It's a small village, Gaston, I've met them all

                  Это должна была быть всего лишь прогулка! Одна простая прогулка, которая должна была вывести всех из дома на несколько часов!       Именно тогда охотник должен был это увидеть! И прежде чем Лефу успел опомниться, он зажег несколько маленьких сосновых шишек и взобрался на дерево. Дети этого человека возбужденно кричали, пока Гастон лез туда, что только сильнее действовало на нервы бедного Лефу. Он стал еще больше волноваться, когда дымное облако начало рассеиваться.       Лефу смотрел в спину своему другу и грыз ногти. — Гастон, я уже сказал это один раз и повторю еще. Я не думаю, что это хорошая идея…       Охотник хмыкнул. — Тебе не о чем беспокоиться, Лефу.       Мужчина не перестал грызть ногти. — Ты упадешь, и у меня будут неприятности. — Чепуха, — усмехнулся он, хотя знал, что Белль не прочь распространить наказание и на Лефу.       Раздались тихие охи и ахи, когда Гастон слез, выпрямившись с полной банкой меда. — Вот, ни царапины, — прищурился он на своего друга.       Тот повернулся и оглядел его. Затем Лефу указал на руку. — У тебя все-таки есть рубец.       Он расстегнул рукав и закрыл им рану. — Проблема решена. Давай, пойдем домой, пока эти пчелы не пришли в себя.       Вскоре показался их дом. Прежде чем отпустить детей, которые всегда любили первыми подбегать к двери, Гастон строго посмотрел на них. — Ни слова об этом вашей матери. Поняли?       Томас, Агата, Нати и Гилберт горячо закивали.       Он посмотрел на Джулию, которая уткнулась носом в книгу, с которой ей никак не удавалось расстаться. — Джулия? Поняла?       Она подняла глаза. — Да, папа.       Он все еще смотрел на нее. Из всех детей, скорее всего, именно она может рассказать Белль о любом проступке.       Она раздраженно вздохнула. — Я ничего не скажу об этом маме.       Агата первой ворвалась в дом. Она подняла банку с медом с хвастливой ухмылкой. — Мама! Посмотри, что у нас есть…       Томас вскоре последовал за ней и толкнул сестру локтем. — Попалась!       Белль взяла банку.       Вешая пальто, Гастон случайно взглянул на нее.       Она скептически посмотрела на него, и он не понимал ее. Ближайший продаваемый мед был в двадцати милях отсюда — и это был не Вильнев. И Белль знала, что он не брал фургон, а дети были такими же буйными, как всегда, то есть совсем не устали, и к тому же все они были дома вовремя.       Ее глаза сузились, и он понадеялся, что Белль будет милосердна и не надерет ему уши прямо сейчас.       Она поставила банку на стол и улыбнулась детям. — Завтра нам придется испечь немного медового пирога.       Они зааплодировали, и Гастон медленно выдохнул, переводя дыхание. — А теперь, давайте! Идите помойте руки перед ужином! Вы чуть не опоздали! — поторопила она, улыбаясь, когда ее дети побежали в уборную. — Лефу, ты можешь остаться на ужин.       Мужчина, который нервно заламывал руки в ожидании, когда она поджарит и его, и Гастона, покачал головой. — Спасибо тебе, Белль. Но мне лучше вернуться в город. Гастон, — попрощался он.       Охотник покачал головой в знак протеста и бросил на Лефу твердый, но полный отчаяния взгляд. Они молча спорили с минуту, пока Белль не посмотрела на них. — Доброго вечера, — сказал Лефу. Он одарил Белль доброй улыбкой, затем быстро зыркнул на друга и закрыл за собой дверь.       Гастон, казалось, прилип к месту, когда Белль приблизилась к нему. Это было оно. Она собиралась устроить ему строгий выговор. — Ты тоже умойся, дорогой, — тихо сказала она. Белль сжала его плечо и вошла в кухню. Он все еще стоял там, когда она расставляла тарелки. — Джонатан лег вздремнуть в нашей комнате. У него небольшая простуда. Ты не будешь возражать, если он поспит с нами?       Ооо… Она не кричала на него. И даже не упомянула об этом. Он был в безопасности… пока. — Что? О, э-э, нет. Нет, все в порядке.       Ужин прошел, как обычно, за разговорами. Дети болтали без умолку, а Белль слушала с мягкой улыбкой. Она заметила, что они были осторожны в том, чтобы не проболтаться о том, где они взяли мед. Ее улыбка превратилась в понимающую ухмылку.       Крик Джонатана донесся из комнаты. Белль отодвинула свой стул, но Гастон покачал головой. — Я присмотрю за ним, — сказал он. Он поцеловал ее в висок, прежде чем покинуть комнату. — Ты заботилась о нем весь день. Позволь мне.       Он вернулся через час после окончания ужина. Джонатан пытался поднять шум, чтобы пришла Белль, но в конце концов успокоился, когда устал. Гастон сел в кресло напротив и закрыл глаза. — Ты отвел их в лес, не так ли? — ее догадка донеслась до его ушей.       Гастон открыл глаза, когда она села к нему на колени.       Белль не была взбешенной. По крайней мере, не выглядела так. Тем не менее, он никогда не мог нормально говорить с ней в таком неопределенном положении… но ее непредсказуемая таинственность в подобных ситуациях была тем, что он любил в ней.       Только не сейчас.       Она пригладила его волосы, слегка проведя пальцем по выцветшему шраму на одной стороне его лица. — Ты позволил им лазить по деревьям?       Он колебался. — Да, но не по тем, что с гнездами.       Она открыла банку с медом. — Я только что заглянула в шкафы. У меня нет никакой муки. Ты будешь добр принести мне что-нибудь утром? — спросила она, украдкой облизывая кончик пальца.       Гастон издал хриплый звук. — Хм?       Она закрыла банку и поерзала у него на коленях. Она прикоснулась покрытым медом пальцем к его нижней губе. — Да, ту, которая всегда есть у Шарлотты, — затем она произнесла то, что заставило Гастона поежиться. — О, но она всегда продает их мне. Тебе придется… О, нет, это не сработает.       Она поджала губы, затем покачала головой. — Неважно, я схожу сама…       Гастон изо всех сил старался не воспринимать ее слова двусмысленно. — …и пока я буду там, я как раз куплю немного яиц и яблок. Да, да, — бормотала она себе под нос. — Нет, нет. Я поеду в город, — быстро сказал он. — Я уговорю Шарлотту продать мне муку. Не волнуйся, моя дорогаая!       Она устроилась удобней во время его ласкового обращения. — Замечательно! — просияла она.       Белль отставила банку в сторону и обвила руками его шею. Он притянул ее ближе и сцепил руки у нее за талией.       Ее довольный шепот полностью переключил его внимание. — Хм, Гастон, ты лучший, — поддразнила она.       Он ухмыльнулся. — Как и ты.       Ее лицо стало удивленным, и Гастон понятия не имел, откуда взялись его слова, но ни один из них не задавал вопросов.