Бесконечное шествие

      Сегодня он не пришел, но никто не заметил отсутствия мужчины в потрепанном пиджаке. Непримечательная фигура появлялась здесь каждое утро, ровно в полдевятого, вот уже тридцать семь лет подряд. Даже два года назад, когда в город пришла метель, обратившая рядовой пейзаж в чистый холст, он возник на пороге без опоздания. Казалось, ничто не может заставить эту личность нарушить данный ритуал. И вот — сегодня, когда совсем опустел куст сирени, он не пришел.       К половине двенадцатого дряхлый хозяин заведения забеспокоился. Несмотря на то, что странный мужчина за все эти годы не произнёс ни одного слова, старый владелец кафе считал его кем-то вроде давнего товарища. Такого же неизменного, как потерявшие вид деревянные столы или стеклянные кружки, словно придуманные стоять на видавшем лучшие времена подносе. Устаревшее, как и хозяин, кафе славилось тишиной и уединением, и лишь поэтому исчезновение старого знакомого было замечено. Что-то произошло, и самобытная традиция исчезла. Не появился привычный гость и на следующий день, а через неделю, после смерти владельца кафе по вполне объяснимой возрастом причине, некому стало ждать этого гостя.       На самом деле, человек в поношенном пиджаке не прервал свои визиты. Каждое утро он заходил в пахнущее корицей кафе, садился на привычное место и строчил что-то в зелёном блокноте. Ровно в десять утра он прятал блокнот в свой скрипящий портфель и выходил на улицу, как делал тридцать семь лет до этого. После он всегда направлялся в сероватое здание на углу улицы, где проработал на скромной должности около двадцати восьми лет, а без пятнадцати семь он ловил такси и уезжал в свой маленький дом на окраине города. Там он варил кофе, читал одну и ту же книгу, любую страницу которой мог воскресить в своей голове, и засыпал примерно в десять вечера. Проснувшись утром, он вновь торопился в кафе, и все могло продолжаться ещё долгие годы, если бы не одно удивительное событие.       Спустя неделю после смерти хозяина кафе, мужчина пришел сюда в очередной раз, подёргал дверь, но она не открылась. Шатен в коричневом пиджаке нахмурился и обернулся, ожидая увидеть за своей спиной владельца кафе, впервые опоздавшего на работу, но увиденное им вовсе не было похоже на это. Вокруг творилось что-то невероятное. Мужчину будто оглушил водопад красок и звонких голосов. Привычная тихая улица заполнилась сотнями, а то и тысячами людей. Среди этой толпы шли мужчины и женщины, старики и дети, люди в белых париках и в стильных нарядах. Кто-то в середине толпы громоподобно пел, а кто-то молча шагал рядом. На какую-то долю секунды в толпе показался хозяин кафе, тот самый, скончавшийся неделю назад. Его лицо, будто вовсе не изменившееся, блистало улыбкой.       Фигура в коричневом пиджаке влилась в нескончаемый поток шагающих людей. Он промаршировал мимо голых веток сирени и не взглянул на рядом уместившийся дом. Среди такого яркого столпотворения сложно заметить кого-то, но этот мужчина выделялся своей невероятной обыденностью.       Он шел слишком медленно, был одет слишком просто, а лицо его казалось самым обычным, с морщинками у глаз и тонкими губами. Его сложно было назвать старым, но и молодость его уже давно прошла.       Улочка повернула налево, длинные дома с лепниной и странными узорами сменились яркими и светлыми коробками, наполненными магазинами, а каменные плиты посвежели. Все пространство кричало рекламными вывесками и машинным скрежетом.       Мужчина ускоряет шаг, доходит до угла улицы и останавливается, прислонившись к стене кирпичного здания, совсем недавно возникшего здесь.       Никто из проходящих мимо не останавливает на нем свой взгляд, никто не замечает столь ординарного человека. Дамы в кринолинах идут за женщинами в платьях эпохи ампира. За ними, звонко цокая каблуками, торопятся девушки с каре. Люди в стильных костюмах сменяют поток старомодных одежд, и мужчина вновь становится частью импровизированного парада. Он улыбается каждому в толпе и уверенно подходит к своему старому знакомому. Толпа сворачивает за следующий угол и, наконец, исчезает, оставляя улицу тем, кому она принадлежит.       Все это бесконечное шествие, полное раздражающе ярких звуков и лиц, было свидетельством того, что этот мужчина — не просто безликий прохожий.