Не бойся.

      Бросаю пакетик чая, в недавно налитый в серебряный стакан, кипяток. Вода тут же краснеет, постепенно становясь коричневой. Без особо энтузиазма следила за тем, как домработница Майкла готовила нам омлет. Сам он пропадал где-то на втором этаже. Вчера мы очень долго разговаривали там за домом, на траве. Разговоры были на разные, абсолютные разные темы. Ещё ни с кем в своей жизни я не позволяла себе открыться. По-настоящему. Мне было приятно просто болтать с ним о чем-то неважном. Мы поговорили о любимых художниках, писателях, поэтах. Я наблюдала с каким восхищением он мне рассказывал о своих увлечениях в подростковом возрасте. Даже рассказал про свидание с таинственной девочкой, кажется, в пятнадцать лет (точно не помню, хотела на тот момент спать). — Доброе утро, — бодро поприветствовал всех Майкл и сел за стол напротив меня, — как ты? — Доброе утро! Сейчас всё будет готово! — оживилась молчаливая домработница, перебив меня. — Доброе, Майкл. Я в порядке. — Как спалось на новом месте? — с его лица не сходила лучезарная улыбка. Но мне почему-то не хотелось улыбаться ему в ответ. Мое настроение сегодня было убитым. Не хотелось ничего, кроме лежания в собственной постели со стаканом воды и льда. — Отлично. Мне очень понравилось. Твой дом шикарен. — Ты не в настроении. — Похоже на то. Майкл, какие у тебя сегодня планы? — Звонил Куинси, попросил приехать на студию. Там какие-то срочные новости! Ну и собрать команду для репетиции клипа. А что? — Я, скорее всего, поеду домой. Не хочу быть тебе обузой. Спасибо, что приютил на вечер. — А хочешь поедем со мной? Правда, не уверен, что тебе будет интересны все эти дела. Но хотя бы развеешься. — Нет. Я поеду домой. После завтрака, с твоего позволения. — Будь здесь столько, сколько тебе нужно. Домработница с натянутой улыбкой поставила перед нашими носами две большие тарелки. Пар, от только что снятого с огня омлета, ударил в лицо. Рядом с ним лежали порезанные помидоры и огурцы. После этого женщина расставила на столе разные вазочки и высокий кувшин с холодной водой. Мы синхронно поблагодарили её и она ушла. Мне совершенно нéчего было сказать ему. С тех пор, как я встала с кровати чувствую себя ужасно. Не было сил ни на что. Ломота по всему телу и дикое желание лечь обратно. Но такого я себе не могу позволить здесь. Поэтому и сказала ему, что еду домой. Не хочу пользоваться его домом как местом для успокоения души и надоедать ему своим присутствием, пожалуй, тоже. Он хоть где-то же должен побыть наедине с собой. — С тобой всё в порядке? Ты не важно выглядишь сегодня. «Можно подумать вчера я выглядела куда лучше,» – почему-то подумала я и горько усмехнулась собственным мыслям. — Не знаю, все ли со мной в порядке. Во всяком случае, не бери в голову. Если что, позабочусь о себе сама. Я не маленькая девочка. — Если что-то нужно будет, звони. Даже если я не дома. Мне всё передадут. Всегда готов тебе помочь. — Взаимно, Майкл. Спасибо большое. У тебя очень уютно в доме. И мне очень понравилось проводить с тобой время. Ты интересный человек. Улыбка на его лице, кажется, стала ещё шире. Отодвинув тарелку с вмиг опротивевшем омлетом, принялась хлебать горячий чай. Всё тепло рассеивалось по телу очень быстро. Оно расслабилось вдвойне и я почувствовала небывалую слабость. Может быть, вчера на траве мне удалось схватить простуду? Но ни голова, ни горло не болели. Не чувствую ничего, кроме слабости. Хотя, может быть, я обманываю себя и это обычная усталость. Из-за таблеток не спала полночи. Меня накатывала тревога. И хоть Майкл перед прощанием сказал мне, что я могу заходить к нему без стука в любое время, я этого не сделала. Зачем тревожить его? Жива и ладно. Придётся дома выпить какие-нибудь противовирусные и провести в постели денёк другой. Завтрак закончился. Я помогла Майклу отнести посуду к раковине и засобиралась домой. Наверху, в спальне лежала моя сумка. Вчера, находясь в каком-то вакууме, я совсем про неё забыла. Утром заметила, что сумка стоит рядом с