Солнце всегда растопит лёд

      Приблизился конец лета, и Ци Шань собрался праздновать. Через пару дней должно случиться торжество по поводу дня рождения старшего сына главы Ордена — Вэнь Сюй становился полноправным наследником. Он уже был не так далек от возраста, когда юноша становится совсем молодым мужчиной, и его восемнадцатилетие собирались справлять пышно и долго, гости уже были приглашены и готовили подарки, готовились блюда на пир, и Безночный город наряжался, готовясь к особенному дню.       — А-Лан, поторапливайся! — подгоняла Вэнь Цин, у которой было сегодня слишком много хлопот, и она ничего не успевала, оттого заставила сестру помогать ей. — Ты так и не высушила корень имбиря?       — Нет, я сейчас! — быстро закончив протирать вымытую из-под старой мази баночку и поставив ее на полку, девушка бросилась заниматься тем, что приказала сестра. С самого утра промывая сосуды, перебирая травы и бегая по поручениям, у нее не было возможности даже присесть, не то что сходить на тренировку или устроить медитацию хотя бы на час, но сегодня Вэнь Жохань и не трогал ее, будучи слишком занятым приготовлениями. — Сестрица А-Цин, а куда делся А-Нин?       — Брата я еще с утра отправила на рынок за рыбой, но кажется, он снова не может выбрать или где-то задержался. Впрочем, неудивительно, столько народу всегда там, — ее старшая сестра, разливая новые лекарства обезболивающего действия, тихо выдохнула и вытерла пот со лба тыльной стороной. — Никогда не любила подобные мероприятия.       — Почему так много обезболивающего и кроветворного? — заметила надписи на бутыльках Ланфен. — Назревает большая ночная охота?       — И не только она. В честь такого события Орден устраивает различные состязания, и боюсь, многие люди покалечатся.       — Ах, точно… я совсем забыла, — вздохнула она, припоминая, как не так уж и давно дядюшка говорил о том, что клан Вэнь должен показать себя с наилучшей стороны. Тогда он был в не очень хорошем настроении, так что наверняка все адепты восприняли эти слова с невероятной серьезностью.       Из всех соревнований клан больше всего любил стрельбу, но то совсем никого не удивляло. Как Орден Гу Су Лань помимо сдержанности и дисциплины славится своими музыкальными данными, как Юнь Мэн Цзян известен своими пловцами, Лань Лин Цзинь — дорогими артефактами, а Цин Хэ Не — саблями и темпераментом, так и Орден Ци Шань Вэнь наиболее искусен в навыке стрельбы и жестких методах борьбы с темными силами.       Конечно, не все в Ордене владеют луком, но лучшие ученики вполне преуспели в меткости и точности попаданий стрел в мишени. К тому же, Вэнь Сюй — отменный лучник, и оттого всегда показывал наилучшие результаты в сравнении со сверстниками, так и на нынешнем состязании, возможно, станет первым. Интересно, а найдутся ли смельчаки, что пожелают бросить ему вызов в этом деле?       — Сестрица А-Цин, а Вэнь Нин будет участвовать в показательном выступлении нашего клана? — поинтересовалась молодая заклинательница, не отвлекаясь от дел. — Он уже тренируется столько лет, почему он ни разу так и не…       — Потому что в отличие от тебя он не хочет показывать свои таланты, чтобы позже не подвергаться опасности, — немного резко прервала ее А-Цин, хмурясь и с громким стуком кладя на стол пестик от ступы, где толкла перец. — Как ты этого не поймешь, А-Лан? Чем больше силы, тем больше ответственности и риска. У сильных мира всегда много недоброжелателей и тайных врагов, готовых ударить в спину, а друзья могут оказаться ненастоящими и предать в любой момент. От Вэнь Нина не требует многого, потому что знают, какой он слабый. От тебя же отныне ждут великих свершений и побед, но путь славы нередко омывается кровью, а ты слишком мягкая, чтобы убивать, зато окружающие точно не побрезгуют убрать тебя с дороги, особенно если это так легко!       Вэнь Цин кричала на нее, но было слышно в ее голосе огромное волнение за младшую сестру. Она не хотела, чтобы та стала такой, поэтому скрывала ее задатки, поэтому была крайне недовольна, когда все раскрылось, поэтому ей сейчас не нравилась ее учеба и тренировки. Вэнь Цин была самой старшей из трёх детей и лучше всего запомнила, что случилось с отцом, когда тот перестал уделять время целительству и больше занялся ночными охотами и прочими заклинательскими занятиями. А матушке после его гибели было крайне тяжело.       Оба их родителя покинули мир слишком рано для тех, кто занимался самосовершенствованием на пути к бессмертию, и это отразилось на нынешних семейных устоях.       