Мы опять поменялись?!

      На утро Алекс проснулся с сильнейшей болью в голове, животе и почему-то с неприятным ощущением в шее. От похмелья, логично пришедшего на смену вчерашней пьянке, он не мог даже открыть глаза, потому как только в них проникал свет, ему хотелось умереть.       Громов абсолютно не помнил, что происходило вечером ровно после того момента, как он открыл бутылку алкогольного напитка. Но, судя по тому, что рядом Аниты не было, он уже понимал, что скандал все-таки был.       С трудом перевернувшись на бок, Громов все же приоткрыл глаза и заметил стоящий перед ним тазик, который так удачно пригодился ровно в ту самую секунду. На прикроватной тумбе лежала таблетка аспирина и стоял полный воды графин, оставленный Анитой ещё в тот момент, когда только ушёл Тим. Сам же Алекс был похож на слизняка, не способного даже просто приподнять голову. С трудом отдышавшись, он залпом выпил половину графина, в надежде, что станет хоть чуточку легче. «Сколько я вчера выпил? Что вообще было?» — думал он, собираясь привстать, но по голове будто ударили кувалдой. В ушах зазвенело, а перед глазами все поплыло. Всеми силами он сейчас пытался не умереть, хотя, может это было отличным наказанием для него.       Анита же в то время находилась в соседней, гостевой комнате. Половину ночи она ревела, а Кристина по телефону пыталась её успокоить, так как девушка сама просила не приезжать. Заснуть молодая мама смогла только утром, когда первые лучи солнца уже постепенно светили все ярче. Свернувшись калачиком и придерживая ноги руками, она мирно посапывала ещё не зная, что ждёт её впереди.       Однако, услышав в соседней комнате болезненные стоны и все остальные характерные для похмелья звуки, она все-таки проснулась. Вспоминая весь вчерашний вечер, ей вновь захотелось заплакать, но затем в голове прокрутились слова Кристины и она попыталась сдержаться. Уже предвкушая то, что может быть дальше, девушка осторожно встала с кровати и, поняв, что деваться некуда, вышла из гостевой комнаты.       И в это самое мгновенье, Алекс также сумел поднять тело с кровати, чтобы дойти хотя бы до ванной. Поэтому они столкнулись в коридоре.       Дом тут же заполнил Анитин визг, но совсем не женским голосом, а мужским. — Знаю, выгляжу плохо, но что ж ты так визжишь! — простонав, Алекс с усилием поднял глаза на девушку и тут же, все-таки, не удержавшись на ногах, грохнулся на пол. — Твою мать, опять?! — Глаза обоих расширились и они смотрели друг на друга с нескрываемым удивлением.       Но Анита ничего не ответила. Не в силах более смотреть на это существо, не способное держаться на ногах, не в силах даже слушать то, что он говорит, пусть и её голосом, она развернулась и влетела назад в гостевую спальню, запираясь на замок.       Алекс смотрел на все это с непониманием. После того, что он вчера видел, это он должен был быть обиженным, но никак не Анита. Еле-еле поднявшись и зайдя в ванную, парень глянул на отражение и увидел в нем заплаканные женские глаза, а на шее синеватый след, точно напоминающий ладонь. Но самым ужасным для него стало другое — след удара на щеке.       В мгновение, отрывками полетели воспоминания вчерашнего вечера. — Что ты сказала? — Он кричал ей это прямо в лицо, от чего в нос ударил резкий запах алкоголя. — Ничего… Я дура, я тварь. Я сама во всем виновата. Идиотка. — Анита шептала это, не в силах даже вздохнуть до конца.       Руки его задрожали, но теперь уже не от похмелья, а от страха того, что вчера происходило. В панике он пытался вспомнить детали случившегося, но память никак не хотела восстанавливать полную картину.       