кроватью. Поэтому пришлось переодеваться с шорты и майку, которые изначально были приготовлены для второго занятия. Перед уходом обязательно нужно спросить у Майкла будет ли оно вообще. Поднявшись по лестнице на второй этаж, случайно услышала разговор Майкла из слегка приоткрытой спальни. — Я не знаю сможет ли она... я не могу её уговорить! Понимаете?! Мне это не нужно! Если я этого захочу, то сделаю всё что требуется! ... пожалуйста, давайте не будем больше заводить разговоры на подобные темы. Я не хочу говорить о ней в таком ключе... да, она уже собирается. Я тоже скоро еду по работе. Давайте созвонимся вечером и решим этот вопрос в спокойной... хорошо. Где? ... ко мне? Окей, жду вас в семь. Очень интересно с кем это он так яро спорит. И кто эта она? И на что она не согласится? Во всяком случае, это его жизнь и мне не стоит никуда лезть. Возвращаюсь в спальню. Поправляю покрывало на кровати и смотрю через балконную дверь в окно. Мимо пролетела птица, задев краем крыла окно. Я проследила за ней взглядом. Она села на ветку дерева, которое стоит во дворе Майкла. Её песня нежно лилась на весь двор. Я слегка улыбнулась. Сзади кто-то подошёл. По дыханию было понятно, что это Майкл. Кто ещё ко мне в этом доме вот так вот бесцеремонно подойдёт сзади? — Красиво она поёт, — заметил он. Его голос был тихим и спокойным. И обстановка вокруг сделалась подстать его голосу. Я удивилась. — Да. Природа вообще удивительна... Майкл, мне пора, — который раз за утро я произношу эту фразу и всё никак не уберусь отсюда?! Разворачиваюсь к нему лицом. Ну неприлично же было стоять задом. Мы встретились взглядом. Он опустил глаза на мои губы, а я растерялась. Понятно, что это значит. Но я явно не готова к этому. Не знаю поцеловалась бы с ним, будучи влюблённой в него по уши. Наверное... поддалась бы инстинктам и сама бы поцеловала его, не дожидаясь. То ли я думаю так медленно, то ли реальность меняется настолько быстро, но его руки уже сомкнуты в кольцо на моей талии и его дыхание ощутимо на моей шее. Расстояние между нашими губами сокращалось быстро, даже очень. Последнее, что я увидела перед поцелуем его глаза. Они сияли также ярко, как вчера вечером, когда мы смотрели на звёзды, а ещё также они светились рядом с толпой фанаток позавчера. Мне не оставалось ничего, кроме как ответить на поцелуй. Не знаю что управляло мной, ведь пару секунд назад я решительно была настроена отказать ему. Некуда было отступать, Майкл прижал меня к себе. Мы оба чувствовали тела друг друга. Мои щёки вмиг запылали, а по голове как будто молотком ударили. И искры после удара распались где-то вокруг нас. Я первая слегка отстранилась, давая ему понять, что не стоит продолжать. Он остановился, но его руки прочно лежали на моей талии. Пожалуйста, не отпускай меня. Мои руки также лежали на его шее, окольцевав её. Распахнув глаза, сталкиваюсь с его лицом. Оно было каким-то другим, я его таким не видела ещё никогда. Он стоял и смотрел на меня пьяным взглядом сверху вниз. Только сейчас я почему-то заметила разницу в росте. Майкл был гораздо выше моих ста шестидесяти девяти сантиметров. — Майкл, — нерешительно зову его и слегка чмокаю в губы, — мне... надо до-мо-й. Последние слова мне было сложно выговорить. Его губы и дыхание захватывали меня и пленили. Как реагировать? Я не соображала ничего. Было заметно, что ему стоило сил оторваться от меня. Я забрала сумку и с глупой улыбкой направилась к выходу. За мной не спеша шёл Майкл. Уже внизу, в коридоре, мне хватило смелости самой поцеловать его (в губы, между прочим) и попрощаться. — Я позвоню тебе вечером. — Хорошо. Буду ждать твоего звонка. Я вышла на крыльцо и осмотрелась. За калиткой уже стояла знакомая машина. Рано утром мне удалось найти телефон. Я сразу же позвонила отцу и вкратце рассказала что со мной. Он был не удивлён, даже более того, ему было абсолютно всё равно. Маминого звонка я так и не дождалась. Однако, напоследок мне удалось выпросить у отца, чтобы за мной заехал его водитель и забрал домой.

