Прощание или прощение...

На следующий день Илья Анатольевич четко для себя решил, что пора действовать и ставить во всей этой затянувшейся истории точку. По приходу в больницу они с Женей в первую очередь навестили Суховарова, который то и дело благодарил их за спасенную жизнь. Выяснить у него ничего не удалось. Он попросту ничего не помнил: ни кто на него напал, ни что вообще от него хотели. Степан выяснить ничего тоже не смог: свидетелей не нашлось, слишком глухое место, никаких улик и зацепок. Только Женя и Илья могли догадываться, что эта ситуация никак иначе связана со смертью Гримайло. После разговора с Макарычем Женя и Илья разошлись по своим рабочим местам. Пока пациентов не было, Илья решил выяснить, кто же такой на самом деле Ольшанский и какой он имеет интерес во всем этом деле. Первым, к кому он обратился бы за помощью, конечно, теоретически мог стать Ланской. Илья отчетливо помнил их последний разговор и его слова о том, что он, Константин Сергеевич, его вечный должник. Но помнил он и том, в каком контексте все это было сказано. Поэтому было решено попросить об информационной помощи бывших московских коллег - тоже не последних людей в определенных медицинских кругах и имеющих достаточно связей. Заручившись поддержкой в лице одного из них, Илья Анатольевич принялся за работу - очередной пациент с переломом уже дожидался его в смотровом, о чем ему любезно сообщила Алена. Евгения Павловна в это время в своем кабинете снова разбиралась с накопившимися за последние дни документами, что, надо сказать, не очень уж успешно получалось. Постоянно отвлекаясь на посторонние мысли, она то и дело возвращалась к самому началу карты пациента, пытаясь от раза к разу все-таки вникнуть в ситуацию. Через битый час бессмысленных попыток разобраться со всем этим, она закрыла карты и отложила все на край стола, решив, что сделается как-нибудь потом. На другом краю стола стоял так и нетронутый чай, заботливо оставленный для Жени Ильей. Заметив чашку, она слегка улыбнулась, при этом мысленно попросив у него прощение за то, что оставила его трепетную заботу одиноко остывать в сторонке. Из мыслей ее вытянул внезапный стук в дверь. Через пару мгновений в кабинете появилась взволнованная, но в то же время сияющая от счастья Ольга. Женя облегченно вздохнула: видеть в своем кабинете никого, кроме подруги и любимого человека, ей совершенно не хотелось. - Женька, у меня такие новости, - присаживаясь напротив Королевой, начала Шмелева, - я даже не знаю, как сказать. - Олюшка, что случилось? - сгорая от любопытства, поинтересовалась Женя. - Я беременна. - на одном дыхании выпалила Оля. - Я просто не могу поверить. - Моя хорошая, как же я за вас рада. - сжав ладонь подруги, сказала Женя. - Я же тебе говорила, что все хорошо будет. Антон знает? - Нет еще. Я только у Евстратовой была. И сразу к тебе. Жень, я так счастлива. - в придыханием произнесла Шмелева. И Евгения Павловна была очень рада за подругу. Хоть у кого-то в жизни все действительно налаживается. - Жень, ты какая-то расстроенная. - вот что-что, а подмечать изменения в состоянии подруги Ольга всегда умела. - Что-то не так? С Ильей? - Нет, что ты. С Ильей все хорошо. - сразу же ответила Королева, дабы лишний раз не волновать теперь тоже беременную подругу. - Наверное, просто устала. Шмелева еще несколько раз переспросила, точно ли все хорошо, а потом направилась на плановую операцию в хирургию - отработать имевшийся перед их анестезиологом должок. Закончив с очередным пациентом, Илья направился в кабинет к Жене, которой на месте не оказалось. Просидев около десяти минут в ее ожидании, Илья Анатольевич направился на сестринский пост, где от Галины узнал, что Евгения Павловна в операционной - очередная аппендэктомия. Не успев вдоволь повозмущаться, он заметил Женю, выходящую из операционного блока. Она устало брела по направлению к своему кабинету. Илья сразу же присоединился к