Пер-Лашез

      Встав на ноги после не самого удачного приземления, Тина поняла, что находится на краю одной из сотен маленьких парижских улочек. Вымощенная красно-серым камнем мостовая, изящные двухэтажные домики, небольшие деревца с розовато-белыми и кремовыми цветами, несколько магазинчиков и кафе, раскрытые окна, ловящие косые лучи утреннего солнца — все это выглядело как искусно сделанные игрушки, только в натуральную величину.       Посмотрев по сторонам и не заметив ничего подозрительного, аврор пошла вдоль ряда светлых низких домов. Примерно в пятидесяти шагах впереди она увидела небольшое кафе и сразу направилась к нему, чтобы подкрепиться и составить какой-никакой план действий.       Тина зашла в помещение. Оно оказалось небольшим, но довольно уютным — несколько круглых столиков, окно в пол в обрамлении шелковых занавесок, на каждом столике стоит свеча или горшочек с цветком. Вдоль дальней стены расположился прилавок, прямо за ним — приоткрытая дверь, ведущая, судя по всему, в кухню и кладовую.       Голдштейн подошла к прилавку, и из-за двери тотчас выглянула пухлая женщина с рыжими кудрявыми волосами, собранными в пучок. Она была одета в простое голубое платье, поверх которого был повязан передник. Тепло улыбнувшись, она поспешила занять свое место у стойки. — Здравствуйте, дорогуша! Чего желаете? — спросила она на французском. — Здравствуйте, — ответила Тина с легким американским акцентом. — Я бы хотела один круассан и ягодный чай, пожалуйста. — Прекрасно, — певучим голосом ответила владелица кафе, выдавая Тине чек. — с вас ровно два франка.       Тина, которой мисс Уайтхаус предусмотрительно дала несколько маггловских франков, заплатила за еду и села за столик у окна. Как же все-таки найти Криденса? Может, наведаться после завтрака в магический район?       Пока Голдштейн думала, хозяйка кафе принесла ей небольшой круглый поднос, на котором стояла белая изящная чашечка с чаем, а рядом теснились серебристая ложка, кусочек сахара и фарфоровое блюдце, на котором лежал аппетитно пахнущий круассан. Точно такие же как-то недавно делала дома Куинни… Нет, Порпентина, держи себя в руках — твоя сестра с Якобом и Ньютом, она в безопасности. И все же, надо будет зайти на магическую почту и отправить ей открытку.       Примерно через полчаса Тина закончила завтракать и, распрощавшись с хозяйкой, вышла из кафе. Солнце поднялось еще выше, а на улице прибавилось людей. Аврор завернула в проулок и вытащила полученную в МАКУСА записку с адресами. Голдштейн пробежала по ней глазами и, увидев адрес магического района, сразу же направилась туда. Пришлось идти пешком (благо, пункт назначения был недалеко), потому что Тина ни разу не была в Париже, а трансгрессировать в плохо знакомое место было бы слишком опасно.       Всего через четверть часа Тина стояла на живописном бульваре. Небольшие деревца, деревянные скамейки и фонтанчик в дальнем его конце создавали спокойную, умиротворенную атмосферу. Для попадания в магический район Тине требовалось пройти сквозь постамент со статуей сидящей девушки. Народу было мало, так что это не вызвало бы никаких затруднений, если бы не одно «но»: прямо перед статуей стоял один из маггловских патрульных.       Голдштейн зашагала в сторону статуи и, подойдя на расстояние нескольких метров, прошептала: — Конфундус. В тот же миг патрульный начал неистово чихать, так что Тине не составило никакого труда проскользнуть в освободившийся проход.       Выйдя с другой стороны статуи, Тина оказалась на широкой площади, которая была забита магами. Над их головами возвышался красочный шатер, в который и стремились почти все присутствующие. Над входом растянулась сверкающая надпись:

«Арканус» «Волшебный цирк и шоу уродов»