На теле своей любимой он заметил ещё две огромных царапины, из которых, по-видимому, ранее шла кровь. Даже представить не в силах, что произошло вчера, Громов умыл лицо и с неожиданным приливом сил добежал до двери в спальню. — Что вчера происходило? Я ничего не помню, вообще. Анита, я что, я… На твоей шее — след от моей руки? — Алекс взволнованно стучал по двери, но никто не отвечал. Нита, прижавшись спиной к кровати, сидела на полу и в очередной раз ревела. — Прошу тебя, расскажи, что вчера произошло. Я не помню что было ровно после того момента, как открыл бутылку. — Громов стоял, оперевшись на дверь и ожидая ответа, но так его и не получил.       Анита постоянно твердила внутри себя слова Кристины: «знаешь, пусть подаёт на развод. Ты будешь свободна. Что будет, если в следующий раз напьётся? Он убьёт тебя? Ты не должна это терпеть, Нита, его не исправят твои слезы. Ты сильная девушка и сможешь прожить без него, но терпеть все это — самое последнее дело». Нита помнила, как ночью думала, что виновата во всем сама. Где-то внутренне, это чувство по-прежнему сидело в глубине души, но разумом она теперь понимала — виноват только он. После всего, что случилось, девушка не хотела его видеть, хотя и вместе с тем любила. Только вот на этот раз, боль была сильнее, чем чувства.       Взяв волю в кулак, она утерла слезы с мужских щёк и вышла к Громову, который мало того, что не знал, что случилось, так ещё и не понимал, почему он все равно чувствует похмелье, находясь в женском теле. Взгляд Аниты не выражал ничего. Он был пуст. Раньше Алекс всегда мог заметить блеск влюблённости, даже когда они ещё в прошлый раз менялись телами, но сейчас ничего не было. Нита была холодна. — Я не знаю какого черта мы вновь поменялись, но я не хочу тебя видеть, пусть даже ты находишься в моем теле. — Громов хотел было что-то сказать, однако Анита не позволила. Она подняла ладонь и сняла кольцо, бросив его куда-то на пол. — Ты хотел развод и ты его получишь. Я больше не намерена это терпеть. Вчера была последняя капля. — Сказав это, Нита развернулась и ушла на первый этаж, очевидно, не собираясь ничего объяснять Алексу или выслушивать его. Вчерашнему поведению не было оправданий. Да и в принципе его поведению последние несколько лет. — Анита, постой, я правда ничего не помню. Понимаю, что, по-видимом, натворил что-то плохое, но последнее, что я помню, — это как увидел целующего тебя придурка, а потом бутылку виски, выпитую почти за раз. — Громов пошёл за ней следом, что было трудно, ведь ощущал он себя не намного лучше, чем пятнадцать минут назад. — Я тебе не напоминалка, пить надо меньше, чтобы помнить, что творишь, — Нита на полном серьезе мечтала выпрыгнуть из этого тела. Ей было противно смотреть на эти руки, на что-либо в принципе связанное с ним. Несмотря на то, что для Алекса она старалась оставаться холодной, внутри все очень больно жгло. Как бы ни старалась показывать безразличие, она любила его. Даже после всего случившегося. Но единственное, в чем та была теперь точно уверена, — она не простит. Перед глазами всплывала семейная жизнь, все её мучения, и в какой-то момент Нита даже задумалась, что все это к лучшему. Хотя сердце разрывалось на части. — Нита… А где Луиза? И, стоп, ты хочешь развод? — Вдруг дошло до Алекса, от чего он мгновенно встрепенулся, подойдя к заваривающей себе кофе девушке. — Вспомнил о ребенке? Не хочу, чтобы ты покалечил ее, она уехала на время. — Девушка осознавала, что игнорировать его будет бессмысленно. Им все равно придётся многое обсуждать, связанное с разводом, делением имущества и прочего, поэтому просто молчать — не было выходом. — Покалечил? Да что вчера происходило? И я не понимаю, что за развод? Ты… Ты собираешься уйти к этому идиоту? — Алекс коснулся собственной руки, но Анита испуганно дернулась, пролив на плиту только что приготовившийся напиток. Перед глазами пробежали болезненные воспоминания.       