Принц, Блэк и Лесная земляника. Часть 3.

      Лето, как всегда, пролетело быстро. Казалось, Северус только перебрался в Принц-манор, только обосновался в любимой лаборатории, как приходилось возвращаться обратно в Хогвартс. Северус с тоской посмотрел на толстые лабораторные журналы. Учитывая, что в этом году в школу идет не только его крестник Драко Малфой, но еще и Гарри Поттер, вряд ли у него будет хоть немного свободного времени. Оставалось только скрестить пальцы и надеяться на лучшее — что Гарри Поттер не попадет на Слизерин. Нет, за последние несколько лет он привязался к мальчишке. И от Лили в маленьком Поттере было гораздо больше, чем от Оленя, несмотря на тлетворное влияние Сириуса Блэка. Однако будет крайне странно, если герой попадет на Слизерин. Дети Пожирателей Смерти устроят ему теплый прием, можно не сомневаться.       Недавно у них с Гарри состоялся серьезный разговор по поводу школы. Лили, после того как вышла замуж за Блэка, не очень поощряла их с Гарри общение, но в середине августа у нее родился еще один сын — Ремус Люпус Блэк. Выбор имен для отпрысков Сириуса Блэка вообще ставил Северуса в тупик: как можно давать такие имена — дети-то в чем виноваты? Вальбурга Виолетта и Джеймс Сириус смотрелись на фоне младшего еще почти прилично. Тем не менее Лили, занятая новорожденным, отпустила Гарри с Северусом, а младших выпроводила с их отцом.       Северус и Гарри вышагивали по аллеям Принц-манора. Мальчик уже неплохо ориентировался в парке, а стараниями Северуса знал почти всю растительность, особенно волшебную, которую можно было здесь найти. Но сейчас разговор был не о ботанике. — Так, говоришь, на Косую Аллею тебя водил Хагрид? — Да, он мне понравился, хотя, конечно, выглядит он пугающе. Зато он мне показал вход на Аллею со стороны маггловского Лондона. А еще сводил в банк. Я гоблинов видел раньше только на картинке. Они в жизни гораздо страшнее. А вот поездка к сейфу была похожа на американские горки. Здорово. — Подожди, вам не просто выдали деньги на покупки, вы именно ездили в хранилище?       Гарри пожал плечами: — А разве так не принято? — Обычно волшебники составляют договор, в котором указано, в пределах какой суммы галеоны могут быть выданы в кассе. В хранилище спускаются либо за очень крупной суммой, либо за вещами, которые там хранятся. Например, артефакты или семейные драгоценности. Несколько странно возить мальчика в сейф за сотней галеонов, ты не находишь? — Вот как вы сказали, так сразу стало странным. А тогда это было похоже на аттракцион. — Аттракцион, — хмыкнул Северус. Возможно, мальчик прав. — Что-нибудь еще? — Может быть, мы ездили туда, потому что Хагриду надо было забрать какой-то сверток по поручению директора? Он сказал, что это большая тайна. Ой, я, наверное, не должен был никому говорить? — Хагрид и тайна — вещи сложно совместимые, но все же, Гарри, постарайся об этом молчать. Ну, а палочка тебя легко нашла? — решил перевести разговор Северус, пока мальчик не начал сильно переживать. — Ох, дядя Северус! Это было что-то!       И мальчик в красках начал рассказывать свои впечатления о посещении лавки Олливандера. А вот то, что его палочка оказалась сестрой палочки Лорда, Северуса не обрадовало. Видимо, запущенное пророчество связывало этих двоих все сильнее. Принц попросил Гарри показать палочку, но мальчишка смущенно опустил плечи: — Тетя сказала, что до школы ей нельзя пользоваться, и забрала ее. — Не переживай, ты еще успеешь ее опробовать. Например, в Хогвартс-экспрессе.       