ней. - Пойдем, моя труженица, провожу тебя до кабинета. - подхватив Женю под локоток, сказал Илья, чем вызвал у Жени улыбку, которая напрочь стерла из памяти то, что он еще пару минут назад очень злился. За чашечкой ароматного чая они болтали обо всем на свете: о Женином самочувствии, об операции, проведенной будто по справочнику, о погоде. При этом обоих изнутри беспокоила совершенно другая тема. Сведений из Москвы Илья пока не получил, поэтому и идти на прием к главврачу пока было не с чем. Но и посвящать в это Женю ему тоже не хотелось. - Жень, может мы все-таки зря вчера не обратились в полицию? - не выдержав, сказал Илья. - Илюш, - после непродолжительной паузы начала Женя, - ты же понимаешь, что это ни к чему хорошему не привело бы. Я не хочу, чтобы об этом знали. И в первую очередь из-за Веры. Девочка только-только начала приходить в себя. Рано или поздно тот, кто так искал эту флешку, объявится сам. - Женечка, я все понимаю. - подойдя к Жене и опустив руки на ее плечи, сказал Илья. - Но ты же сама видишь, что тебя все это затрагивает еще больше. Ты постоянно переживаешь, ты вся на нервах. Я беспокоюсь за тебя, за вас. - опустив взгляд на Женин живот, закончил свою речь Илья. - Я понимаю. И вижу, что ты беспокоишься. Но давай время само расставит все на свои места. - потершись носом о его щеку, заверила Женя. - Я тебе обещаю, что постараюсь поменьше нервничать. Честно-честно. - Вот как с вами бороться, Евгения Павловна? - Никак. - пожав плечами, ответила она. - А ты почему все время смотришь на часы? - спросила Женя, когда очередной раз Илья покосился на руку. - Жду, когда закончится твоя смена, чтобы отправить домой. Вот, как раз уже самое время. - довольно улыбнувшись, произнес Соколов. Евгения Павловна, конечно, тут же начала возмущаться, ссылаясь на то, что накопилось слишком много работы. Но Илья Анатольевич был непреклонен. Со словами "это не обсуждается" вызвал для Жени такси (для собственного спокойствия!). Она, конечно, особо и не хотела сопротивляться: усталость в последнее время все быстрее захватывала в свой плен ее организм, от былой легкости не оставалось и следа. Но все это для нее постепенно отходило на второй план: сейчас она всем сердцем желала выносить и родить здорового малыша. Пообещав обязательно позвонить по приезде домой Илье, Женя шепнула ему на ухо "спасибо" и, поцеловав в щеку, села в подъехавшую машину. Илья, дождавшись, пока авто скроется за поворотом, направился в сторону отделения. *** - Сергей Михайлович, мы подъехали. - услышав сквозь пелену дремы, Женя открыла глаза и осмотрелась вокруг, совершенно не понимая, что происходит и где она находится. - Что происходит? Почему вы привезли меня сюда? Адрес перепутали? - проклиная все на свете, в том числе и возникшую в последнее время привычку мгновенно засыпать, поинтересовалась она. - Евгения Павловна, - повернувшись к ней, начал водитель. - Никто ничего не перепутал. Просто с вами очень хочет поговорить один человек. - Какой еще человек? - пытаясь открыть дверь машины, спросила она. - Можете даже не пытаться. Сейчас за вами придут. - безэмоционально ответил водитель. Пытаясь подавить в себе нарастающую панику, Женя извлекла из сумочки свой телефон, который по закону подлости так не вовремя разрядился. Поняв, что ничего не сможет сделать, она откинулась на сиденье и принялась ждать, что же будет дальше. Через несколько минут из ворот вышел человек в черном костюме и, открыв дверцу машины с Жениной стороны, приглашающим жестом позвал пройти за ним. Королева оглядывалась по сторонам, пытаясь зацепиться хоть за какие-то особенности здешней местности. На участке возвышался трехэтажный дом. Двор дома был похож на картинку: дорожки вымощены плиткой, по всему периметру были посажены туи, разнообразные цветы и кустарники. Но самое удивительное было то, что такой большой дом встретил ее абсолютной тишиной. - Вы? - войдя в помещение и увидев