Ты моя любимая потребность / You're my favourite need

       Возвращение в школу после атаки акум всегда было утомительным. Они уставали и чаще всего эмоционально истощались после общения с последней жертвой Бражника. И думать об оправданиях их отсутствия всегда было такой болью. Даже когда они использовали друг друга как алиби, они избегали использовать его слишком часто, потому что это подняло бы слишком много вопросов. Но найти убедительные причины пропуска занятий или даже полдня в школе было сложно. Это случилось уже слишком много раз.       Поэтому можно было с уверенностью сказать, что Маринетт не спешит возвращаться в класс. Они спрыгнули с крыши, чтобы трансформироваться под лестницей и уже собирались возвращаться в класс, когда девушка решила, что пропустить еще несколько минут не будет фатальным. Совсем нет, учитывая, что она имела в виду. Но это было бы здорово для их психического здоровья.       Адриан, вероятно, был удивлен, когда она потянула его за руку, притягивая к себе. Но она не тратила время на объяснения. Ее пальцы уткнулись в его волосы, притягивая его к себе, ее губы коснулись губ парня.       О, это божественное чувство поцелуя, когда их губы касались, никогда не устареет. Не имело значения, поцеловала ли она его в последний раз несколько часов, день или неделю назад. Это поражало ее каждый раз. Конечно, теперь это было удивительно знакомо. Будь это целомудренный поцелуй, они поспешно обменялись, потому что рядом были ее родители. Или это был страстный поцелуй, который согревал ее, делая практически невозможным задержание его в своей комнате и оставаясь с ним, как они пожелали «Спокойной ночи» на ее балконе после позднего патрулирования.       Или это было так. Нуждающийся, затаивший дыхание поцелуй, пока они скрывались от глаз еще одну минуту, прежде чем вернуться к реальности. Он шептал «Только еще один», прежде чем их губы встретились снова. Потому что этого никогда не было достаточно, даже когда им все равно приходилось останавливаться в одном месте и делать то, что они должны были сделать. Этот вид восхитительного промедления был чем-то, чему они не могли противостоять. — Ты придешь сегодня вечером, верно?, - спросила Маринетт, когда они наконец отстранились по-настоящему, тяжело дыша. При таких действиях они пропустят весь школьный день, если не остановятся. — Конечно, миледи. Как я мог сопротивляться такому приглашению?,- сказал он с подмигиванием, когда ее пальцы прикоснулись к его волосам, пытаясь навести порядок в его диких локонах. Она была той, кто испортил это всего несколько минут назад, было бы справедливо, если бы она снова выглядела презентабельно, если только они не хотели, чтобы это было совершенно очевидно, что они делали только сейчас.       Хотя для этого может быть уже слишком поздно, поняла она, увидев его слегка опухшие губы. Она была слишком груба? Она не поняла. Но так было почти всегда. Видя, как он рискует своей жизнью ради нее, она заставила себя после этого цепляться за него, отчаянно пытаясь заверить, что он был там с ней. И адреналин, все еще проходящий через нее, затруднял заметить, когда все это стало слишком много.       Ну что ж, неважно. Может быть, люди дадут им немного свободы, если они подумают, что их просто поймали друг с другом и поэтому они опоздали. С другой стороны, возможно, этого не будет, так как они были вместе достаточно долго, чтобы пройти фазу медового месяца. Почему тогда ей все еще было трудно держать руки подальше от него? Должно быть, это его вина, подумала она с улыбкой, добавляя последние штрихи к своему творению. — Я хорошо выгляжу?, - спросил Адриан. Как будто он должен был спросить. Она все равно смотрела на него критически. — Слишком хорошо, - проворчала она свой приговор. — Я мог бы мог попридержать тебя во время поцелуя, - он ухмыльнулся извиняющимся тоном. - Это звучит очень даже не плохо. Но наши оценки могут пострадать из-за этого , - ответил он. Она должна была согласиться. — Пойдем, - сказал он, прежде чем поцеловать ее в последний раз. Она могла бы сделать это, да. Неважно, как это было сложно. В конце концов, она получит его позже, подумала Маринетт с некой радостью.