Мальчик кивнул. — А еще мы встретились с Драко в магазине у мадам Малкин, было здорово с ним поболтать. — Надо же, у мадам Малкин? Видимо, Драко специально тягал свою мать по всем магазинам в надежде встретить тебя, — ухмыльнулся Принц. Было забавно наблюдать за дружбой этих двух мальчишек, которые отличались друг от друга, как день и ночь. Но потом серьезно добавил: — Гарри, я надеюсь, ты помнишь, о чем мы договаривались? — Да, да, профессор Снейп. Я не буду подавать вида, что знаком с Драко и с вами. Вот было бы здорово, если бы моим деканом были вы! — воскликнул мальчик. — Тогда бы я мог дружить с Драко открыто. Ну и с вами тоже. А можно я хотя бы буду приходить к вам? — Ты напрасно считаешь, что у меня полно свободного времени. Но я могу назначать тебе отработки, если вдруг тебе понадобится со мной поговорить, даже если ты попадешь на другой факультет. Просто не добавь последний ингредиент в зелье. Оно не получится, и у меня будет повод. Никто не удивится, репутация в школе у меня соответствующая.       Мальчик кивнул. А Северус ловко перевел разговор на тему распрекрасной совы Поттера, которую имел честь лицезреть в доме на Тисовой. Как младшие дети еще не повырывали ей все перья, оставалось загадкой. Гарри принялся рассказывать про нее. Северус слушал, но больше размышлял о том, что же готовит грядущий учебный год. Тут еще Дамблдор развил какую-то нездоровую активность, в том числе и в школе. Зачем-то был перекрыт коридор на третьем этаже. От всех деканов он потребовал подготовить охранные барьеры, которые, если честно, больше напоминали полосу препятствий. А уж то, что в этом году ЗОТИ будет преподавать бывший профессор маггловедения Квиррелл, и вовсе смахивало на дурную шутку. По-видимому, у Дамблдора были большие планы, и это Северуса ужасно нервировало.

***

      Гермиона во все глаза рассматривала Косую Аллею. Это было воистину волшебное место. Многое удивляло любопытную девочку, а многое смущало. Все эти люди выглядели ужасно странно, а их одежда была еще и непрактична. Допустим, с необходимостью мантий мисс Грейнджер смирилась. Особенно после того, как увидела шагающего навстречу профессора Снейпа. Полы его мантии развевались совершенно фантастически, явно под действием какого-то заклинания. Профессор казался загадочным и в обычном костюме, но сейчас Гермиона отметила, что он выглядел как настоящий волшебник. Поэтому мисс Грейнджер легко убедила себя, что мантии — это не так уж и глупо. В конце концов, у многих частных школ есть своя форма, а мантии, конечно, не так удобны, как медицинские или лабораторные халаты, но все же защищают обычную одежду. А вот зачем, скажем, необходимо приобретать остроконечную шляпу? Нет, Гермиона, конечно, купила, раз требуется, но с самым маленьким конусом. «В чужой монастырь со своим уставом не лезут», — всякий раз напоминала девочка сама себе. Потому что переделать ей хотелось чуть ли не все. Начиная с денежной системы. Серьезно: один галеон — это 17 сиклей, а 1 сикль — 29 кнатов? Нет, мама и папа рассказывали, что раньше 1 фунт равнялся 20 шиллингам, а шиллинг 12 пенсам, а были еще гинеи и полукроны, но Гермионе казалось, что все это было в прошлом веке. Дай ей волю, она бы всю Великобританию перевела на метрическую систему. Она даже доклад в школе делала, и хоть учитель ее похвалил, но одноклассники почему-то не оценили, а размер передних зубов стали измерять в Грейнджерах. Это было особенно обидно: половине класса папа поставил бы брекеты, но из-за зубов смеялись только над ней. Впрочем, родители потом объяснили, что одноклассники просто хотели ее позлить, а британцы были чрезвычайно консервативны. Маги, очевидно, в этом отношении были дважды британцами. Поэтому Гермионе время от времени казалось, что она попала на съемки какого-то не то исторического, не то фантастического фильма.       