***
— С возвращением, хозяйка, нян! — кошкогорничная поприветствовала Маюри, сразу же узнав в ней свою подругу. — О, Маюши Нян-Нян сегодня в комяунии своих друзей! — Хи-хи, верно, сегодня со мной Окарин и Крис-тян, — захихикала Шиина, указав на стоящих позади людей. — Кёма, нян, ты пришёл в сопровождении двух девушек! Но я думала, что твоей, нян, возлюбленной являюсь я! — кошкодевушка схватилась за одежду в районе сердца и покружилась вокруг, будто падая. — Ты ошибаешься, Фейрис, эти девушки схватили меня, Хооуин Кёму! — он нарочно переигрывал с эмоциями, вынудив Румихо воскликнуть, пока Курису лишь недоумевает из-за происходящего. — Тебе нужно отвлечь их фотографированием на память! — Конечно, нян! Я уже… — горничная уже устремилась поддержать его чунибьё замашки, как вдруг столкнулась с реальностью. — Что? Фотки на памяуть? — Да! — Маюри согласно кивнула, засияв от радости. — Крис-тян скоро улетит в Америку, и Маюши решила оставить для неё воспоминания о Японии! — Вот оно мяук, — задумалась Фейрис и жестом показала подруге подойти, после чего принялась шептаться с ней; спустя пару секунд девушки засияли. — Хорошо, Фейрис Нян-Нян готова на фотосессию с Курису-нян! Наконец, Румихо подскочила к всё это время молчавшей учёной и обхватила её своими ручками, мило улыбнувшись, пока сама Курису лишь немного возмутилась. Маюри же сразу спохватилась и достала свой телефон, однако Фейрис остановила её, отлипнув от Макисе. — Нет-нет, вам поняндобится хороший фотоаппарат, чтобы нянвсегда сохранить память о вашей подруге! — кошкогорничная состроила грустное личико, что навеяло Окабе на неприятные мысли. — И где мы найдём деньги на твою прихоть? — спросил он, понимая, что его бюджета хватит лишь на пару поездок туда-обратно. — Тогда, может быть, и вовсе не стоит оставлять никакие фотографии на память? — спросила Курису, после чего принялась аргументировать своё решение. — В конце концов, у меня уже есть пара фотографий с Комикета, так что я определённо не забуду о вас. Да и не совсем скоро мне придётся возвращаться в Штаты, так что не стоит торопиться. — Но в любом случае вы можете расположиться за одним из столиков, ня! — вовремя произнесла Фейрис, пока Маюри не расстроилась, и указала на ближайший свободный стол, куда и направились лабмемы, но кошкогорничная остановила Шиину. — Маюши, можно тебя на минутку, нян? — попросила Фейрис, позвав её в одно из помещений для персонала, на что Маюри без промедления подошла к подруге и скрылась вместе с ней за дверью. Пока Маюри беседует с Фейрис, к Окабе и Макисе подошла одна из работниц кафе, собираясь взять заказ. Учёная заказала лишь сливочный торт и кофе, а когда наступил черед её товарища, то он без промедлений сказал: ''Буду то же самое'', не собираясь раскошеливаться на слишком дорогие блюда. Спустя некоторое время два кусочка торта и две кружки кофе уже оказались на столе, но никто особо не спешил их поедать. Ринтаро было вовсе не до еды. Студент перекинул взгляд на Курису, которая до сих пор не отошла после своей выходки с ''Curanko scientisto'', как он полагает. Девушка лениво ковыряет кусок тортика, долго раздумывая перед тем как заглотить его, и смотрела лишь в тарелку перед собой. Эта обстановка навевает воспоминания о свидании с Рукако в одной из прошлых мировых линий, что не позволяет Окабе чувствовать себя так же свободно, как и всегда. И в этот момент Курису подняла взор и столкнулась с его взглядом, что вынудило его произнести очередную чушь, чтобы не испытать стыд перед ней. — Ну, мешок денег, есть ли в твоей Америке кафе с кошкодевочками? — игриво произнёс Ринтаро, словно насмехаясь. — Если поискать, то определённо найду, — отрешённо высказалась