Горячий рамен важнее мировой войны

– Мы не знаем, зачем Орочимару пришёл в Коноху, – повернулся старик к советнику. Все экзаменаторы вместе с причастными к экзамену джонинами, сидели на совещании. Кто как, на полу – хотя требовалось сидеть на одном колене, я просто скрестил ноги и подпер голову, слушая речь Хирузена. Старик что-то совсем разошёлся. – А что если союзники предали нас? – спросил один из наших коллег, – нарушили заключённые договора и захотели использовать его? – Все войны начинались с нарушения договоров, – буркнул Какаши. – Мы не можем этого знать, – Хирузен был без трубки и шляпы, что характерно. – По его собственному утверждению, ему нужен Учиха Саске, – заметил Какаши, – он говорил об этом. – Я что-то пропустил? – поднял я ленивый взор на своего ленивого сенсея, – Когда это он успел поведать нам о цели своего визита? – Я встретил его недавно, – улыбнулся глазом какаши, – во время второго тура экзамена. Орочимару не стал ввязываться в сражение, он лишь сказал, что Учиха сам к нему придёт. – Это исключено, – Недовольно сказала советница, – Учиха Саске не должен покидать деревню. – А как по мне – пусть катится, – зевнул я, – надо признать, что воспитывать детей вы совершенно не умеете. А последний Учиха уже давно умом двинулся на теме мести и всех прочих невкусных вещей. – Он последний представитель великого клана, – Сказал строго Хирузен, – и мы не можем позволить Орочимару похитить его. – Ну так Оро-тян сам сказал, что Учиха к нему должен самостоятельно прийти? – поднял я бровь, – к тому же, если бы вы хотели, чтобы учиха был верен деревне, а не своим тараканам в голове – то могли заняться его воспитанием, после того, как его клан уничтожили. Ну там отправить его в другую семью, которая о нём бы позаботилась, всё такое прочее, – помахал я рукой, – на худой конец, сами бы занялись, если клан Учих так важен для конохи. Пацана здесь ничего не держит, совсем ничего. Ну а учитывая его проблемы с головой – едва Орочимару поманит его тенью силы – он тут же сбежит, только пятки засверкают. Хокаге помолчал, после чего ответил: – Ты прав, Наруто, Учиха Саске может уйти из деревни. И возможно даже сделает это, как только появится такая возможность. Мы должны предпринять все меры, чтобы не отменять экзамен и защитить коноху от Орочимару. Я только с сомнением посмотрел на остальных участников совещания. Ну как совещания… толпа обычных шиноби и руководство, которое всегда право. – Ну решайте, – вздохнул я, – а то уже минут тридцать сидим и переливаем из пустого в порожнее о том, какой Орочимару плохой и как нам нужно что-то делать. Конкретных предложений пока не прозвучало. – Что ты себе позволяешь? – вскочила бабка-советник, – ты разговариваешь с Хокаге! Я проигнорил её выпад, продолжая скучающим взглядом смотреть на Хокаге, который прокашлялся и заявил: – Мы все должны быть готовы к самым неожиданным происшествиям. Сохраняйте максимальную бдительность! Необходимо взять под охрану Учиху Саске и подготовиться к возможным неприятностям. Ну, в принципе, как и всегда. Будем готовы всегда и ко всему, но ни к чему конкретному. Долбанные политики, не могут даже разработать нормальный план действий и его придерживаться, всё норовят сделать настолько обтекаемым, что хрен его знает, чего им надо и что делать то? Хокаге прямым текстом говорит, что ничего делать не будет. – Анко-сан, – открыл я левый глаз, – Анко-сан, я для тебя сделал специальное данго. Не хочешь попробовать? – Совещание ещё не окончено! – рявкнул недовольный Хирузен, – Наруто! Держи себя в руках! – Держу крепко. Ну так мы же решили ничего не решать и ждать развития событий, разве не так следует интерпритировать ваши слова? Хокаге-сан, по-моему, вы кое-что не догнали. Саске повёрнутый на силе парнишка, которому жуть как хочется отомстить брату. И он пойдёт к тому, кто предложит ему большую силу. Пока что в Конохе ему делать нечего. Если я не ошибаюсь, до сих пор Какаши-сан уделял самое минимальное время для тренировок и не обучил свою команду ни одной новой технике, равно