сидящим за столом старшего Гримайло, вымолвила Женя. - А вы ожидали увидеть здесь кого-то другого? - абсолютно спокойно спросил мужчина. - Что вам нужно? - словно пропустив мимо ушей его вопрос, поинтересовалась Женя. - Евгения Павловна, не переживайте вы так. Присаживайтесь. Чай, кофе? - указав ей на стул напротив него елейно промолвил Гримайло. Хоть и в горле совсем пересохло, Женя предусмотрительно отказалась от всего, потому что не знала, что вообще можно ожидать в этом доме. - Что вам от меня нужно? - стараясь сохранять спокойствие, снова спросила она. - Евгения Павловна, я не буду ходить вокруг да около. Мы с вами прекрасно знаем, из-за чего все это. Мне просто нужно, чтобы вы вернули то, что вам не принадлежит. - закинув ногу на ногу сказал Сергей Михайлович. - Ваш друг имел большую неосторожность взять и еще вдобавок поделиться этой информацией с вами. Или вы думаете, что никто и ничего не знает? Женя молчала. - Евгения Павловна, я бы посоветовал вам не делать глупостей. Иначе не только наша тайна может стать известной всем, но и ваша. - Гримайло довольно улыбнулся. - Есть, знаете ли, талантливые журналистки, падкие на сенсации. - Так весь этот спектакль с фотографиями мне на почту тоже ваших рук дело? - прервала свое молчание Женя. - Не удивлюсь, если сейчас откуда-то выйдет наш главврач. И она не ошиблась. В ту же минуту в помещении появился Ольшанский, присев за стол рядом с Гримайло. - Я смотрю, у нас сегодня гости. Рад видеть. - ухмыльнулся Владимир Дмитриевич. - Не могу сказать, что тоже рада видеть вас. - нервно улыбнувшись, огрызнулась Королева. - И вообще, устроив все это представление и думая, что против вас готовится вселенский заговор, вы даже не предполагали, что о существовании этих записей я узнала только вчера. Мужчины переглянулись. По их лицам было понятно, что такого поворота они явно не ожидали. - Сережа, хватит. - прервала повисшее молчание жена Гримайло. - Оставьте нас. - Ты уверена? - поинтересовался Ольшанский. - Идите. - командирским тоном сказала Светлана Витальевна, а затем, присев на стул рядом с Женей, начала свой рассказ: - Гриша с детства рос замкнутым мальчиком. У него никогда не получалось стать душой компании. А мне всегда было обидно за сына, но какими быть, мы сами не выбираем. Он был весь в отца. Сергей ему не родной. Когда Гриша был еще совсем крохой, его родной папа погиб. А Сергей тогда вовремя оказался рядом. Принял Гришку как родного, но всегда держал в ежовых рукавицах. Женя слушала молча, изредка поднимая взгляд на собеседницу. Слушая ее монолог, Женя поняла, что перед ней совершенно измученная женщина. Мама. Евгения Павловна даже боялась представить, что было бы с ней самой, окажись она в такой ситуации. - Когда мы узнали про то, что натворил Гриша, - утирая катившиеся без остановки по щекам слезы, продолжила Светлана, - не раздумывая, решили, что его нужно обязательно спасать. Сережа приложил все усилия, чтобы замять эту историю. Но, как нам казалось, решив одну проблему, мы столкнулись с другой: какое-то тяжелое психическое расстройство. Если бы я только знала, что этот кошмар снова повторится, - прикрыв руками лицо, в голос зарыдала женщина и после непродолжительной паузы продолжила: - Осуждаете? - Я же не господь Бог. - не раздумывая, ответила Женя. - Я была против этой истории с поисками злосчастной флешки. Сына этим не вернуть. И не только сына. Легче бы все равно никому не стало. А Володя - мой родной брат. Когда-то по молодости Сергей ему помог не пойти по кривой дорожке. И теперь считает, что ему кругом все должны. Простите, что я все вам так здесь рассказываю. - взглянув на Женю, промолвила Светлана Витальевна. - Я только не понимаю, как вы собирались жить со всем этим? - пытаясь подавить в себе такие непрошенные слезы, спросила Женя. Светлана ничего не ответила. - Мне пора уже. Меня, наверное, обыскались. - сказала Женя. - Да, конечно. Вас