Вэнь Лан это прекрасно понимала, но она не была виновна в том, что происходило. Скрывать неожиданно сформировавшееся ядро? Она и так не выделялась из толпы, и лишь однажды кто-то случайно заметил ее потенциал, рассказав обо всем. Виновата ли она в этом? И отказаться было попросту невозможно, ведь иначе бы глава Ордена бы разозлился на них, и тогда было бы неизвестно, что могло их ожидать. Виновата ли она в том, что хотела защитить семью от недовольства дяди?       Слова, в порыве высказанные сестрой, она хорошо запомнила. Она понимала все это, знала, чем все может обернуться, но отступать не хотела, да и поздно было. Если она сможет стать хорошим заклинателем, ей будет по силам защищать саму себя и свою семью, если будет надобность! Разве это плохо? И, даже если ее будут предавать, она останется все такой же доброй и светлой, потому что ее учили быть такой, и такой она хочет быть, и никак иначе.       — Я не позволю такого, — твердо ответила девушка. — Я буду умелой в заклинаниях, и никто не скажет, что я слабая. И никто меня не победит.       — Это сейчас ты так думаешь. Тебе всего четырнадцать, впереди ещё долгие годы, и что-нибудь может резко изменяться и исчезать. Но твое упорство все же заслуживает похвалы, — послышалась усмешка. — Вот бы ты ещё и к учёбе по целительству относилась с таким же рвением.       — Разве я плохо учусь? — она тут же стала возражать. — Я уже много видов растений выучила, знаю, какие ядовитые, а какие нет, в каких пропорциях все брать, я умею делать мази и зашивать раны, и еще кучу всего, что необходимо знать и уметь…       — Этого мало, чтобы быть достойной целительницей, тем более, в нашей семье, и ты это знаешь, — выразительно выгнула бровь А-Цин. — Я уж не виню тебя, но учись, пожалуйста, усерднее, в конце концов, давно тобой же и было предопределено, что ты станешь лечить людей, а не калечить.       — Я помню, сестрица.       День пролетел, а за ним еще один, и после него наступила знаменательная дата. Никогда еще улицы Безночного города были настолько заполнены людьми. Приглашались все кланы без исключения! Всех глав Орденов и их семьи и приближенные! Кажется, сегодня Солнечный Орден даже превзошел по тратам и пышности Орден цветка «Сияние средь снегов», который точно прибыл сюда в такой день. Самые значимые кланы были приглашены в первую очередь, и сейчас явились раньше всех, проходя по самой широкой улице, ведущей прямо к резиденции. Почти все местные адепты уже находились в Знойном дворце, не считая тех, кто сопровождал гостей, так что на улицах города, не считая главной, было довольно пустынно, лишь изредка можно было столкнуться с кем-нибудь с солнечными узорами на костюме.       Вэнь Ланфен и ее семья еще были у себя дома, все они еще занимались чем-нибудь. Девушка сидела на подоконнике низкого окна, свесив ноги, рассматривала проходящих мимо заклинателей и по одеждам и символам на них пыталась угадать, какому Ордену принадлежит тот или иной человек. Она уж и не помнила, когда видела такое скопление на этих улицах в последний раз.       — А-Нин, сестрица скоро закончит? — с ноткой тоски в голосе протянула она, поворачивая голову к брату, который очень старательно пытался натянуть новую тетиву на свой лук, так как старая порвалась не так давно после длительной тренировки.       — Да, совсем скоро, и мы пойдем, — юноша, закончив с оружием через некоторое время, убрал его в сторону и взглянул в ее сторону. — Почему тебе так не терпится? Обязательно ли идти на праздник? Думаю, ничего не изменится от того, посетим мы с тобой торжество или нет, а у сестры и так еще дел прибавится после состязания лучников…       — Я не заставляю вас идти со мной, — вздохнула дева. — Просто я ученица дяди, будет неуважительно по отношению к нему и его сыну, если я не явлюсь. Я могу пойти и сама.       — Да, но сестра тебя одну не отпустит, поэтому-то я и буду за тобой следить по ее же наставлению.       — И я вам очень благодарна за это.       — К тому же, — Вэнь Нин слегка неловко улыбнулся. — Вэнь Цин тоже обязательно должна быть там, ты же знаешь.       — Да, я помню, — она тоже улыбнулась. — И все же спасибо, что не оставите меня там одну.       Потому что там будет слишком много незнакомых и пугающих ее лиц. Привыкнув общаться в основном с семьей и не имея среди сверстников много друзей, ей было крайне неуютно находиться в обществе большого числа людей. Это доставляло определенные неудобства и проблемы, когда она терялась и не знала, что произнести или как повести себя, стеснялась, путалась и смущалась, и в эти моменты еще больше походила на своего брата, который был точно таким же. И тогда их обоих выручала Вэнь Цин, обладающая деловой хваткой и твердым, уверенным характером.       