как и не озаботился всеми прочими тренировками, необходимыми шиноби. И если другие не особенно повёрнуты на силе, что я могу только приветствовать, с конкретно этим субъектом всё проще. Он чувствует, что зря тратит своё драгоценное время в Конохе, и поэтому свалит после первой же демонстрации силы от Оро-тян. А сажать его на цепь мы не можем, всё-таки вымирающий вид. – Ты ни во что не ставишь верность деревне, – хмуро и немного враждебно сказал Хокаге. – Верность? – я поднял одну бровь, – конечно не верю. Какое ему дело до деревни и прочего – у него есть цель и он пойдёт к тому, кто эффективнее его обучит. Хокаге молча побуравил меня взглядом. – Думаю, на этом стоит закончить, – сказал советник, – Хокаге-сама? – Да, конечно, – Хирузен слегка сдался под напором обстоятельств и советников, – совещание окончено. Все свободны. Я наконец-то поднялся. И через секунду меня уже схватили за шкирку: – Где данго? – это была Митараши Анко. Она наслышана о моём поварском искусстве, и явно фанатеет от этого лакомства. – Эм… – я достал свиток, – возьми. Тут несколько штук. Тебе понравится. Митараши схватила свиток и тут же распечатала, и схватив Данго, начала его уплетать, стеная и мыча от удовольствия. Впрочем, остальные тоже не молчали, по команде вольно все начали расходиться, кто о чём, кто о чём… – Эй, Наруто-кун, – мне на плечо легла рука, – давно я не видел тебя настоящего. Может быть, уделишь пару минут своему сенсею? – Конечно, – улыбнулся я. – Тогда пойдём, нечего задерживаться. Мы вышли по лестнице, вместе с остальными. В конохе уже начинался день, солнце начало слегка припекать. Нравилась мне архитектура конохи. Такая непосредственная, неиндустриальная, можно сказать – классическая хаотичная, как и сами шиноби. Я пошёл за Какаши, а он, засунув руки в карманы, шёл в направлении библиотеки, потом свернул направо и через пару минут мы уже подошли к небольшому мостику через конохский ручей, гордо именуемый рекой. Какаши прислонился к перилам мостика и посмотрел на небо. Я сел на перила рядом. – Саске в очень плохом состоянии, – сказал Какаши, – я конечно решил тренировать его… вернее, Хокаге мне на это намекнул, но боюсь, что он может пролежать весь экзамен на больничной койке. – Пойдём посмотрим, – пожал я плечами, – я конечно не талантливый меднин, но может быть сумею помочь ему. – За ним ухаживают профессионалы, – покачал головой Какаши, – но навестить его никогда не лишнее. До начала третьего этапа ещё три недели, за это время можно успеть сделать многое. – Или не сделать ничего, – равнодушно ответил я ему, – Саске, конечно, хороший парень, но нужно помнить, что он одержим собственной целью. А средства… он просто выберет лучшее из предложенных вариантов. Было бы наивным полагать, что Коноха будет иметь монополию. Думаю, я могу денёк посвятить делам. Какаши-сан, среди генинов в лесу смерти я заметил одного очень странного человека. – М? – Какаши скосил на меня взгляд единственного глаза, – ты про Орочимару? – Нет, конечно, кто оно такое я уже понял. Я говорю о странной чакре, со следами демонической. – Гаара песчаный. – Нет, – Несколько недовольно сказал я, – не то. Я склонен думать, что это был кто-то из потомков клана Узумаки с необычными способностями, – я закинул ногу за ногу, – чакра слишком похожа. – И что ты намерен делать? – вздёрнул бровь единственного глаза Какаши, – где он сейчас? – Где-то в Конохе. – Есть много мест, где живут люди с фамилией Узумаки, – расплывчато сказал Какаши, – они могут быть нам и не слишком дружественны. – Могут, не могут – гадание на кофейной гуще. Люди с необычными способностями – ценные экземпляры. Я бы хотел переговорить с этим человеком и предложить ему сменить деревню, – задумчиво сказал я, – у нашего клана есть врождённая способность к фуиндзюцу, не считая некоторых персональных особенностей. – В таком случае, его могут объявить нукенином и потребовать от Конохи выдать его. – Среди великих деревень таких не было, а что хотят мелкие… если будут слишком шуметь – туда могу прийти я. Мне конечно до