      Понимая, что идти ей особо некуда, Тина решила купить билет и посмотреть шоу. Она будто почувствовала, что именно в этом цирке сможет узнать нечто очень важное.        До выступления было еще несколько часов — оно должно было состоятся вечером, а сейчас было около полудня, так что Тина отправилась исследовать магический район. На площадь она вернулась как раз вовремя — толпа начинала постепенно заходить в шатёр.       Через пару минут она и еще несколько десятков человек столпились вокруг небольшой арены, огражденной стальной решеткой. Вдруг Голдштейн почувствовала на себе чей-то взгляд. Быстро оглянувшись через плечо, она увидела низкого темнокожего мужчину в шляпе с пером. Он стоял на несколько рядов дальше и непрерывно смотрел на нее. Она напряглась, но тут раздался громкий басовитый голос: — Леди и джентльмены! –торжественно раскинув руки, вещал с арены крупный бородатый мужчина. — Сегодня в нашем цирке странностей и уродств, встречайте… — многозначительная пауза. — Маледиктус! — Он ушел с арены и встал в стороне. Через несколько секунд на арену медленно вышла азиатская девушка. Ее густые черные волосы были собраны в небрежный пучок, худощавую фигуру облегало зеленовато-синее платье с воланами на рукавах и подоле. Она пошла по кругу, внимательно оглядывая публику. Под маской равнодушия на ее лице проглядывалось отчаяние.       Но тут Тина заметила движение у кулис. На арену выглянул Криденс.       Голдштейн успела разглядеть его лицо, пока он несколько секунд с сожалением смотрел на маледиктуса. Но после сурового взгляда хозяина цирка юноша тотчас исчез за кулисами, и внимание Тины снова сосредоточилось на арене. Тем временем стоящий около арены мужчина продолжал говорить. — Эта тварь с проклятием крови не может жить, как нормальный человек… Гневные крики и осуждающий свист толпы накрыли маледиктуса, но та, казалось, не замечала их. Неужели привыкла? — Однако взгляните на нее. — Продолжал мужчина. — Она прекрасна. Но каждую ночь… — еще одна напряженная пауза. Публика стихла. — Она обречена превращаться! — Мужчина замер лицом к зрителям, вскинув руки. Ничего не случилось. — Она обречена… Превращаться! — И снова ничего. По толпе волной прокатился гулкий смех. В ярости мужчина обернулся к маледиктусу и прорычал, сопровождая каждое слово ударом посоха по прутьям арены: — Она! Обречена! Превращаться!       Девушка обреченно подняла руки и неестественно выгнула спину. Тут же ее глаза почернели, ноги обратились в хвост, сливаясь с телом и руками. Вместо искаженного болью прекрасного лица появилась чешуйчатая голова, чернота глаз сузилась до двух вертикальных зрачков, сами глаза стали ярко-красными. Девушка обратилась в змею. — И однажды она не сможет вновь стать человеком, и останется змеей навеки! — вскричал хозяин, театрально подняв руку. Тут же гибкое тело змеи сомкнулось в пружину, она в ярости бросилась на мужчину, но ее встретили только тяжелые холодные прутья клетки и издевательский смех толпы.       После представления Тина поспешила за кулисы, где уже собирал реквизит дряхлый домовой эльф. Он окинул Тину недовольным взглядом, но ничего не сказал. Увидев впереди широкую спину хозяина цирка, она поспешила к нему. — Прошу прощения, мистер… — Скендер. Что вам надо? — Не слишком дружелюбно спросил мужчина. — Мы сейчас уезжаем отсюда. — Я не займу у вас много времени. — быстро начала Голдштейн. — Меня интересует только тот юноша, который стоял за кулисами во время выступления маледиктуса. Что вы о нем знаете? Скендер заметно рассердился. — Мы не разглашаем информацию о наших актерах! Ничем не могу вам помочь, уж простите.       Тина вышла из шатра ни с чем. В тот же момент эльф щелкнул пальцами, остаток реквизита и шатер левитировали на старую повозку, и цирк покинул магическую площадь, а Голдштейн оставалось лишь растерянно смотреть вслед. Она была так близко… — Я могу вам чем-то помочь? — раздался за ее спиной мужской голос. Тина развернулась, и ее рука рефлекторно дернулась к палочке, но стоявшего перед ней человека это ничуть не смутило. Тот самый мужчина, которого она видела в цирке. — Я ненароком услышал, что вас интересует информация о том молодом человеке, Криденсе. Я прав?       Тина все ее была слегка напугана, но не подавала виду. Ей нужны были любые зацепки. — Да. Что вы о нем знаете? — — Для начала, разрешите представиться. Юсуф Кама, — Мужчина протянул ей руку. — Порпентина Голдштейн, — Тина ответила на рукопожатие. — Что же, я действительно могу предоставить вам некоторую информацию. Пойдемте со мной.       И два мага скрылись в сумерках Парижа.