На Косую Аллею за покупками Грейнджеров провели профессор Снейп и тетя Берри. Первый, к тайному сожалению Гермионы, которая намеревалась потребовать от него список дополнительной литературы если не по всем предметам, то хотя бы по зельеварению, покинул их довольно быстро, едва показав вход со стороны Лондона — ему надо было встретить еще одну семью магглорожденного волшебника. Но вот тетя Берри любезно их водила по всем лавкам. Подготовила ко встрече с гоблинами, объяснила, как себя с ними вести. Помогла выбрать приличные мантии, одно платье на всякий случай — мало ли, будет какое-нибудь мероприятие, а вот остальную одежду посоветовала купить обычную — она будет дешевле и практичнее. Поддержала Гермиону, когда мистер Олливандер подбирал ей палочку, ну, или когда палочка выбирала ее. В аптеке на примере объяснила, как выбрать качественные ингредиенты по списку. Аптекарь выглядел недовольным — обычно всю «некондицию» он сплавлял как раз-таки магглорожденным, а тут не вышло, хотя девчонка и родители выглядели магглы-магглами. Но с леди Блэк не поспоришь. А от кое-каких покупок и вовсе их избавила. Например, отдала свой телескоп. Мистер Грейнджер долго вертел его в руках, а потом спросил: — Может, стоит купить что-то посовременнее? — Нет, Джон, телескоп достаточно новый, хоть и выглядит ровесником Шекспира. Там на линзы наложены специальные чары, и он действительно хорош, хотя оптическая система кажется примитивной.       Мисс Грейнджер не представляла, как бы они вообще справились со всем этим, если бы у мамы не было двоюродной сестры-волшебницы. Тетя Берри выполнила свое обещание и действительно принесла Гермионе множество книг, которые девочка проглатывала со страшной скоростью. А еще она завела специальный блокнот, в который записывала вопросы. И их было много. Но тетя Берри сама пообещала, что поможет Гермионе во всем разобраться. И чем больше мисс Грейнджер погружалась в магический мир, тем больше у нее было вопросов. Как оказалось, магглорожденных не очень-то здесь любили и ждали, а десять лет назад даже была настоящая война. И хоть победили более прогрессивные, по мнению Гермионы, волшебники, ратовавшие за то, что магглорожденные ни в чем не уступают чистокровным, но в магическом обществе все было не так гладко, как хотелось бы. Когда девочка впервые спросила у тети Берри, что же такое статус крови и что он означает, та надолго задумалась. — Это очень серьезный вопрос, Гермиона. Ты уже знаешь, что бывают люди обычные, которые не могут колдовать, волшебники зовут их магглами. А бывают те, кому магия подвластна — волшебники. И обычно этот дар передается по наследству. Ты же знакома с генетикой?       Гермиона кивнула. Медицинские справочники и всякие энциклопедии она читала с детства. — Прекрасно, — продолжила тетя, — но бывают и исключения. В обычных семьях рождается волшебный ребенок, и его зовут магглорожденным. Но и в семье волшебников может родиться неспособный к волшебству человек — сквиб. Он все же будет отличаться от маггла. Например, он может видеть магию, магглоотталкивающие чары на него не действуют, да и некоторые зелья, которые неэффективны или даже вредны для магглов, ему будут доступны. Возможно, это связано с тем, что ребенок с детства рос в окружении магии, или даже с какими-то внутриутробными процессами. Ты же понимаешь, что никто экспериментов по выращиванию обычного ребенка в волшебной семье не проводил. С беременными тоже опыты не ставили. Так что сказать наверняка сложно. Но мы сейчас не об этом. Возможно, профессор Снейп разбирается в этом вопросе лучше меня. Тем не менее вероятность рождение ребенка-волшебника