Курису, стараясь не обращать внимание на выходки безумца, вновь уронив взгляд на еду. — Ассистентка, неужели ты следишь за калориями? — спросил он, видя как мало она съела за это время. — Кто бы говорил, — из-за её слов Ринтаро перевёл взгляд на собственную тарелку и только осознал, что ни разу не притронулся к еде, но никакого желания он не испытывал. — Ну, имея в друзьях Дару, я понял, что лучше недоедать, чем переедать, — принялся выдумывать Окабе, чтобы хоть как-то оправдать себя. — Или же кто-то питается раз в день, — вымолвила Курису, слегка усмехнувшись. — Кстати о нём, странно, что Хашида не пришёл в кафе своего идола. — Он же принял решение, что встреча с Фейрис будет более приятной после закупки аниме-фигурками и прочим мерчом, — Ринтаро вспомнил слова приятеля по этому поводу и улыбнулся. — Хех, всё же неплохо мы сломали Дару, — усмехнулся Окабе, словно наяву видя, как здоровяк метался из стороны в сторону, пытаясь выбрать между Фейрис и косплейщицами. — Жалко его, — покачала головой учёная, слегка вздыхая, и отложила тарелку в сторону, потеряв аппетит. — С такими характеристиками он никогда не остепенится. — Ты же помнишь Сузуху? — спросил студент, напомнив про воина на полставки. — Она его дочь, следовательно у Дару в будущем будут жена и дети. — Это единственное, во что мне не хочется верить, — произнесла Курису, рассмешив Ринтаро. — Значит, факт того, что в другой мировой линии была создана машина времени тебя устраивает? — с улыбкой на лице спрашивает он, и получил немой ответ в виде кивка, но затем Макисе вернула строгое выражение лица. — Слушай, Окабе, ты сегодня на удивление спокойный, если не считать твои безумные выходки, — начала рассуждать Курису, и Ринтаро сразу понял о чём идёт речь. — На самом деле я до сих пор волнуюсь, — признался он, сняв маску Хооуина Кёмы. — Но ты права, на Комикете я вдоволь насмеялся над тобой, — слегка приподнял уголки губ Ринтаро, готовясь услышать ответную реакцию собеседницы. — Наверное, твоё беспокойство просто перешло на меня, — спокойно произнесла она, сделав глоток кофе. — Стоило мне воочию увидеть всю доброту намерений Маюри, и я поняла причины, по которым ты так ценишь её. — Я с ней с детства знаком, так что не удивительно, что мы так близки, — пояснил студент, после чего задумался. — Скажи, какой сейчас час? — А сам взглянуть не можешь? — спросила Курису, на что Окабе показал ей половинку своей раскладушки. — 14:36 — ответила она, посмотрев на дисплей телефона, что слегка вынудило студента нахмуриться. — А вот и мы, нян! — огласила своё появление Фейрис, держа в руках фотоаппарат. — Курису-нян, сегодня мы будем фотографироваться день нян пролёт! — Маюши так взволнована! — радостно произнесла Шиина, встав около столика, за которым находились Окабе и Макисе. — Крис-тян, Окарин, давайте встанем на сцену, чтобы сделать фотографию с Фейрис! — Я тоже? — удивился Ринтаро, услышав обращение к себе. — Не думаю, что ассистентка будет рада вспоминать обо мне. — Ну и сиди здесь, — нахмурила брови Курису, отправившись вместе с Фейрис на сцену, пока Маюри медлила, смотря на своего друга детства, на чьём лице так и выражалось недовольство. — Всё хорошо? — спросила девушка, обратив внимание Окабе на себя, затем, не дожидаясь ответа, она мило улыбнулась. — Пойдём, Маюши уверена, что Крис-тян просто обиделась из-за твоих слов, так что… Но не успела Маюри договорить, как она увидела столпотворение людей, также желающих оставить фотографии с лучшей кошкогорничной, тем самым окружив Курису и Румихо. Ринтаро тяжело выдохнул и встал с места, пытаясь разглядеть среди гиков хрупкую фигуру учёной. Вскоре Макисе вышла из окружения с фотоаппаратом в руках, а на сцене начали появляться довольные фанаты, приобнимая хозяйку заведения и фотографируя её со всевозможных ракурсов. — Пошли, — вымолвила Курису, остановившись около друзей. — Фейрис сказала, что отдаёт камеру на весь день, но сама уже не сможет пойти с нами, — гениальная девушка не оглянулась, направившись точно к выходу. — Вы же не против, если я поведу нашу компанию на этот раз? — произнёс Окабе, усмехнувшись.***