Вскоре та наконец-то вышла к брату и сестре. Обычно носящая простое бело-красное платье, сегодня старшая из троицы Вэнь надела выходной наряд клана, сделала прическу и блистала еще большей красотой.       — Сестра А-Цин сияет, как рассветные лучи чудесным утром! — восхищенно воскликнула Вэнь Лан, оглядывая ее и слезая с окна, Вэнь Нин согласно закивал с улыбкой.       — Спасибо, — А-Цин тоже позволила себе слегка улыбнуться, а после поторопила. — Ну, идемте, иначе совсем опоздаем.       Выйдя из дома, они тут же слились с толпой. Праздник начинался, приветствия, поздравления и речи слышались со всех сторон. Конечно, все же неясно, кто по-настоящему искренен, но это не столь важно, если самой главной вещью является веселье. Вэнь Сюй развлекался с друзьями и близкой семьей, Вэнь Жохань находился в прекрасном расположении духа, шутил и смеялся, слушая различные истории, лились напитки, играла музыка, проводились танцы. Гости в основном были довольно осторожны, но и они развлекались.       Но Вэнь Ланфен сторонилась разговоров и конкурсов. Наблюдать пока было интереснее, поэтому она сидела на ступеньках и тайком разглядывала гостей, тихо переговариваясь с рядом сидящим братом. Уйти они пока не могли, по крайней мере, пока не пройдет хотя бы половина праздника, и не начнется соревнование по стрельбе, ибо тогда уже они понадобятся, как целители, и уйдут помогать и работать, и это гораздо лучше, чем сидеть без дела.       Она никогда не любила бездействие. Сейчас бы вместо того, чтобы сидеть здесь, она могла уйти медитировать или тренироваться с мечом, Вэнь Нин с радостью бы сбежал, чтобы заниматься стрельбой в тиши, а Вэнь Цин наверняка сейчас, пока танцует с дядей, которого часто сопровождает после смерти его жены, думает о том, сколько бы успела в работе и делах.       — Сестричка, почему ты не танцуешь? Ты же так это любишь, — вдруг брат задал вопрос, который она не ожидала услышать в данный момент. Она чуть кашлянула и взглянула на него с легкой улыбкой.       — Здесь так много людей, все будут смотреть… да и с кем, если никто не пригласил пока? — девушка выразительно приподняла брови. — Хотя… или ты станцуешь со мной, А-Нин?       — Ой, нет! — тут же спохватился он и стал махать руками, но поздно — ухватив его за рукав, сестра встала, потянула его на себя, и оба они оказались в ряду танцующих.       Тихо смеясь над растерянным лицом юноши, дева Вэнь закружилась, ее плавные и изящные движения были легкими, как ветерок, что гулял сквозь окна по залу и сейчас пытался растрепать ее волосы, двумя хвостами закрученные в жгуты и убранные в кольца. Она использовала веер, подкидывала его, ловила и крутила, передавала брату, что все же был вынужден танцевать вместе с ней, и полностью отдавалась музыке.       Так танцевать ее, а также и А-Цин, учила тетушка Аи, супруга главы Ордена. Она не была ей родственницей по крови, но была очень мила и очень походила на их матушку, будучи очень мягкой и добросердечной женщиной. Жаль только, что прожила она также не очень долго, погибнув от неизлечимой болезни легких*, мучающих ее ужасными приступами еще с рождения. Тетушка, возможно, была единственной из всех, кто прекрасно уживался с переменчивым характером своего супруга, и бывало такое, что она могла успокоить всего за пару минут и уговорить не поступать опрометчиво.       Ее смерть была тяжелой утратой для всех, а сейчас ее черты словно были видны в двух сестрах Вэнь. Возможно, не только таланты, но и это в какой-то степени повлияло на благосклонность Вэнь Жоханя к их семье.       В клане Вэнь Лан была известна как большая любительница танцев, поэтому было неудивительно, когда посыпались приглашения адептов не только ее Ордена, но и даже других. Теперь ей даже некогда было присесть и передохнуть, но наоборот жажда движения была сильнее. Естественно, что она танцевала не со всеми, а лишь с некоторыми, обычно с высоким положением, чтобы не обижать своим невниманием важных заклинателей. А со всеми желающими, увы, станцевать невозможно в принципе.       После очередного танца, в благодарность за который ею был получен золотистый цветок от юноши из Лань Лин, к ней приблизился Вэнь Чао. Если бы она была старше и выше, как сестрица Цин, она бы станцевала и с дядей, и с его старшим сыном, а пока лишь младший мог подойти к ней по росту, и он не преминул этим воспользоваться.       — Чудно, как и всегда, — усмехнулся Чао в конце, останавливаясь одновременно с ней. — Приятно потанцевать с умелой танцовщицей и просто девушкой с милым личиком.       — Благодарю, Вэнь Чао, — с вежливой улыбкой ответила А-Лан.       — Если поранюсь, надеюсь, именно твои ручки позаботятся обо мне.       Было странно слышать подобные слова из его уст в ее адрес. Она привыкла, что дальняя родня, не считая дяди и погибшей тетушки, вообще не замечает ее семью. Она могла бы даже подумать, что они забывают, кто она вообще такая, не говоря уже о том, чем она занимается и что умеет.       Решив ответить обыкновенной дружелюбной улыбкой, заклинательница наконец-то соединилась с семьей и вместе с ней отправилась в шатер целителей, специально поставленный рядом с полем состязаний, чтобы сразу оказывать помощь и не ходить далеко.       Вэнь Сюй был первым, хоть и все же выискалось несколько других юношей примерного его возраста, которые были почти равны ему по силе и навыкам. Вэнь Чао разбили в пух и прах его же сверстники, но он сослался на то, что устал за сегодня и, к тому же, не выспался. Простые и наивные отговорки и оправдания, не прибавляющие ему чести и уважения, но все решили сегодня закрыть на это глаза, чтобы не злить его отца, которого уже очень давно не видели веселым и добродушным столько времени подряд.       К счастью, поранившихся оказалось совсем немного, да и повреждения были незначительны, в основном, царапины и порезы от собственного оружия, поэтому А-Лан вызвалась самой всем помочь и справилась отлично. После перевязок и обработок она слышала слова благодарности и видела вежливые улыбки, и она пребывала в приподнятом настроении. Ведь делая добро, получаешь его в ответ.       У Вэнь Чао в итоге обнаружилась лишь пара мелких ссадин, но он дольше всех не желал отпускать от себя ее, пока не получил в свою сторону выразительный взгляд А-Цин, которая заподозрила неладное.       — Будь с ним аккуратна, сестра, — тихо проговорила девушка сестре, хмурясь. — Кажется, ты привлекла его внимание.       — Сестрица, мы же родственники, — закачала головой та. — Какое внимание я могу его привлечь с его стороны.       — И все же, А-Лан…       И все же это было правдой, и Вэнь Ланфен совсем не ожидала такого подвоха. Возвращаясь из врачебной части Знойного дворца, где помещались рабочие комнаты и домики целителей, а также больных, она шла, никого не было поблизости, и даже мысль не проскользнула, что вдруг встретит здесь кого-то. И этим кем-то стал никто иной как младший сын Вэнь Жоханя, в который раз за день она столкнулась с ним. За несколько часов встретилась с ним больше раз, чем за целый год. Было нечто странное в нем, но она не могла понять, что именно, пока не оказалась прижатой им к стене.       — Вэнь Чао, вы пьяны, — морщась после удара, тихо произнесла дева, стараясь выбраться, но ее прижали только сильнее, почти не давая пошевелиться. Его руки скользнули по ее плечам и обвили за талию, притягивая девичью фигурку ближе к нему.       — Ты так мила и хороша собой, Лан-Лан, — прошептал юноша ей на ухо, крепко обнимая и вызывая у нее этим ужас и испуг. Попытка вырваться не увенчалась успехом. — Нам же будет очень хорошо вдвоем, правда? Разве я тебе не нравлюсь?       — Вы мой брат!       — Да, но и какая разница, мм? — а он смеется, и от такого смеха по спине бегут неприятные мурашки.       Вэнь Лан не знает, как ей сбежать от него, боится его действий, его самого, ведь он умудрился где-то сильно напиться и сейчас не контролирует себя. И в таком состоянии он еще более вспыльчив и опасен, чем обычно, и понимание этого еще больше внушало страх в сердце юной девушки. Она не знает точно, каков ее брат, но не нужно быть особо умным, чтобы строить в данный момент догадки о его поведении по отношению к женщинам.       Это неправильно! Он не должен так к ней относиться, они хоть и дальняя, но все-таки родня!       — Брат Чао, пожалуйста! — голос срывается на крик, который на несколько мгновений из-за громкости оглушает его, и у нее наконец-то выходит покинуть это место, сбросив с себя его грязные руки.       Девушка бежит, не разбирая дороги, а на темно-серые глаза наворачиваются слезы, которые она тут же стирает ладонью. Сестрица Вэнь Цин редко ошибается в своих предположениях, но как же жаль, что и сейчас она права! Она говорила и предупреждала, но ее слова прошли мимо ушей младшей сестры, и зря.       Впредь дева Вэнь будет знать, каково это — прислушиваться к мнениям старших и внимать их советам.

