***
Один и тот же сон. Каждую ночь. Складывается впечатление, что я уже не засыпаю, а просто переживаю снова и снова это чувство забвения в рутинном состоянии. Мне снится Ньют с окровавленными от боли и злости глазами, который лежит замертво, не дышит, не шевелится. Мне снится Тереза, поцелуй которой до мурашек заставляю себя вспоминать, и вновь возвращаюсь на крышу здания ПОРОКа, боль в животе прорезается с новой силой. Я давно не живу. Я будто в ином мире. В мире, где нет смысла жить. Без них. Открываю глаза. День. Даже не утро. Я снова проспал завтрак, а может и даже обед. Приседаю на своём шезлонге, стараясь не побеспокоить рану. Не получается. Она не заживает. Как и дыра, что у меня в груди. Поднимаюсь на ноги, держась за живот левой рукой. Вдох и выдох. Океан сегодня бушует сильнее обычного. Будет шторм. Иду в небольшую беседку, где ребята готовят еду для остальных, Фрайпман должен был мне оставить немного перекусить. Всегда так делает. По дороге принимаю приветствия, как можно искреннее улыбаясь в ответ. Каша и кукуруза. Снова натягиваю улыбку, когда Фрайпман подаёт мне тарелку с моей порцией. Аппетита нет. Странно, у меня нет цели наесться, я делаю это, лишь для того, чтобы никто не переживал за меня, чтобы быть, как все. Не выделяться, не привлекать внимание. После обеда помогаю Минхо, Хорхе и остальным ребятам, имена которых я так и не пытался запомнить, с крышей новой большой беседки для всех нас. Помогаю, ибо не могу иначе. И в этом весь я. Отчасти улавливаю пару-тройку интересных историй из жизни Хорхе. В перерывах перечитываю письмо Ньюта и верчу в руках склянку с лекарством, с моим лекарством от смерти. К вечеру все собираются у костра, шумят, галдят о жизни здесь. Улавливается разговор девушек, которые сожалеют о стольких погибших. Они говорили, как было бы здорово начать все сначала. Абсолютно всем. Даже тем, кто этого не заслуживает. Закрываю глаза. Земля уходит из-под ног, ее волосы развиваются в горячем воздухе. Она успела вытянуть ко мне руку. Я не смог, не смог поговорить с ней, когда она этого хотела, не смог помочь, не смог поддержать. Я не смог. Ухожу от всех в бунгало с гамаками. - Томас! — женский голос. Останавливаюсь, слегка повернув голову в сторону исходящего звука — Бренда, — Ты куда? Не хочешь посидеть с нами? — поворачиваюсь к ней всем телом, — Винс решил поделиться своей бражкой, зря, конечно, от неё и через пару глотков ничего не останется… — пропускаю ее слова, слишком много информации, да, она заботится, не хочет, чтобы я оставался в одиночестве. Но мне будет легче, если я побуду со своими мыслями один-на-один. — Так ты идёшь? - Нет, я пойду — прилягу, у меня опять живот разболелся чутка, оторвись там за меня. — Выдавливаю улыбку, даже подмигиваю ей. Еле-еле заставляю себя посмотреть ей в глаза, чтобы она поверила мне. - Хорошо, но приходи, если что, ладно? — киваю. Легкое касание к плечу — она с маленькой силой сдавливает его и искренне улыбается, смотря мне в глаза. Улыбаюсь в ответ. Снова. Внутри никакой реакции. Отходит, возвращаясь к остальным. У меня уже голова начинает болеть от перепада невзаимности с моей стороны. Я устал. Устал так жить.***
Ночь я проспал, на удивление, хорошо. Ничего не снилось, темное пятно перед глазами и ничего более. Я начинаю слышать, как льётся вода. Бурление. Но самый страх — я не могу раскрыть глаза. Я в сознании, но не получается раскрыть эти чертовы глаза. Дергаю руками — они будто привязаны к чему-то. Дышу часто, прерывисто. Я слышу, как сливается вода и понимаю, что она сливается оттуда, где нахожусь сам. Я чувствую, как струйки воды спускаются по моим ногам. Вода тёплая, она температуры моего тела, поэтому и не сразу ощутил, что сам нахожусь в ней. - Минхо! Хорхе! Бренда! — я кричу изо всех сил, но звук заглушается. Слышу, как открывается дверь, она словно была приклеена к тому помещению, где нахожусь я, ибо открывалась она с большим трудом. Наконец, мне удаётся разомкнуть глаза. Все ещё прерывисто и часто дышу. Первым делом понимаю, что нахожусь в стеклянной капсуле, к моим рукам, прикованным к металлическим стержням, прикреплены датчики, трубки. Оглядываю себя — серая майка и штаны, которые насквозь промокли и прилипли к телу. Живот. На нем нет повязки и нет кровоточащей раны. Что тут черт возьми происходит? Начинаю дышать ртом. Замечаю фигуру, женскую фигуру, одетую во все белое. Взгляд фокусируется на лице женщины, улыбка которой вызывает во мне ещё больше беспокойства и раздражения. - Здравствуй, Томас. Это Ава.