Неожиданно, Нита истерично рассмеялась. В её глазах были ужас, боль и печаль. Всё это давало сумасшедшую картину, однако той было плевать, как все это выглядит. — А я могла бы уйти к нему. Но если бы испытывала хоть какие-то чувства и именно это пыталась объяснить тебе вчера. Но ты предпочёл алкоголь, предпочёл насильственно угомонить собственное эго, за счет своего превосходства в силе. И, наверное, я бы ещё долго терпела и не предложила бы развод, но ты сделал это сам. Знаешь, не буду отказываться. Мне это все надоело. — Ты не можешь просто так разрушить… — То, что уже было разрушено? — Анита не хотела с ним разговаривать, ей приходилось. Внутри что-то сжималось все сильнее и сильнее, когда она видела свое тело со стороны. Ощущение дежавю. Страх. «Господи, да за что? Что я Тебе сделала, что ты меня так ненавидишь? Неужели Ты и правда хочешь сказать, что этот придурок — моя судьба, с которым я должна прожить всю жизнь? Нет, я не хочу, я не могу больше. Устала, просто устала. Почему я не живу спокойно, почему я не могу быть действительно любимой?» — Пока Анита погрузилась в эти мысли, Громов приблизился и опять коснулся своего тела. От не ожиданности и банального испуга его прикосновения, Нита всё-таки выронила чашку кофе, громко взвыв и топнув ногой. — Не трогай меня, ясно? Не смей прикасаться! Я запрещаю. Плевать, что я в твоём теле, плевать на всё. Я человек, который вынести не может твоего нахождения рядом с собой! — Нита перешла на крик, сама не заметив как. Эмоции захлёстывали. — Но Нита, мы же муж и жена, у нас же… — Нет! Нет никаких нас! Я больше тебе не жена! Или не муж, я не знаю как это назвать. В любом случае нет и точка. Я устала! — Всё же было нормально… Я правда не… — Нормально?! Ты издеваешься?! — Анита крикнула так громко, насколько могла. Две половинки чашки, которые Нита подняла, чтобы выбросить, вновь полетели на пол, но на этот раз уже из-за гнева. — Может, все было нормально, когда я боялась тебя? Или может нормально, что из-за тебя, да-да, именно из-за тебя у меня проблемы ментального характера? Ты разрушил, ты убил меня, Громов! Я видеть тебя не хочу, мне противно даже прикосновение к этому телу! — Ты же любишь ме… — А любви, видимо, нет! Это же глупость и бред! По крайней мере теперь. Да и никогда, может, не было. — Но мы же жили вместе восемь лет, и ничего, претензий не возникало! Может покапаешься для начала в себе, прежде чем наезжать на меня? Не я, в конце концов, вчера сосался с каким-то мелким паршивым… — Даже сейчас! Даже сейчас ты делаешь меня виноватой! И, знаешь, я долго не решалась тебе это сказать. Боялась. Думала, что это я дура, что я самый ужасный человек на этом свете, но… — Анита глубоко вздохнула, прежде чем наконец сказать эту фразу, — я не хотела выходить за тебя! Я согласилась только потому, что ты настаивал, потому что не хотела тебя расстраивать, злить, ведь знала, сколько этот штамп в паспорте для тебя значит. Однако это не было моим выбором. Я не хотела. Всё было слишком рано. Слишком! — Что?! Ты совсем потерялась что-ли?! Анита, хватит вести себя как истеричная дура! Хотя, почему же как… — Прекрати! Прекрати унижать меня! — Нитин взгляд стал ещё более пустым. Энергия, внутреннее тепло, которого оставалось и так совсем чуть-чуть, теперь иссякло совсем. — Кто же ещё тебе скажет правду, кроме мужа! — Люди! Все люди, кроме тебя! А ты даже не понимаешь, в чем проблема. Ты не сожалеешь ни о чём! Не могу больше тебя видеть! — Анита развернулась, чтобы быстро покинуть дом, но немного не успела, Алекс оставил ещё больший отпечаток на душе. — Отлично, хочешь развод? Да с удовольствием. Наконец-то, мне никто не будет долбить мозги! Наконец-то, не придётся отчитываться за каждый шаг, выслушивать истерики! А вот посмотрим, как выживёшь ты: без Моих денег, Моей фамилии и Меня в целом, ведь ты хоть что-то стоишь только в качестве Моей жены! — Кричал Алекс, до последнего следуя за собственным телом.       