***

Дома я ничем не занималась, кроме размышлений о произошедшем в спальне. Прокручиваю это в своей голове с того момента, как вышла из его дома. Не могу поверить, что это было на самом деле. Сейчас мне кажется, что это было лишь в моем воображении. Ну не верилось мне, что он меня поцеловал. И, кажется, не было никаких слов. Мы молчали, когда шли по лестнице. Мы молчали, пока я надевала олимпийку и обувалась. Мы молчали, когда прощались. Это что-то необъяснимое. Разве такое бывает? Разве может быть всё так просто? Так лаконично? И при этом нам удалось сохранить те отношения, которые сложились между нами изначально. То есть, этот поцелуй был всего лишь попыткой. Даже не попыткой, а скорее желанием. Мы оба этого хотели и всё. Однако нужно быть осторожными со своими желаниями... Весь день я лежала, прикованной к постели. Скорее всего, у меня простуда. Мне было не до чего. В постели очень хорошо, удобно, мягко. Дома ощущения совершенно другие. Не скажу, что у Майкла мне было плохо. Дома лучше всё равно. Внизу, в гостиной я услышала телефонный звонок. Откинув одеяло, побежала по лестнице. Запыхавшись, беру трубку телефона. — Алло. — Анна, привет. Ты давно приехала? — Привет, мам. Около часа назад. — С тобой всё в порядке? Ты какая-то грустная... или уставшая. Ты чего-нибудь хочешь? «Всё, что я хочу, мама, это побыть наедине,» – подумала я, но вместо этого ответила: — Я... в порядке. Просто чувствую усталость, плохо спала ночью. И нет, мне ничего не нужно. — Точно? — Мама, точно. Во сколько вы приедете домой? — Ой, дочь, не знаю. У папы какая-то встреча на вечер наметилась. Поедем к одному человеку. Там надо внести поправки в контракт. Тут меня осенило. Майкл назначал какому-то мужику встречу у себя дома в семь. Если это мой отец, то на что он пытался его уговорить? И, судя по всему, она - это я. Что за сговор? Очень странно. — ... ты меня слышишь?! — мамин крик в трубку взбудоражил меня, я отпрянула от столика с телефоном, еле удерживая трубку в руке. — Мам, скажи честно, вы к Майклу едите? Вечером. — Я не знаю. Гарри ничего не сказал, но был очень расстроен. У них вчера не получилось договориться на счёт концерта. Надеюсь, они всё наладят позже. Как только мы приедем на встречу, я тебе позвоню. — Хорошо, буду ждать. — Мне пора бежать. Я люблю тебя. — И я тебя, мам. Папе привет. — Конечно. Кладу трубку обратно и замираю на месте. Если утром разговор Майкла действительно шёл обо мне... хотя, навряд ли, он же ни на что меня не уговаривал в итоге. Но он, вроде как, и не собирался её уговаривать. В том, что звонил мой отец не было сомнений. Это его манера речи, я уверенна в этом. Но что им нужно? Действительно ли там дело в концерте? Я ничего не понимала. И отказывалась понимать. Видимо, они в каком-то сговоре. Надеюсь, я там никак не фигурирую. Мне бы очень не хотелось разочароваться в Майкле. Он единственный, кому я верю... как себе. Ближе к вечеру я что-то вообще переживать начала. Уже начало восьми. Ни одного звонка я так и не дождалась. Взяв одеяло из спальни, переместилась в гостиную. Пока по телевизору крутили рекламу, заваривала себе какао на кухне. Все мои мысли крутились вокруг одного и того же. То я думала о том утреннем разговоре, то вспоминала про поцелуй. В последнее время на меня свалилось очень много всего. Я не успеваю переваривать ту кашу, которую мне подкидывает жизнь. Устала. Слишком устала от такого бешеного ритма. Хотя раньше была наоборот за быстроту и драйв. Сейчас же хотелось, чтобы всё было как и раньше. По сравнению с последними тремя днями, в той моей жизни всё было размеренно. Реклама закончилась, когда я с полной кружкой какао вернулась в гостиную. Сидеть рядом с телефоном и ждать их звонки было непосильно. Хотелось немедленно позвонить самой.