***

      Это было просто отвратительно. Событие выбило ее из колеи, и в первое время Вэнь Лан даже не хотела выходить из своих покоев и замкнулась в себе, боясь признаться родным, но старшая сестра смогла выудить из нее правду и разразилась праведным гневом. Она не стала кричать на нее и учить жизни, поскольку та была ни в чем не виновата, а также слишком подавлена, чтобы выслушивать нравоучения. Как же может быть иначе, когда она впервые стала объектом мужского внимания, и столь настойчивого и противного?       С празднества прошло уже несколько месяцев, наступила зимняя пора, а с ней стало и меньше забот, все травы были засушены и приготовлены, лекарства убраны по полкам, а бинты и прочие принадлежности давно закуплены и сложены по ящикам. Появилось больше времени для отдыха и семьи, чем все и пользовались. А-Лан и А-Нин все чаще засиживались за вечерними разговорами, к ним присоединялась А-Цин, и не было для них времени года спокойнее и счастливее. Несмотря на холода, они очень любили зиму.       И несмотря на то, что именно в один зимний вечер пропал отец, а вернули уже его хладное тело, а через пару лет морозным утром не стало и матери.       В день смерти определенного прародителя троица Вэнь обязательно каждый раз навещала небольшой, но собственный Храм Предков, чтобы зажечь благовония и ритуальные деньги оному и другим умершим родным, а в остальное время ходили по желанию. И сегодня заклинательница, одевшись теплее, отправилась в храм, чтобы помолиться, а заодно и побыть наедине со своими мыслями, не дающим ей покоя уже долгое время.       Можно подумать, что тот случай уже в прошлом, но это вовсе не так. Вэнь Чао, вернувшись и в обыденное свое состояние, не перестал уделять троюродной сестре, по его мнению, бесценное внимание, чем постоянно вгонял ее в стыдливую краску и заставлял прятаться от него. Теперь ей приходилось быть очень внимательной и осторожной, если нужно было находиться где-либо еще помимо дома. Противостоять ему она не могла, как бы Вэнь Жохань не благоволил их семье, сыновья родная кровь была куда ближе, да и сил и характера заклинательнице не хватало, чтобы поставить на место горделивого и достаточного заносчивого юношу, донельзя избалованного вниманием, особенно женским. Оттого приходилось терпеть и избегать встреч.       Возвращаясь по тропинке, ведущей от храма до дома через заснеженную чащу, девушка пребывала в неопределенном настроении, продолжая размышлять. Она скучала по матушке и отцу, волновалась за их с братом и сестрой будущее, обдумывала свои последние поступки, правильно ли решала все, уместно ли было ее поведение? Оценивала успехи в учебе, духовные силы и прочие вещи. Многое бы хотелось изменить, сделать по-другому, но уже совершенное не поменять, ведь никто не властен над течением времени, которое способно забрать и разрушить все или же наоборот подарить. Возможно, Судьба приготовила ей испытания и потери, а сможет ли она их выдержать, чтобы найти счастье?       — Лан-Лан, какая встреча! — справа она слышит голос и тут же понимает, кому он принадлежит, а потому, сильнее закутавшись в плащ, спешит уйти прочь и скорее добраться домой, где она будет в безопасности с близкими, но ее удерживают за руку. Оборачиваясь, она, конечно, видит Вэнь Чао. Только он так с ней обращается.       — Брат Чао, что вы здесь делаете? — она вежливо улыбается в знак приветствия, но сама пытается как можно аккуратнее убрать руку.       — Охочусь. В этих местах отличное зверье на добычу, — и действительно, где-то в стороне слышался лай собак, которые охотились с хозяином. Целая свора, и у девушки появилось дурное чувство, но молодой человек совсем не заметил этого и кокетливо заговорил. — Лан-Лан, не составишь компанию вечером?       — Простите, но вечером я буду занята, обещала помочь сестре…       — Ты все врешь, — он нахмурился и сильнее ухватил ее за запястье. — Я знаю, что твоя сестра сейчас не в Ци Шане. Она уехала в Юнь Мэн по делам и только завтра должна вернуться, — в голосе стали слышаться недовольные ноты, — Ты все время уходишь от меня, почему я должен носиться за тобой, как собачонка?       — Вы вовсе не обязаны так делать! — воскликнула она в порыве, за что пожалела: она старалась вырваться, но сын Жоханя только сильнее сжимал руки. — Мне больно, брат!       — Прекрати звать меня братом! — тот вдруг очень быстро вышел из себя, видимо, и до этого находился не в духе, наверняка из-за неудачной охоты. Но сейчас это было не так важно, как то, что он злится на нее, и ничем хорошим это не закончится. — Назови мое имя, не убегай больше от меня, почему перечишь?! Ты всего лишь девчонка, которая приглянулась отцу, как дарование, но я вижу в тебе только трусость, ты просто боишься встречать опасности! Ты боишься меня! Чем я тебе противен, что не так? Разве я не хорош собой, не умен, не знатен более, чем ты? — но он не дает ей ответить и тут же продолжает, тяжело вздыхая. — Какая разница. Сути это не меняет. Вэнь Лан, хватит бегать от меня и прими мои ухаживания.       — Вэнь Чао, я не могу! — дева поджимает губы, смотря на него со страхом, но и… легким отвращением. — Мы родня!       — Дальняя, в конце концов!       — Нет, я не стану ничего не делать, не стану вашей, братец!       Его лоб хмурится, брови сходятся на переносице. Он обижен, он морщится, кривит губы, злится, шипит что-то сквозь сжатые зубы. Для него неприемлем отказ. А если все же не может получить то, что хочется, по-хорошему, он может забрать это и силой, поначалу, возможно, запугивая или угрожая, а после… Никто не смеет отказывать ему, самому Вэнь Чао, младшему наследнику прославленного и первого среди лучших Ордена Ци Шань Вэнь!       Вот и сейчас младший сын главы Ордена неожиданно злобно усмехается и свистит. Издалека раздается шум и громкий лай — сюда бегут его верные охотничьи псы.       — Я преподам тебе урок.       Ланфен не понимает, что значат его слова, но через миг ее бросает в холод. Сюда несутся множество собак, цель которых — охота, а значит, убийство и погоня. Ноги подкашиваются от ужаса осознания того, зачем он свистит их и зовет сюда, прямо к ним. Он принял решение напугать ее и натравить их на нее!       Юноша начинает смеяться над ней, а она, высоко придерживая плащ, чтобы не зацепиться им за что-нибудь, начинает бежать в сторону дома. Лишь бы успеть добраться, хотя бы до людей, чтобы те помогли ей! У нее даже нет с собой меча, чтобы защититься, зачем он нужен, когда собираешься идти в храм к родным? Но если бы она только знала, обязательно бы взяла Ксяодан с собой! Но именно сейчас приходится только торопиться, пробираться по заснеженным тропкам, стараться, чтобы не стало слишком поздно.       Собаки-оборотни клана Вэнь воспитываются в строгости и никогда не ослушаются своего хозяина, и если тот прикажет разодрать какого-нибудь человека на куски, они действительно разорвут. Настоящие звери, эти псы известны всем кланам от мала до велика, и стали уже нарицательным словом для всех жестоких людей и извергов, просто плохих или ужасных личностей.       И сейчас эти животные, эти оборотни гонятся за ней!       Вэнь Лан не была отличной бегуньей, тем более, по снегу, да и собаки все равно всегда быстрее, в особенности когда агрессивны сами по себе, а в добавок раздразнены охотой. Они догнали ее очень скоро, так что она опоздала. Сейчас ее окружали сплошные деревья, а люди были ещё далеко. Кричать глупо и звать на помощь тоже, ведь никто ее не услышит, разве что Вэнь Чао, но он ничего не будет делать, чтобы выручить ее — он сам загнал ее в эту ловушку. Она не смогла спастись.       Один пёс прыгнул ей на грудь, повалив на землю, и девушка с криком упала в снег. Оборотень навис над ней, раскрывая пасть и рыча, скаля зубы и не давая уйти. Ланфен замерла, тело сковал ужас, а глаза стало печь, из них покатились слезы. Ей было жутко, зверь пугал уже одним только видом, но ещё больший страх захватил ее при мысли, что будет, когда прибежит и остальная свора.       Послышался лай других псов, и она, отмерев, нашла в себе силы неожиданно сбросить груз с груди, оттолкнув животное подальше, но бежать было уже невозможно, и она лишь сжалась, жмурясь и прикрывая руками лицо и голову. В голове стало вдруг пусто, все мысли исчезли, и теперь в ней остались только отчаяние и тревога. Говорят, перед смертью вся жизнь перед глазами пролетает? У девушки не было даже такого. Сплошная темнота.       Вокруг бродили собаки-оборотни, рычали и клацали зубами. Послышался треск ткани — эти зубы стали рвать в клочья плащ и верхние одежды. В ногу вцепились, и послышался болезненный вскрик, потом ещё один укус и ещё, а разум окончательно помутился. Не было ничего кроме страданий девушки, ее стенаний, слез да звериных клыков, пронзающих плоть по всему телу.       Сколько это ещё должно продолжаться, чтобы она наконец-то умерла и обрела покой среди своих предков?       Псы Вэнь, кажется, начинают скулить, а потом… ничего не слышно. Ни лая, ни рычания, наоборот, подозрительная тишина окружила со всех сторон. Что все это значит? Так выглядит конец? Когда вокруг темнота, и нет звуков? Но она же, кажется, различает щебет птиц…       Дева Вэнь собирает последние силы и приоткрывает веки. Чувствуется глухая и ноющая боль повсюду, кожей ощущается горячая кровь, текущая в снег под ней и окрашивающая его местами в алый или розовый цвета. Но никто больше не кусает и не пытается рвать зубами, как старую тряпку, не пугает и не хочет убить. Куда делись собаки-оборотни?       — Сестрица, как вы? — слышится совсем рядом чей-то голос, но она не может понять или разобрать, кому он принадлежит. Этот голос юношеский, такой мягкий, но полный тревоги. — Небеса Великие, потерпите, сейчас!..       Человек, спасший её, осторожно берет ее на руки, она чувствует, как болит все тело, боязно даже совершить лишнее движение, чтобы снова не задеть раны. Холодный ветер бьёт в лицо, а слуха касаются слова спасителя, поддерживающие ее и просящие потерпеть, пока они не доберутся до целителя. Сначала А-Лан старается концентрироваться на этих словах и голосе, чтобы не терять сознание, но через какое-то время не выдерживает. Уже ничего не слышно, поскольку силы кончаются, и она закрывает глаза, погружаясь в сплошную темноту.

