Блеск и ржавчина

Хакс никогда не крутился перед зеркалом часами. Не было на это времени. Генералу было достаточно той минуты рано утром, которую он проводил у зеркала, поправляя форму и расчесывая волосы. Больше к зеркалам он не подходил. Но разве реально избежать своего отражения на отполированном корабле Первого Ордена, где даже полы подсобных помещений были в идеальном состоянии. Темный иллюминатор, металлическая пластина двери, блестящая сенсорная панель — везде мелькали отражения. Армитаж старался не задерживать на них взгляд и порой даже опускал глаза. За это он любил корабль и одновременно ненавидел его. И еще больше он ненавидел подчиненных, которых он видел, пристально вглядывающиеся в свое отражение. Взрослые люди, с превосходной армейской выучкой и соответствующим образованием, но подобно маленьким детям пытаются увидеть свою «родственную душу». — Велор Сенд! — рявкнул Хакс, заставив молодого связиста подпрыгнуть на месте. — Чем вы тут занимаетесь? У вас нет работы? — Прошу прощения, сэр! Молодой парень вытянулся при виде генерала, повернувшись спиной к блестящей пластине двери, на которую только что пристально смотрел. Хакс, может быть, и не заметил бы, чем занимается подчиненный, если бы тот догадался смотреть хотя бы в иллюминатор. Но человек, уткнувшийся в закрытую дверь, как минимум, привлекал к себе внимание. — Надеюсь, я больше не увижу вас, стоящим без дела. — Так точно! Хакс прошел мимо перепуганного связиста и покинул капитанский мостик. И такие случаи были постоянно. Молодые люди то и дело вместо своей родственной души видели отражение взбешенного генерала, который буквально из ниоткуда возникал за их спинами. Некоторые даже всерьез пугались — уж не пошутила ли судьба и не сделали их родственной душой самого невыносимого человека… От души наорав на очередного подчиненного, Хакс ушел в свой кабинет. Невольно вспомнилось одно утро. Тогда Армитаж, как обычно, стоял перед зеркалом и резкими движениями расчесывал рыжие волосы. И когда он почти закончил, с отражением стало происходить что-то странное. За его спиной медленно появлялся женский силуэт. Генерал резко развернулся, положив руку на оружие, но в комнате никого не было. Возможно именно в этот день он перестал считать подчиненных идиотами. Но холодный скептицизм давал о себе знать. Списав все на усталость, Армитаж вернулся к своим делам и продолжил отчитывать подчиненных за бездельничество. Но с зеркалами Хакс стал осторожнее: старался не смотреться в них в сумерках и игнорировать игру света в любых отражающих поверхностях. Но этим вечером уставший генерал совершил непростительную ошибку — потерял бдительность. Сев в кресло в своем кабинете, он плеснул в стакан дорогой алкоголь и повернулся к иллюминатору, за которым мерцали холодные звезды. Он смотрел в черную даль космоса, бросая взгляд то на причудливую желтоватую туманность, то на самую крупную, почему-то ярко-алую, звезду. Но холодную и величественную статичность космоса нарушило движение. В отражении Хакс уловил движение за своей спиной. Генерал поймал себя на мысли, что не может оторвать взгляда от своего отражения. Вот черт. Тем временем расплывающийся силуэт стал более похожим на девушку. Еще через несколько мгновений Армитаж увидел ее темные волосы, одежды бежевого цвета и длинную палку в руке. Хакс вглядывался в отражение до рези в глазах. Он видел за ее спиной песок. Пустыня, огромные дюны. Девушка бежала по ним с чем-то темным в руках, похожим на металлический обломок. Еще одно движение. Отражение девушки закрыл другой силуэт, похожий на мрачную тень. Плащ, темные волосы до плеч. Хакс скривился, узнав в силуэте Кайло. Видимо, если и есть здесь что-то мистическое, то даже мертвое железо холодного корабля насквозь пропиталось чертовой Силой Рена. Скоро его тень будет везде, а самодовольная морда выглядывать из-за каждого угла. Наконец, Хакс взял себя в руки. Он мотнул головой и закрыл глаза, а когда посмотрел на стекло, увидел только свое лицо. Либо Рен действительно травит одним своим присутствием весь корабль… Либо он встанет на пути Хакса даже здесь… Армитаж отставил стакан с алкоголем и потер глаза. Без разницы. Военный опыт говорил, что генерал повелся на игру света. Нельзя видеть то, чего нет. А если ты видишь это — пора идти к медицинским дроидам.