гораздо, гораздо выше у родителей-волшебников. А ты, наверное, уже поняла, насколько захватывает возможность колдовать. И потеря магии — ужасное несчастье для волшебника, хуже, чем потеря зрения или слуха. Это вся наша жизнь. Так вот, помимо вопроса наследования магических способностей, в волшебных семьях передаются секреты колдовства. Вот скажи, Гермиона, кому будет проще выучиться на стоматолога — тебе или моему Арку? Можешь не отвечать, я вижу, что ты поняла. А теперь представь, что за твоей спиной не одно, а несколько поколений, а то и десяток, людей, которые занимались медициной. Конечно, накопится немало семейных хитростей и тонкостей, которые не будут написаны ни в одном учебнике. Есть еще один момент. Когда-то маги достаточно открыто жили среди магглов. И, конечно, магам завидовали, а маги задавались. Я не хочу сказать, что волшебники — прямо белые овечки. Злыми, жадными, подлыми люди могут быть независимо от наличия магических способностей, пола и расы. Но, несмотря на все наши силы, волшебников всегда было меньше, намного меньше. И когда начались гонения, да, да, инквизиция, был принят Статут Секретности. Но волшебники и волшебницы по-прежнему влюблялись в обычных людей, в таких семьях рождались полукровки. Продолжали появляться и магглорожденные волшебники. А чем больше людей знает тайну, тем сложнее ее сохранять. А теперь — тем более. Технологии развиваются так стремительно. И если раньше, всего сто лет назад, даже самый бедный волшебник жил куда лучше большинства обычных людей, то теперь это не так. И все это приводит к расколу. С одной стороны, есть чистокровные, которые считают, что они лучше по праву рождения, с другой — магглорожденные и полукровки, которые хотят реформировать застоявшийся магический мир, но им не всегда хватает знаний и навыков. Эти противоречия, как ты видишь, вызваны сразу тремя факторами — биологическими, историческими и социальными.       Гермиона послушно кивала и думала: «Выходит, волшебство — это далеко не сказка».       Они потом еще много говорили, чем магглорожденные отличаются от чистокровных, о магии, воспитании, традициях. Берри удивлялась, какими серьезными вопросами задается девочка, а еще больше тому, что она все это понимает. А учитывая ее магическую силу, она будет самой одаренной ведьмой своего поколения, а может, и столетия. Гермиона же решила пойти привычным путем к решению проблемы — много работать, много читать, много учиться и доказать всем, что она может все. В том числе изменить этот мир. И видя, как решительно сжимаются кулачки девочки, когда она слышала об очередной несправедливости волшебного мира, Берри думала, что, возможно, ей самое место на Гриффиндоре. Впрочем, Гермиона, как губка, впитывала все, чему ее учила тетя. И к концу лета мисс Грейнджер неплохо ориентировалась в реалиях магического мира. На Слизерине ей, конечно, делать нечего, но она несомненно украсит любой факультет. Берри гордилась. К тому же после знакомства с Грейнджерами ей все же удалось убедить Регулуса отдать Арка в маггловскую школу. Очень дорогую, частную и даже элитную, но все же маггловскую школу. Правда, Берри пришлось отказаться от работы в Отделе тайн. Регулус поставил условие — или она лично контролирует учебу Арка, или он, как и положено всем аристократам, будет учиться у приглашенных учителей на дому. Как Берри ни хотелось пойти на эту работу, она выбрала ребенка. Что, впрочем, не мешало ей проводить самостоятельные исследования и даже оказывать консультации. Пока же она учила Арка писать шариковой ручкой в бумажной тетради. Хорошо, что алфавит был одинаковый, и Арк уже неплохо читал. Этот сентябрь обещал быть насыщенным.

