Прости меня за то, что люблю... (2020)

— Свон, постой! — пират всё-таки поймал её, перехватив за локоть крюком около выхода из «У бабушки». — Почему ты продолжаешь меня избегать? После возвращения из Неверленда у Эммы, как у шерифа, было довольно много работы, и Крюк не сразу понял, что происходит. К тому же он сам решил на время уступить дорогу Бею, так как был уверен, что они не смогут воссоединиться, что у Бея шансов нет — страстный поцелуй Эммы в джунглях ясно говорил о том, кто именно ей нужен. Только спустя неделю он осознал, что почти не пересекается с прекрасной Спасительницей. Догадка поразила его, словно молния, и он отправился на её поиски. И нашёл, с первой попытки: около «У бабушки», выходящей под руку с Беем. Они его совсем не замечали, видя только друг друга, и Бейлфайер её поцеловал. Эмма его не отталкивала, даже не отстранялась, она приняла его, Бея… Выбор был сделан. Тогда Крюк напился по-настоящему впервые за долгое время, тщетно пытаясь склеить вновь разбитое сердце. «Любовь не приносит ничего, кроме потраченных лет и бесконечных пыток». Подрался с кем-то из гномов, был арестован Прекрасным… жаль, что не Эммой. У них так и не было шанса всё выяснить, поговорить, получить наконец честный ответ в глаза. И поэтому, увидев её сейчас и одну, он был полон решительности. — Пусти, мне надо идти, — попыталась вырваться Эмма, но бесполезно: Киллиан притянул её к себе и не собирался отпускать, пока они не поговорят. — Дела могут подождать, а я — нет, — игриво улыбнулся он, привычно поднимая бровь. — Да ладно… Ты же обещал играть честно. — Честность предполагается с обеих сторон, Свон, — с горечью проговорил пират, сбитый её настроем. Всё было не так. — Ты когда собиралась рассказать мне, что выбрала его? — Когда наступило бы подходящее время, — просто ответила она, разбивая на куски все его надежды. — Когда оно наступило бы, Свон? Когда он потащил бы тебя под венец? — с болью возразил он. — На вашей свадьбе? Когда вы заделали бы Генри братика или сестрёнку? Когда? — У меня достаточно проблем и без тебя, Крюк, — устало произнесла она, и Киллиану показалось, что её броня скоро падёт, что он на верном пути, что ещё чуть-чуть — и она снова ему доверится, как тогда, в джунглях. — Всё ещё Крюк, да? — горячо начал он. — Я был уверен, что в Неверленде мы стали ближе… — Именно, что тебе казалось, — жестко перебила она. — А теперь извини, у меня действительно срочные и неотложные дела, — Эмме наконец-то удалось высвободить руку, вырваться и отвернуться. — Один маленький вопрос, Свон: почему именно он? С момента возвращения в Сторибрук ты даже не подпускала меня к себе… выходит, ты сделала выбор заранее? — осознание ударило Киллиана как ножом. Девушка стояла к нему спиной, и пират не видел её лица, её реакции. — Генри нужен отец, — холодно ответила она и ушла. Крюк был уверен, что больше никогда не испытает подобной боли, но он ошибался. Свон словно вырвала его сердце из груди и раздавила. Он практически не мог дышать, согнувшись… — Крюк! Что с тобой? Крюк!.. Киллиан открыл свои влажные глаза. Он не помнил, как оказался за одним из уличных столиков кафе… напротив него сидела Тинкербелл и сжимала его руку. — Ну же, Крюк… — она с волнением продолжала его тормошить. — Тинк? — с удивлением спросил он, не понимая, что здесь, рядом с ним, делает эта фея без крыльев. — Ты в порядке вообще? — спросила она. — В полном, — огрызнулся он, высвобождая руку и доставая из кармана плаща фляжку с ромом. Привычно вынув зубами пробку, он сделал несколько больших глотков… оковы, сжимавшие его сердце после разговора с возлюбленной, начинали спадать. — Это Эмма, не так ли? — Тебе какая разница?! — Не стоит срывать злость на мне, я помочь хочу. — Ты? Помочь? Мне? — поразился Киллиан. — Сомневаюсь, что мне вообще можно теперь помочь. Разве что грохнуть наконец Крокодила… — Не надо возвращаться к мести, — уверяла его Тинк. — Это уже не твой путь. — Почему же? Любовь и Месть — это всё, что имеет значение, — он сделал ещё один глоток рома. — Первого у меня уже давно нет… — Но будет, если ты всё не угробишь на корню! — она попыталась забрать у него фляжку, и он даже отдал ей флягу, от неожиданности того, насколько искреннее и уверено звучала фея. — Будет ли? — сказал он с секундным проблеском надежды. — Сомневаюсь, очень сомневаюсь в этом… — С таким настроем точно ничего не будет, — со вздохом признала она. — Все наладится, вот увидишь. — Я пытался играть по правилам, честно. И вот что получилось… — Насильно мил не будешь… Я уверена, что Эмма ещё вернётся к тебе, — ободряюще улыбнулась Тинк, снова сжимая его руку. — Она никогда не была моей, чтобы возвращаться, — вздохнул Крюк.