***

На Джакку не было существа, которое не верило бы хотя бы в одну легенду или в какое-нибудь поверье. Поэтому даже молодые тидо сидели вечерами в кругу и подбрасывали кости стальноклюва, пытаясь увидеть в них знаки судьбы. И, конечно же, каждый верил в то, что можно увидеть родственную душу в отражении. Но существовала одна проблема. Если кости стальноклюва валялись на каждом шагу, то осколок зеркала на Джакку считался королевской роскошью. Приходилось полировать металлические детали, но добиться хорошего отражения было крайне сложно. Кто-то, конечно, умудрялся увидеть очертания предназначенного судьбой создания, но его лицо тут же пряталось за ржавчиной. Вот и приходилось довольствоваться подкидыванием косточек, подсчетом камушков и наблюдением за птицами. Как ни странно, все это в основном сбывалось. Наверно, именно поэтому Рей быстро шла по раскаленному песку под палящим солнцем, прижимая к себе какую-то деталь, завернутую в грязную тряпку. Девушка перепрыгнула через ржавый хвост истребителя, откуда еще года четыре назад перетаскали все ценное, и спряталась в остатках боевого шаттла. Оглядевшись и убедившись, что никого рядом нет, Рей развернула ткань и приподняла металлическую пластину. На ней не было ни ржавчины, ни царапин, ни помятостей. За такую без проблем выложили бы примерно шесть пайков, но Рей не торопилась нести ее Ункару. Спрятавшись от всех, девушка нашла тень и пристально посмотрела на свое отражение. Она просидела так минут пятнадцать, но ничего не произошло. Ее лицо не менялось, и было видно только как бегают глаза. Но через некоторое время до Рей дошло, что надо смотреть не на себя, а себе за спину. И действительно, там появилось движение. Девушка замерла, буквально затаив дыхание. Она видела мужчину. Его рыжие, словно чистый песок под палящим солнцем, волосы резко контрастировали с черным идеально чистым пальто. Довольно бледная кожа. Он стоял в каком-то странном пространстве. У Рей захватило дух, когда она увидела за ним иллюминатор. Звезды… Так близко… Девушка вновь перевела взгляд на человека. Он с кем-то разговаривал, сцепив руки в замок за идеально прямой спиной. Но Рей нахмурилась, увидев темный силуэт. Другой мужчина, чьего лица она не могла разглядеть, закрыл собой рыжего человека. Девушка видела только темную накидку и черные волосы. Одна тидо говорила ей, что это дурной знак. Кто-то будет мешать встрече с родственной душой. — Наше! Наше! Наше! Два мелких утутмы, воспользовавшись задумчивостью Рей, подкрались сзади и выхватили металлическую пластину. Зарычав, она схватила свой посох и ударила по голове одно из созданий. Отбиться от них просто, но эти твари слишком шустрые. Рей ничего не стоило прогнать их, но металл был поцарапан и помят — вряд ли за него дадут больше одного пайка.

***

Рей поверить не могла, что это сработает. Приказать штурмовику отпустить ее! И ведь помогло! Но радость пока была неуместной. Нужно еще выбраться с этого треклятого корабля. Девушка оглядывалась, бесшумно ступая по идеально чистым коридорам. Изредка она пряталась в каком-то техническом отсеке, когда слышала патрулирующих это место штурмовиков. Примерно Рей знала, куда идти — почти все корабли спроектированы по одной схеме, но сомнения терзали ее. Она завернула за угол, пробежала через небольшую площадку и прижалась к стене. В этот момент сердце Рей едва не остановилось. Совсем рядом, глядя в иллюминатор, стоял человек в одежде Первого Ордена. Девушка с ужасом поняла, что отражается в стекле, но незнакомец почему-то не торопился оборачиваться. Она замерла. Мужчина повернулся медленно, держа руку на оружии, но Рей заметила в его глазах нескрываемое удивление. — Ты та мусорщица, которую притащил Рен? — прошептал он. Сердце девушки, кажется, пропустил удар. Тот самый человек, кого она видела в зеркалах. И Армитаж молча смотрел на Рей, продолжая сверлить ее взглядом. Армейская выучка требовала пристрелить нарушителя или вызвать охрану. Но ненависть к Рену диктовала свое. Она не должна попасться в лапы к нему. Недопустимо, будучи генералом, доверяться сомнительной «воле судьбы». Но, будучи генералом, нельзя часами смотреть в стекло, до боли в глазах вглядываясь себе за спину. Хакс сделал шаг в сторону, уступая Рей дорогу. — Не попадись. У тебя четыре минуты. Потом я подниму тревогу.