Собственный призрак прошлого

— Эко, — до жути знакомый голос раздаётся где-то неподалёку за спиной.       Токсин окончательно проникает в кровь, распространяясь по телу, и оружие, которое только что было направлено на внезапного гостя, мгновенно оказывается на земле. — Роан? Роан, это правда ты? — Подойди ко мне.       И шпионка слушается. Покорно идёт, не задавая лишних вопросов и минуя назойливый голос в голове, который говорит ей остановиться, говорит, что её Король погиб много лет назад, и его крепкое тело уже давно превратилось в прах. Какая разница, если прямо сейчас он здесь?       Девушка привычно опускается на одно колено перед Роаном, склоняя голову в почтенном поклоне. — Теперь ты следуешь за ним? — его голос доносится сверху. — За тем, кого якобы любишь?       Эко знает, о ком он. Знает, но молчит, сверля взглядом сырую землю. Наверное, ей стоит возразить, сказать, что любит Беллами всем своим сердцем, но тогда это будет ложью. А преданная шпионка никогда не может врать своему королю.       Блейк дорог ей по-своему, но их отношения давно превратились в некую формальность, привычку. Все попытки построить что-то нормальное провалились, и в этом виноваты оба.       Сердце Беллами давно занято не Эко. Сердце Эко никак не может освободиться, и дело тут вовсе не в Беллами. — Я следую только за тобой, мой Король, — не поднимаясь с колена, заключает девушка, чувствуя, как от привычных слов, давно потерянных где-то в прошлом, покалывает на кончике языка. — Встань.       Шпионка вскидывает подбородок, устремляя непонимающий взгляд на короля, а затем покорно хватается за поданную им руку, ровняясь с ним.       Голубые глаза Роана изучающе бегают по лицу девушки и цепко впиваются в кожу, вызывая противоречиво приятные волны мурашек по всему телу. Видимо, Эко никогда не поймёт, как лед, будто собранный из самых северных земель Азгеды, в его глазах может быть таким невыносимо тёплым. И, чёрт побери, она готова поклясться, что помнит Роана именно таким: холодным, непоколебимым и уверенным, но в то же время таким родным и почему-то уютным. Состоящим из несопоставимого. — Я больше не твой король, - отрезает Роан. — Мой король, — умоляет девушка, пока всё внутри постепенно начинает разрушаться. — Эти титулы в прошлом.       Смысл слов застревает где-то на половине понимания, а слёзы, как последние предатели, не послушавшиеся в нужную секунду, подступают к глазам. Роан наказывает её. Снова. От этих гадких мыслей, что хаотично мечутся в голове, хочется забиться в самый тёмный угол, хочется убежать, просто исчезнуть. Эко отводит взгляд и обнимает себя руками — тщетная попытка спастись от холода, который уже давно поселился внутри.       Роан молча подходит ближе, и девушка вздрагивает, когда его крепкие руки обвивают талию, осторожно притягивая ближе. Напряжение, которое мгновение назад окутывало с ног до головы, рассасывается, лопается как шарик, сменяясь теплом его тела и родным запахом вечнозелёного хвойного леса. Эко отчаянно, будто ребёнок, хватается пальцами за смуглые плечи, обнимая в ответ, пока первая солёная капля проделывает мокрую дорожку на щеке и исчезает где-то на груди у мужчины. — Мне жаль, мне так ужасно жаль, что я ослушалась тебя на конклаве, Роан. Я только хотела помочь. — Я знаю и знал тогда, именно поэтому мои ошибки гораздо фатальнее твоих, Эко. Мне не стоило изгонять тебя и оставлять одну там, когда высшее пламя в очередной раз накрывало Землю, не стоило отвергать тебя. Власть ослепила меня. И я… — голос мужчины срывается, но лишь на секунду, затем снова возвращая себе привычный тембр. — И я бы хотел всё исправить, но никто не в силах изменить прошлое. Мне остаётся надеяться лишь на то, что ты простишь меня когда-нибудь.       Может, это неправильно, что сейчас Эко льстит тот факт, что она провела рядом с Роаном много лет, но никогда не видела, чтобы слова давались ему так тяжело, чтобы он волновался настолько, что потели ладони, а сердце в груди отбивало двойной ритм. Роан идиот, если считает, что она до сих пор таит на него какую-то обиду, потому что, на самом деле, Эко уже давно простила его. Простила безоговорочно, пусть даже он и разбил ей сердце больше сотни лет назад. Плевать. Девушка кивает и тихо, практически на ухо, шепчет те слова, которые он так хочет услышать. И она готова сделать это ещё раз, да хоть тысячу раз, лишь бы Роан понял и навсегда уяснил, что ни одна вещь на свете не способна заставить шпионку отвернуться от него. — Я так скучал по тебе, Эш.       