ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Прошло несколько месяцев, и Королева родила долгожданного наследника. В Столице и по всей стране началось празднование. Уставшие ждать несколько десятилетий люди восприняли это событие хоть и с воодушевлением, но уже не столь радостно, как могло бы быть в первые годы царствования Элессара. — Видишь, все разрешилось. Не понадобится ни Архаэль, ни изменение правил престолонаследия в пользу Эльвинг… — сказал жене Эарнил, вернувшись из Дворца. Эрендис тоже вскоре должна была родить и потому не покидала резиденции Блюстителей, что, впрочем, ее вполне устраивало. — Этого мы не можем знать наверняка, — заметила она. — Элессар — любимчик Валар, так что не думаю, что он потеряет наследника подобно лорду Дэнетору или королю Тэодену, — Блюститель поцеловал жену и вопросительно посмотрел на ее большой живот, прикрытый складками платья. — Скоро, — улыбнулась она. Эарнил за минувшие месяцы более-менее оправился после харондорских «лекарств», и, к огромной радости близких и Гвиндора, к нему вернулось зрение — правда, не такое острое, как прежде. Но все же теперь он мог читать и писать, хотя глаза часто уставали. Король любил длинные торжества, и они еще были в разгаре, когда к Блюстителю, терпеливо сидевшему на очередном пиру, пришли и сообщили, что у супруги начались роды. Элессар пребывал в благостном настроении и отпустил Эарнила, а заодно и Принца домой. Когда молодой человек оказался в своих покоях, выяснилось, что дверь спальни заперта. Лекарь и повитухи не забыли прошлых родов Эрендис и решили на этот раз не допустить мужа к таинству появления на свет, как они это высокопарно именовали. Эарнил вернулся в гостиную, где сидел Принц, сел рядом и обнял его. Время словно остановилось, и лишь бесстрастный колокол отсчитывал очередной час. Ближе к вечеру в тишине раздался плач младенца. Фарамир улыбнулся, поцеловал сына и поздравил его. Но Эарнил был бледен и явно нервничал. — Фириэль умерла после того, как благополучно родила… — тихо сказал он. — Даже Матушка поначалу ничего не заподозрила… — Не знал… Но, учитывая, как легко Эрендис родила в прошлый раз, думаю, что не стоит сильно волноваться. Через четверть часа, показавшихся Эарнилу бесконечными, дверь распахнулась, и лекарь с улыбкой пригласил его к жене. Он вскочил и почти вбежал в комнату. Эрендис сидела на постели и кормила младенца. Муж аккуратно обнял ее и поцеловал. — Почти получилось, — заметила она. — Что значит «почти»?.. — Я хотела родить мальчика, похожего на тебя, но у него голубые глаза… — Это мальчик?.. — Да. Эарнил?.. Тот присел на край постели и пытался осознать случившееся. У него родился сын. Хотел ли он этого?.. Наверное, да — какой мужчина, да к тому же имеющий дочерей, не хочет сына. Но радость, даже счастье смешивалось со странной тревогой. Ведь мальчик — не только его сын и наследник, но и наследник принца Фарамира и всего Дома Хурина... А у Эльборона так и нет сыновей. — Ты знала до его рождения, что это мальчик? — спросил он. — Знала почти сразу, — невозмутимо ответила жена. Малыш насытился, и она протянула мужу сверток. Эарнил бережно взял младенца на руки. Через минуту в комнату вошел Принц, которому довольный лекарь сообщил о появлении наследника. И почти сразу после Фарамира в спальне появилась запыхавшаяся Гильмит. — Отец, — обратился к Принцу Эарнил, — раз родился мальчик, назвать его должны Вы… — А ты не думал о возможном имени прежде? — Я думал, что снова родится девочка, — признался сын, — и мы назовем ее Амариэ. — Тебе мало трех девиц в семействе? — хмыкнула Эрендис, откидываясь на подушки. Фарамир аккуратно взял малыша на руки. — Я бы назвал его Кирионом… В честь одного из достойнейших людей и властителей в нашем роду… — сказал он с улыбкой разглядывая новорожденного внука. На следующий день появился Гвиндор. — Говорят, у тебя все-таки получилось, — сказал он глядя на малыша, спящего на руках у отца. — Вот это шевелюра! — И у Элессара тоже, — усмехнулся Эарнил и посмотрел на крошечного Кириона. — Твой мне больше нравится. Кстати, рассказывают, что супруга Эльборона побывала едва ли не у всех бабок и знахарок… — ухмыльнулся