— Кёма-сан, я не ожидал, что вы придёте в это время дня, — вежливо поклонился Урушибара, прекратив прибираться во дворе храма. — Я могу налить чай на троих. — Благодарю тебя, священная мико, но сегодня у нас особая миссия, — с серьёзной интонацией произнёс безумный учёный, что вынудило Курису покачать головой из стороны в сторону. — Я запечатлю твой милый лик на фотоаппарат, пока ты позируешь с Курисутиной! — Но Маюши лично хотела сфотографировать Руку-куна вместе с Крис-тян, — нотка обиды прозвучала в голосе Шиины, чьё желание противоречило рассказаному Окабе. — Я-я вас не понимаю, — опустил голову хранитель храма, застеснявшись. — Зачем вам моя фотография?.. — Урушибара-сан, я скоро вернусь в Америку, — начала объяснять Курису. — И по наставлению Маюри-сан было решено, что в моей памяти должны остаться воспоминания о Японии, а если быть точнее, вашей самобытной культуре. — И ради этого мы попросили Фейрис-тян одолжить нам камеру! — воскликнула девушка, захихикав. — Поэтому мы хотим сфотографировать Руку-куна вместе с Крис-тян! — Получается, вы как туристы? — юноша начал понимать смысл происходящего, задумавшись. — Тогда я не против. — Ура! — обрадовалась Шиина, после чего подошла к своему другу детства. — Окарин, давай Маюши сфотографирует вас? — Так вот насколько сильно вы хотите, чтобы Хооуин Кёма перебрал на себя всё внимание на будущей фотографии? — относительно тихо произнёс Ринтаро, не желая шуметь на территории храма. — Nope, — Курису подошла к Руке и начала более подробно объяснять происходящее, что вновь оскорбило безумного учёного. — Давай в следующий раз на фотку выйдет не Кёма, а Окарин, хорошо? — Маюши старалась поддержать Окабе, но тот лишь фыркнул, уставившись в землю. — Сейчас момент упустишь, — указал он в сторону Курису, передав подруге фотоаппарат, пока сам повернулся в сторону. — Сделай как можно более качественное воспоминание, пока они общаются. — Хорошо! — воскликнула девушка, после чего побежала искать наиболее подходящее, по своему мнению, место для фотосъёмки, пока Ринтаро встал поодаль от остальных, прикусив нижнюю губу до боли. — Кёма-сан, разве вы не будете фотографироваться? — произнёс Рука, подойдя к ''наставнику''. — Нет, — выдавил из себя студент, спрятав руки в карманы халата. — Лучше побеспокойся за то, чтобы Курисутина не сбежала, ведь это всё инициатива Маюри, — усмехнулся Окабе, после чего почувствовал на себе гневный взгляд ассистентки. — Понятно, — несколько растеряно ответил юноша. — Но разве вы не горели желанием сделать фотографию на память вместе с Макисе-сан около минуты назад? — спросил Урушибара, на что Окабе задумчиво почесал затылок. — Тебе, скорее всего, показалось, — довольно эксцентрично произнёс Ринтаро, разогнав сомнения своего кохая. — Рукако, без тебя фотосессия не начнётся: Курисутина и Маюри уже ждут тебя, так что беги к ним. — Хорошо, удачи вам, — попрощался юнец в одежде жрицы и направился к друзьям, предварительно поправив свой наряд.***
