь, а я принесу тебе одежду. А потом ты уйдешь, если захочешь. Хорошо? Он видел, как уходит дикий панический страх из её глаз, сменяясь простой настороженностью. Она кивнула, и он убрал руку от её рта. Затем отвернулся и вышел. Он слышал, как она принимает душ, пока рылся в коробке с нехитрыми пожитками, которые принес ему Винсент. Вытащив толстовку-худи и короткие шортики, он достал из другого ящика чистое полотенце и подошел к двери в ванную. -Я не смотрю, - сказал он громко, - я просто положу вещи и полотенце. Однако, слова он не сдержал и сквозь покрывало собственных волос видел напрягшееся худенькое тело под душем. Ощупью положив шмот и полотенце на крышку корзины, он вымелся из ванной, пытаясь унять забившееся сердце. Когда спустя минут десять девушка, уже чистая и одетая, вошла в спальню, Робин стоял у окна и смотрел на огни ночного города. -Я Крис… - неуверенно произнесла девушка, переминаясь с ноги на ногу. – Кристабел вообще-то, но все зовут меня просто Крис. Это ты спас меня от Гарма и его парней? Робин повернулся и кивнул, стараясь не смотреть на её голые ноги, покрытые синяками и ссадинами. Сейчас, отмытая от грязи и крови, она казалась совсем юной. Большие глаза, крупноватый нос, нежный полудетский рот. Тюрбан на голове из полотенца придавал ей какой-то уютный вид. -Вообще-то мне некуда идти, - смущенно сказала Крис, - отчим выгнал меня из дома, когда мама умерла. Вот я и прибилась к Гарму и его банде. Робин видел снова возвращающийся страх в её глазах. Он знал этот страх, знал это отчаяние. -Ты не думай, - затараторила девушка, оглядываясь на дверь, - я умею быть благодарной. А ещё умею готовить и прибираться по дому. Робин смотрел в её испуганные глаза и видел собственное одиночество. А ещё видел тоненькую фигурку, распятую на железной пентаграмме, девушку с нежным личиком в пламени пышных волос. Снова подкатили слезы и нестерпимая горечь, но он затолкал их обратно. Крис переминалась с ноги на ногу, выжидающе и с мольбой глядя на него. -Меня зовут Робин, - сказал он, улыбнувшись в ответ на её робкую улыбку. –И ты можешь оставаться тут сколько пожелаешь. Только иногда мне надо будет уходить… чтобы помочь другим…таким как ты. И ещё у меня есть… друг. Мы вдвоем сегодня спасли тебя. Ты не бойся, он почти никогда не заходит дальше прихожей. Она бросилась ему на шею, обхватив обеими руками. -Ты не пожалеешь, Робин! Он смущенно отступил. -Ты это… располагайся. И не бойся. Он вытащил из плетушки старое рваное одеяло и ушел с ним на кухню под потрясенным взглядом Кристабел.