***

      — Сестрица…       В сознание ее приводит тихий голос, испуганный и взволнованный, но уже другой, нет, не тот, каким владел человек, защитивший ее. Зато очень знакомый. Это братец А-Нин. Неужели она дома? Или тот юноша отнес ее именно в госпиталь? Вокруг пахнет целебными травами, но такие запахи есть и там, и там, так что ничего не ясно.       Перед глазами проносятся события недалекой давности, и ее буквально передергивает. Появляется такое чувство, как будто ее до сих пор кусают, по спине бегут мурашки, и она хмурится и жмурится, закусывая губу. Это чудо, что она сейчас жива.       — Сестрица Лан, открой глаза, — его голос дрожит и срывается, словно он скоро не выдержит и заплачет. — Приди в себя, п-пожалуйста…       Девушка и сама хочет знать, где она находится, так что с трудом, но разлепляет веки и щурится, чтобы сфокусировать зрение. Перед глазами пока все плывет и размывается, но она может выделить среди окружающего ее один силуэт в красном, который сначала склоняется над ней, будто присматриваясь, а позже вскакивает с восклицанием ее имени. Поморгав еще немного, А-Лан различает все вокруг, понимая, что лежит у себя в комнате, и видит взволнованное и радостное лицо старшего брата, который снова присаживается рядом и смотрит на нее со слабой и усталой улыбкой.       Лицо такое бледное, а под глазами темные круги. Видно, что Вэнь Нин измотан, но еще держится. Он так испугался за сестру, когда увидел, что с ней случилось, и ужасно переживал, ночами не засыпая, пока она находилась в бессознательном состоянии. А сейчас она наконец-то очнулась, а значит, все опасное позади, и можно вздохнуть с облегчением.       — А-Лан, я рад, что ты п-пришла в себя, — произнес брат, но тут опустил голову. — Ох, ты бы знала, как мы б-были напуганы, когда тебя принесли из леса, ты была вся в крови, искусана и… нет, я лучше п-промолчу, — лучше он умолчит подробности. Он вовремя понял, что заставляет ее вспоминать тот день, а он не хочет, чтобы она чувствовала себя сейчас еще хуже.       — А кто меня принес? — Вэнь Ланфен попыталась встать, но пожалела о своей попытке — случайно повернув руку немного не так, она сразу ощутила резкую боль и охнула.       — Не шевелись! — А-Нин стал укладывать её обратно. — Я знаю, хочется пошевелиться, но п-пока не стоит, хотя бы до завтра. Еще не все прошло.       — Сколько я лежала вот так?       — Четыре дня, — мгновенно ответил он. — Сестра А-Цин использовала иглу, я снял ее еще пару часов назад, но ты все не просыпалась, вот я и разволновался, — заметив, что сестренка хочет спросить что-то еще, он опережает ее. — Не трать силы на разговоры, они тебе понадобятся для восстановления. Я все скажу, — юноша вздохнул. — Тебе нужно будет еще неделю провести в комнате, А-Цин использовала духовные силы, чтобы твои раны быстрее зажили, но до конца излечить не смогла, иначе бы навредила своему золотому ядру. Сейчас она крепко спит, я не стану ее будить. Ей нужен отдых, а я буду ухаживать за тобой, пока ты окончательно не поправишься.       Ланфен молчала, обдумывая его слова. Ей придется еще какое-то время лечиться, но большая часть ран исцелена Вэнь Цин с помощью своего золотого ядра и энергии, а значит, прикладывала все силы. Похоже, ситуация этого требовала, вполне возможно, что младшая из троицы Вэнь была при смерти. Неудивительно, ей чуть не разорвали собаки-оборотни. При воспоминаниях об этих животных она нервно сглотнула, подавляя дрожь. Этот момент никогда не сотрется из ее памяти.       А такая самоотверженность братца просто поражает. Он старается выглядеть так, будто и не было тех нескольких бессонных ночей и всех волнений, наблюдением за состоянием здоровья, а впереди еще как минимум нескольких часов бодрствования и сидения с сестрой, которая и пошевелиться даже не может.       — Ты спрашивала, кто тебя принес, — продолжал тем временем Вэнь Нин. — Это был из адептов нашего ордена, юноша шел неподалеку и услышал рычание и крики. Он разогнал псов и принес тебя сюда, — улыбнулся. — И не волнуйся, мы его приняли его как дорогого гостя и выразили искреннюю благодарность за его поступок. Очень возможно, что он придет узнать, как там девушка, которую он спас, так что ты сможешь его отблагодарить лично.       