— Фух, выдохся, — Хашида сразу же направился к дивану лаборатории, вернувшись сюда после целого дня ходьбы по Комикету. — О, Дару-кун пришёл! Тут-ту-ру! — первой поприветствовала его Маюри, стоя у компьютера вместе с Курису, рассматривая получившиеся за день фотографии. — Вот что случается, когда ты не занимаешься спортом, — Ринтаро выдал общеизвестный факт, допивая последнюю в лаборатории бутылку Доктора Пеппера и стоя у окна, но Итару даже не отреагировал на него, наконец присев спустя долгий путь. — Окарин, если я умру, ты должен форматировать мой компьютер… — совершенно усталым голосом произнёс хакер, развалившись на диване. — Да кому нужен твой пак хентая? — полушутя, спросил его друг, выкинув уже пустую бутылку в мусорку. Ринтаро не хотел ни с кем разговаривать, будучи весь в напряжении из-за того, что судный час вот-вот наступит. Настенные часы показывают 19:21. Студент в мгновение выпил весь запас Доктора Пеппера и не мог решиться даже взглянуть на свою подругу детства, боясь того, что все его попытки спасти и Маюри, и Курису провалятся. Тем временем девушки довольно беззаботно общались между собой, обсуждая прошедший день и, в частности, процесс сохранения воспоминаний о Японии с помощью фотоаппарата. — Хи-хи, Фейрис-тян такая улыбчивая, когда позировала вместе с Крис-тян, — заметила Маюри, указав на улыбку кошкогорничной. — Мне кажется, она всегда так улыбается, — растеряно вымолвила учёная, всегда наблюдавшая широкую улыбку на лицу этой горничной. — Не всегда, потому что на следующей фотке появится очень много гиков, похожих на Дару-куна, и они испугали Фейрис-тян, — с лёгкой печалью проговорила девушка, наглядно показав такую фотографию. — Сама же и окружила себя подобными людьми… — глубоко сочуствует ей учёная, положив руку на затылок. — А вот и храм Янабаяши! — воскликнула Шиина, показав изображения храмового комплекса. — Маюри-сан, — обратила на себя внимание Макисе. — Почему фотографии в храме акцентируются на Урушибаре-сане? Тут и меня практически нет… — Маюши подумала, что в Америке не найдётся мальчиков, похожих на Руку-куна, и поэтому я сделала очень много фоток с ним! — она радостно объясняет причину изобилия изображений со жрицей храма. — Я-ясно, — гениальная девушка решила как можно скорее забыть этот разговор. — Мы же ещё Акихабару снимали, всё сохранилось? — Конечно! — быстренько пролистала фотографии старшеклассница, но затем она остановилась, грустно улыбнувшись. — Жалко, что Окарин ни на одной фотке не запечатлён. А ведь по его глазам было видно, что он сильно хотел поучаствовать. — Если Окабе и горел желанием присоединиться к нам, то его ребячество всячески мешало этому произойти, — чуть более громко произнесла Курису, чтобы Ринтаро точно мог услышать разговор. — О, я знаю! — воспылила Шиина, захихикав, и повернулась лицом к остальным лабмемам, удивив собеседницу. — Крис-тян, Окарин, Дару-кун, давайте попозируем все вместе на фоне нашей лаборатории! — радостно воскликнула Маюши, обратив на себя взгляды каждого в лаборатории. — Как бы сказал Окарин, это будет финал операции ''Мона Лиза''! — Погоди, вы дали название операции без меня? — личина безумного учёного негодавала в нём, но сейчас разговаривал Окабе Ринтаро, а не Хооуин Кёма. — Да! — его подруга детства вонзила ''нож'' в самое сердце. — Итак, кто готов оказаться на фотопортрете? Итару молча отмахнулся, ибо ему явно было не до фотографий, а Ринтаро лишь взглянул на часы и грустно улыбнулся, и с тяжёлой ношей на душе согласился запечатлить свой лик на фотоплёнке. Маюри потянула за собой Курису и предложила всем либо сесть на диван, либо встать около него, тем самым ненароком влекая и Дару. Девушка сымпровизировала, поставив фотоаппарат на телевизор, и включив таймер, после чего сразу же присела рядом с хакером, попросив его хотя бы улыбнуться, а сама положила подушку Уупы на свои коленки, пока учёные, безумный и гениальная, встали по бокам дивана. Слепящая вспышка вынудила