Капитан. — Гвиндор, не надо… пожалуйста, мне не смешно. — Тебе жаль его? — Да. — Дети у него есть, вполне здоровые и даже красивые, пусть и дочери. Что его жалеть... — Ты прекрасно знаешь, о чем я. — Эарнил, успокойся. Ты ни в чем не виноват перед ним. Ты же не просил своих родителей производить тебя на свет, верно? К тому же, Король все равно после смерти принца Фарамира не сделал бы его блюстителем… А стать следующим принцем Итилиенским ты ему не мешаешь. — Гвиндор, он этого не понимает или не хочет понимать. — Так это не твоя, а его беда. — И тем не менее… Если бы у него родился сын, он бы очень обрадовался и, возможно, смягчился. — Даже, если бы он перестал тебя ненавидеть, его супруга точно бы не утешилась. Мышрен слишком завистливая. — Мышрен? — поднял брови Эарнил. — Так ее называют в Минас-Тирит да, думаю, и в Итилиене тоже. Слушай, ты точно с луны… Неужели никогда не слышал прежде? — Нет. — Мышрен ненавидит твою жену, ведь Эльборон сначала сватался к Эрендис. — Эрендис?! И называй ее Майрен, Гвиндор. По крайней мере, в моем присутствии. — Хорошо, пусть Майрен — это не меняет дела. Так что сначала ты был ни при чем. А уж теперь, когда два ее нелюбимых человека поженились и у них родился сын… — Вот видишь. Теперь она еще сильнее будет нас ненавидеть… — Такие, как Майрен, не бывают счастливы. Она все равно нашла бы кому завидовать. — Это бы меня уже не касалось. Кстати, про лекаря или Кемендура ничего интересного не слышно? — Про лекаря глухо. Все верят, что он повесился. А вот Кемендур неплохо работает над своей репутацией. Уже есть люди, которые удивляются, что его убрали из Гвардии. Такой любезный, обходительный… Как он, кстати, держится с тобой? — Чрезвычайно любезен и обходителен. Но мне каждый раз не по себе после его улыбок. — После того, как твой отец выставил его из Цитадели, похоже, он решил припрятать свое высокомерие. — Интересно, что творится в тюрьме… — сказал Блюститель. Малыш проснулся и захныкал, и Эарнил отнес его к жене. — А мне не интересно, — заявил Гвиндор, когда друг вернулся. — Отец говорит, что тюрьма очень старая, и ее точных планов нет ни у кого… Там целый лабиринт. Можно спрятать человека так, что его никогда не найдут... — Я тебе давно говорю: ходи со свитой, в том числе по Минас-Тирит. А то утащит тебя в подземелье... — ...И скормит Балрогам, — усмехнулся Эарнил. — Я давно уже не хожу один. — Ну да, с Хурином ходишь. Ему лет-то уже сколько… Можно и Хурина скормить впридачу. Запросто. — Гвиндор... — Кстати. По поводу того, о чем говорят в Городе… Эарнил вопросительно посмотрел на Капитана. — Пошли упорные слухи, что госпожа Альмариан твоя родная мать. Эарнил?.. — Мне интересно, откуда они пошли… — Этого не знаю, но от нескольких людей слышал. И в гвардии, и матушка моя с большими глазами мне это сообщила, — Капитан выразительно вытаращил глаза. — И даже Иримэ про это рассказали, хотя уж моя Иримэ совсем не сплетница. — Почему люди не хотят жить своей жизнью, — вздохнул Эарнил. — Должно быть, скучно, — пожал плечами друг. Когда Гвиндор откланялся, Эарнил пришел к жене. Счастливая Эрендис баюкала малыша. — Эрендис… Она подняла глаза и улыбнулась. — Ты ведь никому не говорила, что госпожа Альмариан моя мать?.. Ни Гильмит, ни лорду Минастану?.. — Конечно. — В Городе пошли слухи об этом… — Кто точно знает, что она твоя мать?.. — задумчиво сказала жена. — Сама госпожа Альмариан, Принц, ты и я. И никто из нас не стал бы болтать об этом. Но предположить это не так уж и трудно… У вас у обоих глаза темные. — И все же. Столько времени это никому не приходило в голову… — Значит, пришло. — И он немедленно начал всем об этом рассказывать?.. Эрендис опустила заснувшего Кириона на постель: — Он так хорошо ест… Намного лучше, чем маленькая лентяйка Эарвэн…— она поцеловала ребенка. — Знаешь… госпожа Альмариан ведь уехала из Минас-Тирит за несколько месяцев до твоего рождения… — Прошло около сорока лет. Мало кто уже помнит об этом. — Помнят. Не такой уж это и огромный срок для дунэдайн. Из этого следует, что или она уехала по просьбе Принца… например, чтобы растить тебя. Она же его родственница. Это вполне вписывается в версию о том, что лорд