Громова выбежала, схватив с собой лишь телефон, и тот — именно свой, а не Алекса. Её всю трясло. «Тиран… Деспот… Страшно… Больно…» — думала Анита, будто бы убегая от тела, в котором сейчас находилась. Она не понимала почему вновь оказалась в мужском теле, так ещё и спустя столько лет. Страх того, что это будет продолжаться всё время пожирал ту. Но больше всего она боялась, что ей придётся быть рядом с владельцем этих помутневших от гнева глаз, сильных, но уже совсем не внушающих безопасность рук, чтобы поменять всё назад.       Единственный человек, к которому она могла обратиться, — был Тим. Он знал о всех их превращения тогда и Анита надеялась, что поймёт сейчас. Поможет найти выход, хоть как-то спасёт из сложившегося положения.       Дорога казалась вечностью. Нита проезжала знакомые пейзажи, но видела лишь тоску и серость. Как назло, на улице была чудесная погода. Солнце светило ярко, а на небе ни облачка. Будто проблем во всем мире не существовало ни у кого, кроме неё. На площадках играли дети, влюбленные парочки обнимались и веселились, а она ехала в автомобиле, убегая от своей прошлой жизни. Буквально спасаясь от того, что могло случится в дальнейшем.       Резко остановившись напротив необходимого здания, та со всей силы несколько раз ударила по рулю. Девушка, находясь в теле парня, задыхалась. Эмоции били через край. Непонимание, ужас, отчаяние. У Ниты не лились слёзы, ей надоело реветь, но вся та внутренняя боль заглушала происходящее вокруг. Громова сама не поняла, как уже стояла под дверью Тима и ожидала, когда тот откроет.       Взволнованный взгляд Андерсена тут же сменился на гневный. Он думал захлопнуть дверь прямо в эту секунду, но что-то сдержало данный порыв. — Что тебе нужно и что с Анитой? Почему она не берет трубку? Я искренне надеюсь, что она в состоянии ответить на звонок, иначе я сообщу в полицию сию же секунду! — Тим видел растерянность во взгляде Алекса, поэтому не на шутку испугался. Что, если после его отъезда с ребёнком было продолжение? — Я не брала трубку, потому что не могла. Морально. Тим, мне плохо… — Анита бормотала это максимально тихо. Андерсен — единственный человек, которому она может довериться. А если пропадёт и он? Что она будет делать? — В смысле? Громов, у тебя с головой что-то? Я даже представить боюсь, что ты тогда вчера творил. — Я не Алекс. Не произноси его имя, прошу. Нита. Это снова Анита, которая чудным образом оказалась вот в Этом вот, — Нита указала на себя же. — Чего? Громов, не прокатит. Я поверил в то, что это случилось один раз, но в то, что второй — ни за что… — По правде говоря, Андерсен сомневался. Смотрел на тело друга и испытывал чувство дежавю. Он, но не он. Именно такое же ощущение было, когда те поменялись в первый раз. — Пожалуйста, пусти, Тим. Я ушла от него. Я ушла из этого дома. Не могу его видеть. Мне больно, мне плохо… Спаси… — Потускневший взгляд. Это сто процентов была Анита. В ней не было жизни последние пару лет и в чьём бы теле она не находилась, эмоции все равно сохранялись. Убита. Растоптана. Уничтожена. — Чёрт… Вы серьёзно?! Анита — это реально ты или вы издеваетесь? Мама дорогая, что вообще происходит? — Примерно такие вопросы возникли у него в голове, но озвучил он их, опуская мат, поэтому вместо сотни слов, получилось всего пятнадцать. — Тим… Давай отложим все вопросы на пару минут. Можно я умоюсь и вообще зайду? — Спокойно спрашивала Нита. Казалось, что ей всё больше и больше становится все равно на происходящее — настолько сильно она устала. — Да, конечно, проходи. — Наконец сообразив, менеджер отошел в сторону, тем самым давая девушке пройти.       Андерсен настолько погрузился в проблемы и мысли насчёт данной ситуации, что даже не обратил внимание на то, что Анита не сняла обувь, когда заходила в дом. Стоит предупредить, что он не терпит, когда в доме грязно, поэтому, скорее всего, пришёл в ужас, если бы не то, что происходило сейчас. Да, Тим любит порядок и ему совершенно не нравится, когда что-то идёт не так.       