отвезут. - встрепенувшись, словно прогоняя тяжелые мысли, ответила Гримайло. - Не стоит. Я доберусь сама. - Нет-нет. Уже поздно. - заботливо произнесла женщина. - Мы вас больше не побеспокоим. Можете быть в этом уверены, Евгения Павловна. И простите за все, если сможете. Женя встала из-за стола и, открыв сумочку, извлекла из нее причину всего происходящего. А затем, немного помедлив, разломала микроустройство на две части и вышла из дома прочь, несмотря на то, что ей хотелось еще много чего сказать. Всю дорогу домой она прислушивалась к своему организму. Низ живота периодически пронзала тянущая боль. Женя изо всех сил, которые у нее только остались, молила все высшие силы, чтобы ничего не произошло. *** Работа в приемном отделении кипела. Из-за непрекращающегося потока пациентов Илья Анатольевич даже не успел понять, сколько времени прошло. Когда необходимая помощь пациенту была оказана, а в коридоре больше не осталось никого из нуждающихся в оказании этой самой помощи, Соколов направился в ординаторскую. Взяв со стола свой телефон и взглянув на экран, он удивился: пропущенных звонков от Жени не было, хотя прошло около двух часов с момента ее отъезда. В тот же момент на экране высветилось оповещение о полученном на адрес электронной почты письме. Открыв его, Илья Анатольевич принялся изучать добытую московскими коллегами информацию о новом главном враче. Как и предполагалось, ничего выдающегося в карьере Ольшанского не значилось: работал в частной клинике, руководящих должностей не занимал. Все это, конечно, было мало информативным. Но когда Илья прочитал информацию о том, что Владимир Дмитриевич - родной брат жены старшего Гримайло, картинка начала вырисовываться сама собой. Осознав это, он тут же принялся звонить Жене, а в ответ раз за разом получал только металлический голос автоответчика: аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. - Вячеслав Александрович, - обратился он к только что вошедшему терапевту. - Вы как раз вовремя. - Почему это? - недоверчиво поинтересовался Мамин. - Мне нужно отлучиться. Ненадолго. - снимая с себя рабочий костюм, ответил Соколов. - Справитесь тут? Травматология и хирургия, если что, помогут. - Куда? Что случилось? - Неважно. - Развелось тут начальников! - крикнул Слава в след Илье, который это уже абсолютно не слышал. Дорога к дому длилась бесконечно долго. Илья Анатольевич нервничал, постоянно подгоняя таксиста и думая только о том, чтобы все было хорошо. Приехав к месту назначения, он быстро по лестнице взобрался на нужный этаж. Звонок в дверь. Еще и еще. В ответ - тишина. Открыв ее своим ключом, Илья ворвался в квартиру. Осмотревшись вокруг и пройдя по комнатам, он понял, что Женя даже не была еще дома. Сердце заколотилось еще сильнее. Тревожные мысли одолевали с новой силой. Закрыв дверь, он спустился по лестнице и, выйдя из подъезда, застыл на месте. Навстречу ему шла Женя: абсолютно поникшая, уставшая. - Женечка, дорогая моя, что случилось? Где ты была? - подбежав к ней, спросил он и стал покрывать каждый миллиметр ее лица поцелуями. - Как же я испугался. - Пойдем домой. - ухватившись за его руку, словно за спасательный круг, только и смогла вымолвить она. Только оказавшись в стенах родной квартиры, она дала волю эмоциям, тут же оказавшись в горячо любимых объятиях. Женя говорила долго, стараясь не упустить ни одной детали. А Илья Анатольевич уже раз сто пожалел о том, что отправил ее домой одну. Резко отпрянув от него Женя, безмолвно направилась в душ. Вода беспрерывно шумела. Илья не находил себе места, словно израненный зверь, ходил из угла в угол, ругая себя за то, что не уберег ее от всего этого кошмара. Хотелось кричать изо всей силы. Через некоторое время дверь ванной комнаты открылась. Женя вышла абсолютно бледная. - Поехали в больницу. - Илья не сразу понял, о чем идет речь. - Там Евстратова должна сегодня дежурить. Леденящий холод пронзил все его тело насквозь.