И он действительно пришел однажды. Вэнь Лан уже полностью выздоровела и вернулась к привычному образу жизни. Об инциденте с нападением было доложено Вэнь Жоханю, и тот не мог закрыть глаза на такое поведение младшего сына. Вэнь Чао был лишен своих собак и наказан жесткими тренировками, также его вынудили принести свои извинения троюродной сестре, как за травлю на нее зверей. В качестве извинений были представлены не только слова и поклоны, но и возмещение ущерба за материальный, а главное — моральный ущерб. А в качестве примирения и улаживания конфликта девушке был подарен домашний любимец — кролик, та в свою очередь не держала на дальнего родственника зла и легко простила его.       Сама встреча защитника и спасенной произошла в одно яркое и морозное утро, когда дева Вэнь набирала воды из колодца. К их дому приблизился юноша, ровесник А-Чао или А-Цин, человек в зимних одеждах Ордена и с мечом на поясе, с длинными темно-каштановыми волосами, перевязанными красной лентой, чуть вытянутым лицом, острыми и изящными чертами. Сине-голубые глаза заклинателя словно искали что-то, а когда он приметил Ланфен, с улыбкой подошел ближе и помог с ведрами.       — Вы же Вэнь Ланфен? — спросил он, а она замерла, узнав голос. Тот самый юноша, что разогнал собак!       — Да, это я, — она улыбнулась ему, незаметно разглядывая. Меч на поясе, велика энергия его золотого ядра — он явно был не только хорош собой, но и, несомненно, талантлив. Почуяв его духовные силы, оборотни наверняка как раз и струсили.       — Сестрица очень напугала семью, — на миг его лицо омрачилось, но вот снова играет дружелюбная улыбка на устах. — Я вижу, вы уже в порядке.       — И мне не выразить свою благодарность вам за спасение жизни, — девушка низко поклонилась ему, но он только неловко скривился и потер шею, отводя взгляд. — Не кривите лицо, братец, если бы не вы, я бы не вернулась домой, а умерла бы там, в лесу.       — Не принимайте лично на свой счет, Вэнь Ланфен, просто мне неловко оттого, что вы так низко кланяетесь. Да, я спас, но так каждый поступил бы.       — Нет, — ответ сорвался с языка быстрее, чем она успела его обдумать. — Не каждый.       — Если вы о Вэнь Чао… — о да, каждый адепт уже слышал эту историю. Сплетни и слухи разносятся быстрее ветра в непогоду. Но юноша улыбается снова, глядя на нее, — он больше не побеспокоит вас после всего, что произошло, я уверен.       — Хорошо, спасибо, — А-Лан опомнилась. — А вас как зовут, братец?       — Я Вэнь Лян, ранее с фамилией Фа, — он отвесил приветственный поклон. — И мне приятно познакомиться с такой приятной девушкой и талантливой заклинательницей, ученицей главы Ордена.       — И мне приятно…       Она смущается, и не столько от того, что он знает о ее звании ученицы Жоханя, ведь об этом знают многие, сколько от обращения к ней, что она приятная девушка. Он с ней так вежлив, в отличии от ее троюродного брата, и у него приятный голос. Он сам по себе довольно приятный человек и внушает доверие, особенно ей, ведь он спас её.       Внезапно с другого конца улицы слышится лай какой-то собаки, и Вэнь Лан вздрагивает в ужасе. В голове быстро проносятся воспоминания того злополучного дня, в ушах еще слышится тот лай и рычание, которые окружали ее, пока она лежала в снегу, в крови, а ее кусали, кусали, кусали…       Страх овладевает ей, и она уже не понимает, что делает. Оттого внезапно вскрикивает и виснет на рядом стоящем заклинателе, обнимая его за шею и прижимаясь носом к его плечу, а сквозь одежды слышится писк: «Спасите!» И всю эту ситуацию, и эту выходку она осознает только тогда, когда на её спину ложится мужская ладонь, а над головой слышится тихий смех. Вэнь Лян придерживает её, чтобы она не упала с него, и в который раз улыбается.       — Собака маленькая, и она далеко, не бойся.       — Но это собака… — сконфуженно бормочет девушка.       — Тогда я защищу тебя, больше тебе не нужно боятся, сестрица Ланфен.