Ты себя назвала спасителем? Так спасай!

      — Юная леди, тебе не кажется, что ты слишком мала для того, чтобы переезжать к парню?! Я его даже не знаю!       Время, проведенное в Сентфоре, научило Мэйси одной полезной вещи. Если тебя кто-то очень сильно бесит, лучше не разжигать конфликт, лучше просто «отключиться». Не слушать. Не реагировать. Сосредоточиться на чем-то другом. Мэйси вот, например, сейчас задумалась о том, стоит ли брать с собой все вещи сразу или лучше перевозить их частями. Однако мама тоже сдаваться не планировала.       — Мэйси О’Нил, я тебя никуда не пущу!       — Я буду жить почти через дорогу от вас. Успокойся, а? — вздохнув, попросила Мэйси. Помедлила немного, устало потерла переносицу и добавила уже спокойнее: — Я ему нужна, мам. Я ему очень нужна.       Мэйси, в принципе, не против была бы и правду рассказать, что вот, влюбилась в парня, а он похищал детей, принося их в жертву Фавну, который почти свел его с ума, и ее бы, наверное, похитил, если бы не разглядел в ней что-то особенное… да, кстати, он очень не любит это слово, потому что за последние лет четыреста оно ему приелось очень… И она бы, наверное, рассказала, потому что сил держать все в себе уже не было, но Сара запретила. А Мэйси в ответ ей только смеялась — а почему бы и нет, собственно? После такого мама Майкла сразу полюбит и забудет, что он — Дракон. Будущий уголовник как-то меркнет на фоне четырехсотлетнего похитителя детей.       Мэйси Сентфор ненавидела всей душой. Это тот самый город, уже при въезде в который тебя начинает тошнить. Серые улицы, вечно пасмурная погода, полуразвалившаяся школа… напрочь разрушенная семья — Мэйси была уверена, что в Балтиморе родители смогли бы помириться, но здесь, в этой мерзкой и удушающей атмосфере… ох, и как же можно не упомянуть неведомых мифических тварей, похищающих детей, убивающих матерей и вселяющихся в тела людей!       Мэйси до сих пор казалось, что это все — слишком затянувшийся кошмарный сон. Ей до сих пор снились черные переломанные руки, вылезающие из стены — в тот день Эйру спугнула мама, появившаяся так вовремя, и в тот же день была похищена Кэнди. Она прекрасно помнила жуткие рассказы Сары о полумертвом волке, о машине, которая за ней гналась, о странной живой тени. А еще ей иногда, словно в насмешку, снилась и сама Писадейра. Мэйси не пошла тогда с сестрой-близняшкой и будущим родственником на кладбище, испугалась просто, но история с Эйрой оставила в ее душе след.       Ну и… наверное, Мэйси тогда просто почувствовала, что ее звездный час будет в следующей части этого безумия.       — Его зовут Джон. Джон Холл. — На секунду она осеклась, понимая, что не знает, как теперь его называть. Джон? Джон неизвестно сколько лет похищал детей ради Фавна. Вильям? Вильям погубил свою сестру… — Ему семнадцать, — уже примерно четыре века, — он недавно приехал в Сентфор. Учится сейчас со мной и Сарой.       Мэйси криво усмехнулась, вспоминая, как убеждала Джона в том, что он сможет начать нормальную жизнь, и почему-то включила туда пункт про школу. Ну какая ему школа, а? Хотя…       — Он был у нас пару раз дома, пока ты была с мистером Никсоном. — Мама вспыхнула, то ли от смущения, то ли от того, что хотела это опротестовать, но Мэйси не стала задерживать на этом внимание. Перспектива породниться с Дереком ее не особо радовала, но Мэйси понимала, что не имеет права распоряжаться жизнью матери. — Он убеждал меня в том, что не умеет играть в карты, но через пять минут уже жульничал, как профессиональный шулер. — «Как Вишня» хотелось бы сказать Мэйси, но она решила не напоминать маме о Черных Драконах снова. — Он единственный, кто спокойно ест то, что я готовлю, и единственный, кто убедительно говорит, что это вкусно. О, а еще он упрямый! Такой упрямый, что с ним можно спорить часами. Меня это очень бесит, ты знаешь, но он единственный, с кем я могу согласиться и кого я не хочу придушить за противоположную моей точку зрения.       Один раз за их горячий спор на истории — речь тогда зашла о сожжении ведьм в Сентфоре — им обоим даже поставили «отлично».       — Еще он до дрожи не переносит современную музыку, но пообещал, что все равно пойдет со мной на все вечеринки. И на выпускной. И на выпускной, естественно…       Он же уже тогда знал, что она узнает, о детях, о Фавне, о вечной жизни… и Мэйси вдруг поняла, что Джон, обещая ей такие глупые и привычные всем школьникам мелочи, понимал, что не вернется к ней. Понимал, но ничего не говорил. Даже в такой ситуации думал о ней в первую очередь! Дурак-дурак-дурак…       — А еще он любит апельсиновые кексы! И он всегда фырчал на меня, когда я плела ему венки. В лесу есть водопад. Там рядом остались одуванчики, понимаешь? В Сентфоре даже одуванчики сумасшедшие! А еще никто не умеет делать комплименты так, как он. Да и… таких, как он, больше нет. И как он улыбается… мам, ты бы видела, как он улыбается! Я душу готова продать за эту улыбку.       Особенно сейчас. Особенно сейчас! Мэйси затолкала рукав кофты поглубже, чтобы не мешалась, а затем закрыла рюкзак. Нужно было выдвигаться уже.       Мэйси и рада была бы сказать, что после победы над Фавном все изменилось к лучшему, но… Джон погас. Раньше он был солнцем, согревающим тех, кто смог найти к нему подход. Теперь же что-то внутри него потухло, словно ушло вместе с проклятым королем леса — Мэйси еще раз пожелала ему гореть в Аду как можно дольше. Много лет Джон приводил детей к Фавну, убивая их косвенно — отдавая королю леса их непрожитые годы, и его абсолютно не мучила совесть. Можно ли говорить о совести, когда речь идет о сотнях детей?.. Фавн получал детей — Джон получал награду в виде встречи с матерью. Круг, из которого нельзя было вырваться. Никто и не хотел.       А потом в его жизнь ворвалась Мэйси и изменила все. И сейчас изменит.       Мэйси его спасет. От всей этой тьмы, от кошмаров прошлого… от самого себя.       — Не пустишь — сбегу, — продолжила Мэйси уже намного тише. Она почему-то только сейчас смутилась от своих слов, хотя о Джоне — Вильяме — она могла говорить часами. — Потому что я его люблю. И он меня любит. И я не собираюсь отсиживаться дома, когда должна быть с ним. Я звонить буду! И приходить.       — Мам, я за ней присмотрю. — Мэйси упустила момент, когда в ее комнате появилась Сара, но впервые была благодарна старшей сестре. Миссис О’Нил же слабо улыбнулась, явно впечатленная пламенной речью Мэйси, и махнула рукой, тем самым давая свое согласие. Мэйси улыбнулась в ответ, а затем перевела взгляд на Сару.       Она просто смирилась, но не поняла. Никто не поймет. Мэйси особенно ярко представила, какой скандал устроит Майкл, когда увидит Джона снова, но… какая к черту разница?       Пока старшая сестра спасает город от разной нечисти, младшая будет спасать мир.       Свой мир.