Трудно сдержаться

Немрод Энлил открыл глаза. Для инквизитора начался новый день. Начался с лёгкости в голове и приятной расслабленности. Он уже давно не позволял себе жить без оглядки и мыслей о работе. Супруги Энлил только ели, пили, спали и занимались любовью. Немрод положил руку на вторую половину кровати. Одеяло сброшено, простыня остыла. Из ванной комнаты раздавались прерывистые ни на что не похожие звуки. Немрод поднялся, развёл руки в стороны, встал на цыпочки и потянулся. Наклонился. Подобрал трусы, майку. Оделся. Схватил бутылку амасека за горлышко и встряхнул – на дне ещё оставалось немного густого тёмно-золотого напитка. Немрод опустошил бутылку прямо из горла. Стало совсем хорошо. Немрод подошёл к двери в ванну и постучал негромко: – Дорогая, ты скоро? Ответ он не расслышал, но уже через пару секунд разобрал ясные всхлипывания. Немрод потянул за рукоять и ворвался внутрь. Его жена стояла у зеркала и держала в руках опасную бритву. Лицо Гулы скривилось в истерике. – Не вышло… не вышло, – шептала она, инстинктивно вытирая "протекающий" нос. Однако у Гулы Энлил нет, и больше никогда не будет ни слёз, ни соплей, ни крови в жилах. Создатель её тела просто не учёл важность этих элементов. Гула вытянула дрожащую руку. На синтетической коже не осталось порезов, только неглубокие ложбины, которые уже разглаживались. – Я не смогла, – произнесла она. Немрод выбил у супруги лезвие и заключил её в объятия. – Боже-Император, Гуль… зачем?! – он поцеловал жену в лоб. Гула рыдала, и от неестественного, неотлаженного звука, больше похожего на шум турбин самолёта, Немроду стало нехорошо, и мурашки пробежали по спине. Супруги так и стояли некоторое время, пока Гула, наконец, не взяла себя в руки: – Я хочу вернуться… хотя бы на миг… вновь почувствовать себя настоящей. Немрод вздрогнул. Он увидел. Трупные пятна, слепые глаза, кости, выпирающие сквозь мёртвую кожу, багровые язвы, мышцы, сведённые последней судорогой. В следующее мгновение Немрод задвинул решётку с телом внутрь крематория и закрыл толстую створку. Инквизитор вновь пришёл в себя. – Я хочу вернуться, – ещё раз прошептала Гула. – Немрод? Инквизитор вздохнул и поглядел в такие прекрасные зелёные глаза жены, пусть и выполнены они были из стекла и драгоценных камней, а не дарованы матерью и отцом. – Гула… твоё тело мертво. Я… я... – Что? Что?! – между словами и секундной паузы не прошло, но интонация сменилась с жалобного стона до гневного рыка. – Сжёг его, – Немрод повёл плечами. Раздался пронзительный крик. Гула схватила мужа и вышвырнула прочь из ванной. Потом она со всей силы ударила кулаком по зеркалу, от чего чистая гладь разлетелась по комнате мельчайшими кристалликами. – Обрадовался, да?! Получил куклу?! – ревела Гула, разбрасывая мебель. Она схватила мужа за горло и принялась душить. Кровавая пелена заволокла мир перед глазами Немрода. Но он не собирался причинять супруге вред. Пытался поймать ртом хотя бы глоток воздуха и надеялся на её благоразумие. Да и шансы на победу в противостоянии с полностью аугментированной машиной смерти были невелики. Агонизирующий хрип, а потом воздух освежающей, но рвущей волной снова наполнил лёгкие Немрода. Кислород ещё никогда не был настолько сладок, как в тот миг. Инквизитор закашлялся и рухнул на колени. Опёрся одной рукой об пол, а другую прижал к груди, чтобы остановить, успокоить дрожь. Немрод поднял взгляд и увидел, что Гула сидит у стены прямо у выхода, подтянула к груди ноги и обхватила руками. Она плакала. Пыталась пустить слёзы, чтобы уменьшить боль, но потерпела очередную неудачу. На этот раз Немрод не спешил приближаться к жене. Восстанавливал дыхание и пытался общаться с ней взглядом. "Прости". Гула ответила злым взглядом, а потом спросила: – Сигареты остались? Немрод с готовностью поворошил горы сброшенной одежды, битой домашней утвари, обломков мебели. Сигареты он так и не нашёл, но протянул супруге половину палочки лхо и зажигалку. Гула умело раскурила самокрутку, а потом вытащила изо рта и поднесла дымящийся огарок к ноздрям, втягивая наркотик во время каждого вздоха. – Эта дрянь изменилась… – произнесла Гула уже спокойнее, будто дурман подействовал на электронные схемы её мозга, – изменился амасек, изменился стейк из грокса, эль, шоколад, вода... секс. Ты можешь себе представить это? Немрод покачал головой. Позволил супруге продолжить, когда от палочки лхо не осталось ничего, кроме пепла и пары искр. – Мир – фальшивый... ненастоящий. Или… или я – фальшивая и ненастоящая. – Гула… – На что же я согласилась... – Гула не услышала супруга. Сидела, глядя в пустоту. Через некоторое время Немрод всё же решился подойти. Взял Гулу под руки и поднял – она стала куда тяжелее, но инквизитор справился. Немрод наклонился к ушку жены и прошептал: – Я люблю тебя. Ты – сильная. Гула наконец ответила на объятия.