фонаря все эти заморочки, – помахал я рукой, – клана не существует, но почему бы не использовать очень далёкое родство как повод, чтобы взять в Коноху ещё одного способного шиноби? Как минимум – он сумеет зарабатывать деньги, делая фуиндзюцу, а это уже неплохо. Какаши улыбнулся: – Никогда не замечал за тобой такого рвения в помощи Конохе. Ага, помощи. Видел я в гробу эту помощь в усилении и наращивании сил – я руководствуюсь только гуманными интересами и… – Вы неправильно поняли мою идею, – вздохнул я, – я не хочу, чтобы человек с хорошими способностями, мой дальний родственник, прозябал в мелкой деревне. А зная, как плохо относятся к людям с такой же фамилией, как у меня – я ещё не хочу, чтобы он подвергался дискриминации. Поэтому будет лучше, если перевести его в более дружественную деревню. Какаши задумчиво посмотрел в облака: – Да, конечно. Но решить эту проблему ты должен сам. И почему ты вдруг заговорил об этом? – Ну, без меня команда номер семь неполноценна, а я откровенно не хочу вместе с остальными заниматься всякой ерундой. Поэтому думал, кто мог бы меня заменить. Вовремя на глаза, вернее, на чувство чакры, попался кто-то из Узумаки. Ну я и решил, что это была бы отличная замена. Какаши улыбнулся: – Ладно, я поговорю с Хокаге, если ты так хочешь. Но я ничего не могу обещать. – Если не поможет – придётся поговорить мне, – вздохнул я, – хотя не хотелось бы до этого доводить. Какаши оттолкнулся от перил, так что я чуть не упал в воду, и кивнул в сторону госпиталя: – Пойдём. * * * * Учиха лежал на кровати, под ИВЛ, да ещё и сильно побитый. Отделали его и правда знатно. Какаши пропустили без вопросов, меня с сенсеем тоже, хотя медсестра недовольно посмотрела на меня, как будто я тут хулиганить собрался. Я запер дверь, установил на неё печать, проведя двумя пальцами по двери окружность, и повернулся к нашему раненому бойцу. – Он не приходил в сознание, – хмуро сказал Какаши, – хотя медики говорят, что его повреждения не опасны для жизни. – Сейчас посмотрим, – кивнул я и активировал мистическую руку. Техника покрыла белоснежной чакрой мою ладонь и чакра погрузилась в тело учихи, позволяя мне сканировать повреждения и даже их исправлять. Меднины явно не зря свой хлеб ели – лечили учиху качественно, но не слишком интенсивно. Я постарался действовать максимально мягко, у меня было меньше знаний, но гораздо больше контроля чакры, а при лечении контроль – самая важная часть. Поэтому поводив ладонью над телом раненого, я быстренько срастил кости, действуя на клеточном уровне – аккуратно и точно всё собрал воедино, мышечные волокна тоже вместе, и так далее. Не сильно разбираясь в деталях, в целом я залатал учиху, насколько сумел. Больше всего пришлось возиться со слегка повреждёнными чакроканалами, нужно было их укрепить с помощью чакры. Заодно я задумался, а какие они у меня. Размера практически такого же, только расположены иначе, совершенно иначе. И их раз в пять больше – они словно паутина оплетали всё тело внутри. – Ну как? – Жить будет. – Не знал, что ты владеешь ирьениндзюцу. – Я только чуть-чуть, – отмахнулся я. В этот момент Учиха внезапно очнулся. – А? – Он открыл глаза, потянулся к маске на лице и содрал её, – Наруто, какого хрена тут происходит? – Кажется, тебе лучше, – я отступил на шаг, – тебя неплохо поколотили, Саске. – О, – он сморщился, – да, всё тело болит. Но вроде бы мне лучше. – Пока избегай сильных физических нагрузок и пару деньков не пользуйся чакрой. Дай чакроканалам восстановиться, в остальном ты практически здоров. Учиха потряс головой: – Какаши-сенсей? – Йо, – какаши поднял руку, – давно не виделись, Саске. * * * Я покинул учителя и Учиху, чтобы не давать потом объяснения медикам – оставил Какаши самого разбираться, а сам переместился домой. И сразу же попал с корабля на бал – на диване сидела пригорюнившаяся Хината, смотря на меня заплканными глазами: – Наруто-кун, как же так… – Эй, пирожочек, что такое? – я подскочил к ней, – что случилось? – Это… Это… – она застеснялась, – я… Ну в общем… – Да не томи ты!