***

      Распределение первокурсников шло полным ходом, а Северус все никак не мог понять, откуда идет этот отвратительный запах. А все Квирелл со своей ужасной чалмой и чесноком. Возможно, большинство уже ничего не могли разобрать, но зельевар, гордившийся своим обонянием, четко улавливал запах разложения и чего-то мерзкого. Утверждать, что он идет именно от Квиррелла, Северус бы не рискнул, но то и дело бросал подозрительные взгляды на нового преподавателя ЗОТИ. Принц год от года просил эту должность в надежде, что хотя бы это поможет ему уволиться. Но Дамблдор не намеревался прощаться с зельеваром, поэтому год от года находил нового несчастного. И в этом году профессор Квиррелл, вернувшийся из дальней поездки совсем уж странным, задерганным и даже заикающимся, принял это почетное звание. Видимо, проклятие уже начало действовать на беднягу, потому как он значительно отличался от того парня, каким был еще недавно. Тем не менее за столом шла любимая деканская игра, к которой, впрочем, присоединялись все учителя: «Угадай, чей?» Только Трелони с загадочным видом сообщала, что ей и так все известно, и поэтому играть неинтересно. Пока удивила только мисс Грейнджер, которая, вопреки предсказаниям, отправилась на Гриффиндор. Директорские глаза хитро блеснули за очками-половинками. Вчера ему пришлось просидеть с Распределяющей Шляпой на голове целый вечер, зато она пообещала всех магглорожденных при малейшей склонности отправлять на Гриффиндор — Гарри Поттеру нужны соответствующие друзья. Вот и девочку с вороньим гнездом на голове, у которой на лбу было практически написано «Рейвенкло», Шляпа после долгих раздумий отправила на львиный факультет. Больше неожиданностей не было. Гарри Поттер под вопли и овации тоже отправился на Гриффиндор, где тут же был окружен преимущественно рыжими головами Уизли. Мальчик бросил смущенный взгляд на слизеринского декана, но тут же была проведена минутка политинформации с объяснением, кто здесь кто. Чуть позже к столу присоединился еще один Уизли. Никто даже кната не поставил, что он может попасть куда-то еще. Этот, кажется, предпоследний. Северус с ужасом подумал, что через семь лет Хогвартс содрогнется от новой чумы — в этот раз черной. Оставалось только надеяться, что к тому времени, как юная мисс Вальбурга Блэк отметит свое одиннадцатилетие, он придумает, как вырваться из тесных объятий директора.       Последним был высокий темноволосый мальчик — Блейз Забини. Северус поставил, что он попадет к нему, и выиграл. Это было не совсем честно, но разве не глуп тот, кто ждет честности от слизеринца? В отличие от остальных, Северус был знаком с матушкой мистера Забини, а яблоко от яблони, как известно, падает недалеко. Два года назад она в очередной раз вышла замуж, на этот раз за англичанина. Но вскоре, как водится, овдовела. Карина даже как-то прислала Принцу сову, но становиться очередным, и не последним, отчимом для Блейза у Северуса не было ни малейшего желания.       Директор же начал совершенно невероятную приветственную речь. — Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!       Северус думал, как же ловко директор изображает доброго чудака и великого мага. Очень удобно, все твои странности будут списаны на эксцентричность. А потом было пиршество, но Северусу казалось, что абсолютно все пропахло чесноком — ему не повезло, и Квиррелл сидел рядом с ним, еще и пытался вести какие-то светские беседы. Наконец-то все заголосили гимн. А ведь Северус помнил, что когда-то они действительно всей школой его пели — и это было так объединяюще. Теперь же какофония резала уши, и лицо Мастера Зелий вытягивалось все сильнее, словно от зубной боли. Однако все проходит, закончились и его мучения. Предстояло, конечно, еще поприветствовать новеньких и объяснить им правила. Впрочем, этих детей он знал хорошо. По дороге в подземелья Принц уловил вызов по карте. Конечно, Нарцисса не могла не волноваться за Драко. Он быстро сообщил ей приятную новость и обещал связаться позже. И отправился к своим змейкам — их всех ждет тяжелый год. «Гарри Поттер с нами!»