Арабская ночь

Полная, яркая, похожая на свежевыпеченную питу* луна заливала серебристым светом высокие дюны, четко обрисовывая их острые вершины и теряясь в мягких складках среди барханов. Посреди безбрежного песчаного моря неспешно двигался караван, оставляя за собой следы, уносимые легким ветерком. Во главе процессии на двугорбом темно-буром верблюде восседал высокий негр с царственной осанкой, одетый в дорогой белый бурнус. Сразу за ним на таком же животном ехал маленький сгорбленный араб в больших круглых очках в роговой оправе. Еще чуть дальше серые вислоухие ослики несли массивный паланкин с золочеными столбиками и шелковыми занавесками, колышущимися в такт ходьбе. Замыкали шествие семеро вооруженных мушкетами и саблями мужчин, среди которых были, как мавры, так и арабы. Размеренная неспешная поступь каравана свидетельствовала о том, что путники никуда не торопились, однако внезапно, без видимой причины, царственный негр осадил своего верблюда и дал знак остановиться всем остальным. С завидной прытью он спрыгнул на землю и, внимательно всматриваясь в песок под ногами, прошел с десяток шагов вперед. Немного потоптавшись на месте, он оглядел далекую линию горизонта, и, подняв взгляд к луне, высоким голосом произнес: — Это здесь! Мы пришли! — Ты уверен, мой повелитель? — спросил араб в очках. Он тоже спешился и, с выражением сомнения на лице, осмотрелся вокруг. — Здесь же ничего нет! — воскликнул араб, широко разведя руками. — Терпение, мой друг. Скоро ты все увидишь. Негр указал длинным пальцем на ночное светило, как бы говоря, что арабу следует следить за его движением по небесному куполу. Лунный диск находился в нескольких минутах от зенита и едва он встал в свою наивысшую точку, произошло нечто странное. Словно из ниоткуда налетел сильный порыв ветра, сорвавший тюрбаны с голов мужчин, песок под ногами путников пришел в движение и стал заворачиваться, словно юла, которая с каждой секундой расширялась все больше и больше. Когда воронка достигла гигантских размеров, столб песка с ревом взлетел ввысь, заставив животных испуганно попятится, но затем осел и перед удивленными и взволнованными странниками возникла огромная, высотой с двухэтажный дом, морда льва, вылепленная из песка. — Лишь один может войти сюда! — низким утробным голосом проговорила песчаная голова. — Тот, чьи достоинства скрыты глубоко внутри! Неограненный алмаз! Лев широко открыл пылающий ярко-алым цветом зев, словно приглашая желающих испытать судьбу войти, и застыл в неподвижности. — Джафар! — позвал высокий негр и, обратившись к страже, добавил: — Помогите ему подняться! Широкоплечий гигант-мавр, выделяющийся на фоне других стражников своими немалыми габаритами, первым спрыгнул с верблюда и подбежал к паланкину. Он резко распахнул шелковые занавески и лунный свет осветил фигуру высокого худого мужчины, лежащего на подушках. Его одежда была дорогой и опрятной, но сам он выглядел изможденным, словно цепляющимся за последнюю соломинку ускользающей из его тела жизни. Он с трудом смог подняться, и еле передвигался, так что мавру фактически пришлось нести его на руках ко входу в сказочную пещеру. — Что я должен делать? — шепотом, еле-слышно спросил мужчина. — Когда войдешь в Пещеру Чудес, отыщи там масляную лампу, — сказал негр. — С виду это обычная лампа, коих тысячи тысяч на базарах Магриба и Леванта, но она совсем не обычная. Она волшебная! Худой мужчина попытался усмехнуться, но у него вышла лишь жалкая гримаса боли. — И она мне поможет? — Она спасет твою жизнь! Оглядев собравшихся настороженным взглядом, с выражением обреченной покорности на лице он ступил в пасть ко льву. Несколько первых шагов дались ему с таким огромным трудом, что обессилев он упал на землю. Но неуемная жажда жизни заставляла его двигаться вперед и еще некоторое расстояние он преодолел ползком, как вдруг песок разверзся под ним и, утратив какую-либо опору, он полетел вниз, в чернильную темноту с головокружительной скоростью. *** Падение казалось бесконечным. Он все падал и падал в отчаянии пытаясь ухватится руками за воздух, но вокруг него была лишь пустота. В конце концов, утратив последнюю надежду, он приготовился к неизбежной смерти, как что-то мягкое подхватило его под спину и открыв глаза, он понял, что лежит на пушистом ковре на полу огромной пещеры, доверху заполненной горами золотых и серебряных самородков, самоцветов и драгоценных камней. Богатств было так много, что он вынужден был прищурится от их неуемного блеска. Но самым главным источником сияния и света, оказалась масляная лампа, о которой видимо и говорил его друг. Не заметить ее было нельзя — она блистала и мерцала на высоком постаменте прямо посреди пещеры. Собрав остатки сил, он приподнялся и стал ползти к заветной цели. Путь, который у здорового человека потребовал бы всего нескольких шагов, казалось длился целую вечность. Каждое движение руками или едва-едва слушавшимися ногами требовало от него таких усилий, что он почти терял сознание. Драгоценные камешки, плотным ковром устилавшие пол пещеры, больно впивались в кожу, золотые монетки разъезжались в разные стороны, лишая точки опоры и в конце концов он совершенно изнемог. Отяжелевшие веки закрылись сами собой, тьма густой пеленой окутала сознание и он распластался прямо перед постаментом. Последнее, что он увидел прежде чем окончательно погрузился в беспамятство, была масляная лампа, сверкнувшая золотым отблеском прямо над ним всего на расстоянии вытянутой руки… __________ * Пи́та — круглый, плоский пресный хлеб, который выпекается из пшеничной муки высшего сорта. Чрезвычайно популярен на побережье Средиземного моря и в странах Ближнего Востока.