Руки мужчины медленно ползут выше по спине, очерчивая пальцами каждый позвонок, поднимаются к плечам, пробегают по шее и останавливаются на щеках, почти ласково стирая с них тёплые слезы.       Эко грустно улыбается и ловит ртом его бархатистый шёпот, в следующую секунду ощущая прикосновение его сухих губ на своих. Не раздумывая отвечает, выгибаясь навстречу и запутываясь пальцами в длинные волосы мужчины. Отвечает так отчаянно, будто всё, что будет дальше, уже не имеет никакого значения, будто прямо здесь и сейчас началась и закончилась её жизнь, будто Король Азгеды — это всë, что у неё есть в этом мире. Будто Роан и есть её мир.       Его язык нагло вторгается между губ Эко, вызывая очередную волну мурашек на светлой коже. Только сейчас девушка действительно осознаёт, как давно мечтала о том, чтобы Король наплевал на свою честь и просто был с ней, был рядом, был её. Эко жмётся к крепкому телу мужчины как можно сильнее, стараясь впитать в себя ту теплоту, то спокойствие и умиротворение, которые он дарил ей всегда и дарит до сих пор. Дарит прямо сейчас, спустя столько лет.        Мгновения сменяют друг друга, давно потеряв счёт времени. Были то мимолётные секунды или долгие минуты, но, когда Роан отстраняется, коснувшись своим носом кончика носа Эко, она чувствует, что ей всë равно было недостаточно. — Я не хочу терять тебя снова, — тихо бормочет девушка, уткнувшись носом куда-то в шею, пока Роан успокаивающе гладит её по волосам, иногда пропуская русые, немного вьющиеся пряди, между пальцев. — Ты же знаешь, что должна отпустить меня, — в его словах нет вопроса, лишь напоминание. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. — Я счастлива с тобой! — Но меня больше нет.       Слова горькой правды рассекают сердце сильнее любого меча, почти физической болью отдаваясь где-то под рёбрами. — Кто же ты такая без того, за кем следуешь?       Удар за ударом. У Эко нет ответа на этот, кажется, простой вопрос, ведь она потеряна уже так давно. Потеряна так же, как и её взгляд, мечущийся из стороны в сторону, молящий о подсказке, хоть о какой-то мнимой помощи.       Всю свою жизнь Эко шла за кем-то. Прислушивалась, выполняла всё, что скажут, тенью следовала за своим командиром, как самый верный и преданный солдат. Так её учили и такой была вся её жизнь. Но что делать, когда больше не за кем идти? Когда больше некому отдавать тебе приказы? — Я не знаю. — А ведь ничего не изменилось. Ты всë ещё Эш из Азгеды. Самый сильный человек из всех, кого я знал. И ты должна собрать себя заново, должна жить не ради Королей и Королев, не ради меня и не ради других. Помнить, но не бредить, упиваясь своей потерей, потому что знаешь, что мне давно пора уйти.       Не дожидаясь ответа, мужчина оставляет неощутимый поцелуй на лбу девушки. Это и есть то, чего Эко боялась больше всего, — прощание. — Нет, — рука тянется к Роану, но тонкие пальцы лишь рассекают прохладный ночной воздух. — Пожалуйста, нет!       Он отдаляется, скрываясь между стволами старых деревьев, с каждым шагом оставляя девушку позади и унося с собой её часть. Всё то, что Эко так любила, всё то, чем она когда-то жила.       Было бы гораздо проще, если бы больше всего на свете ей не хотелось бежать. Бежать за ним и никогда больше не отпускать, не чувствовать невыносимую боль, что разрывает тело на кусочки, не просыпаться каждую ночь от кошмаров, в которых Эко видит его смерть и не изматывать себя мыслями о том, что у неё была возможность всё изменить. Но шпионка не двигается, потому что понимает, что Роан прав, и что если она сделает хоть шаг, то это будет шаг назад, в никуда, в пустоту. Не двигается, чувствуя, как кожу неприятно стягивает от застывших слёз, и до боли сжимает кулаки, проклиная всех богов за очередное невыносимое испытание в её жизни. — Может, мы встретимся снова, — давно заученные слова слетают с дрожащих губ и эхом повисают в вязкой ночной тишине.       Погоней за прошлым ничего не исправить. Пусть даже открывшаяся рана старой потери саднит и кровоточит с новой силой, но только для того, чтобы, наконец, зарасти окончательно и бесследно.       Шпионка уходит прочь, быстро, будто боясь передумать, пока непроглядная темнота леса с охотой скрывает последние очертания Короля Роана — её собственного призрака прошлого.