Холодная вода помогла убрать некоторые покраснения с лица Аниты, однако она точно не могла убрать все проблемы, что довольно печально. Девушка была настолько истощена, что, увидев своё отражение в зеркале, не сразу поняла, что это она. Молодая и красивая, жизнерадостная и весёлая — куда всё это делось? Для некоторых, возможно, ответ очевиден, однако Нита всё ещё пыталась найти хоть какую-то причину. Даже не смотря на то, что сейчас она была в теле Алекса, глядя в зеркало, видела лишь себя-неудачницу. — Анита, ты как там? — заглянул в ванную комнату Тим, — можно?       Не услышав ответа, мужчина неуверенно шагнул внутрь комнаты, боясь увидеть что-нибудь лишнее. Однако увидев данную картину, Тим понял, что всё намного сложнее, чем он думал: девушка стояла возле раковины и смотрела на себя в зеркало, по её щекам текли слёзы, которые она никак не могла остановить. Это не было похоже на истерику, это была просто безвыходность.       Анита на время остановила слёзы и, повторно умывшись, вышла к Тиму. Тот уже заваривал горячий чай, чтобы успокоить Ниту, хотя и понимал, что все бессмысленно. Ни его слова, ни чай — ничего не поможет.       Окончательно разочаровавшись в этой жизни, Анита, устало выдохнув, села на диван. Рядом с ней приземлился и Тим, который сразу же обнял мужское тело. Девушка не была против объятий, в данный момент она не чувствовала почти ничего. Пустота внутри неё поглощала всё вокруг. — Хэй… Ты чего молчишь? — тихо спросил мужчина. Девушка не отвечала, лишь с пустотой в глазах смотрела на телевизор, где сейчас красовался достаточно известный сериал. — Знаешь самое страшное происшествие, случившееся за четыре года моей работы? — Самое страшное? — Сова напала на голову Элен Гилеспи, потому что перепутала её волосы с гнездом. — Хах… Ахахах… — вдруг начала смеяться девушка. Её смех выглядел пугающе, ведь и шутка была не смешной, и смеялась она как-то странно. Однако смех быстро превратился в истерику. Девушка начала рыдать, что выглядело ещё более пугающе. — Ну-у, малышка, не надо так… — мужчина только прижал Аниту ближе к себе, начал гладить по голове. — Я такая странная. Поэтому он меня не любит? Поэтому делает всё это?.. — казалось, что это была совсем не Анита. По крайней мере, именно такой Тим не видел её никогда. — Так, давай по порядку. Ты не странная, но начинаешь пугать меня, — заглядывая ей в глаза, начал Андерсен, — кто тебя не любит? — сначала не понял Тим, но позже начал представлять что-то слишком ужасное, — Подожди, что вообще произошло? Вчера было все серьёзнее, чем я думал? Поэтому ты не в себе? — Да, я не в себе… — казалось, что Анита не совсем слышит его, потому как начинала вести себя всё более странно. — Послушай… Давай мы успокоимся, я принесу тебе твой чай, ты мне всё расскажешь? — выдохнув, предложил Тим. Мужчина понял, что в данной ситуации нужно вести себя спокойно, потому что девушка воспринимает каждое слово совсем не так, как ему хотелось бы.       Не услышав ответа, Андерсен всё-таки решил сделать то, что предложил. Он принес чай, который поставил на небольшой журнальный столик, стоящий около дивана. Девушка почти сразу взяла кружку в руки и попробовала его. Теплый чай должен был успокоить её, ведь и был предназначен для этого. Вот только, к сожалению, это совсем не действовало.       Примерно пятнадцать минут девушка просто молчала, а Тим не смел мешать ей обдумать то, что она хочет сказать. Мужчина четко понимал, что если она сама захочет, то всё расскажет, а трогать её уж точно не нужно было в данный момент.       На кухне появилась Луиза, которая, увидев отца — не повисла у него на шее и даже не подошла ближе. Она испуганно отдалилась. — Привет, Лу… — Шепнула Анита, собираясь приобнять ребёнка, но девочка увернулась. — Не подходи ко мне! — Малышка убежала, спрятавшись в своей комнате. Она испугалась отца.       Вот тогда-то Аните окончательно начало приходить осознание произошедшего…