Окабе прикрыть глаза, и на получившейся фотографии он оказался единственным человеком, чьё выражение лица расстроило Маюри. Девушка в ходе недолгих раздумий решила слегка сменить положение лабмемов, сделав так, чтобы Ринтаро и Курису сидели на диване, а остальные стояли около них. Шиина вновь поставила фотоаппарат на таймер и принялась улыбаться, держа Уупу в руках. — Окабе, отодвинься, — шёпотом произнесла Курису, чувствуя как он слегка пододвинулся к ней. — Помолчи ассистентка, — тихо вымолвил Ринтаро, продолжая улыбаться в камеру. — Это всё ради Маюри. — Я не слышала, чтобы она просила тебя сталкивать меня с дивана, — уже более громко высказалась девушка. — Американская неженка, — усмехнулся Ринтаро, в ответ на что Курису стукнула локтём. — Даже простого прикосновения к своему телу боишься? — широко улыбнулся безумный учёный, принявшись специально липнуть к ней. — Прекрати, извращенец! — оттолкнула его Курису, из-за чего он с грохотом упал на пол. — Окарин! — увидев это, закричала Маюри. — О-о-о… — удивился Итару, не зная как и отреагировать на такое. — О-окабе? — с испугом в глазах произнесла учёная. Ринтаро же, не слишком сильно стукнувшись головой, приподнялся на локти, смотря в сторону от всех, пытаясь что-то сказать. Макисе сразу взялась за его руку, пытаясь помочь ему подняться, также поступила и Шиина, положив Уупу на кофейный столик и схватившись за его голову, чтобы Окабе тратил меньше сил. Дару же ничем не мог помочь, потому он лишь отошёл на шаг в сторону. — Маюри-сан, а ты точно поставила камеру на таймер? — внезапно спросила Курису, держа Ринтаро за руку. — Да, — закивала девушка, поддерживая голову друга детства. И словно ожидая её слов, сработала вспышка. Дару первым подошёл к фотоаппарату, после чего показал остальным получившееся изображение: перепуганная Курису цепляется за Ринтаро, чья гримаса выражала что-то среднее между болью и попыткой засмеяться; подушка Уупы прикрыла лицо Маюри, пытавшейся помочь Окабе, а Дару вовсе не влез в кадр, лишь его пузо торчало в левой стороне фотографии. Ринтаро начал что-то шептать, наконец переведя взгляд со стороны на лицо Курису, что несколько смутило её. Она не отвела взгляд, пытаясь извиниться за слишком серьёзное происшествие. Но Окабе стал говорить громче, и оказалось, что он лишь смеялся. Безумно смеялся. Его смех заполонил всю комнату, удивив каждого лабмема. — Окарин сошёл с ума или же это его чунибьё сторона?.. — непонимающе спросил Итару, и Ринтаро перестал смеяться, широко улыбнувшись. — Теперь я убеждён, что операция ''Скульд'' прошла успешно! — студент поднялся на ноги, пока девушки и Хашида в шоке смотрели на него, не понимая его слов. — Время уже давно перешло за границу полвосьмого! Курисутина, ты прекрасно понимаешь что это значит! — и Макисе ещё больше удивилась, осознав о чём говорит Окабе, но теперь на её лице появилась улыбка. — Дару, моя правая рука, спасибо тебе за неоценимую помощь в содействии! — Ринтаро вытянул большой палец вверх, вновь засмеявшись. — Маюри, спасибо, что ты есть! — и студент, не выдержав, крепко обнял её, чем удивил каждого в помещении, но объятия длились недолго. — Однако! Куда больше я благодарю самого себя из 2025 года! — Окарин сошёл с ума… — Итару находится в абсолютном недоумении. — Я объясню тебе позже, Хашида, — усмехнулась Курису, потихоньку вникая в речь Окабе. — А Маюши рада, что Окарин теперь смеётся по-настоящему! — прижав руку к сердцу, произнесла девушка. — Но не смейте сдаваться! У нас ещё всё впереди! — Ринтаро вытянул руку в сторону подруги детства и широко улыбнулся. — Маюри обязательно будет счастлива!***