Фарамир прекрасно знал, что ты его сын, и потому забрал тебя в Эмин-Арнен, а потом пытался опекать, когда ты оказался в Гвардии. — Или? — Или, что она родила тебя сама… А если еще учесть, что у вас у обоих темные глаза… — Это ничего не значит. У лорда Дэнетора, моего деда, были темные глаза. — Есть наблюдение… У двух светлоглазых людей не рождаются темноглазые дети. Чтобы у ребенка глаза были темными, они должны быть темными у одного из родителей. — Почему же у моего отца глаза светлые? И у лорда Боромира тоже? У Эарвэн? У Кириона?.. — У темноглазого человека могут быть дети с серыми или голубыми глазами. — ответила Эрендис. А вот у светлоглазых отца и матери, с темными — нет. Почему — не знаю. Но это значит, что у твоей матери должны быть темные глаза. — И все же, это ничего не доказывает… — В любом случае, ее внезапный отъезд незадолго до твоего рождения говорит о том, что или она знает, кто твоя мать, или это она сама. — Я думаю о том, кому это понадобилось… — Вот что… Думаю, лучше нам забрать госпожу Альмариан в Дом Блюстителей. Гильмит занята с девочками, а Кириону нужна няня. — Не знаю… Матушка привыкла к одиночеству. — Она не откажется, вот увидишь. Пригласи ее посмотреть на Кириона и предложи. Эарнил оставил жену, надел теплый плащ и отправился к матери. Взволнованная Альмариан открыла ему. — Говорят, у тебя родился сын?! — спросила она, обнимая Эарнила. — Да. — Когда мне можно будет посмотреть на него?.. — Я за этим и пришел. Женщина обрадовалась, быстро оделась, и они направились в Цитадель. Увидев малыша, Матушка пришла в восторг от крошечного внука и немедленно согласилась стать его няней. Ей отвели комнату недалеко от покоев сына, и на следующий день она перебралась туда. Эарнил пришел к ней. — Матушка… — негромко начал он. Альмариан, разбиравшая вещи, повернулась к сыну. Даже несмотря на последнее радостное событие, он был бледен и по-прежнему болезненно худ. На лбу проступила тонкая борозда. «Все же он до конца так и не оправился после этого проклятого Харондора», — мысленно вздохнула она. — В Городе откуда-то стало известно, что Вы моя мать. — Я никому этого не говорила. — Будьте осторожны… Не покидайте Дом Блюстителей без особой надобности, а если все же придется отлучиться — берите провожатого. — Я не привыкла бояться, Эарнил. — Осторожность и осмотрительность не есть страх, — возразил он. — Ты достаточно отдыхаешь? — она подошла и заглянула ему в лицо. — Мы сейчас говорим не об этом… Пожалуйста, не пренебрегайте моей просьбой, — он обнял мать и вышел из комнаты. Эарнил вернулся к себе и занялся очередными донесениями. Король на время празднования рождения сына отстранился от дел и практически всем занимался Блюститель, так что освобождение от «пиршественной» повинности пришлось очень кстати: Эарнилу больше не нужно было засиживаться с работой далеко за полночь, отсидев перед этим очередное застолье. За окном стемнело, он зажег лампу, но вскоре глаза все равно дали о себе знать. Наконец, покончив с бумагами, он пошел в спальню. Эрендис с ребенком у груди спала. Он стянул одежду и тихо лег рядом. Иногда ему казалось, что блюстительство и Элессар по капле, но неумолимо и беспощадно забирали у него жизненные силы, хотя стране ничего не угрожало: не было ни серьезных природных бедствий, ни эпидемий. Он неслышно приподнялся на локте и взглянул на спящего малыша. — «Когда мои силы иссякнут, настанет его черед. Служить, терпеть, работать и потихоньку угасать… Принцу недавно исполнилось восемьдесят пять, и он выглядит старше Элессара, хотя тот ровесник лорда Дэнетора, моего деда. Почему? Чем он заслужил такие милости?.. Ведь уничтожил Кольцо и спас Средиземье вовсе не он. Разумеется, Арагорн-Элессар много сделал для победы. Но разве меньше сделал мой дед, пожертвовавший собой и столько лет с невероятным напряжением удерживавший Гондор от падения? Но одному достались почести, молодость не менее века, жена из эльфов… А другому — раннее вдовство, преждевременная старость, потеря сына, страшная смерть и после всего этого — презрительное забвение… Интересно, скольких блюстителей он переживет?» С этими невеселыми мыслями Эарнил уснул. (C) 2020 murzwin