Окабе с невыразимой лёгкостью присел на скамейку, понимая, что сегодняшний день определённо прошёл спокойно, ведь Маюри жива и полна сил, а Курису прямо сейчас сидела сбоку от него. — Получается, я действительно попал в линию Врат Штейна? — усмехнулся Ринтаро столь нелепому названию, которое сам и придумал, после чего вполне серьёзно задумался. — Как думаешь, очнётся ли будущий я из 2025 года в мирной обстановке? — Ты о чём? — девушка не вникла в суть его последних слов. — Забудь, — он взглянул на всё ещё чистое небо и, не зная как продолжить диалог, начал импровизировать. — Я задумался над тем, чтобы написать ''Мемуары безумного учёного'', пересказав в записях всё, что произошло со мной. — Никто, имеющий хоть толику здравого смысла, не будет это читать, — без доли юмора вымолвила его собеседница, посмотрев на это со стороны. — Даже если книга будет полностью автобиографичная, то найдётся множество скептиков, готовых рассказать о том, что всё сказанное — чушь. — В целом, ты описала себя, — улыбнулся Ринтаро, после чего услышал тихое возмущение гениальной девушки. — Но я не планирую выводить свои мемуары на коммерческую основу. Буду вести только для себя, чтобы не повторять ошибок прошлого, избегать их в настоящем и предотвращать их появление в будущем. Однако его слова не оказали никакого эффекта на Курису, что невольно вынудило Ринтаро перевести взгляд на неё: она последовала его примеру и также обратила взор на небеса, наблюдая за тем, как тучи постепенно объединяются и разгоняются ветром. Но сам факт того, что она сидит здесь, рядом с ним, живая, радует его сердце, отчего Окарин просто не может не налюбоваться ею. — На днях будет дождь, — произнёс Окабе, чтобы отпугнуть тишину, вспомнив как он вместе с Макисе, будучи на крыше радио-центра, промокли насквозь. — Ты узнал об этом из будущего? — монотонно произнесла Курису, не выказывая никаких эмоций, посмотрев на Ринтаро. — Нет, — отвернулся студент, готовясь сыграть роль безумного учёного. — Ты просто хочешь заплакать, я это прекрасно вижу. — А? — девушка моментально коснулась своих век, не почувствовав там ни капельки слёз, из-за чего она нахмурилась. — Окабе, не будь дураком. Я умею контролировать свои эмоции. — Неужели? Тогда кто из нас значительно чаще выходит из себя? — куда более игриво произнёс безумный учёный, улыбнувшись. — И кто, прошу заметить, столкнул меня с дивана? — Я же извинилась, — тяжело выдохнула Курису, вновь обратив взгляд на небеса. — К тому же, ты сам меня доводишь до такого. — Если бы это было так, я бы довёл тебя ещё раньше, — привстал Ринтаро, не обращая внимания на фыркание любимой девушки, и положил руки в карманы халата. — Кстати, помнится, твои первые воспоминания обо мне были не самыми лучшими. — Да? — задумалась учёная, не припоминая такого. — Назови своё первое воспоминание обо мне, — решительно произнёс Окабе. — Мы столкнулись на лестнице в радио… — Значит, ты не помнишь, — торжественным голосом сказал Хооуин Кёма, прервав Курису. — Тогда позволь рассказать нашу вторую встречу! — А первая? — спросила она, не понимая его. — Забудем о ней, — серьёзно выпалил Ринтаро, и девушка не стала противиться. — Для начала встань, чтобы я мог наглядно показать что произошло, — и Макисе послушно встала перед ним, затем Окабе молча отодвинул её кофту и прикоснулся к месту, чуть ниже её груди, вынудив девушку крайне сильно покраснеть. — Извращенец! — она хлопнула по его ладони и отошла на пару метров от Ринтаро, повернувшись спиной. — И как только у тебя хватает ума называться учёным? — Ассистентка, прости меня, — Окабе подошёл к ней и положил руку ей на плечо, но девушка скинула её и сделала ещё пару шагов. — Я просто показал нашу первую полноценную встречу. — И как тебя только терпят Дару с Маюри? Один вред от тебя… — оскорблённо-смущённо произнесла Курису. — Им и не приходится терпеть, потому что с ними я знаю меру, — высказался Ринтаро, чем только подлил масла в огонь. — Хочешь сказать, что ты полностью отыгрываешься на мне?! — повернулась Курису, разгневавшись. — Ни в коем случае, — спокойно ответил Окабе, что только вводит учёную в заблуждение. — Я просто не знаю когда остановиться, словно тормоза ломаются. — Ну отлично, нашёл себе жертву для издевательств! — Макисе сжала кулаки от всё возрастающей злости. — Я просто не могу найти смелость говорить с тобой откровенно, Курису, — девушка промолчала и слегка покраснела, ощутив странное чувство дежа-вю. У неё возникло ощущение, будто каждая мировая линия стремится лишь к одному событию. — Но сейчас, зная, что Маюри уже не ждёт ничего плохого, я готов восхвалять тебя. — О-окабе… — девушка не понимала к чему клонит коллега, потому она растерялась и опустила взгляд на землю. — Без тебя я бы не попал в эту мировую линию, где все важные для меня люди живы. Без факта твоего существования я бы так и остался студентом с синдромом восьмиклассника, не познав истинную сущность этого мира. Без твоей поддержки я бы сдался на первой же преграде, не сумев спасти Маюри, — Ринтаро начал перечислять все факты, говорящие о том, насколько для него важна Курису. — Окабе, я… — она запнулась, всё больше краснея от смущения, пока собеседник молча ждёт, позволив ей собрать мысли воедино. — Я не знаю через что ты прошёл, но судя по твоим словам и моим мутным сновидениям, я активно помогала тебе, верно? — он дал краткое ''Да''. — Но почему ты тогда… — Я восхищаюсь твоими знаниями, — признался студент, удивив Курису ещё сильнее. — Я понимаю насколько ничтожен перед тобой во многих областях науки, отчего я испытываю… Нет, не зависть, но чувство торжества, что встретил воистину умного человека. — Поэтому тебе нравится насмехаться над моими слабостями? — девушка попыталась найти другое объяснение постоянным издевательствам со стороны Окабе, чтобы остановить наступающее стеснение. — Если бы это было так, мы бы не общались здесь и сейчас. Моя манера общения была создана лишь для того, чтобы скрывать собственные эмоции, выставляя себя более самоуверенным человеком, чем я есть на самом деле, — и лишь в этот момент Курису решила поднять взор и заметила отчётливый румянец на лице Ринтаро. — Говоря кратче, я стесняюсь твоей компании, ведь иногда я думаю, что не достоин находиться даже поблизости с юным дарованием, которую природа также не обделила красотой. — Я… — учёная не знала как ответить на это. В первый раз в своей жизни гений обнаружила себя настолько несведущей, что даже страшно. В первый раз девушка испытала столь сильное стеснение, отчего щёки горят как никогда раньше. В первый раз она полюбила кого-то. — Макисе Курису, я люблю тебя, — повторил свои слова Окабе, с горечью вспоминая прошлые мировые линии. — И теперь я вновь могу спросить тебя: ''А ты любишь меня?'' Девушка осознала природу сильнейшего чувства дежа-вю, услышав слова Ринтаро, который на первый взгляд был абсолютно холоден. Но именно эта серьёзность Окабе и позволила Курису понять, что он говорит от чистого сердца, отбросив в сторону эмоции, переполнявшие его душу. Сама же Макисе ощущала себя более взволнованной, чем ранее, когда подобный разговор уже случался в ныне несуществующем мире. Чувство тревоги покинуло её, отдав полное распоряжение эндорфинам — гармонам радости. Однако из-за них она и боялась куда больше, испытывая небывалый эндорфинный всплеск. Потому, так и не придумав вразумительный ответ, Курису произнесла слова, которые так и норовили выйти с языка. — Закрой… Глаза…